Бабка остановилась. Недоуменно посмотрела на товарищей. — Из–за этой карты, столько шума? Сдала влево, снова повернувшись бортом к мужику, стоящему посреди ковылей. — А что в ней такого? Что сам Цезарь!… Послал такого высокого!… Но такого тупого представителя. — Это не твоё дело! Она ему нужна! Остальное тебя не касается! — И какова цена вопроса? Рыба криво усмехнулся. — Цезарь берёт то, что хочет. — То есть, я так понимаю, — это ограбление? — Понимай, как хочешь. Но карту я получу, так или иначе. — Давай уточним. Ты забираешь карту. Я, взамен, не получаю ничего. Потом ты убиваешь меня и моих друзей. И все довольны. Так? — Ну, Бабка, ты преувеличиваешь мою кровожадность, — усмехнулся Рыба. — Не юли, га*дон! — рявкнула Бабка. — Я спрашиваю, — Так?! Стволы снова уставились на переговорщика. — Если вы меня убьёте, мои бойцы начнут стрелять. — Тупой долб**б! Его не трогать! Остальных мочим! Загрохали выстрелы. Пулемётчика выкинуло из кузова. Лобовые стёкла пикапа рассыпались на мелкие осколки. Капот, истыканный пулями, выпустил облако пара. Рыба, пригнувшись, метнулся от багги. Бабка нажала на газ. Пепелац рванул с места, лихо выбросив из–под колёс ковыльные стебли и комья глины. Машина помчалась назад, на запад. Скорый, встав коленом на сиденье, положил цевьё на спинку. Ждал. Первым из–за холма вылетел броневик. И, схлопотав тяжёлую пулю в двигательный отсек, встал колом. Следом на горку, как чёртик из коробочки, вылетел пикап. Над головой у Пашки громыхнул одинокий выстрел, и грузовичок, резко приняв влево на склоне, кувыркнулся через крышу и замер колёсами кверху. Пулемётчика придавило бортом, и видимо насмерть. Беда сказала: — Я, вроде бы, попала. В водителя. Все в один голос одобрили: — Молодец! Но Бабка добавила: — Беда. Чего же ты такая непослушная? Тебе же сказали — сидеть… Ну ладно… Минус восемь. Пашка поднял винтовку, нашалил крестик дрона и одним выстрелом разнёс его на куски. И тут в поле, слева, метрах в сорока от них, грохнул взрыв. — Миномёт! — заорал Шило. Машина взревела отпущенным на свободу выхлопом и ушла резко вправо. — Блин! — орала Бабка. — У нас ответить нечем! — Козлы! Заденут неваляшку… Я им яйца поотрываю! — сквозь рёв мотора вопил Шило. Скорый заметил движение ствола пулемёта на броневике. Вогнал пулю в щель пулемётного гнезда. Причем — почти не целился. Просто подумал — туда! И ствол аэсвэкашки как бы сам навёлся, куда надо. — Стой, — заорал Скорый, — Бабка, стой! Багги пошла юзом на тормозах. — Ложись! — кричал Пашка. Впереди, метрах в тридцати, с коротким подвыванием, упала и разорвалась следующая мина. Целили с упреждением. — Твари, — шипел Скорый, передёргивая затвор. Один боец–миномётчик уже подносил к стволу новый снаряд. Пашка приложился к прицелу. Боец вставил хвостовик в ствол и разжал руки. И Пашка нажал на спусковой крючок. Он успел увидеть, как смялась горловина трубы, перед тем, как полыхнуло и грохнуло. Рвануло так, что броневик юзом отъехал в сторону, а валяющийся кверху колёсами пикап, ещё раз кувыркнулся и встал «на ноги». — Минус два, — посчитал Дугин. — Минус три, — поправила Бабка. — Значит — один остался? — Да. В броневике сидит. Поехали, посмотрим. Так. Все окрысились! Скорый, держи на мушке пулемёт. Развернувшись, Бабка потихоньку, осторожно, поползла к месту побоища. Внизу, на полу машины, Беда попросила: — Шило, слезь с меня. Придавил. Уселась на место и тут же подскочила. — Ай! Ай! — Что? — кинулся Пашка. — Что случилось? — Я на что–то села! — Куда руками! — рявкнул Дугин. Сам полез, осторожно прощупал сиденье. В набивке торчал горячий осколок. Он выхватил железяку и, перебрасывая из руки в руку, выкинул за борт. — Сильно обожглась? — Да, — скуксилась Маша. — Давай суда твою попёнку. Становись на четвереньки. Беда послушно встала коленом на сиденье, повернувшись кормой к Пашке. Тот, прямо через камуфляж проверил повреждение. На бедре, чуть ниже ягодицы, образовался волдырь и ухитрился уже лопнуть. — Козлы, — ругался Скорый залечивая «боевое ранение». Все терпеливо ждали, пока он не вылечил Машкину задницу. Бабка выудила из сумки между сиденьями большой марлево–ватный тампон. — Засунь в штанину, намочила сукровицей. Подъехали. Никто не выскочил из броневика. Нигде не стукнуло, не брякнуло. Все вышли, подошли к задней двери самопальной бронированной телеги. Бабка постучала. — Тук, тук, тук. Кто в теремочке? Тишина. Шило предложил: — А давай я в пулемётное гнездо гранату кину? — А давай, — согласилась Бабка. Шило полез на броню. Из недр машины закричал Рыба: