Чад достает свой телефон и протягивает Терезе. Я заглядываю ей через плечо и обнаруживаю сообщение от кого-то о вчерашних съемках с подписью «Жара в пожарной части». Ублюдок. Это та самая фотография, на которой Миа смотрит на меня снизу вверх, а ее руки лежат на моей груди. Она — сама невинность с голубыми глазами. А я, разумеется, довольно ухмыляюсь. — Это не то, чем кажется, — рычу я. Тереза увеличивает фотографию. — Это со вчерашней фотосессии? Я киваю. — А что насчет той, что над ней? Это скриншот с одной из моих вчерашних «ловушек жажды». Должно быть, я забыл установить фильтр, потому что любой знакомый сразу бы определил меня на ней. Я облажался, и эта ошибка будет стоить мне Терезы или работы. — Какого хрена, Кайл? Тереза качает головой и устремляется на кухню. У меня возникает соблазн погнаться за ней, но это, вероятно, только разозлит ее. — Надо было быть осторожнее, — бормочет Чад, звучащий чертовски самодовольно. — Ты только и можешь, что трепаться, гаденыш, — отвечаю я. Тереза возвращается, листает свой телефон, останавливается на чем-то и нажимает. — Я, бл*ть, так и знала. Мэнди? Серьезно? Она же младшая сестренка Келси, которая приехала на весенние каникулы. Работает барменом или что-то в этом роде и помогает сестре. Мэнди почти на десять лет младше тебя! Из всего, на чем я попался, она прицепилась именно к этому гребаному факту. — Она работала помощницей и смазывала нас всех! Чад прищелкивает языком, а я нахожусь в нескольких секундах от того, чтобы заехать ему кулаком в лицо. — Пошел ты. Это касается только меня и Терезы. Пока Тереза смотрит в свой телефон, глаза Чада блуждают по ее телу, задержавшись на ее голых ногах. Не этому придурку судить меня — он сам делает свои пилотные «ловушки жажды». — Убирайтесь. Оба, — говорит Тереза, все еще рассеянно смотря в свой телефон. — Детка, давай поговорим. Я заправляю ее волосы за ухо, но она отмахивается от моей руки, не поднимая глаз от телефона. А после, вдруг хватает со стола пакет с выпечкой, и прижимает его к моей груди. — Убирайся, — холодно повторяет она и наконец поднимает глаза. На ее губах появляется ухмылка, но не та, которую я привык видеть. Эта ухмылка кажется какой-то мрачной. Она бросает свой телефон на стол. — Но сначала... Тереза засовывает палец с каждой стороны трусиков, снимает их, комкает в одной руке и сует мне в карман. — Это на память обо мне. Чад разражается хохотом. — Да ты чертова оторва, Ти! Ее глаза не отрываются от моих, когда она поправляет его: — Нет, скорее просто стерва. Дело не в Мэнди, а в «ловушках жажды». Между нами все кончено, Кайл. Глава 3 ЛУЧШИЙ ДРУГ Чад — Чад! Чем ты, мать твою, занимаешься? Ты... ты что, тоже занимаешься ловушками жажды? Я не делаю попытки прикрыться. Меньше всего мне хотелось, чтобы Тереза узнала о моей подработке, после того как месяц назад поймала на этом Кайла, но было что-то в том, что она застукала меня... Да, меня зовут Чад. Я обожаю женское внимание. И да, я занимаюсь ловушками жажды, пользующимися популярностью у женской аудитории от тридцати пяти и старше. Дамочки любят пилотов. Я надеваю свои авиационные очки, смазываю маслом грудные мышцы и пресс, и лайки сыплются как из рога изобилия. — Это не то, что ты подумала, Ти, — заявляю я, срывая солнцезащитные очки и отбрасывая их на стул. Они отскакивают от сиденья и скачут по полу, остановившись за ее ногами. Она наклоняется, чтобы поднять их, предоставляя мне обзор на свою великолепную задницу. Бл*ть. «Нет! Она же твой друг! Под. Запретом». Тереза кладет мои авиаторы на стол. — Это именно то, на что похоже. Ты же прекрасно знаешь, что я рассталась с Кайлом как раз из-за этого. То внимание, которое ты к себе привлекаешь... Она задумчиво и с легким отвращением смотрит в сторону, покачивая головой. Я наблюдаю, как она в раздражении искривляет губы. Более того, я откровенно пялюсь на ее рот. — Я свободен. А Кайл был не одинок. Он просто засранец, жаждущий внимания и не должен был заниматься этим, пока вы были вместе. Я, конечно же, тоже люблю внимание, но речь сейчас не обо мне. — Ты поступаешь точно так же. Она пожевала губу. Чего бы я только не отдал, чтобы зажать ее между своими зубами… — Я понимаю, что для тебя это больная тема, но я могу позволить себе обнажиться в Интернете, если хочу. Ведь я не твой парень. Мог бы быть им, если бы только ты рассматривала меня в таком ключе… Она открывает и закрывает рот, чтобы что-то возразить, но не решается. А когда наконец заговаривает, то не может выговорить ни одного внятного слова. — Это... я не... Ее взгляд падает на мой болезненно твердый член, упирающийся в трусы-боксеры, которые я подготовил для своего видео. — Мне лучше уйти. Протягиваю руку к члену, чтобы прикрыть его, при этом кайфуя от мысли о том, что у Ти перехватило дыхание, когда она увидела меня. Я прикрываюсь не полностью — ровно настолько, чтобы она могла посмотреть, если захочет, но Тереза быстро отводит взгляд. Дерьмо. Кажется, я неправильно все истолковал… — Не уходи. Дай мне одеться, и встретимся на кухне. Мы должны распланировать июль. Это пик туристического сезона. После службы в качестве офицера ВВС я устроился работать в международную коммерческую авиакомпанию. Путешествия по миру, новая цыпочка или даже две каждую ночь... Я был искренне изумлен тем, что не обрюхатил сотни женщин, за все это время. В настоящее время я жил своей лучшей жизнью в Траппе вместе со своим самолетом «Типси» (прим.: легкий спортивный самолет, выпускаемый авиакомпанией «Цессна»), вместе с Терезой осуществляя чартерные рейсы для богачей. Июль был нашим самым прибыльным месяцем, и нам необходимо было распланировать все соответствующим образом. — Сейчас же еще только март, — ворчит Ти. — В прошлом году у нас был превышен лимит на бронирование. Я не хочу повторять ту же ошибку. Нам нужно купить второй самолет и нанять пилота. — Хорошо, встретимся на кухне. Только прошу тебя, надень штаны.