— Должны. Ванесса пояснила: — Тут меньше двух часов ходу на таком аппарате. Пашка понятливо покивал. Когда слева, километрах в двух, показались стены Комаровки, небо запасмурело. Потянуло прохладой и низкие серые тучи закрыли солнце. — Может, пронесёт, с дождём–то, — сказала Бабка. Но не пронесло. Справа показалось небольшое озерцо, когда начало накрапывать. Шило выскочил из остановившейся машины, подбежал к корме. Скомандовал Скорому: — Ноги подыми. Из–под съёмного полика он вытащил здоровенный рулон брезента защитного цвета. — Помогай, Скорый. Вдвоём они развернули ткань, натягивая её на крышу багги и застёгивая внизу на ременные застёжки. Вместо лобовых окон, красовались прозрачные вставки из поликарбоната. Только закончили — ливануло. Дождь шумел по брезентовой крыше так, что ткань ходила ходуном. Бабка остановила машину. — Ничерта не вижу. Надо возвращаться. Всё равно не успеем до темноты. В присутствии Ванессы Бабка постоянно была напряжена и разговаривала с подчеркнутой серьёзностью и формальностью. — Подождём, когда стихнет и вернёмся в Комаровку. Скорый предложил: — А давайте–ка поговорим. Все посмотрели на него с удивлением. — Бабка, тебе нечего нам всем сказать? Бабка посмотрела на него спокойно. — Если я чего–то не говорю, значит, это моё личное дело. — Даже если «твоё личное дело» угрожает жизни всем членам бригады? Короткий и Шило напряглись. Беда ничего не понимала. А Ванессе на всё было, кажется, наплевать. Бабка помолчала, вздохнула. — Ты про карту?… Такая информация опасна. Поэтому я про неё и молчу. — Какая карта? — настороженно поинтересовался Короткий. — Я её у одного паренька купила. Ну, не совсем честно купила… Он мне под моим Даром эту карту за пятьдесят чёрных продал. — А на самом деле она сколько стоит? — поинтересовался Шило. — Не знаю. Может быть даже белой жемчужины. Пашка смотрел на Ванессу. — А что вы на меня смотрите? — Как вы думаете — сколько? — В каких единицах? — Ну, в тех же «белых». — От трёх до пяти. Все оторопели. Сидели с открытыми ртами. Короткий сказал: — Ничего не понимаю… А почему ты молчала? Весь Улей знает о том, что у тебя есть такая карта, одни мы не в курсе. — Я же говорю, это опасная информация. Если информация всплыла и у внешников, и у муров, и в Сосновце, значит — Аспирант за неё поплатился. Его убили? — спросила она у Мазур. — Нет. Его не убили. — Он у внешников на ферме? — Да. — Вот так вот. Понятно? И я не хочу, чтобы со всеми вами случилось что–то такое же. Шило поинтересовался: — А что там в этой карте. Может, покажешь. — Она большая, разворачивать её здесь… Там, на ней, границы всех кластеров вплоть до индийского океана. — Ну, и хрена ли нам от этих границ? — Там, — продолжала Бабка, — точные периоды их перезагрузок. С точностью до часа. — Твою мать!! — отреагировал Шило. — Тогда понятно, — вздохнул Короткий. Скорый загрустил. Нет, не мыслители ребята. Не администраторы, не политики и не дипломаты. Печально. Надо что–то делать. Как–то поправлять ошибки руководства. — Всё это правильно, но тут одна вещь… Теперь тебя в покое не оставят. Ты слышишь меня, Бабка? — Слышу я тебя, Скорый, слышу. — На тебя объявлена охота. Армии у тебя нет… А против тебя встанет армия. А мы тебя будем защищать до последней капли крови. И все дружненько сдохнем. Как тебе такой поворот? Бабка молчала и барабанила пальцами по рулю. Шило выдохнул: — Нихрена себе завязки. Так мы что, все вот–вот скопытимся? Круто, бля! Скорый остановил его: — Не надо паниковать… — А я и не паникую, — обиделся Шило, — я что, петух какой? Я и не собирался жить тыщу лет. Хе–хе. — Шило, не умирать надо готовиться! А думать. У нас пять голов, — возмутился Пашка. Короткий задумчиво почесал переносицу. — А сканер в Улье найти можно?… И принтер? Ванесса удивлённо выглянула из–за Машиного сиденья, и уставилась на Короткого. — И что? — спросила Бабка. — Смотри, Шеф, — подчеркнул субординацию Короткий, — сейчас на нас идёт охота. Им нужна карта. Почему? Потому, что это ценная, конфиденциальная информация. Те, кто хочет присвоить эту информацию, желает обладать ею, не меняя статуса её конфиденциальности. И, используя эти данные, безгранично обогащаться. Это логично?