– Нет. Я сама такое пережила, страшная вещь, врагу не пожелаю. Стыдно, что они взялись мучить твоего товарища. По-другому как-то надо… – Я вообще считаю, что они просто обязаны были поверить ему на слово, – мрачно заявила Эмма. – Джулиан не врет. Она метнула в Клэри взгляд, словно ожидала возражений и была готова драться за свои слова. – Конечно, не врет, – охотно согласилась девушка и сделала шажок поближе, будто боялась спугнуть зверька в лесной чаще. – Джулиан твой лучший друг, я правильно понимаю? Эмма кивнула. – У меня тоже есть лучший друг. Его зовут Саймон. – Ах вот как? И где он? – Девочка взглянула Клэри за плечо, словно там вот-вот должен был материализоваться неизвестный ей юноша. – В Нью-Йорке, – сказала Клэри. – И я очень по нему скучаю. Эмма кивнула с понимающим видом, будто именно такого ответа и ожидала. – Джулиан тоже был в Нью-Йорке, – сообщила она. – И я так соскучилась, что взяла с него слово: чтоб без меня ни ногой. Никуда и никогда. Клэри фыркнула, придвинулась ближе. – Какой красивый меч, – сказала она, показывая на клинок, лежавший у Эммы поперек колен. Выражение лица девочки немного смягчилось. Она коснулась лезвия, несшего изящную гравировку из переплетенных рун и листвы. Эфес был выполнен из золота, а вдоль стальной кромки бежала вязь: «Я – Кортана, той же стали и закалки, что Жуаёз и Дюрандаль». – Отцовский. Передавался у нас в семье из поколения в поколение. Знамени-итый… – добавила она гордо. – Старая работа. – Той же стали и закалки, что Жуаёз и Дюрандаль, – задумчиво прочитала вслух Клэри. – Мечи хоть куда… А ты знаешь, кто владел знаменитыми клинками? – Кто? – Исключительно герои, – сказала Клэри, усаживаясь на пол, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Эмма нахмурилась. – Я не герой, – заявила она. – Потому что ничего не сделала для спасения отца Джулиана. Или его брата, Марка. – Я тебе очень, очень сочувствую, – сказала Клэри. – Я знаю, как это – потерять близкого, родного человека. Увидеть, как он уходит в Темноту. Становится кем-то… чем-то иным. Однако Эмма отрицательно помотала головой: – Нет-нет, Марк не ушел в Темноту. Его просто увели. – В каком смысле? – нахмурилась девушка. – Куда увели? – Они не стали поить его из Чаши. Кровь-то у него фейри, не подходит, – объяснила девочка, и Клэри припомнила, как Алек однажды обмолвился, что в семейном древе Блэкторнов был кто-то из числа Дивного народца. Словно предвосхищая следующий вопрос, Эмма рассудительно добавила: – Такая кровь только у Марка и Хелен. У них общая мать. Оставила их еще маленькими на руках у мистера Блэкторна. Джулиан и остальные – им сводные. Мать-то другая. – М-м… – неопределенно кивнула Клэри, опасаясь, как бы эта девочка, и без того успевшая столь многое перенести, не приняла ее за шпионку, подосланную Советом выведать побольше. – Да, мы с Хелен знакомы. А Марк очень на нее похож? – Еще как! У них обоих такие ушки заостренные и волосы светлые-пресветлые. Остальные-то Блэкторны куда темнее, правда? А Тай и вовсе чернявый. Никто понять не может: как так вышло? У Ливви каштановые волосы, а она-то ему близняшка! На щеки девочки возвращалась розовая краска, лицо оживилось; было видно, что ей нравится рассказывать про семейство Блэкторнов. – Так ты говоришь, Марку не дали пить из Чаши? – напомнила Клэри. Про себя она удивилась, что Себастьяну отчего-то было не все равно. Брат, конечно, никогда не отличался фанатичностью Валентина, коль скоро речь заходила про нежить, но, с другой стороны, и любовью к ним отнюдь не пылал. – Уж не оттого ли, что заклятие не работает, если у кого-то кровное родство с нежитью? – Может быть, – согласилась Эмма. Клэри сочувственно положила руку девочке на плечо. Следующий вопрос будет жестоким, но не спросить тоже нельзя… – А твои родители… Он ведь не превратил их в Помраченных? – Нет… нет… – прошептала Эмма трясущимися губами. – Они погибли. Их не было в Институте во время нападения, потому что они расследовали