– Пошли, глянем. С этого разговора и закрутилось колесо становления нашего княжества. До самого утра спорили до хрипоты над картой у меня в тереме. Какие только варианты не рассматривали! Наконец, уже ближе к утру, решили на юге ограничиться Опочкой, а основные наши усилия обратить на север и запад. Восточные рубежи решили не менять – пусть остаются, как и были. И так дружины на всё не хватит – пупок развяжется. Опять придётся увеличивать её состав. А это деньги… и стройку нам никто не отменял – народ-то прибывает. У Горивоя его служба уже за полсотни людей насчитывает, и не хватает их. Решили, после того как подсохнут дороги да тропы, отправить во все стороны наших лазутчиков, – пусть осмотрятся хорошо. По итогам разведки придётся проехать ко всем старшинам и вождям с дипломатической миссией – будем рассказывать про политику нашего города. Надо всех под себя взять. Дружину с собой, числом поболее, попредставительней, и никуда никто не денется. Да и обижать мы никого не планируем. Ещё надо будет обязательно добраться до Полоцка. Там должны были варяги укрепиться. Хорошо было бы заключить с ними мирный ряд и договор о взаимной поддержке. Пригласить к себе в гости, заманить товарами. Когда вживую посмотрят да руками потрогают, сами будут упрашивать о сотрудничестве. Как и было уговорено, с приходом тепла ушла разведка. Развернулось в полной мере строительство в городе. За Псковой-рекой начали поднимать башни и стены. Северная стена должна была по плану сомкнуться со стенами моей крепости. Восток и юг также замыкались в одно сплошное каменное кольцо. В Кроме выгородили вечевую площадь. Когда в первый раз зазвенело вечевое било, созывая народ, в городе поднялась паника. Но люди быстро сориентировались, и вскоре площадь бурлила собравшимся народом. На первом вече было решено донести до горожан новые законы и правила поведения. Несогласным с ними сразу предложили уйти из города. Места вокруг в лесах хватает, скатертью дорога. Первым начал говорить Трувор, потом передал эстафету мне. Речь держать пришлось с установленного широкого помоста, на который мы и забрались втроём. Вокруг наводила порядок и следила за тишиной княжеская дружина. Довели до людей всю вертикаль власти и управления в городе и княжестве. Город разбивался отныне на концы. Каждый конец обязан был выбрать своё управление и старшину. Назначить выборных в общегородское вече. Обозначили границы концов и отпустили людей раздумывать до завтра. На следующий день продолжили собрание, на котором уже избирали конкретных людей. Ещё раз были зачитаны правила и законы для всех без исключения жителей новообразованного Псковского княжества. Права и обязанности в написанном виде были вывешены тут же, на площади, под навесом. Теперь любой житель города мог созвать вече, ударив в било, и обратиться к народу. Но и за пустой сбор грозило нешуточное наказание, вплоть до изгнания. Отдельно собрали всех зажиточных горожан и купцов, пригласили и волхвов. Назначили выборных от жрецов и бояр, купцов и мастеровых. Так и получился у нас первый городской совет. Во главе всего стоял выбираемый советом и вечем князь с абсолютной, после выборов, властью. Решения князя были обязательны для всех без исключения. Повторения новгородской резни никто не хотел, поэтому и была придумана такая схема управления, в корне отличная от новгородской. Там всё решали бояре, и князь был больше фигурой декоративной. Да и состав населения у нас в городе по уровню жизни и доходам был куда более однородный, чем в Новгороде. Не было такого огромного, зажиточного и богатого боярского и купеческого слоя, и не бросалось в глаза разделение горожан на явно богатых и не очень людей. Пока ещё мы не могли точно определиться с границами нашего княжества, то эти новшества вводились только для города и посадов. А уже к лету нам было необходимо всеми силами закончить формирование нового государства. В ближайшее время необходимо было обязательно съездить в Старую Ладогу к Верховному, где мы должны были договориться с Рюриком и Синеусом о новых границах. Весной же произошло очередное, значимое для нас, событие. После того как вскрылись озёра и сошёл лёд, к нам с визитом приплыл