– Аля? – Вон! – отрываясь от моего рта, рычит Тархан Артурович. К счастью, Соня не стала врываться в комнату без разрешения и все еще стоит за закрытой дверью. – Альбина, я не уйду, пока ты не скажешь, что все в порядке. Ты… в безопасности? Я тупо моргаю, пока до меня не доходит, почему она об этом спрашивает. Вот черт! Соня ведь знает лишь о том, что хозяин когда-то приставал ко мне, из-за чего я дошла до мысли уйти с работы. Она помнит, как я его боялась, и теперь, видимо, думает, что он может мне себя навязывать насильно. Тархан Артурович, видимо, этого не понимает, потому что начинает еще больше злиться. Встав, он широкими шагами пересекает комнату и открывает дверь. – Что за хрень ты тут мелешь? Соня выглядит испуганной перед этим большим, грозным мужчиной, но не сдвигается ни на сантиметр, твердо стоя на месте с крепко сжатыми кулаками. – Я не уйду, пока Аля не скажет, что она в безопасности и вы ни к чему ее не принуждаете, – заявляет она и в моей груди образуется шар тепла от ее заботы. Это многое говорит о моей подруге, как о человеке. Будь на ее месте прежняя горничная Лида, она бы просто сделала вид, что ослепла и оглохла, лишь бы не рисковать рабочим местом. Хозяин этой заботы, конечно, не оценивает. Нетерпеливо выдохнув, он оглядывается на меня и обматерившись, еще раз выдыхает, явно сдерживая свой гнев, чтобы не выплеснуть его на бедную Соню. – Объясняйся со своей подружкой и мигом ко мне, поняла? – говорит он мне, удивляя неожиданным решением просто уйти. Он дает мне шанс объясниться самой, слава Богу! Не представляю, что бы делала, начни он говорить Соне, почему ей не следует совать нос в наши дела. В выражениях он точно не постеснялся бы! Пройдя мимо испуганной Сони, хозяин оставляет нас наедине, и у меня сжимается желудок от тревоги, ведь теперь, когда мы стоим лицом к лицу, я должна как-то объяснить ей, почему сплю с мужчиной, которого раньше боялась, как огня. *** – Он хорошо к тебе относится? – вот первый вопрос, который задает мне Соня, когда я вываливаю на нее всю правду. Не могу ничего придумывать и продолжать лгать, так что рассказываю, как есть. И о приключениях мамы с ее любовником, и о сделке, которую заключила, чтобы спасти ее. – Да, Сонь. Он не жестокий, правда. Никаких страшных фетишей, никакой боли. Просто обычный секс. Как только ему надоест, я просто уйду и все забудется. Естественно, я не собираюсь продолжать работать на него после такого, лучше бы вообще больше никогда с ним не пересекаться! – Но раз ты его любовница, то почему вообще все еще работаешь? – хмурится Соня. – Я думала, что уж такой-то мужчина, как Тархан Артурович, свою женщину как минимум не заставит пахать с утра до ночи. – Я не его женщина, Соня, – пытаюсь донести до нее, какие именно отношения нас связывают. – Я даже любовницей не могу считаться, так, просто должница, с которой можно не церемониться. Между нами только секс. Спасибо и на том, что он в постели не эгоист, требовать что-то еще я не собираюсь, да и не имею права. – Значит, не эгоист, говоришь, – ухмыляется Соня. – Так тебе нравится секс с ним, да? Не подумай, что я осуждаю, наоборот! Это же хорошо, просто отлично. Представь, какой был бы ужас, если бы приходилось каждый раз себя насиловать через не хочу. Б-р-р-р! Я прижимаю руки к щекам, смущенная тем, куда повернул разговор, но я никогда не была из тех девушек, которые делятся с подругами интимными подробностями, и начинать не собираюсь. – Он хорош, так что ты права, хоть в этом повезло. Но на этом все, Сонь. Мы даже не разговариваем толком, просто спим. Нет никаких чувств и никаких намеков на что-то большее, да мне этого и не надо. Все хорошо так, как есть. И я была бы очень тебе благодарна, если бы все осталось в тайне. Я не смогу смотреть в глаза Наташе и Георгию, если они будут знать, что я сплю с хозяином. – Я бы и не рассказала, Аль. Это твое дело, если не хочешь говорить, то и не надо. Я могила, клянусь! – Спасибо тебе, – тянусь, чтобы обнять ее. Соня на секунду прижимается ко мне, но быстро отстраняется. – Тебе теперь надо бежать к нему, да? – Да, а то он снова сюда заявится и всех перебудит, – вздыхаю я. – Тогда иди. Я спать, если, конечно, засну после таких откровений, – хихикает она и развернувшись, идет на выход. Я смотрю на брошенную на пол униформу и снова поднимаю ее, чтобы надеть. Надеюсь, за время ожидания Тархан Артурович не стал еще злее из-за того, что нас прервали, а то мне точно несдобровать. Тихо прокрадываюсь наверх и захожу в его спальню, застывая на