сообщение о демонической активности в другом месте. После атаки их выбросило волнами на пляж. Я ведь могла пойти с ними, но мне хотелось остаться в Институте. Вместе потренироваться с Джулсом. А вот если бы пошла… – То и тебя бы нашли на том пляже, – сказала Клэри. – Откуда ты знаешь? – Глаза девочки сверкнули, в них читалось, что она хотела быть рядом с родителями в страшную минуту, хотела защитить их. – Я вижу, из тебя получится отличный Сумеречный охотник, – сказала Клэри. – Я вижу твои Метки. Вижу шрамы. И то, как ты держишь свой меч. Если ты так ловка в своем возрасте, могу представить, какими умелыми воинами были твои родители. А это значит, что ты не смогла бы спасти их. – Она легонько коснулась меча. – Герои не всегда побеждают, – продолжила она, – они порой тоже терпят поражение. Но никогда не опускают руки. Не сдаются, понимаешь? Вот почему они герои. Эмма сделала прерывистый вдох, и в этот миг раздался дробный стук в дверь. Клэри обернулась вполоборота и увидела Джейса. В неярком свете волосы у него отливали темным золотом, а глаза лишь на долю оттенка были светлее. Девушке показалось, что она видит огонь внутри него, подсвечивающий кожу и вены. Эмма, стиснув свой меч, испуганно смотрела на него. – Заседание Совета подошло к концу, – сообщил Джейс. – И сдается мне, Джия не в восторге, что ты удрала. Что вы обе удрали, – добавил он. – То есть жди неприятностей, хочешь сказать? – спросила Клэри. – Да ты из них не вылезаешь, – улыбнулся Джейс. – Ладно. Не переживай, обойдется… Слушай, мы уже уходить собрались. Ты как, с нами? Девушка помотала головой: – Встретимся позже, я зайду к вам домой. Там и расскажете, что было решено на Совете. Парень помедлил. – Приходи с Алиной или Хелен, – посоветовал он. – И кстати, дом Консула на той же улице, что и наш дом… Он дернул молнию, рывком застегивая куртку до самого горла, и выскользнул из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. Клэри повернулась к Эмме, которая не сводила с нее глаз. – Ты разве знакома с Джейсом Лайтвудом? – прошептала девочка. – Ну да. А что тут особенного? – Ой, он ведь такой знаменитый! – воскликнула Эмма с нескрываемым восторгом. – Лучший Охотник из всех! Самый лучший-прелучший! – Мы с ним друзья, – кивнула Клэри, отметив про себя, что беседа принимает неожиданный оборот. Эмма подарила ей насмешливо-снисходительный взгляд: – И не только. – С чего ты взяла? – Я же не слепая. Видела, как он на тебя смотрел. А потом, всем известно, что у Джейса Лайтвуда есть близкая подруга, которую зовут Клэри Фрэй. Кстати, а почему ты не назвалась, когда пришла? – Ну-у… подумала, что тебе мое имя все равно ничего не скажет… – ответила Клэри, удивляясь неожиданному напору. – Ничего, я не дурочка, – заявила Эмма таким сварливым тоном, что девушке пришлось даже встать на ноги, чтобы спрятать невольный смех. – Да уж, не дурочка. Ты очень сообразительна, – кивнула она. – И я, кстати, рада, что теперь ты знаешь, кто я. Потому что можешь прийти поговорить в любое время. Не просто о том, что произошло в Институте, а обо всем, о чем душа попросит. А еще у тебя появится возможность пообщаться с Джейсом. Тебе рассказать, как нас найти? Эмма качнула головой: – Нет, – ответила она, и ее голос вновь стал тихим. – Я знаю, где находится их дом. – Ну и хорошо. Клэри сложила руки на груди, по большей части для того, чтобы не дать себе обнять ребенка. Вряд ли Эмме это понравится, во всяком случае, в ее нынешнем состоянии. Она повернулась к выходу. – У подружки Джейса Лайтвуда должен быть настоящий меч, я считаю, – внезапно заявила Эмма, и Клэри непроизвольно глянула на клинок, который прицепила к поясу нынешним утром. Старенький меч, который она захватила заодно с нью-йоркскими пожитками. – А этот что, не годится разве? – коснулась она рукояти. Эмма помотала головой: – Ни в коем случае. Тон девочки был до того серьезным, что Клэри все-таки не сдержала улыбку: – Ну ладно, приму к сведению. 4. Темнее злата