— И чем именно ты занимаешься? Вот оно. Я знал, что она задаст этот вопрос. И мне следует на него ответить. Прямо сейчас. Но… что-то меня сдерживает. Сейчас не тот момент, чтобы признаваться во лжи. Кроме того, сначала я должен раскусить ее, а потом уже выкладывать на стол свои карты. Дейзи что-то от меня скрывает. Если она узнает, что я босс босса ее босса, то навряд ли мне откроется. Скорее наоборот. Или уволится. — Я занимаюсь стратегическим планированием в одной лондонской компании. — Что это означает? — Дейзи расслаблена и с любопытством на меня смотрит. Черт бы побрал это ее любопытство. — Ну, это означает анализ стратегий и процессов. Обеспечение эффективности. Минимизация ресурсов. Прогноз тенденций и тому подобное, — надеюсь, этот вздор покажется ей скучным, и она не станет задавать лишних вопросов. — Подожди, — медленно произносит Дейзи, прищуриваясь. — Мне кажется, я тебя раскусила. Блин. — Правда? — я делаю глоток вина, притворяясь безразличным. — Да. Меня не обдурить, — постукивая бокалом по столу, говорит она. Может, собирается бросить его мне в лицо? Хорошо, что у нее в руке не нож. Пока что. Черт, мне следовало признаться раньше. Хотя я, в принципе, не врал. Не договаривал, но не обманывал. Только не нужно говорить это вслух. Вряд ли это добавит очков в мою пользу. — Ты, — сурово произносит Дейзи, тыча в меня пальцем, — работаешь. — Правильно. И живу отдельно от мамы. Мы же выяснили это, когда ты согласилась продолжать спать со мной. — Я подмигиваю в надежде, что мы перейдем к другой теме. — Я имела в виду, что у тебя есть хорошая работа, — она склоняет голову набок и внимательно изучает меня. — И дом. Даже несколько фешенебельных домов в каком-нибудь дорогущем районе Лондона. — Фешенебельных? — смеюсь я. У нее такое серьезное выражение лица, будто она собирается выиграть партию в «Клуэдo»8. — Американцы не используют это слово по отношению к недвижимости. — Я же говорила, что англофилка. Перестань меня отвлекать, — Дейзи поправляет свои столовые приборы, а я не спускаю глаз с ножа. — Не думаю, что бабушка оплатила тебе тур. — Нет? — Нет. Это ты заплатил за нее. Я права? — она откидывается на стуле, уверенная, что раскусила меня. — Ты позволил мне считать тебя бездельником, но это не так. Не так. Я улыбаюсь и рассказываю ей о семейной традиции путешествовать с бабушкой. Вскоре появляется официант с закусками, и я благодарю небо за то, что он этот прервал этот разговор. Я скоро попадусь на лжи. Мне удается сохранить относительную анонимность, потому что в группе никто не интересуется тем, кто управляет этой туристической корпорацией, и моя фамилия не Саттон. Но сложить два и два вполне реально. Сайт компании представляет лишь потребительскую информацию. Раздел «О компании» кратко рассказывает о том, что это семейный бизнес четырех поколений без упоминания имен. Она их, естественно, знает, но на ее чеке стоит не мое имя. Информация обо мне лежит глубже, чем это доступно обычному контрактному работнику. Нужно ей все рассказать. — Думаю, что я тоже тебя раскусил, — нам подали сырную тарелку. Дейзи принимается намазывать на крошечный хрустящий тост малиновый джем, но, услышав мои слова, замирает и дважды мигает. — Правда? — Мне кажется… — я делаю паузу. В глазах Дейзи мелькает беспокойство. — Мне кажется, что я тебе нравлюсь. Она кладет тост на тарелку и, наклонившись ко мне, шепчет: — Мне кажется, я подсела на секс с тобой, — в ее голосе нет ни капли томности. Она говорит об этом, как о факте, который немного ее смущает. — Он хорош, правда? Конечно, у меня поменьше опыта, чем у тебя, и, быть может, наивно так считать. Наверное, мне нужно собрать побольше данных для статистики? Или все дело в тебе? Вероятно, ты настолько хорош в сексе, что у тебя с каждой получается неплохо? Одинаково? Возможно, ты — общий