пороге, когда вижу, что мужчина, похоже, заснул, пока я разговаривала с Соней. Хозяин лежит на кровати голый, только уголок одеяла накинул, и выглядит совершенно умиротворенным. Даже немного посапывает. Точно спит. У меня появляется искушение пойти обратно к себе, но я не осмеливаюсь. Стараясь не разбудить его, очень тихо раздеваюсь и ложусь на край кровати, укрываясь одеялом по шею, потому что спать голой мне все еще некомфортно, и выключаю свет, нажав на выключатель рядом с изголовьем. Комната погружается во тьму и я даже не дышу, ожидая, что он вот-вот проснется, но этого не происходит и я расслабляюсь, тоже погружаясь в сон. *** Кажется, я только успела заснуть, как в реальность меня вырывает телефонный звонок. Это телефон хозяина звонит и он тут же подскакивает, чтобы взять трубку. – Слушаю. Я лежу, наблюдая в темноте за его силуэтом и слушаю односторонний для меня разговор. – Ты, блядь, издеваешься, Макс?! Да иди ты нахуй, я тебя сам закопаю! Совсем мозги потерял, как можно было так облажаться?! Тархан Артурович заводится с полуоборота, обложив брата трехэтажным матом, он вскакивает с кровати и несется в ванную, продолжая разговор. Выходит минут через десять и в темноте направляется в гардеробную. Мне очень любопытно, что именно натворил Максим, вызвав такую реакцию у брата, но кто я такая, чтобы задавать вопросы. Еще через какое-то время, уже полностью одетый, хозяин выходит из спальни, игнорируя мое присутствие, но несмотря на середину ночи я больше не могу никак уснуть. Его нет дома, я слышала, как отъезжает машина во дворе, причем только одна, значит Тархан Артурович взял с собой минимум людей, а ведь по обрывкам его разговора с Максимом Юревичем, я поняла, что у них случилось что-то серьезное. Неужели Соня в своих догадках не ошиблась и они не просто бизнесмены? А я думала, криминальные личности живут в своем, обособленном мире, в то время, как Тархан Артурович и его брат являются довольно публичными людьми в этом городе и входят в круг элиты. Чего только стоят гости, которые посещали этот дом, когда Карина Васильевна еще жила тут и устраивала великолепные вечеринки. Так и не уснув, я решаю вернуться к себе, чтобы не пробираться снова ранним утром, и оказавшись в своей комнате, наконец-то успокаиваюсь настолько, чтобы забыться сном. Сама не ожидала от себя такой эмоциональной реакции, но беспокойство за Тархана Артуровича – новое для меня чувство и утром оно, к сожалению, не проходит. Лишь усиливается, потому что хозяин не дает о себе знать даже Георгию в следующие несколько дней, бесследно исчезнув в неизвестном направлении. *** – Ты узнал хоть что-нибудь? – спрашиваю я у брата, когда, наконец, доезжаю до его дома. Я так спешил, что наплевал на протокол безопасности и взял с собой лишь двоих ребят из своей охраны. Они ждут снаружи, пока мы с Максом разговариваем наедине в купленной наспех халупе в глуши, где он отсиживается, пока мы не добьемся успеха в развязанной против Стаса, а значит, и против Попова, войне. Покушение на Макса может повториться, но сидеть в моем доме в изоляции – не выход. Ловля на живца куда эффективнее. – Стас тупой, как валенок, но он еще и самовлюбленный, – заваривая кофе, начинает свой рассказ Макс. – Такой точно не упустит случая похвастаться, тем более перед женщиной. Лиана говорит, что он только и болтает о том, как хорошо все заживут благодаря его мудрому руководству, но никаких подробностей, никаких имен. Только Кутов постоянно к нему приезжает и они часами разговаривают в кабинете. О чем именно ей так и не удалось узнать. Подслушать не вариант, звукоизоляция в доме отличная, а прослушку она не может установить, потому что кабинет запирается каждый раз, когда он из него выходит. Туда даже прислугу не пускают. Мы решили использовать влюбленность Лианы в Макса в своих целях, но ничего полезного девчонка не сообщила. Она понятия не имеет, что ее отец жив и что действиями Стаса руководит он. Девочка лишь надеется, что если поможет Максу и сможет сообщить ему что-то полезное, то он освободит ее от свадьбы с этим ничтожеством. Возможно, так и будет, ведь мне плевать, как она захочет распорядиться своей жизнью после того, как Стаса уберут. Он хоть и тупой, но Попу предан, как самый верный пес, и знает слишком много, чтобы оставить его в живых. – Что с Казбеком? – Все еще в доме, – отвечает Макс. – Он что-то темнит, я бы не стал доверять его словам на данном этапе. – Я и так ему никогда не доверял, это ты настаивал, что он свой человек, – напоминаю этому ослу. Слышу