– Кто? – Те, кто решил добровольно подчиняться новому режиму. – Нет, мы сами по себе и мы ищем расположение тяжелой техники, чтобы взорвать этот чертов город. – Зло прошипел Саня. – А как же люди? – Черт с этими с людьми, главное уничтожить эти часы и всех кто им подчиняется. – Вы не сможете сделать все это вдвоем. – А кто сказал что нас двое?! – улыбнулся тот, которого звали Саня и ударил ее еще раз, после чего Женька потеряла сознание. – Убей ее. – Сказал второй. – Зачем? – А если она действительно не одна, ее люди будут искать нас. – Вот если мы ее убьем, то они точно начнут нас искать, – сказал Саня, – оставим ее здесь, пусть с ней солдаты развлекаются. Женька пришла в себя спустя несколько часов. Голова болела не хуже чем после боя часов. Она по-прежнему была связана, а рядом с ней валялся раскрытый блокнот и порванная фотография Толика. Ощутив небывалый гнев и досаду, она почувствовала как по щекам катятся слезы, но услышав шум в коридоре ей ничего не оставалось делать, как притвориться будто она до сих пор без сознания. Эти двое вернулись, снова порывшись в ящиках, они ушли и услышав как захлопнулась лестничная дверь, Женька подползла к столу в поисках ножниц или канцелярского ножа. В любом офисе этого добра навалом и этот не был исключением, освободив руки и ноги, Женька собрала остатки фото и должна была уйти, но вместо этого она обливалась горькими слезами и сидя на полу склеивала остатки единственного фото своего младшего братишки. Когда фото было склеено, она убрала его в жилетку и стерев с лица слезы вошла в кабинет напротив. Забрав из компьютеров жесткие диски, а их оказалось три штуки, она проверила сейф, о котором говорили умники и нашла там лишь флэшку и груду бумаг. Она забрала все, распихав добытую информацию по карманам. Собираясь уходить, Женька подошла к лестнице и тихо открыла дверь. У нее не осталось ничего, эти двое забрали карту и оружие, даже ее рюкзак в котором ничего кроме воды и одеяла не было. Медленно спускаясь по лестнице, она услышала на несколько этажей ниже выстрелы, понимая, что скорее всего те двое наткнулись на солдат. Спрятавшись в одном из многочисленных офисов, она ждала и не напрасно, вооруженные люди медленно вошли на этаж осматривая каждое помещение. Страх стучал в больной голове и мешал думать. Она снова оказалась в ловушке не зная, что делать и как выкрутиться, дверь в кабинет где она пряталась открылась, послышались шаги и прямо перед ней появился роботизированный мужчина с потухшими серыми глазами. – Я не причиню вам вреда, проследуйте за мной, – сказал он сухим голосом, но все же направил на нее оружие. Женька подняла руки и встала на ноги. Второй раз за день на нее направляли оружие, только на этот раз все было намного страшнее. Саша пришел в себя только на следующий день, он устало открыл глаза и увидев знакомую обстановку медкабинета, улыбнулся. Он в безопасности и Женька где-то рядом. Медсестра дежурившая у его кровати разбудила Дока и как только тот сонный, с помятым лицом вошел в палату, радости Саши не было предела. – Как мои дела Док? – спросил Саша ощущая боль во всем теле. Кости ломило, как будто он очень долго болел. – Все нормально сынок, просто ты сильно простудился. – Улыбнулся Док поправляя капельницу. – А где Женька? Мне надо с ней поговорить. – Сейчас я сделаю тебе укол, и передам ей, что ты проснулся, – кивнул Док. Он сделал Саше укол, но это было не лекарство от простуды, вколов ему снотворное, Док сказал медсестре следить за его состоянием и отправился дальше спать. Ее вывели под дулом автомата на лестницу, никто даже не пытался обыскать ее или что-то спросить, ее просто толкали в нужном направлении и все. Женька думала о том, что тех двоих уже убили и вскоре они пройдут мимо двух остывших тел, но по пути ей попадались только гильзы. Она напряженно думала, как спастись, и на очередном пролете заметила план эвакуации, на другой стороне здания должна была быть пожарная лестница находящаяся на уличной стороне и по хорошему, добраться до нее было вполне реально. Надеясь на слепую удачу, Женька, около очередной лестницы открыла дверь и бросилась бежать, солдат не стрелял, он