знаменатель? Какая простодушная. Она сказала это без осуждения. Ей просто любопытно. Это так привлекательно и эротично. Так типично для Дейзи. — Как мне это есть? — спрашивает она, показывая на сырную тарелку. — Я не знаю, что делать. — Мягкий сыр намажь на тост и ешь руками. Дейзи кладет еду в рот и одобрительно стонет. Мой член реагирует так, будто она только что положила на язык его. — Так забавно, — говорит она, поерзав на стуле. — И ты забавный, Дженнингс. Забавный? Когда меня в последний раз так называли? — Так тебе всегда нравится? Я имею в виду секс. Не сыр. Сыр всегда хорош во рту, как ни крути, — не глядя на меня, бубнит Дейзи, а потом хватает бокал вина и перед тем, как сделать большой глоток, добавляет: — Да, сыр. Господи, какая же она бесхитростная. Что же ей ответить. Мне нужно быть осторожным, а иначе этот разговор может закончиться тем, что я отправлюсь в номер в одиночестве. Меньше всего хочу, чтобы она думала о других женщинах. — Дейзи, — мягко произношу я и жду, когда она посмотрит на меня. — Ты самая лучшая. Она опускает голову и, покраснев, улыбается. — Но я не такая опытная. — Почему? — спрашиваю я, а самому хочется сказать: «И хорошо». Дейзи пожимает плечами и начинает намазывать второй тост. — Ну, я занималась карьерой. Тратила время не на тех парней. В общем, все обычно. — Расскажи мне о парне. — Котором? — Из-за которого ты решила подцепить незнакомца в гостиничном баре, — об идиоте, который привел тебя ко мне. Она морщит нос, обдумывая, что рассказать. Мне приходится держать себя в руках, чтобы не попросить счет и не потащить ее из ресторана, как пещерный человек, дабы выбить все ответы с помощью добротного секса. — Это связано с моей старой работой. Проклятье. Не думаю, что мне понравится, к чему все идет. — Дизайнером? Которой ты занималась до того, как устроилась в «Саттон Трэвел»? — Да, — она ерзает на стуле. — Давно. Интересно, что значит «давно», когда тебе двадцать шесть лет? — И что произошло? — Мне стыдно, — отвечает Дейзи, разглядывая крошки на тарелке. — Почему? Вы были коллегами? Ты встречалась с боссом? — черт, ни одна из этих версий мне не нравится. Не удивительно, что у нее такие странные идеи по поводу политики компании. — Да, мы были коллегами… А его отец владел компанией. Фак. — Думаешь, я охотница за деньгами? Клянусь, ко мне не относились по-особенному. Нет! — в ее глазах вспыхивает застарелая боль. Как бы мне хотелось избавить Дейзи от нее. — Все было совсем не так. Совсем, — повторяет она. — Конечно, не так. — Я даже не особо старалась получить проекты, которые мне нравились, потому что не хотела, чтобы все думали, будто они достались мне по блату. — Понимаю, — я занимаюсь семейным бизнесом и лучше других знаю, что за тобой постоянно наблюдают. Поэтому ты должен работать усерднее вдвойне, чтобы доказать, что заслуживаешь всего заработанного. — А потом компанию продали и большую часть штата уволили, в том числе и меня. Марк остался работать в новой корпорации, и его перевели в другой город. В общем, я потеряла работу, парня и дом за одну неделю. — Вы жили вместе? — до чего же мне не нравится эта мысль. — Нет, — качает головой она. — Нет. Я просто собиралась купить квартиру, но сделку отменили, когда меня уволили. Банкам не нравится иметь дело с безработными. Гребаный мудак. — Больше никогда, ни в жизнь. Мне не стоило начинать встречаться с ним. Знаешь, как говорят: «Не смешивай бизнес и удовольствие»? — Я предпочитаю выражение «Никогда не говори никогда». — Да? И почему? Потому что ты сейчас встречаешься с коллегой, но об этом пока не знаешь. Потому что я не могу представить себе, что мы расстанемся, когда неделя закончится. Потому что мне нужно, чтобы ты простила меня за обман. Официант подает основное блюдо, и мне удается избежать ответа на вопрос. Когда он уходит, Дейзи продолжает: