Короткий объяснил: — Наши — второго уровня. Только у Бабки — третьего. А тут все — пятого. Чувствуешь разницу?… Или, например, шлемы. У нас — металл. А эти — пластиковые. Они прочнее и легче, — он пошевелил каску. — Да и удобней сидят. — И Бабке: — Я в них потом переговорники поставлю. Она одобрительно покивала. Минут через двадцать Шило вылез из подвала и заорал: — Сильно нашумели?! Все потыкали себя пальцами в уши. — А-а! — догадался Шило и вытащил вату из ушей. И уже нормально спросил. — Сильно нашумели? — Нет. Нормально. Почти не слышно, — успокоила Бабка. Следом выбралась довольная Беда. Бабка констатировала: — Ничто так не успокаивает девушку, как стрельба по мишеням. Ну, как? — Что? — заорала Беда. Все снова показали пальцами на уши. — У девушки, блин, талант. Особенно из пистолета, — доложил Шило. — Дайте маслят, я магазины ей набью. — Не надо, — отреагировала Бабка. — Пусть сама привыкает. Только покажи как. Да, кстати, там, в подвале, вроде я варенье малиновое видела, принесите. Если не расстреляли. Знаю я вас. И пошла печь блины. За столом, уничтожая гору блинов, макая их в варенье, провели тактическое планирование. Особенно для Беды. — Так. Ты, девушка, держишь правый борт. Короткий тебя подстраховывает. Если началась стрельба, не мечись, не размахивай стволом. Твой сектор — только справа. Услышала выстрелы, — пригнулась, ощерилась, высунула ствол над бортом и ждёшь цель. — А в кого стрелять? — А как появится кто–то, кто тебя хочет застрелить или скушать, вот в того и стреляй. Если серьёзно — стреляй во всех. С нормальными я договорюсь. А если поступила команда — «огонь», то друзей вокруг нашего пепелаца нет. Одни враги. Если враг только с одной стороны, например — с кормы, то ты… То ты сидишь как мыша, и не мешаешь Короткому стрелять назад. — И ещё, ребята, — Бабка многозначительно помолчала. — Про свои способности и дары не распространяйтесь. Держите при себе. Это я дура, по незнанию местного общества, всем сообщила, что я сенс. А вот про второй мой дар, никто не знает. Ну, кроме моих мужиков. И про Короткого, и про Ромку–Шило, никто не знает. Мулы и мулы. Что с них взять — тягловая сила… Понятно? — А у меня нет никакого дара, — горько посетовала Беда. — Ну–ка, Скорый, попробуй проверить её на дар. Все знахари это умеют. А Дар! Он обязательно есть! По–другому не бывает. — Я не знаю, как проверить. Подскажите — как это делается. Все отрицательно помотали головами. Пашка спросил: — А может книжку какую… Ну, там, руководство. Все откровенно заржали. Дугин уставился на Беду, вошел в режим лечения… И что? А ничего. Ничего не понял. Оставил это дело. После завтрака все упаковались. Уложили неспешно рюкзаки. Потом разложили и укрепили в прицепчике трофейное оружие, мешки с патронами и лишнюю экипировку. Зачехлили брезентом. Ещё раз перекусили. Посидели на дорожку и в половине двенадцатого выехали. Глава 7. Бабка нажала на кнопку стартёра. Выхлоп гулко выдохнул первые газы и дальше зашептал почти бесшумно. Тронулись. Бабка вырулила из перелесков и направила багги на восток. Дугин оглянулся на покинутый дом и увидел вдали между деревьев широкую гладь воды. Спросил у Шила: — А что за водоём? — Река. «Урал». Казахстан. Вон тот мертвый посёлок, это Есентай. А ещё в двадцати километрах южнее, там часть Каспия. Павел так поприкидывал. Это же километров пятьсот к югу от их Черновки. Покачал огорченно головой. Короткий что–то сказал Бабке. Та остановилась. Механик вылез, подошёл к заднему борту, открыл инструментальный ящик и достал из него маслёнку. Смазал что–то в фаркопе. Поехали дальше. Раньше фаркоп действительно слегка поскрипывал. Теперь и вовсе наступила тишина. Только колёса шелестели по ковылю. На краю села, того, что осталось справа, стояла печальная группка заражённых. Они даже не пытались догнать автомобиль, как те, что в Черновке. Шило объяснил: — Оголодали. Ослабли. Даже друг друга жрать сил нет. Только и питаются теми, кто коньки откинет от истощения. Они выскочили по насыпи на трассу и, некоторое время, шли по ней на хорошей скорости. — Вот так бы всегда, — пожелала Бабка. Километра через два она срулила с трассы и опять покатила по холмистой ковыльной степи. Скорость упала примерно до тридцати. — А что спидометр не поставите? — поинтересовался Пашка. — А зачем? — совершенно резонно задал встречный вопрос Шило. Павел обратил внимание, что все приборы были перед Коротким. А перед Бабкой — голая панель. Он перегнулся через спинку к Беде: — Машенька, ты как? Та молча покивала. Мол, всё нормально. Так и ехали. Не спеша. Огибая сухие и высыхающие озёра. Спускаясь в пересохшие русла и выкарабкиваясь на склоны осыпающихся берегов. Через час затормозили. Бабка скомандовала: — Девочки направо, мальчики налево. И рявкнула на побредшую в степь Беду: — Куда тебя понесло?! Управились. Поехали дальше. Шило втолковывал Беде: — Какое–то там место, в Улье, занимает смерть вот такая… Глупая. — Да, — пояснила Бабка, — пятое место по частоте занимает смерть во время этого…