— Ясно, — отозвался я. — И обо всем происходящем докладывать, сразу и неотложно. — Умница, — похвалил меня Зимин и повесил трубку. — Черт с вами, буду заниматься любовью, а не войной, мне же лучше, — сообщил я в пространство абсолютно искренне. — Вы все мне с вашими интригами и войнами поперек глотки стоите уже. Я перекурил, поежился от холодного осеннего ветра, получил кленовым листом по носу и полез в капсулу. Эйген, как всегда, бурлил, но сюда, к гостинице, это вечное движение долетало лишь в виде отголосков шума рынка, свиста петард и ленивых окриков городской стражи. Я бодрым шагом двинулся к дому — миниатюрному замку, эдакому шедевру архитектуры, над которым висел уже просто родной для меня знак жуткого вида слезы в круге. Ну а к кому мне еще идти? Эти, может, хоть совет дадут какой, да и связи у них всегда на всех уровнях власти имеются. У входа в дом-замок стоял совсем еще юный рыцарь, куда моложе совсем нестарого Гунтера, с юношеским румянцем на щеках и очень важным выражением лица. Я остановился напротив него. — Добрый день, любезнейший рыцарь, — поприветствовал я храмовника. — И тебе светлого дня, почтеннейший, — дружелюбно откликнулся часовой (ну а кто бы это еще мог быть?) — А кто сейчас из представителей высшей власти ордена находится здесь? — деловито поинтересовался я, потому что если тут только вот такие краснощекие крепыши в наличии, проку мне от этого не будет. — А с какой целью интересуетесь? — посерьезнел юноша. — Да поболтать хотел о том о сем. Опять же, может, кто из моих знакомых тут. — Откуда у вас знакомые в нашем ордене? — с небольшой долей сарказма улыбнулся рыцарь. — Погляди на меня повнимательней, — посоветовал ему я. — Может, поймешь откуда. — Пресветлая богиня, — охнул рыцарь. — Вы друг ордена, Хейген из Тронье! — Не стану отрицать очевидное, — кивнул в ответ я. — Он самый и есть. — Это вы познакомили младшего магистра фон Рихтера с его дамой сердца! — Эмм? — Вот последняя фраза меня немного удивила. Ну, что Гунтер, дай сервер ему здоровья, стал младшим магистром — да и холера с ним, хотя мне за него и радостно. Но вот то, что мое основное достижение не «вы Фомора убили», не «вы ведьму пришибли» и даже не «вы весь Север спасли», а именно то, что я познакомил Гунтера с не очень крепкой на голову Кро! — Ну да, — наконец отудивлялся я. — Есть такое, знакомил. Тут рыцарь заговорил горячо и сбивчиво, и из его речи я понял, что у них тут недавно был большой осенний бал и Кро заявилась туда в качестве дамы сердца моего приятеля и произвела фурор, результатом которого было семь поединков, три рыцаря отправились в многолетние походы за какими-то невероятными артефактами, ну и абсолютно бесстыдное обогащение немногих менестрелей ордена. Кро, судя по всему, была нереально довольна, Гунтер совершенно недоволен, руководство ордена было в откровенном бешенстве, поскольку из-за вздорной и кокетливой лучницы рушилась дисциплина. В общем, еще неизвестно, как меня тут встретят… — Но вы ведь славны не только этим, — восторженно лепетал юноша. — Вы с магистром фон Рихтером убили ведьм, спасли Север, совершили уйму других подвигов! Ну слава богам, хоть что-то в зачет пошло. — Всякое бывало, — принял я позу ветерана, знающего, чем портянки пахнут. — Всякое… — Лэрд Хейген, — вдруг вытянулся в струнку рыцарь. — Я, Герберт фон Остин, рад приветствовать вас в резиденции ордена Плачущей Богини в славном вольном городе Эйген. На это надо было чем-то отвечать. — Я… эмм… рад принять ваше приглашение и войти в стены сего здания. Слушай, боец, так кто тут главный сейчас, а? — Гроссмейстер Адалард фон Дитмар, — немедленно ответил Герберт. — Уверен, он будет счастлив вас принять. Только он занят сейчас немного, у нас тут внезапная ревизия из капитула… — Хотелось бы верить, что счастлив, — с сомнением сказал я. — Не шуганул бы? — Да вы что! — по-моему, даже обиделся фон Остин. — Все знают, что вы друг как самого фон Рихтера, так и всего ордена. Да и свиток по вашему поводу по всем присутствиям и резиденциям был разослан, от самого великого магистра, чтобы всяческую помощь вам оказывать, буде вы за таковой обратитесь. О как. От самого великого магистра бумага обо мне была. Расту и в своих глазах, и в глазах местных служителей культа. Да я молодец просто. — Ух ты. — Я повертел от удовольствия головой. Вот