просто побежал за ней. Бросая ему под ноги все что ей попадалось на пути, она разбила окно и все же достигла пожарной лестницы. Спускаясь по заснеженным ступенькам, она несколько раз упала, но поднимаясь снова летела вниз перескакивая по две и даже три ступеньки. Где-то на уровне третьего этажа, она осознала, что солдат не отстает от нее ни на шаг. Достигнув второго пролета, она перекинулась через парапет и спрыгнула. Приземление было тяжелым, все органы вздрогнули и перебив дыхание, она хватала ртом воздух, нескольких секунд солдату хватило, чтобы нагнать ее. Он встал над ней как над добычей, которую ему удалось поймать и снова глядя в эти холодные пустые глаза, она ждала выстрела. Он прозвучал, но только не в нее, солдат упал рядом с ней, а на дороге она увидела тех двоих, что прятались под масками. – Я же говорил, что надо убить ее, – прокричал один. – Если так хочешь убить ее, – крикнул Саня, – стреляй сам. Женька отдышалась и тяжело поднявшись бросилась бежать, за ее спиной послышались новые выстрелы, несколько пуль попали в стены дома рядом с которым она пробегала, одна обожгла ей плече, но она не остановилась. Послышались ответные выстрелы солдат и когда Женька минув переулок оказалась на широкой улице она осознала, что выбежала прямо на пост охраняющий очередной подход к Смерчу. Ее заметили, она побежала обратно в переулок и если бы солдаты не были заняты погрузкой тех двоих в машину, то она бы оказалась под перекрестным огнем. Напрягая свой мозг она не могла вспомнить, где же находится хоть один люк ведущий под землю и снова ее спасло везение, она нашла его почти ровно посередине пути. Открыв его, она услышала очередные выстрелы, но успела спрыгнуть. Упав на железную решетку Женька снова поднялась и побежала, но на этот раз было намного сложнее, она подвернула ногу. Хромая, но подгоняемая страхом, она бежала дальше. Спустя несколько долгих часов она все же остановилась и теперь оставалось самое сложное вспомнить куда идти, ведь карты у нее больше нет. Саша проснулся, он выглядел не очень хорошо, с синяками под глазами, ослабленный ранением и болезнью. Док сразу пришел к нему, и как только услышал расспросы о Женьке, и почему она к нему не приходит, понял, что скрывать правду от него это самое неправильное, что он может сделать. Как только Док хотел начать разговор в палату к Саше пришли Дэн и Дима, и все чувствовали, что поступают не хорошо. Саша так сильно пытался скрыть желание увидеть Женьку, что оно стало слишком очевидным. Выбора у друзей не оставалось и Док принял весь удар на себя. – Саш, Женьки тут нет, – тяжело произнес Док, ощущая вину. – А где же она? – нахмурился он, бросая взгляды на каждого присутствующего здесь. – Я отправил ее на задание. – Что? Вы с ума сошли? – Саша приподнялся, но боль в плече уложила его обратно. – Так было нужно новичок. – Мягко проговорил Дэн. – Ты лучше выздоравливай. – Черт, надеюсь она хоть не одна. – Конечно не одна, – подтвердил Дима. Саша стиснув зубы уставился в потолок, в это время Док начал свои расспросы и Саше пришлось отвлечься от мыслей о Женьке. Они разговаривали долго, за это время они позавтракали, пообедали и поужинали и уже почти ночью, пили чай по-прежнему обсуждая тот поход, который у них хорошо удался. Люди, которых они привели в больницу уже принялись за обыкновенные дела. Женщины готовили на кухне. Мужчины общались между собой и проводили время в спортзале. Все шло как обычно, Док вместе с братьями ушли среди ночи и Саша оставшись в одиночестве, снова столкнулся с мыслями, которые теперь не давали ему покоя. Женька была где-то там и как она смогла довериться незнакомым людям отправившись с ними на задание, если она даже ему не доверяла? Он был зол, но скорее всего эта злость была больше похожа на обиду. Она не верила ему и вообще, наверное, никому, но в этот самый момент, она была там, в опасности и с кем-то совсем чужим, кого Саша не знает. Он много и долго думал, но день проведенный за разговорами утомил его и вскоре Саша уже спал, хоть его сон и был неспокойным. Утро настало так же как прежде и снова к нему пришел Док и братья, они пытались развлекать