Ян, предводитель вольных морских разбойников с острова Даге. Пришёл проситься под руку князя – за осень доконали его варяги. Разграбленные поселения с трудом пережили голодную зиму, и если бы не рыба в море и близкий берег с его богатыми лесами, то опустели бы острова. Сил отбиться самому не хватило, да уже и не хватит, вот и пришлось проситься под руку Пскова. Предложил поставить у себя острог и держать там нашу дружину. А над острогом поднять псковский флаг. И тогда никто не посмеет напасть на поселения островитян, побоятся связываться. Встречным предложением озадачили его переговорами с вождями племён на побережье, и если ему удастся с ними договориться о переходе под руку Пскова, то милости просим в наше княжество. Ну а коли дело выгорит, тогда и будем ставить крепости на побережье и на островах. Всех сомневающихся приглашали к нам в гости – пусть своими глазами посмотрят, как мы тут живем. Ян уехал договариваться, а мы заново начали рассылать разведчиков и дружинников, сами выезжали по поселениям и разговаривали со старшинами. Добрались и до Полоцка. Несколько дней погостили в маленькой деревянной крепости, попили мутной медовухи – без этого было с варягами не задружиться. Через три дня, с радостью и больной от похмелья головой, покинули гостеприимные закопчённые стены Полоцка, вздохнули с облегчением и отправились домой, увозя с собой заключённый ряд о дружбе и военной помощи. С тех пор полочане были частыми гостями в Пскове, а уж торговые людишки сновали туда-сюда практически бесперебойно. Поездка к Верховному волхву прошла совсем спокойно, без всяких неожиданностей. Рюрику было совсем не до нас – он строил Новый Город. Поэтому все разговоры с его участием переходили только на обсуждение стройки. Прежние договорённости с ним оставались в силе. Ну а мне удалось ещё раз поговорить с Вольгом без свидетелей. Рассказал ему об истории нашей страны после войны, а также о том, к чему всё пришло в итоге. Наговорился до хрипоты – ну никак не верил бывший моряк Северного флота, что рухнет великий Союз, да ещё и рухнет с таким грохотом, погребая под своими руинами светлые мечты и надежды о лучшей жизни миллионов своих граждан. Рассказал и о том, что начнётся с уходом Олега в Киев. Слушал Вольг внимательно да кусал свой рыжий ус. Прочитал ему и песнь о Вещем Олеге, о его будущих походах на Царьград. Похмыкал, когда рассказывал о его придумке поставить ладьи на колёса и пройти на них посуху. Расстались уже поздно ночью, когда вызвездило небосклон яркими звёздами и начал наползать на поляну стылый, сырой туман. Не знаю, какими соображениями руководствовался Вольг, но следующая наша с ним беседа прошла в присутствии Рюрика. Красной нитью через весь разговор прошла мысль о том, что негоже Руси выступать защитным заслоном для Европы от хазар и половцев, а потом и от татар. Пока Русь будет стонать от наскоков восточного соседа, заступая ему путь на запад, европейские соседи обгонят в своём развитии восточных, и добра от этого ждать не придётся. Да и спасибо Руси никто за это не скажет. Своя-то рубаха ближе к телу. Вот нам и надо бы об этом хорошо подумать. Следующий разговор вели уже в полном составе. Были и Будимир с Синеусом. И в третий раз мне пришлось рисовать невесёлые перспективы развития русского государства. А уж грядущее бездумное перенимание, а в некоторых случаях и насильное насаждение религии, обычаев и порядков Царьграда в умы и души русского народа, да подспудное навязывание своей воли хитромудрыми заморскими царедворцами никого не обрадовало. И если сейчас князья в основном служат народу, то в последующем, отравленные многовековой ромейской хитростью и перенявшие змеиную утончённую восточную лесть, будут служить только своему благу. Даже кровные родичи за власть и казну начнут лить братскую кровь. Разъехались братья сильно озадаченные. Договорились встретиться через месяц, чтобы за это время хорошенько обдумать услышанное. Поскольку наша ладья стояла у причалов Старой Ладоги, то обратную дорогу мы коротали с Синеусом. В процессе долгого разговора я намекнул ему о желательном расширении его княжества – мол, хорошо бы было закрепиться на Ладоге да на берегах Варяжского моря. А там и