– Так это они быстрее нас придут. Торопиться мне надо, а ну как случится что? – Сопровождение есть. Отобьются, если кто нападёт, – успокоил князя. После этой вести собеседник для меня был потерян. Всеми мыслями он был уже на далёком берегу – строил стены, поднимал башни, захватывал новые земли. Посидели ещё немного и распрощались. До завтра. Утром проводили уходящие дракары. Пора и мне отправляться к Верховному. Слов нет, одни эмоции. Как вы думаете, для чего меня так срочно выдернули? Думаете, по делу? Нет. Будимир захотел узнать о моём плавании в Щецин и Волин. Можно было бы того же Яромира поспрашивать. Тот тоже в курсе дел. Нет, надо было меня обязательно дёрнуть. Я бы уже в Данциге был. – Что-то ты распереживался. Успокойся, – хмыкнул волхв. – Небось, думаешь, можно было бы и кого-то из младших волхвов позвать и у них всё выспросить? Так? – Так, – не стал отпираться. – Дел много. – Знаю я, что у тебя дел много. А расскажи-ка мне, что ты там затеял хитрое такое. Новый корабль – это ладно. Это хорошо. А вот зачем ямы навозом заполнили? Что такое мудрёное с кузнецом делали? Рассказал уже кто-то из доброжелателей, доложил. Жаль, я думал всех перед фактом поставить, а теперь придётся всё рассказывать. И неизвестно ещё, как к этой моей задумке отнесётся Верховный. Хотя, с другой стороны, это и к лучшему. Всё же я сомневался здорово, стоит ли выпускать джина из бутылки. Не рано ли? Да ладно, расскажу и посмотрю на его реакцию – что мне скажет мудрый старик. – Ну, надумал рассказывать? Решился? – Надумал. Оружие новое делаю. Вместе с кузнецом сделали бронзовые пушки. Будут нам вместо скорпионов. Как сказать, даже и не знаю. В общем, бить будут лучше и сильнее, да и дальше. Только грохоту при выстреле будет ого-го сколько! Можно будет с кораблей стрелять, со стен крепости, в поле… Да откуда угодно. Вот только воды бояться будет. – Надо посмотреть, что вы там измыслили. Когда пробовать будешь? – В начале лета, раньше не получится. Да и необходимых для огненного зелья припасов нет пока. – А что нужно-то? – Сера нужна, это такие жёлтые кристаллы… – Ты что, думаешь, я не знаю, что такое сера? Не забывай, всё-таки мы волхвы. Всё, что есть в природе, нам известно. Почти всё, – добавил, замявшись. Это ж надо. Ладно. Поговорим: – Хорошо, что знаешь. А где её брать можно, скажешь? – Издалека везут. У нас и не найдёшь. Если только просить кого-то, чтобы привезли. На среднем Итиле её много. Вот, в Щецине можно поискать. Там уж точно найдёшь. Или привезут. А навоз-то тебе для чего? – Вот чтобы можно было огненное зелье делать, нужен ещё такой белый порошок, который получается, если навоз долго в яме лежит. – Из дерьма будешь стрелять? – хмыкнул Будимир. – Из него, родимого, – не расстроился я. Ничего, пусть смеётся. Главное, не запретил. Отхмыкался волхв, успокоился, посидел молча, посверкал взглядом из-под кустистых бровей. – А против хазар твои пушки смогут стрелять? – Конечно. Ещё как… – А вопрос-то в корень. – В начале лета, говоришь? Буду. Без меня свои стрельбы не начинай. – Хорошо, подожду. Вот приспичило ему посмотреть. А с другой стороны, пусть смотрит. Увидит – впечатлится и поддержит. Может быть. А может, и наоборот. Посмотрим. Плавно перескочили на тему профессиональной подготовки молодых парней. Идея новая, так у нас все идеи такие. Кстати, задал вопрос, сам-то Верховный так и будет в своей глуши сидеть? Не пора ли ближе к народу идти? – Не пора. Нельзя нам отсюда уходить. Место здесь особое. Сила тут