Я закрыла глаза и вздохнула. Иногда я особо ненавидела людей. – А что, – вмешалась Нелл бодро, – деньги и рабочие руки нам не лишние ведь, а, доктор? Да плевать, какие у них мотивы. Главное, что зашевелились. Я посмотрела на нее и улыбнулась. Возможно, ответственность и спокойствие уже пустили в моей душе свои ростки, но до умения принимать людей такими, какие они есть, мне еще далеко. Наверное, это и есть мудрость, которая мне недоступна. Глава 8 Шестое апреля, Инляндия, Дармоншир Марина На третий день ни я, ни Рита в госпиталь не вышли. Нас и леди Шарлотту ночью подняли с постелей, спешно посадили в листолет – за пульт управления сел командир гвардейцев капитан Осокин, – и мы сквозь густой туман полетели в сторону моря. Иномиряне захватили несколько фортов и сейчас добивали остатки дармонширской армии. Леди Лотта была бледна и, кажется, молилась. Горничные молчали, Рита сидела с закрытыми глазами, а я, сонная, сжимающая мешочек с оставшимися тремя иглами, прижалась лбом к стеклу и смотрела вниз, стараясь не думать, как там Люк. Виндерс не спал. Во тьме и тумане сияли тысячи фар: по улицам в сторону рудложского побережья направлялись потоки машин. Те, у кого не было автомобилей, целыми семьями шли к порту, надеясь спастись на одном из кораблей. Я увидела подсвеченные корпуса госпиталя – мы пролетали прямо над ним. К приемному все так же подъезжали скорые, суетились врачи, санитары, которые будут работать до последнего. А я опять бежала. – Капитан, вы не в курсе, что с госпиталем в замке Вейн? – спросила я вполголоса. – Леймин занимается эвакуацией, – отозвался Осокин, не оборачиваясь. – Он сделает все возможное, моя госпожа. Через час мы пересекли пролив и высадились на Маль-Серене. Терласса, столица, находилась с другой стороны острова, а мы приземлились на территории маленького поместья на берегу моря. Солнце еще не взошло, но мы не ложились спать – не сговариваясь, вышли к морю и стояли там, глядя на противоположный берег, туда, где слева в рассеивающемся тумане полыхали далекие вспышки артиллерии. Напротив светил огнями Виндерс, где десятки тысяч испуганных людей искали спасения. Леди Лотта, в темном платке, наброшенном на плечи, обнимала Риту и молчала. А я комкала в руках платье от привычного и мерзкого ощущения предательства и то и дело поднимала к глазам телефон – нет ли известий от Люка. Ну не может же он, невероятно удачливый, умеющий превращаться в огромного змея и управлять ветрами, погибнуть? Я вспомнила огромных стрекоз с их челюстями, вспомнила солдат с оторванными конечностями, трупы с вырванными кусками тел и, передернув плечами, потерла кулаками глаза. Только живи, Люк. Умоляю, живи. Я люблю тебя и ненавижу, но ты уже часть меня, и без тебя я тоже буду мертва. Зазвонил телефон, дрогнуло и замерло сердце… но это был Мариан. – Марина, – сказал он быстро, – ты еще в Виндерсе? – Нет. – Я отошла от леди Лотты и Риты, повернувшихся ко мне с надеждой во взглядах, отрицательно покачала им головой. – Нас эвакуировали на Маль-Серену. – Хорошо, но остров все равно слишком близко к иномирянам, – хмуро проговорил Байдек. Родной голос из другой, далекой жизни. – Я бы хотел, чтобы ты вернулась в Иоаннесбург, но не уверен, что твоя переноска сейчас сработает. Телепорты не работают. – Я в любом случае не оставлю мать и сестру Люка. – Я почесала подбородком зудящую руку и плотнее запахнула тонкую куртку. Здесь было тепло, но от нервов меня знобило и снова начинало тошнить. – И я должна узнать, что с ним самим. Он помолчал. – Нет известий? – Нет, Мариан, – сдавленно сказала я и внезапно беззвучно заплакала, сдерживаясь, чтобы он не понял. Хотелось упасть на песок и выть в голос. – Он наверняка хочет, чтобы вы были в безопасности. И обязательно вас найдет, Марина. Нужно уезжать. Байдек говорил, а я слышала его как сквозь вату, вдыхая соленый морской