не зря все-таки, все не зря. — Лэрд Хейген, — подергал меня за рукав румяный рыцарь. — Не сочтете ли вы за дерзость, если я… — Боец, не крути сопли на кулак, — в лучших традициях Грохха рявкнул я. — Излагай кратко, четко, ясно. — Нет ли у вас еще какой знакомой барышни на предмет назначения ее дамой моего сердца? — отбарабанил фон Остин. Во как! Прямо не знаю, может, брачное агентство «Одинокий рыцарь» открыть? А что, работа не пыльная, я рыцарям прекрасных дам, нашим не избалованным куртуазностью дамам — рыцарей, всех в доспехах и на конях, причем преимущественно белых… Золотое дно. Кстати, вот. Сделаю-ка я доброе дело, глядишь, зачтется. Я залез во френд-лист и покопался в нем. Трень-Брень была в игре. «Привет, прелестная фея. Ты в Эйгене?» Ответ упал моментально. «Привет. Здесь, где же еще. Три раза вылезала в местный лес, два раза агры снесли, один раз медведь, сволочь такая. Печалька…» Вот бедняга. «Подходи к резиденции ордена Плачущей Богини. Знаешь, где это?» Трень-Брень сообщила мне, что в этом городе она уже знает все, поскольку тут только и ходит, так как в остальных местах ее постоянно гасят. Письмо процентов на пятьдесят состояло из отборной брани, что выдавало в самой Трень-Брень либо грузчицу, либо филолога. — Значит, так, воин. — Я повернулся к фон Остину, евшему меня глазами. — Сейчас сюда прибудет дама. Если ты произведешь на нее должное впечатление, будет тебе счастье. Трень-Брень спикировала откуда-то сверху и опустилась на камни крыльца. — Привет, — пропищала она. — Чего звал? — Не поверишь. — Я улыбнулся. — Принца тебе нашел! — Какого принца? — Феечка покрутила пальцем у виска. — Где? — Вон стоит, — кивнул я на зардевшегося фон Остина. — Самый что ни на есть. — Ну, вообще-то я маркграф. — Похоже, что фон Остин, как и мой друг фон Рихтер, был невероятно правдив. — Но у нас большой феод и замок есть… Феечка уставилась на меня, в ее глазах смешались удивление и жалость ко мне, явно скорбному главой. — Чего? — топнул ногой я. — Какого тебе еще дьявола надо? Красавец, румяный, весь в железе по самые не хочу, лошадь есть, возможно, даже белая, и ты за ним как за каменной стеной. Бери с собой и иди в лес, качаться. Экспу он не жрет. Чем плох? Все девки в игре обзавидуются. В глазах Трень-Брень явно что-то изменилось, она призадумалась, переводя взгляд с меня на рыцаря. — Лэрд, лэрд, — зашептал мне фон Остин, заглянув за дверь. — Вон гроссмейстер Адалард с братом Юром по лестнице спускаются. Вы бы пошли к ним, полагаю, гроссмейстер очень рад будет. «Брат Юр, брат Юр, — вспоминал я, берясь за дверную ручку. — Что-то знакомое». ГЛАВА 20, которую герой проводит в коридорах власти Фон Остин буквально впихнул меня внутрь помещения, как я полагаю, руководствуясь не столько желанием оказать мне услугу, сколько стремясь спокойно пообщаться с Трень-Брень, которая с несвойственной порядочным феям прагматичностью уже явно разобралась, с какой стороны на бутерброде колбаса лежит, и с удовольствием обозревала позвякивающего доспехом юного рыцаря. Внутри резиденция была оформлена с присущим ордену аскетизмом и стремлением подчеркнуть, что он относится скорее к воинствующим, чем к миролюбивым культам. По стенам висело оружие, какие-то стяги и совершенно уж непонятные предметы, по крайней мере я так и не понял, с какой целью туда поместили секиру дровосека с выжженной на рукоятке буквой «Д». По лестнице спускались два человека, один из них — явно гроссмейстер Адалард фон Дитмар, это было ясно сразу, поскольку начищенные доспехи, здоровенный меч и лихие кавалерийские усы просто не оставляли в этом сомнений. Второй же, видимо, и был пресловутый брат Юр, приехавший с целью какой-то проверки. Имя мне было знакомо, только вот я никак не мог вспомнить откуда. Это был невысокий человек в черной рясе до пят и с кожаными нашлепками на локтях, с почти совсем седой головой, что было странно для его лет (на глаз ему едва перевалило за сорок), ироничной полуулыбкой и невероятно живыми и умными глазами. Парочка активно беседовала, причем довольно контрастно — Адалард громыхал командным басом, брат Юр же отвечал негромко, при этом немного заикаясь. — А я вам говорю: нет у нас перерасхода средств, это столица, тут невероятные траты, тут невозможно велики представительские расходы, — раскатывался голос фон Дитмара.