богатый Север рядом. Конечно, придётся напрячься, но оно того стоит. Да и надо бы князьям подумать о наследниках. Сколько можно одним жить. Пора уже начинать искать себе вторую половину. С самого начала сложилось так, что без Пскова Старой Ладоги бы уже не было. Да и если бы не своевременное предупреждение о грозящей им опасности и помощь Трувора, то, скорее всего, и самого Синеуса бы не стало. Вот и прислушивался один князь к другому. Так и вышло, что эти наши слова упали на подготовленную почву. Пусть ладожанин для начала задумается и на следующую встречу приедет со своими якобы мыслями. А мы его поддержим. Распрощались на причале и отчалили, подняв паруса. Всю обратную дорогу перебирал в памяти прошедшие разговоры. Правильно или неправильно я поступаю, не ошибусь ли, направляя в другую сторону развитие своего государства? Да и если у меня выйдет моя задумка, то и государства такого уже не будет. Что-то другое образуется. Когда уже на горизонте показались башни псковского Крома, я успокоился, и в сердце пришла твёрдая уверенность – всё, что делаю, делаю правильно. Видя мои метания, Трувор и Горивой не докучали разговорами, держались в стороне, за что я им был благодарен. Уже когда определился в своих сомнениях и укрепился в решениях, подошёл к стоящим у борта соратникам: – Красивый город мы построили! – Красивый! – поддержал меня Горивой. – Самое главное, что мощный. Никакому врагу его не взять, – добавил князь. – Что надумал? – Надумал, что надо укреплять рубежи, дружину увеличивать, торговлю расширять. Теперь денег понадобится ещё больше. В устье Наровы крепость ставить надо и на островах. Земли под себя подобрать поскорее. Ян вернётся, и можно будет выходить. Заодно и на запад пройдём. – А ну как не согласятся вожди под нашу руку идти? Что делать будем? – Некуда им деваться. Прежней жизни уже не будет. А мы им и оружие, и инструмент дадим, да и поборами мучить не будем. Опять же, с нами лучше торговать – пользы больше будет. Крепости поставим, дружину разместим – будет защита. – От кого защита-то? – вскинулся Трувор. – С запада пруссы пойдут, давить начнут. С юга сначала хазары полезут, потом печенеги и половцы. От наскоков с севера покоя долго не будет. – Ты ж говорил, что не дойдут хазары до нас. – Мы сейчас новую историю пишем. Что в этой истории произойдёт, зависит только от нас. Дойдут хазары или не дойдут, а свои границы защищать надо. Ну, удержим мы город, а городища да поселения пожгут и народ в полон угонят – останется пустой край. Что делать в пустом княжестве будем? С кем дальше государство поднимать станем? Поэтому и говорю, что беречь людей надо. – Людей нам уже не хватает. Мы с Горивоем всю думу сломали, где ещё набрать и мастеров, и дружинников. Да и хуторян не хватает – землю пахать некому. – Вот! Невольничьи рынки вокруг забиты людьми русскими да славянскими. Тащат басурмане полон из набегов. Откуда же на земле нашей будет порядок да зажить? Я вот думаю на юг пройти да клич по землям бросить для всех желающих переселиться на земли наши. Смекаю – пойдут люди к нам. – Да и у данов с варягами после набегов столько рабов на рынках продаётся… – Верно, княже. К ним сходить надо, да договориться с торговцами живым товаром. Может, сразу к нам везти нужных людей станут. Купцов наших озаботить необходимо – пусть договариваются. Такой вот разговор состоялся на подходе к городу. А потом завертело, закружило делами. Уходили и возвращались лазутчики да дружинники – несли с собой вести добрые и не очень. Вернулся Ян, сошёл на причал, довольный, как кот, объевшийся сметаны. Принёс радостную весть. В скором времени ожидался визит совета племён чудских кривичей. Пиратскому ватажнику удалось заинтересовать вождей появляющимися возможностями в развитии от торговли с нами да огромной военной силой нашей дружины. Помогло и то, что слухи о нас летели по землям впереди послов и дружинников, облегчая разговоры и переговоры. Так что к следующей поездке в Ладогу к Верховному у нас уже были с собой новые карты наших границ и предложения о возможном государственном устроении наших княжеств. Оставалось только заключить обоюдовыгодный союз между князьями. Хотя тут даже не между князьями, а