– Я все же думаю, что стоит их уничтожить. – А мне плевать, что ты думаешь, – сорвался на крик Нес. – Я сказал не трогать мятежников, пока я не увижу своего сына и не поговорю с ним. – Но как он узнает, что вы ищите его? – спросил мужчина. – Он все узнает совсем скоро, – тихо ответил Нес. – Как? – Как только найдет в своих рядах предателя. Нес снова уставился за горизонт, зная, что где-то там его сын, и совсем скоро он будет здесь, умолять его о прощении и просить спасти хотя бы одного из мятежников, а он, как правильный отец, покажет как именно нужно наказывать свое дитя, чтобы оно слушалось. Нес никого не оставит в живых. 51 Жизнь Оксаны была похожа на пленку с фильмом, которую держали на повторе. Утром ее будил человек, который приносил завтрак, потом он же приносил обед, дальше прогулка в течении часа, при этом никто не говорил с ней, кроме одной женщины. Ее звали Роза и ей совершенно не нравилось находиться здесь. Больше всего, она хотела выбраться из этого места и жить самостоятельно, хоть Роза, наверное, понятия не имела, что сейчас жить самостоятельно, это все равно, что покончить жизнь самоубийством. Они много разговаривали о жизни за стенами этой базы, но вскоре прогулка кончалась и Оксану снова сажали под ключ. Дальше следовал ужин и до утра ее больше никто не беспокоил. На очередной прогулке Оксана узнала о возвращении в лагерь какой-то девушки по имени Женька, почему-то Роза в этот день была очень зла и буквально рвала и метала, от чего охрана даже увела ее раньше времени, но это было ей только на руку. Оксана нашла человека, который ей поможет, потому, что она готова будет помочь ей в ответ. Всю ночь, она не могла заснуть, строя планы и продумывая все, до мельчайших подробностей, Оксана даже забыла про еду, что кстати говоря не скрылось из виду от охранника и когда наступил момент прогулки, она была весела и бодра, что еще больше насторожило тех, кто постоянно наблюдал за ней. Встретив успокоившуюся Розу, Оксана долго шепталась с ней о чем-то в тени деревьев, а когда прогулка закончилась, еще с более лучшим настроением, она отправилась в свою комнату, где как всегда была посажена под ключ. Дэн, который благополучно шел на поправку, уже давно ночевал в своей комнате, но почти все свое время, он проводил в палате брата. Тот до сих пор находился в коме и почти все знали, что ему уже ничего не поможет, вот только Дэн не мог поставить на брате крест, и уж тем более не нашел бы в себе силы, сам отключить его от аппарата. Почти каждый день, он сталкивался с Анжеликой, той самой стервозной дамочкой, которая наговорила гадостей Саше и которая теперь полюбила Диму. Сначала они тщательно избегали друг друга, поджидая, пока один или другой не покинет палату, но потом поняли, что это глупо. Они оба дорожили Димой, а ему как никогда нужна была поддержка близких. В очередной раз, когда Дэн зашел в палату к брату, он застал там Анжелику, что было странно, ведь на улице, только взошло солнце. – Ты тут ночевала? – спросил он своим хриплым голосом. – Просто уснула, – потирая глаза ответила сонная Анжелика. – Я скучаю по нему. – Все мы по нему скучаем. – Согласился Дэн и сел на стул поправив повязку на руке. – Знаешь, – тихо начала Анжелика, – мы с Сашей, знакомы целую вечность. С самых пеленок нас с ним венчали и готовили к тому, что мы будем вместе. Родители вбивали нам в голову, что мы так сильно подходим друг другу, что другие просто не достойны быть рядом. Мы выросли, а слова родителей остались, и наверное, именно поэтому, когда я узнала, что Саша здесь с кем-то другим, я пришла в ярость. Понимаешь, для меня любовь Саши это факт, небо – голубое, Саша – любит только меня. Узнать, что он с другой, все равно что увидеть, что всю жизнь ты живешь под небом другого цвета. А потом появился Дима, не знаю, что он сделал, но небо другого цвета мне понравилось больше чем настоящее. – Да, это мой братишка умеет, рядом с ним все выглядит по-другому. – Дэн, – неожиданно захныкала Анжелика, – мы не можем, его потерять. По ее щекам покатились слезы, но Дэн хоть и сильно сочувствовал ей в душе, не мог вытянуть