его, шутить, занять делом, но Саша лишь с виду был спокоен, мысли контролировать у него не получалось. Уже вечером он ужинал в общем зале где познакомился с Петрухой и остальными мятежниками, которых они спасли. Всё его отвлекало и все же не могло отвлечь от Женьки, он переживал, боялся и ждал. Самым трудным было ожидание и страх не дождаться. В это время Женька блуждала по коридорам, где по стенам тянулись трубы, в которых громко шумела вода. Рана на ее плече была царапиной, такой же как когда-то у Саши, только намного легче. Подвернутая нога продолжала болеть и ныть, Женька устала, ей хотелось отдохнуть и поспать, но она не хотела останавливаться. Продолжая идти, упираясь в тупики и снова возвращаясь обратно, Женька плутала и уже не надеялась найти выход. Только спустя почти трое суток, она нашла казалось бы нужный поворот, и снова двинулась вперед, но уже почти без надежды, когда показалась нужная лестница. Саша сидел вместе с братьями за столом и обсуждал то, зачем отправилась Женька, потом Петруха предложил установить новую защиту и рассказал, как он перенес первый удар часов. Но из всех услышанных слов, он почти ничего не понял, его мысли блуждали на поверхности. Когда началась возня в комнате у умников, все нахмурились и обратили на них недоумевающие взгляды. Именно в тот момент кто-то вошел в подвал и медленно начал спускаться по лестнице. Саша поднялся на ноги и присмотрелся, он поверить не мог, но это была Женька. Она почти потеряла все силы, уронив жесткие диски и промокшие от влаги водопровода бумаги. Умники сразу забрали добытые вещи, а Женька подняла глаза на сидящих. Заметив Сашу она нахмурилась, думая, что все это сон или галлюцинации. Но его карие глаза улыбались, он протиснулся сквозь толпу и поспешил к ней. Она нерешительно улыбнулась и не веря своим глазам, собрала все свои оставшиеся силы чтобы пойти ему на встречу. Крепко обняв его за шею, она уткнулась болевшим от ударов лицом ему в шею и вздохнула спокойно. Саша был рад, не мог описать чему именно, но даже боль в плече притупилась от ее объятий. – Могу с уверенностью сказать, что они оба родились под счастливой звездой, – улыбнулся Дима наблюдая за ними. 33 Саша держал ее в объятьях, и только спустя несколько минут, ощутив, как она ослабила руки, он отстранился и взглянул ей в лицо. Она выглядела дико уставшей, губа была разбита, а на правой стороне лица красовался огромный синяк. – Я так рад тебя видеть. – Улыбнулся он. – Я тоже очень рада, особенно, что ты жив, но мне нужно увидеть Дока. Он проводил ее до медкабинета, где Док обработал царапину Женьки и осмотрел подвернутую ногу. Саша не выпускал ее из виду, пытаясь находиться максимально близко, но Женька была не против, она лишь устало улыбалась и ждала момента, когда им с Сашей удастся поговорить наедине. Но это казалось невозможным, Женьку закидали вопросами, она отвечала, пока на прямую не объявила, что устала и хочет отдохнуть. Саша отправился вместе с ней, и оказавшись в ее комнате, они устроились на кровати, чтобы поговорить. Это место разделило их и они хотели снова знать друг о друге все, хотели снова ощущать поддержку друг друга, верить и доверять. Проговорив почти до утра, усталость все же сморила ее и уснув на том моменте где Сашу ранили, Женька задышала спокойно. Он не торопился уходить, но все же оставил ее и прошел в соседнюю комнату. Проснувшись, Женька чувствовала себя намного спокойней, вчерашний разговор с Сашей проходил на чистоту, но она не сказала ему то, что на самом деле хотела сказать, так же как и он не произнес вслух многого. Но самое главное, та стена, которая была между ними, и которую оба хотели убрать дала трещины и теперь нужно было просто подождать, когда все тайны превратятся в пепел. Они замечали как тянулись друг к другу. Женьку это откровенно пугало, а Сашу почему-то радовало. Она его не отталкивала и уже это говорило о доверии. После завтрака они собрались у Дока в кабинете, обсудили их походы на поверхность и узнали, что Дима, Дэн и Петя собрались на новое дело, забрать то, что оставили в подземке и установить новую систему безопасности, которую изобрел и придумал Петруха. Заметив