между отдельными княжествами. Для единого управления ими время ещё не пришло, но уже надо было об этом задумываться на перспективу. Ещё раз поговорили с Рюриком и Вольгом. Договорились о военном и торговом сотрудничестве. Мы обещали помочь строительными пиломатериалами Новгороду на первое время, а в дальнейшем дали добро на обучение у нас новгородских мастеров новым ремёслам. Скоро лесопилки будут стоять и в Новгороде. Да и кирпичное производство очень уж пришлось по душе князю. Так и расписывал, каким может быть красивым кремль из красного кирпича. Ну и ладно, не жалко. С упоением рассказывал Рюрик о новом строящемся городе. Масштабы застройки были скромнее, чем у псковичей, но это только начало. Вот только бояре новгородские сопротивлялись нововведениям и не спешили переселяться за новые стены. Открыто упираться всё ещё опасались, но и бежать вперёд не спешили. Горивой дал Рюрику хороший совет: – А ты, князь, не спеши их в свой город звать. Зачем тебе такая заноза, да ещё и в мягком месте? Пусть сидят тихо у себя – посмотришь, чем и как дышать будут. А если что, так их на отшибе и придавить можно будет по-тихому. Петуха красного пустить ночью на стены, и всего-то делов. Да налогами на дружину их обложи – на следующий год хазары начнут повсюду шалить. Не ты, так они сожгут. – И подмигнул. Одобрительное молчание со всех сторон подтвердило мысли труворовского безопасника. Глава 3 Новые земли, новые союзники. Тревожная ночёвка Псков К лету город стал походить на разворошенный муравейник. Повсеместная стройка, ржание лошадей и окрики людей, лай собак и беспокойное мычание коров, перестук топоров и молотков, визжание пил – вокруг была одна большая стройка. Наши торговые ладьи и баржи успевали только разгрузиться и сразу же, загрузившись, уходили в новое плавание. Расширившиеся по осени мастерские опять не справлялись с поступающими непрерывно заказами, и в процессе работ пришлось вносить изменения в генеральные планы, увеличивая их количество. Казавшееся ранее огромным поле перед нашей крепостью уже почти полностью было занято новыми строениями. Как и было задумано, моя крепость превращалась в город мастеров. Даже скотный двор, до последнего державшийся за свое место в восточном углу крепости, вынужден был всё-таки перебраться за стену. Да и огороды за крепостной стеной пришлось переносить подальше, кое-как выдержав горячий напор Милены. Жена плотника встала грудью, в прямом и переносном смысле, на защиту общественных грядок. С одной стороны, всё верно – где нам ещё можно было взять свежие овощи, не на рынке же всё время закупаться. Да и своё всё равно вкуснее. Только выделив новые наделы под огороды и перенеся изгороди смогли кое-как договориться с непримиримой хозяйственницей. А как с ней можно было спорить? Все и так понимали, что хозяйка была полностью в своём праве – сколько труда в землю вложено. А теперь получается, что кроме труда и потерянное попусту время. Планы и надежды насмарку. А ещё надо было раскапывать новые земли и готовить их к посеву, благо хоть семян было достаточно. Пришлось и выпасы переносить вместе со скотными дворами подальше от огородов. Кстати, земля в этом времени была гораздо плодороднее, чем в моём. То ли этому способствовали невырубленные леса, и почва ещё не выдувалась ветрами и не смывалась дождями, а только набирала силу от опавшей осенью и перегнивающей за зиму листвы. Листвы же было много. Даже несмотря на то, что почти весь лес, прилегающий к окольному городу, мы вырубили, оставив только кое-где молодую поросль для красоты и озеленения города. Да ещё и пересадили много лиственных деревьев и ёлочек. Для дружины пришлось строить четвёртую казарму – всё-таки приток пополнения хоть и тонким ручейком, но тёк. Теперь у нас было три с половиной сотни стрелков. Старая гвардия в две сотни составляла основу, а новое пополнение усердно занималось стрельбой, навёрстывая в обучении. Добавились и мечники. У них больше всего было пополнения. Туда брали всех желающих, кто выказал хоть какое-то умение. Численность пехоты составила более шести сотен без учёта морских команд. Да и егеря после зимнего сезона увеличили свой состав на добрых полсотни человек. Среди