из себя ни единого слова сочувствия, поэтому он просто смотрел в лицо брата и умолял его очнуться. – Так рано, а вы уже здесь? – тихо спросил Док зашедший, как всегда проверить состояние больного. Дэн не мог больше смотреть на это. Когда все только начиналось, они с Димой дали друг другу обещание. Что бы ни случилось, каждый должен испробовать все возможное, чтобы спасти другого. К сожалению, эта роль досталась ему. – Док, мне нужно с вами поговорить, – серьезно произнес Дэн и поднялся на ноги. – Хорошо, как только я окончу осмотр… – Нет, Док, нам надо поговорить прямо сейчас. – Перебил его Дэн и Док сразу понял, что парень на что-то решился. – Ладно, пойдем. – Кивнул он и они молча вышли из палаты Димы. Пройдя несколько шагов, Дэн внимательно осмотрелся по сторонам и убедившись, что их никто не слушает, тихо произнес: – Я хочу, чтобы вы попросили Лару, дать Диме сыворотку. – Но ведь она не проверена, – ответил Док и по его тону, было понятно, что он находится в шоке от решения Дэна. – Вот и проверите. – Я не могу так с ним поступить, – покачал головой Док, – а что если это убьет его? – Док, мы оба знаем, что он не от простуды в коме лежит, и мы так же знаем, что он не придет в себя, вспомните больницу и всех тех, кого нам пришлось там оставить, ни один из них не приходил в себя. Им всем становилось только хуже, и Диме становится хуже, я прошу вас, дайте ему сыворотку. Пусть мы испытаем ее на нем, но это хотя бы маленькая попытка спасти его, чем просто смотреть, как он угасает и держать его при этом за руку, словно, я согласен с этим. – Хорошо Дэн, будет так, как ты решил. – Кивнул Док и отправился в кабинет где временно расположилась Лара, и которую он избегал с того самого времени, как узнал, что Женька его родная дочь. Лара изучила рентгеновские снимки Женьки и каждый из них больно бил по ее сердцу, что она даже не нашла в себе силы на следующий день встать с кровати. Ее мучило чувство вины, отказавшись от Женьки в роддоме, она надеялась, что ее малышку будет ждать намного лучшая жизнь, чем та, которую она могла ей предложить. Но все оказалось куда хуже, пока карьера Лары упорно шла ввысь, жизнь Женьки превратилась в ад на земле. Ведь у самой Лары, было сотни возможностей, что либо изменить, она могла тысячу раз постараться чуть больше и надавить на органы опеки и попечительства, она могла найти ее, наблюдать издалека, помогать, стать лучшим другом, в конце концов спасти ее, но каждый раз слыша от них отказ, она думала только об одном, наверное, малышка счастлива со своими новыми родителями, и она никогда не должна узнать, что ее родная мать отказалась от нее. Материнское сердце не дрогнуло за те годы, что она добивалась успеха. Лара могла обмануть всех вокруг, даже попытаться обмануть себя, но в глубине души она понимала, она лишь биологическая мать Женьки, настоящей матери у нее никогда не было и не будет. Сейчас, когда ее единственная дочь от самого любимого человека на свете, лежала при смерти, она мучилась от чувства вины, ведь сложись все по-другому, быть может Нес никогда бы не нашел ее и никогда бы она не получила, тот гранд на исследования… Да опять это если бы… но жизнь уже сложилась так, как сложилась, и ей нужно к ней приспособиться. Услышав стук, Лара села на кровати и через несколько минут, увидела Дока. Первое, что ей захотелось сделать, это зарыдать как когда-то и броситься ему на шею, а потом слушать, как он будет ее утешать, а она будет слезно просить прощения, но Лара сидела неподвижно. – Я пришел узнать насчет твоей сыворотки, – сказал Док и встретился с ее глазами. Казалось, что им вообще не нужны слова, чтобы понимать друг друга, им достаточно было одного взгляда и все становилось совершенно ясным. – Для Димы? Его кажется Дима зовут. – Прошептала она в ответ, и опустила глаза. – Да, это для него. Ты готова поделится ею? – Да, пойдем. – Лара поднялась на ноги, пытаясь не смотреть на стол, где до сих пор повсюду лежали снимки переломов Женьки. – Его нужно как-то подготовить к введению инъекции? – спросил Док на ходу. – Нет, если он был здоров в период воздействия, то