воздух и глотая соленые слезы. – Отправляйтесь к Ангелине. Ситуация в Дармоншире катастрофическая, да и на Юге Рудлога очень сложная. Есть реальная опасность, что Юг захватят до побережья, и остров Иппоталии следующим окажется под ударом. Тогда идти по морю к Пескам будет опасно. Я сейчас вышлю к вам корабль, только запрошу у командира твоей гвардии координаты. – Не беспокойся, Мариан. – Я прижала трубку плечом к уху, вытерла лицо и начала ожесточенно расчесывать себе руки. – У нас есть и листолет, и корабль. Капитан Осокин сказал, что на Маль-Серене мы пробудем недолго – нас сюда отправили, чтобы срочно вывести из-под удара. А отсюда уже спокойно повезут к Пескам. – Хорошо, – успокоенно пробормотал он. – Пожалуйста, держи меня в курсе, Марина. И если будут хоть какие-то проблемы, звони. – Обязательно, – пообещала я. – И, Мариан… – Я прислушалась, присела, коснувшись мокрого песка ладонью. Голова закружилась, но я стиснула зубы и вдавила ладонь глубже. – Я сильнее ощущаю Василину. Она движется. И, кажется, ближе к поверхности. – Куда движется, Марин? Куда? – Он почти кричал. Я завертела головой, снова расчесывая себе кожу над брачным браслетом. Бедный Мариан, он совсем извелся. Я хотя бы могла в любой момент убедиться, что Вася жива, а ему было совсем непросто. И он даже поплакать не может. – Не могу сейчас сориентироваться по сторонам света, тут темно и туман вокруг, – со вздохом пояснила я. – Но я стою лицом к порту Виндерса, а Василина очень далеко и движется наискосок и влево от меня. Мы простояли на берегу до рассвета. Меня тошнило все сильнее, я до крови разодрала руки, но никак не могла заставить себя направиться в дом – мне все казалось, что стоит уйти, и я пропущу звонок на чей-то телефон или появление Люка. Листолет еще несколько раз летал туда-сюда через пролив – перевезли заспанных детей, затем к поместью подошел корабль со слугами из виндерсского дома. Туман разошелся, поднялось солнце, и видно стало, как от порта Виндерса по ослепительному лазурному полотну моря, оставляя белые следы, веером убегают десятки судов – от огромного парома до крошечных катеров и весельных лодок. Они шли вправо, а мы смотрели влево – туда, где в нескольких часах пути бились, защищая нас, гарнизоны фортов. Берег заворачивал дугой, и фортификации было не разглядеть – зато удалось увидеть далекие башни и шпили замка Вейн, очень четкие в рассветном небе. Сумели ли вывезти госпиталь? Или замок уже захвачен и моих коллег и раненых в этот момент убивают, как убивали всех в поместьях ранее захваченных земель? Мне на лицо упал луч солнца, и я поспешно сунула руку в карман куртки, отчего-то испугавшись, что потеряла мешочек шамана. Но он был на месте, и я, продолжая сжимать его и перекатывать под плотной тканью три иглы, все же побрела к дому, увязая в песке. Но не дошла – через несколько шагов меня скрутило, и я стояла, согнувшись, пытаясь отдышаться и едва не теряя сознание, когда меня подхватили леди Шарлотта с одной стороны, Рита с другой и повели к дверям. – Тебе нужно прилечь, Марина, – с ласковой строгостью сказала свекровь. – И пора позавтракать. Нам всем понадобятся силы, нельзя выматывать себя. Кажется, мое состояние они обе восприняли с облегчением: это помогло отвлечься от тяжелых мыслей и тревоги. В по-серенитски изящном доме из белого мрамора, с колоннами у крыльца и огромными окнами меня окружили такой заботой и суетой, что я взмолилась о пощаде, отказалась от соленых сухариков и спаслась бегством в уборную. Там, закрыв дверь, я и вколола иглу – и боли почти не почувствовала, так меня трясло и так зудели руки. Две. Две иголки – и мой обет для Пол будет исполнен. Нужно обязательно позвонить ей сегодня, пока я в зоне действия вышек. Если нас не увезут раньше, чем она проснется. Ночная побудка, дурнота, нервы и слезы опустошили меня – выйдя, я извинилась