Он отошёл в сторону. Сидеть на одном месте не позволяло то неприятное волнение, которым был полон. Сделав резкий выдох, Алексей повернулся: -За моё спасение теперь будешь благодарить, как ни странно прозвучит,... Линн и её, - кашлянув, будто потерял на миг голос, Алексей добавил. - Любовника... Гилберта. -Что?! - выдохнул поражённый новостью Пётр. Алексей рассказал всё, что пережил, включая измену Софье, и молчавшие некоторое время его брат с супругой с тревогой и жалостью смотрели друг на друга. Опустив взгляд, Пётр покачал головой. Он резко встал, нацепив шпагу и пистолет, и Иона вскочила: -Ты куда?! -К Линн, - выдал он. -Я с тобой! -Я тоже, - поднялся и Алексей, но Пётр открыл дверь, тут же позвав в коридор: -Просыпайтесь же! Где вы все?! Алексей здесь! Он вернулся! -Ну зачем? - строго смотрел брат. -Здесь и наши родители. Они чуть не умерли от горя, переживая за тебя, - пояснил Пётр. -Они же меня не отпустят, - всё равно не согласен был Алексей, а брат улыбнулся: -В том и дело. Ты должен остаться. И потом, должен отдохнуть. Предстоит долгая дорога в Россию... А я пока закончу с делами. Он принял руку любимой под свою и, пропуская примчавшихся счастливых родных, поспешил уйти. Крики счастья... Слёзы вернувшейся веры в то, что чудеса случаются... Дом наполнился торжественной аурой. Алексея долго не выпускали из радостных объятий. Он снова рассказывал обо всём пережитом, но на сей раз упустив интимные связи с Лойс. Не желание расстраивать никого заставляло Алексея оставить всё пока себе и брату с Ионой, которым открыл душу... Глава 62 Пётр не сомневался, что Линн немедленно вернётся в свой особняк. Он помнил, Алексей рассказывал, как немедленно покинул её с Гилбертом общество, ступив на берег. Помня из слов брата то, что те говорили о намерении поговорить, Пётр верил: Линн будет ждать у себя. Так и произошло... Его с Ионой сразу проводили в комнату хозяйки. Та тут же вынырнула из объятий Гилберта, с которым только оделись, как неожиданные гости показались на пороге... -Петруша! - воскликнула она, поправляя платье, которое не успела ещё застегнуть, и Гилберт поспешил встать позади, помогая его зашнуровать. - Я знала, что ты нетерпеливый, но такой. -И кто виноват? - строго смотрел он. -Да проходите, садитесь, - улыбалась Линн добродушно. Пётр подвёл любимую к креслу, куда та села, а сам встал рядом: -Сразу всё выдавай, Линн, и покончим с этим. У меня нет времени! -Успокойся уж, - так и пыталась она улыбкой согреть. - Столько лет не виделись, а здесь раз, и моя помощь понадобилась. -Мы бы ещё дольше не виделись, если б я не вышел на службу, - кивал Пётр. Он не скрывал своего недовольства, и каждый это замечал. Готовая же, пригладив кружева платья, Линн заперла дверь и села на диван: -Я всё же рада, что ты вернулся к службе. Как видишь, - повела она руками вокруг. - Я никогда не покину своё место добровольно. Я вросла сюда, и обязательно вернусь, если жива. А я выжила на сей раз, благодаря моему милому другу, - указала она на вставшего в стороне Гилберта. Тот молчал, глядя на каждого, словно хотел оставаться простым наблюдателем, и Пётр усмехнулся: -Милый друг в считанные дни отвечать будет перед судом. -Ты знаешь, Петруша, - вздохнула Линн так, словно была уверена в обратном и никакие уверения не переубедят потерять веру в счастливое окончание дела и для себя, и для Гилберта. - Было время, я так была в тебя влюблена! Ты прекрасный человек... Невозможно не влюбиться. Но я отпустила тебя... Иона и ты, - смотрела она в его глаза, а сама будто не замечала кроме него с нею больше ни Ионы, взволнованно слушающей всё, ни Гилберта, так и продолжающего молча стоять на одном месте. - Вы так счастливы вместе... Я позволила тебе остаться счастливым. Позволь и мне теперь обрести счастье. Отпусти его. Линн выдержала паузу, в которую Пётр всё же сел на диван рядом с ней и лишь усмехнулся, глядя в глаза. Он видел, как те полны искренности и желания быть любимой. Только вера в то, что Линн всё же получит желаемое, была очень слаба... -Он ведь помог вернуть тебе брата? Вернул даже, - снова сказала Линн. - Люди меняются. -Я не могу, - наконец-то, но еле слышно, вымолвил Пётр. Взглянув на Гилберта, ожидавшего своей участи, словно провинившийся ребёнок, он наполнялся презрением. Пётр смотрел исподлобья столь пронзительно, будто вот-вот и испепелит одним лишь взглядом. -Нет, - перевёл Пётр снова взгляд на Линн. Та положила свою руку на его и прослезилась, качая головой. Пётр невольно делал то же самое. Его глаза наполнялись блеском сочувствия, но соглашаться на то, чтобы отпустить преступника, простить ему зло, казалось невозможным. -Я не смогу помочь, - добавил он. -Люди меняются, - повторила Линн. - Дай ему иное имя, ведь никто не знает пока ничего... Отпусти. -Я не трогаю беременных и детей, - сказал теперь Гилберт. - В момент, когда Ионе стало плохо, когда её скрывали с Линн,... я проверил... -И мне погибнуть не дал, - добавила Линн. - Выходил. -Верить, не верю ему, - взглянув на Гилберта, сказал Пётр. - Тебе... не верю. Выдержав паузу, он снова взглянул в глаза умоляющей пойти на уступку Линн: -И как ты можешь быть уверена, что он, в твоём цветнике, в этом цветнике, не предаст, сможет сделать тебя счастливой?! -Я всегда даю всем шанс, - улыбнулась Линн. - Себя вспомни? Каждый выбирает для себя, по себе. -Девицы не посмеют пойти против воли Линн и пытаться соблазнить меня, - усмехнулся вдруг Гилберт. Резко поднявшись, Пётр встал ближе к его глазам: -Только попробуй сделать хоть шаг в сторону от Линн, - смотрел он вновь остро. - Уничтожу, - схватил он его за шиворот и встряхнул перед собой. - Четвертую при всех... на месте же... Я таких, как ты из поля зрения не упускаю...