никаких осложнений быть не должно. – Серьезно ответила она, понимая, что сейчас не место и не время для личных бесед. – Хорошо, – тяжело вздохнул Док и они зашли в палату, где лежал Дима и стояли Дэн и Анжелика. – Зачем они здесь? – строго спросила Анжелика, обратившись к Дэну. – Что они собираются делать? – Дэн, я думаю ей не стоит присутствовать при этом, – спокойно заметил Док. – Я вас понял, – кивнул Дэн, – я думаю, что даже мне при этом присутствовать не стоит. Дэн пожал руку брату и коснувшись его лба губами, что-то прошептал, будучи уверенным, что чуда не произойдет и Док вскоре сообщит ему грустные новости. С Анжеликой все было намного хуже, она отказывалась уходить, считая, что все собрались, только чтобы убить Диму. Анжелика никого не слушала и когда Дэн попытался ее вытолкнуть из палаты, она будто с ума сошла. – Нет, не убивайте его, – кричала она, – вы не имеете права, я вас умоляю не убивайте его, дайте мне хотя бы попрощаться… Вскоре ее голос сорвался и она просто рыдала на руках Дэна, совершенно не слыша его слова о том, что убивать его никто не собирается. В тоже время Лара уже ввела содержимое ампулы Диме в кровь и спокойно наблюдала за показателями мониторов. Сыворотка должна была сработать, она проверяла ее на солдатах, которые попадались ей на пути, и даже на фантомах. Абсолютно все приходили в себя спустя определенное количество времени, и уже не поддавались повторному воздействию часов. Дима должен был придти в себя и Лара лишь хладнокровно ожидала когда парень откроет глаза. Спустя несколько долгих минут организм Димы отреагировал, мониторы начали сходить с ума, в палату ворвались Дэн, Анжелика и Саша, у всех на лицах застыл немой вопрос и только Лара, спокойно наблюдала за происходящем и вскоре освободив Диму от дыхательной трубки убедилась, что дышит он самостоятельно. Спустя еще пару минут, веки Димы дрогнули и он вернулся к тем, кто его искренне любил и ждал. Саша услышал крики Анжелики и так был напуган, что оставил Женьку в одиночестве, побежав к палате Димы. Он застал ее рыдающую на руках Дэна и подумав о самом плохом порывался зайти в палату, но Дэн его остановил. – Подожди сопляк, там никого не убивают, у твоей подружки разыгралось воображение. Когда они услышали писк приборов, ждать уже не мог никто, все ворвались в палату и убедились, что Дима жив, даже лучше, он пришел в себя и хоть, и смотрел на всех сонно, он узнал лица друзей и его губы дернулись в подобии улыбки. А потом он вновь уснул в реальном мире, зная, что проснется и будет чувствовать себя намного лучше, чем прежде. После этого на Лару не смотрели как на врага, она вдруг стала другом, почти для всех присутствующих. Пробуждение Димы стало для Саши хорошей новостью, один из камней упал с сердца и дышать стало легче. Если бы еще Женька так же быстро и легко пришла в себя… – Не оставляйте его одного, – сказала Лара, – думаю, как только он вновь откроет глаза, ему захочется пить и есть. – Спасибо вам, – прошептала все еще плачущая Анжелика и бросилась обнимать Лару. – Спасибо, – выдавил Дэн. Пока все прибывали в хорошем расположении духа, Док вывел Сашу в коридор. – Как там Женька? – спросил он. – Так же, она не приходит в себя, но насколько я заметил, эта синяя дрянь больше не распространяется по ее телу. – Устало протянул Саша, ведь он не отходил от нее ни на шаг, с того времени, как она попала в лазарет. – Это хорошо, – кивнул Док и заметил кого-то в белом в конце коридора. – Док, – тут же послышался крик Ярика с другой стороны, – Оксана сбежала. Саша дернулся в сторону Ярика, но Док остановил его крепко ухватив за плечо. – Возвращайся к Женьке, у меня дурное предчувствие, – голос Дока дрогнул и Саша нахмурившись, бросился в палату к Женьке. Док испугался не зря, как только Саша вошел в помещение, он застал там Розу. Мачеха Женьки, одетая в белый халат уже приставила к ее горлу скальпель. Саша дрогнул и поднял руки показывая, что он без оружия. – Я давно должна была это сделать, – прошипела Роза, – эта девчонка должна была сдохнуть в тот момент, когда не стало Толика, она разрушила мою семью.