шорох гравия, которым усыпана земля в небольшом дворике этой халупы, и инстинктивно тянусь к пистолету. – Готов? – с предвкушением ухмыляется Макс. Меня давно не веселят такие игры, так что я просто киваю и мы синхронно прячемся в укрытие. А в следующую секунду, дверь от резкого удара бьется о стену и раздается автоматная очередь, которая прерывается после одного-единственного четкого выстрела. Моего. Макс будет очень разочарован, он опоздал всего на секунду. Я первым попал в крысу. Глава 27 Я постоянно лично проверяю людей, которые работают в моей охране. Не доверяю это даже нач безу, он ведь тоже может продаться. Двое парней, которые работают на меня уже четыре года каждый, придя с разницей лишь в несколько месяцев, получают деньги от незнакомых для меня отправителей, никак не связанных с Общиной, на счета своей двоюродной сестры один, и тещи второй. Эти женщины, учитывая условия их жизни, никак не тянут на тех, кто получает ежемесячно по сотке-полторы тысяч на свой счет. Одна так вообще работает уборщицей в школе, а вторая – пенсионерка с пенсией в десять тысяч. Вычислить их, когда знал, что искать, было совсем не трудно. А сейчас они только подтвердили мои выводы этой глупой попыткой застать нас врасплох и перестрелять, пока не очухались. Как только первый падает от моей пули, мы с Максом замираем на месте, прислушиваясь сквозь звон в ушах от выстрелов к каким-либо звукам с улицы, но все тихо. А потом, еле слышно заводится машина и с резким визгом шин себя выдает второй предатель, теперь пытающийся слинять. Трус даже не зашел проверить, что тут произошло, видимо, испугался звука моего ответного выстрела и последовавшей тишины. Не дурак, понял, что его дружка уложили. Я выбегаю на улицу, стреляя по своей, блядь, машине, и она начинает резко вихлять, прежде чем въезжает в кювет. Черт, хорошо хоть, я взял одну из удобных машин, будь это мой любимый джип, то пизда ему! Все эти бандитские разборки в стиле девяностых меня не вставляют, как и убийство людей, даже если они последние мрази, так что когда через четыре дня, в течение которых я на пару с братом выпытывал инфу у раненных, но живых бывших охранников, отвозил Макса в новое, надежное, а не подставное убежище, договаривался с властями, чтобы наше небольшое представление с перестрелкой в глухой деревне замяли, и наконец, вешал Попу лапшу в телефонном разговоре, после которого меня заставили смотаться в Тверь для получения какой-то сраной посылки, как мелкого курьера, возвращение домой у меня выдается тяжелое. Хочу всех рвать на части, меня бесит, что только когда прижало, я приложил усилия к тому, чтобы вычислить крыс в собственном доме. До этого ведь парни никак себя не выдавали, а я не трудился проверять ничьих тещ и двоюродных сестер. Только ближайших членов семьи. Ленивый идиот! Зато теперь не засну, пока снова не засяду за комп и в десятый раз не проверю, что ничего не упустил. И это тоже злит, потому что я слишком устал, я хочу пообедать, трахнуть Алю и проспать минимум двенадцать часов. Именно в таком порядке. Первым дома меня встречает Жора, который маячит в холле. – Добрый день, Тархан Артурович! – Добрый, Жора, – говорю на ходу, направляясь в сторону кабинета. – Меня пока не беспокоить, через полчаса буду обедать. – Как пожелаете, Тархан Артурович, – звучит ответ, которого я и ожидаю. Все-таки, толковый мужик этот Георгий, я по лицу видел, что он хотел что-то сообщить мне, но раз я прошу не беспокоить пока, он не беспокоит. В кабинете быстро стучу по клавишам, проверяя все в сотый раз, но нахожу кое-что, чего не замечал раньше, и задерживаюсь на час. В итоге, ничего, о чем стоит беспокоиться, но я хотя бы буду спать спокойно. Когда иду в столовую, там уже накрыто и Жора ждет команды подавать еду. – Я сегодня ужинаю с Альбиной, позови ее, – говорю ему, усаживаясь, и тот даже бровью не ведет, молча уходя звать мою строптивую горничную. Сам не ожидал, но соскучился по ней. Зараза въелась мне под кожу, но меня это не колышет. У всех случается, что к какой-то из своих баб привязываешься на какое-то время, пока новизна не пройдет. В последний раз я видел Алю в темноте своей спальни, пока наощупь продирался на выход после звонка Макса. Даже не разглядел, как следует, и теперь, когда она появляется, в своей обычной униформе, с волосами, туго затянутыми на затылке, вся такая строгая и серьезная, я ее почему-то представляю такой, какой она становится в моей спальне – растрепанную, раскрасневшуюся и такую аппетитную без этого уродского платья.