прибывающих к нам переселенцев постоянно крутились зазывалы и вербовщики, всеми возможными способами заманивая парней на службу в княжескую и боярскую дружины. У Трувора дела шли также неплохо, и общая численность наших бойцов уже переваливала две с половиной тысячи человек. Вроде бы и много по меркам славянского мира, но если сравнивать с собираемыми в походы варяжскими дружинами или же с хазарским войском, то это была капля в море. В зависимости от размеров один дракар берёт от двадцати до пятидесяти человек. В особых случаях это количество резко возрастает до сотни воинов и более. Вот и прикиньте, если этих дракаров будет триста… Так что нам ещё расти и расти. Да и планируемые к постройке новые крепости надо будет занимать хоть каким-то гарнизоном. Мастерские опять пришлось расширять: увеличивались занимаемые ими площади и росло количество занятых на производстве людей. Очень много желающих было приобщиться к таинствам ремёсел, и у нас при школе заработали вечерние курсы обучения профессиям. В теории. Практику всё равно проходили на производстве. Разрастались и посады при нашей крепости, которой уже никак не подходило такое название. За это время наше первоначальное поселение значительно расширилось и уже почти начало сливаться с городом. Скорее, мы могли назвать себя производственной частью этого города – так было бы более правильно. Среди горожан мы как-то сразу стали прозываться мастеровым концом. Ещё у нас обозначились Изборский и Нарвский, Новгородский и Опочецкий концы. Город получил территориальное разделение. Каждый конец выбрал себе старшину и посадника, и уже они участвовали в общегородских собраниях и совещаниях. Они же выбирали и городского посадника и командующего городским ополчением, так называемого тысяцкого. Духовная же власть была представлена нашими волхвами, старшим из которых был выбран или уж назначен – мы в это не вникали – Яромир. Вместо боярского вече у нас получилось что-то вроде думы, в которую вошли и бояре с купцами, и старшины-мастера. Дружину представляли Изяслав и княжеский уже тысячник, Радогост. Пока у нас решались организационные вопросы, прибыли выборные старшины от чудских племён, соблазнённые Яном, нашими товарами и всё возрастающим военным влиянием Пскова. Впечатлённые огромной каменной крепостью, покорённые вольготно раскинувшимся городом, придавленные показанными мастерскими, послы долго не торговались. Вытребовав военную защиту и льготы по товарам первой необходимости, подмахнули договор о вхождении в Псковское княжество. Договорились о строительстве новых крепостей и выделении ими для этого рабочей силы в виде тяглового скота и людей, а также в снабжении продовольствием строителей, и распрощались с ними. Опять пришлось отправлять дружинников в объезд по новым землям, чтобы донести до всех эти важные вести. По первоначальным прикидкам новые крепости нужно было поставить в устье Западной Двины и Наровы и на острове Даге. И если на острове со строительством всё было понятно, так как там была прямая заинтересованность Яна, то в остальных местах по застройке приходилось долго и обстоятельно думать. А пока было решено отложить стройку до осени. Пока проведём разведку, наберём людей в местных поселениях, поставим фактории и остроги, время и пройдёт. А уже потом будем постепенно завозить строительные материалы и поднимать стены. Заодно окончательно и определимся с точными местами закладок крепостей. Между делом получилось обучить новому ремеслу мастеров Рюрика, приехавших познавать лесопильное производство. Приняли и Синеуса, самолично посетившего нас в самом начале лета. Тоже долго разговаривали с ним о дальнейшем сотрудничестве и возможном расширении наших княжеств. Нарисованную мною карту затёрли до дыр. В конце концов договорились. Синеусу уходить на север и основывать новое городище в Выборге. Благо там пока никого не было, только маленькая рыбацкая деревушка о нескольких хижинах. Место хорошее и перспективное. Хорошо укрепиться и, уже используя Выборгскую крепость как плацдарм, начинать планомерное продвижение дальше на север и на запад, вдоль побережья. По возможности с местными племенами заключать мирные договоры, применяя военную силу