перед леди Лоттой и Ритой и ушла в свою спальню. Там уже похлопотала Мария, и я, забравшись в пахнущую чистотой постель, сжалась под хрустким тонким покрывалом и закрыла глаза, сдерживаясь, чтобы снова не впиться ногтями в запястья. Живи, Люк. Умоляю тебя, живи. Через час я стояла на борту корабля, наблюдая, как удаляется от нас Маль-Серена, зеленая, яркая, окутанная солнечным сиянием и морем. Долго поспать мне не удалось – капитан Осокин настоял, что отправляться в Пески необходимо как можно скорее. Впереди виднелись ушедшие из Дармоншира суда. На палубе вдоль кают по кругу носились дети, за ними с лаем – бедняга Боб, не понимающий, почему его опять увезли из места, где он только-только начал осваиваться, и отчего под лапами качается пол. Здесь же стояли слуги, леди Шарлотта неподалеку разговаривала с капитаном корабля, гвардейцы заняли позиции по периметру с оружием в руках – на случай, если будут атаковать иномиряне. Хотя я точно знала, что, если на нас нападет хотя бы одна стрекоза, мы не сможем спастись. Вдруг зазвонили телефоны – как-то разом у нескольких человек, – и к ним присоединялись всё новые звонки. Я, еще сонная и безразличная ко всему, краем уха слушала разговоры и восклицания и с отстраненным удивлением отмечала радостный гул, поднявшийся за спиной. Несколько кораблей впереди почему-то стали разворачиваться – я недоуменно смотрела на них, а они уже шли нам навстречу. Разворачивались и остальные – все, которые я видела. Наше судно чуть сменило курс, и я с удивлением увидела, что мы проходим мимо целой флотилии – от Рудлога, сопровождаемые боевыми листолетами, двигались несколько десятков больших военных кораблей, выкрашенных в голубой цвет, ощерившихся пушками, с флагами всех Эмиратов на мачтах. Да что происходит? – Марина! – позвала леди Лотта. Она спешила ко мне и… улыбалась? Я наконец-то очнулась – зазвонил мой собственный телефон. На экране высветилось «Майки Доулсон», и я сделала свекрови знак подождать и поднесла трубку к уху. – Ваша светлость! – задыхаясь, приветствовал меня Майки. – Вы знаете, конечно, уже… боги… мы разбили иномирян у фортов! Я только что разговаривал с Леймином, он сказал, враги разбиты начисто, наши войска собираются переходить в наступление! К нам на подмогу пришли берманы и идут Эмираты! – Невероятно, – заторможенно проговорила я, провожая глазами эмиратские корабли. Отняла трубку от уха и включила громкую связь. Леди Шарлотта имела право это слышать – и она замерла, сжав пальцами мой локоть. – Невероятно! – благоговейно продолжал Майки. – Это ведь чудо, ваша светлость! Мы все думали, что Дармоншир падет за несколько часов, а теперь… Леймин сказал, Виндерсу в ближайшие недели точно ничего не угрожает, можно приостанавливать эвакуацию… Это все его светлость! – С лордом Лукасом все в порядке? – остановила я его. – Да, – удивленно сказал Майки. – Он жив. А разве он не связывался с вами? – Нет, – только и сумела ответить я, разозлившись до ужаса. Я почти умерла от страха за него, от неизвестности, я так горько плакала и молилась, а он даже не выкроил секунду, чтобы написать мне два слова! – Он, наверное, очень занят… – промямлил Майки. Я понимала, что он очень занят, но злость никуда не девалась, как и обида. К глазам снова подступили слезы. Доулсон-младший, видимо, почуял неладное и заторопился, запинаясь: – Очень много раненых и погибших, госпожа герцогиня. Леймин сказал, идет зачистка остатков инсектоидов у фортов. Наверняка лорд Лукас занят там. Или не может отлучиться от брата… э-э-э-э… не то хотел сказать… Пальцы леди Шарлотты сжались на моей руке до боли. – Майки? – позвала она так повелительно, что я покосилась на нее с изумлением. – Вы слышали, леди Кембритч? – уныло откликнулся Доулсон-младший. – Да. Что с Бернардом? – С ним все в порядке… – Это прозвучало так фальшиво, что и глухой бы поморщился.