их дружбу и узнав, что все трое когда-то вместе служили в армии, Саша даже не пытался напроситься на дело, он предпочел провести время с Женькой, она тоже не настаивала, ведь последняя ее вылазка была неудачной. Все, казалось, встало на свои места. Саша выздоравливал, когда Женька была рядом, боль в плече почти перестала его беспокоить, Леха, который впервые увидел улыбку Женьки понял, что у него нет никаких шансов на продолжение общения с ней, и уж тем более на что-то большее. Алла и другие женщины, теперь, зная на что способна Женька, даже не пытались с ней дружить, толи боясь ее, толи понимая насколько она бесстрашная, благодаря последнему походу. Все шло хорошо, вечером после того, как они проводили братьев в поход, Женька прошла в душевые кабины, и стоя под теплыми струями воды, в запахе того самого шампуня, который с трудом смогла добыть, она наслаждалась стекающими по телу тайнами и недомолвками. Она смывала с себя страх и недопонимание, надеясь, что больше ничего плохого не случится. Место, которое еще вчера, она так сильно ненавидела, теперь изменилось от присутствия в нем Саши. Пораженная такими чувствами, оказавшимися сильными, она просто не могла их контролировать, ничего не предвещало той влюбленности, которую она испытывала и оттого, что чувства были такими новыми и чистыми, она не могла перестать радоваться. Что-то подобное ощущал и Саша, он постоянно улыбался, даже находясь далеко от нее. Он чувствовал, что все тайны стерты, хоть и не озвучены. Она больше не пряталась, больше не делала вид, что одинока, она всегда была рядом и он ощущал, что ему доверились. Пусть не до конца, но первый шаг был сделан и это было важным достижением. Поглощенный интересами Женьки, он постоянно думал о ней забывая о себе и своем плече. Мир, который он уже похоронил за стенами этого подвала, вдруг перестал казаться нежизнеспособным, он был уверен, они с Женькой смогут его реанимировать, как смогли преодолеть стену недоверия и одиночества. Отправившись в медкабинет для смены повязки, Саша надеялся лишь на то, что встретит ее по пути и снова сможет увидеть ее улыбку, ту, которую она никому кроме него не дарила. Она вышла из душа и стоя перед зеркалом улыбнулась своему отражению. Печаль и грусть, которые всегда были в ее взгляде куда-то испарились, стали настолько мелкими, что заметить их, Женька, так и не смогла. Распустив свои длинные, темные волосы она переоделась в сухие вещи и умывшись холодной водой снова посмотрела на свое отражение. Как в страшном сне, она увидела в запотевшем зеркале фигуру человека за спиной. Обернувшись, Женька только сейчас вспомнила причину своего нежелания возвращаться в этот подвал. Роза, стоявшая напротив, скрестила руки на груди и Женька помнила ее именно такой, в последний раз, когда они виделись на поверхности, но менее трезвой чем сейчас. – Удивляюсь, как долго живут те, кто не должен жить. – Сказала она, осматривая Женьку с ног до головы. Она молчала заметив за собой одну большую перемену между той девушкой, что вышла отсюда и той, что вернулась. Женька больше не боялась мачеху. – Да, порой это очень удивительно. – Ты, наверное, меня уже давно похоронила. – Усмехнулась мачеха. – Да, – согласилась Женька, – лет пятнадцать назад. Услышать такое Роза никак не ожидала и скривив лицо от гнева, который никогда не умела скрывать, прошипела: – Ах ты мразь, как только ты оказалась в моем доме, ты все разрушила. – Не перекладывай на меня то, в чем сама виновата. – Нет, – сорвалась мачеха, – это ты во всем виновата. Это ты убила моего сына, – прокричала она замахнувшись. В душевой послышался удар пощечины, но Женька лишь отвернулась на время, она стерпела и снова заглянув в глаза причины своего гнева и одиночества, лишь скривила губы в улыбке. Роза снова замахнулась, но на этот раз Женька перехватила удар, крепко сжав запястье мачехи, она покачала головой и тихо произнесла: – Еще раз попытаешься вытворить что-то подобное, получишь сдачи. Бросив ее руку, как мерзкую вещь, Женька взяла полотенце и направилась к выходу, когда услышала слова Розы брошенные ей в спину. – Это ты должна была умереть, ты должна была сдохнуть!