только в крайнем случае. Пока ещё варяжские хирды разобщены и единого управления ими нет, надо этим успеть воспользоваться. Да и до Пскова от Выборга будет гораздо ближе. Зацепимся, потом дальше двинем. А в Старой Ладоге оставаться никакого резона нет. Новогород под боком не даст свободно дышать. Да и толкаться локтями что-то не хочется. Есть возможность подмять новые земли, значит, нужно этим воспользоваться. Закончили затянувшееся обсуждение уговором встретиться через пару седмиц в Ладоге и уже оттуда всем вместе дойти до Новогорода и переговорить с Рюриком. Я торопил Трувора, совсем скоро история должна была помчаться вскачь, наступало время очередного передела границ. Кто сколько успеет подгрести под себя, тот с тем и останется. В Европу нам соваться уже поздно, а вот север и восток ещё были сплошным белым пятном. Юг постоянно сотрясали набеги кочевых племен, то ли ещё будет. Мы лучше уйдём на север, как говорил один известный герой Киплинга. А Европа уже сама начинала поворачивать голову на восток – манили неизведанные богатства восточных земель. Вот и надо было её опередить. Поездка в Новогород прошла обыденно, почти без осложнений. Голова Рюрика была занята новым городом и восстановлением своей дружины. Поэтому наше предложение об уходе Синеуса из Ладоги и о переселении его на берега Варяжского моря вызвало сначала недоумение, а потом и откровенное неприятие. Ослаблялась не только Ладога, открывался прямой путь варягам на Новогород. А дружина пока не готова. И стены не подняты – приходи и бери голыми руками. В итоге договорились пока оставить всё как есть, но отправить в Выборг часть дружины со строителями и начать подготовительные работы для постройки крепости. В Ладоге оставался Драгомир и в отсутствие Синеуса обязан был следить за городом. Предупредил Вольга о возможном появлении хазар следующей весной на южных рубежах новгородских земель. А что? Пусть лучше загодя готовятся к тяжким временам, чем потом сломя голову навёрстывать упущенное время. Заручившись принципиальным согласием Рюрика и согласовав наши планы по возможному расширению княжества на север и запад, отправились в обратный путь. Ещё уговорились с Синеусом, что свой поход на Выборг он начнёт с захода в Псков. Есть такое желание пойти с ним вместе, определиться с постройкой новой крепости. А оттуда необходимо дойти и осмотреть остров Даге и южное побережье Варяжского моря до Двины. Нужно вживую посмотреть на места, где будем закладывать форпосты. Да и устье Наровы тщательно обследовать не помешает. Поэтому по возвращению готовим ватагу строителей, загружаем баржу стройматериалами, подкрепляем всё это тремя десятками дружинников и выходим в поход. Подыскиваем наиболее подходящее место для строительства острога в устье Наровы и разгружаемся. Ватажники приступят к строительству под охраной бойцов, а мы с Синеусом двинем дальше. Так всё и вышло. Несколько дней нам пришлось потратить на выбор лучшего места для закладки нового города и разгрузки баржи. Проводив взглядом уходящий в сторону Пскова за новыми строительными материалами парус, мы распрощались с остающимися на берегу людьми и отправились творить новую историю. Добравшись до Выборга, увидели там рыбацкое поселение из нескольких покосившихся домишек и что-то похожее на пакгауз на острове в заливе недалеко от коренного берега, про которые нам рассказывал Гостомысл. При взгляде на нелепое приземистое строение вспомнился фильм с Золотухиным – «Остров сокровищ». Там форт был на острове – вот и эта крепостица один в один такая же. Тут и будет наша временная база для дальнейшего продвижения на север, и отсюда нам придётся договариваться с корелами. Осталось только наладить морское сообщение между Псковом и Выборгом и приступить к возведению хорошо укреплённой крепости на месте старой. Потянем ли мы это дело, не знаю. Будет видно. Переночевал на борту – никакого желания не было находиться среди тесных стен в грязном помещении. Да ещё и земляные полы кругом, по которым наверняка скачут блохи или ещё что похуже. Короче, ночевал на борту. А рано утром постарался поскорее уйти в море, потискавшись среди многочисленных островков и мелей. Курс держали на остров Даге. Надо было увидеться с Яном и договориться о подходящем месте для постройки островной крепости. И на побережье надо было бы закрепиться. Хватит ли у нас сил на всё? Должно хватить. Иначе и не стоило затеваться. Всю дорогу море было пустынным, спокойным и тихим. Размеренно скрипел такелаж, покряхтывая при переваливании с одной покатой волны на другую, да вездесущие чайки своими пронзительными криками вносили некое разнообразие в монотонное путешествие. При подходе к островам нам наперехват выскочили было чьи-то паруса, но, подойдя ближе и разглядев вымпелы на мачте, повернули обратно. А в почёте мы тут – уважают. Когда остров приблизился и начал закрывать горизонт, навстречу вышел знакомый дракар, почти на месте развернулся, вспенив воду и мощно загребая вёслами, и пошёл рядом с нами. С борта на борт лихо перепрыгнул пиратский вожак, выказывая свою удаль. Дракар обогнал нас и ушёл вперёд. Ну и мы пошли за ним не спеша. Тем временем на борту происходила церемония встречи и приветствия. Ян раскланивался перед князем, приглашая того в гости, искоса поглядывая в мою сторону и отслеживая реакцию. Наконец и до меня дошла очередь получать положенную порцию здравиц. Вытерпев довольно продолжительную торжественную речь, прошли все вместе к кормчему, и Ян показал нам место для швартовки. Подождав, пока наша посудина прижмётся к причалу, он перепрыгнул через борт и укрепился на дощатом настиле, широко расставив мощные ноги: – Ещё раз добро пожаловать на остров. Столы уже накрыты – прошу в поселение. – Столы – это хорошо, это всегда к месту, – громко подхватил Синеус, вышагивая по перекинутым сходням. Ну и я скромно спустился за ним. Даже говорить ничего не стал, да и что тут можно добавить, всё и так к месту сказано. Пусть за меня мой желудок громко пробурчит. После затянувшегося обеда, не сказать, что и очень уж богатого, но зато сытного, вывалились на улицу, отдуваясь. Угощали в основном рыбой и мясом. Рыбы было много во всех видах: и жареная, и варёная, копчёная и солёная. Даже вяленая лежала скромно с краю, уложенная сухой белёсой горкой. Ну… и мясо. А куда в это суровое время без мяса? Без мяса и мечом не помашешь, и вёслами не поработаешь. Так что, наевшись или попросту набив живот, можно было заняться наконец государственными делами. Местное пиво, хоть и вкусное, но крепкое, пить отказались – не в обиду хозяевам. Дел много, и разговор будет важным. Голова нужна ясная. При взгляде на нас, с большим сожалением были убраны напитки со стола для всех присутствующих. Вот и правильно – поговорим на трезвую голову. Пройдя по берегу, уселись на прогретые солнцем валуны. Разговор обещал затянуться, надо было обсудить и место будущей постройки островного форта, и долю участия в строительстве островитян. Опять же, по нашим задумкам, всё снабжение продовольствием строителей ложилось на плечи местных. Но это по нашим, а вот как оно сложится на самом деле, надо договариваться. К вечеру договорились обо всём. Да и как было не договориться? С нашим приходом менялась жизнь на острове, да и весь расклад в регионе, прилегающем к островам, должен был поменяться в пользу островитян. Ну и в нашу пользу, конечно. А иначе не стоило и затеваться. На завтра наметили поход на большую землю – будем встречаться с местными вождями, договариваться о союзничестве. А то, может, наш договор с послами до этих мест ещё не дошёл… Поэтому пока начнём говорить о союзничестве, а там, по обстановке, будем решать и о переходе под нашу руку. Да они и сами попросятся, когда своими глазами посмотрят на грядущие перемены. Одно дело слово, а вот когда это же слово подкреплено делом, то это уже совсем другое. Домой возвращались удовлетворённые проделанной работой. Впереди много забот: надо набирать строителей и выделять воинов на новые земли, отправлять строительные материалы к местам закладки будущих крепостей. Но это всё заботы приятные, хотя и хлопотные. Всё, что делается для укрепления своей земли – а эта земля вся наша, – надо делать по возможности быстро. Затишье скоро закончится. Варяги опять соберутся с силами и снова начнут пробовать нас на зуб. Поэтому надо успеть до этой пробы закрепиться на побережье по максимуму. Псков