собрана со всей земли нашей. Это ты её не видишь и не чувствуешь, а для нас она необходимый источник и жизни, и знаний. Ага. Да пребудет с нами сила! Как-то так. Впрочем, смеяться не буду. На самом-то деле так и есть. Пусть я её и не вижу, но энергетику повышенную всё-таки чувствую. Иной раз даже кончики пальцев пощипывает, как при слабом токе. О чём и сказал волхву. – Жаль, возраст у тебя не подходящий. Был бы ты мальцом, можно было бы тебя волхвовству научить. А сейчас вряд ли ты что-то сумеешь ухватить. Поздно тебе учиться. – Как говорил один умный человек, учиться никогда не поздно. Вот только нужно ли мне это? – Тебе решать. Надумаешь, скажи. Посмотрим, есть ли у тебя какие-либо способности. Теперь уже я задумался. А что умеют волхвы? Нет, я помню, как они разогнали туман при нападении на город варягов. Лечить опять же умеют. А что ещё? О чём и спросил. – У каждого свои способности и свои умения. Одному дано силами природы управлять. Другому – со зверями, птицами разговаривать. Третьи – в бою непобедимы. – А людьми? – Что людьми? – А людьми управлять тоже можно научиться? – Можно. Только осторожно. Тут знаний много нужно и учиться очень тяжело. Не каждому дано… – А ты вот сказал, непобедимым быть. Это как? – Да вот так. Сможешь быстрее думать, быстрее двигаться. Сильнее станешь. Но всё имеет свою цену и за всё своя плата назначена. – А мне можно будет попробовать? – Что попробовать? Лепёшку или мяса кус? Точнее свои желания и мысли выражать нужно. – Научиться непобедимым быть. В бою мне бы это пригодилось. Сам же знаешь, что умения мне не хватает. – Ишь быстрый какой. Знания эти даются только избранным. Лучшим из лучших. Из них потом и состоит храмовая стража. Мы их называем воинами света. Понятно, облом. Ничему меня не научат. – Да и времени много обучение займёт. Ты же спешишь, торопишься? – продолжил волхв. – Тороплюсь. Да, конечно, сейчас времени нет. Вот если потом, зимой? – Можно и зимой. Вот только надо сначала определиться, сможешь ли ты научиться или нет? Пойдём, – с этими словами старый волхв пружинисто, по-молодому, подскочил, как будто и не сидел столько времени, и бодро направился в глубь храма. Это он меня к священному дереву ведёт. – Подойди, приложи руки и сам к дереву прильни. Не бойся, ничего плохого не будет. – Да я и не боюсь, – с этими словами подхожу вплотную к древнему стволу с тёмно-серой бугристой корой. Делаю, как мне было сказано, и замираю, закрыв глаза. Почему закрыв? Да не знаю. Закрыл и всё. Стою, медитирую, пытаюсь что-то почувствовать. Тишина вокруг, даже мухи не жужжат. Тёплая шершавая кора под ладонями. Не открывая глаз, развёл руки в стороны и попытался обхватить дерево. Щаз-з. Коротковаты ручонки-то. Тогда просто обнял и прижался плотнее. Тепло, хорошо, летом пахнет и мёдом. Что-то гудит тихонько, шуршит над ухом. Прислушался – да это же соки текут по древесным жилам! А шуршат мураши, перебирая своими лапами, направляясь куда-то по своим мурашиным делам. Вот как только осознал услышанное, так и провалился в дерево. Потянуло оно меня в себя, растворило полностью. Сам я стал деревом, раскинул руки-ветви в стороны, зашумел в волосах-листьях весенний ветер. Почувствовал, на какой ветке птицы гнёзда свили, где жуки в мою плоть вгрызаются, какой корень стал отмирать, подкопанный лесными кабанами. Ещё успел удивиться: я же в храме, какие кабаны? Ан нет, ощутил, как далеко за пределы изгороди вытянулись мои ноги-корни. – Довольно, возвращайся, – издалека тихим эхом прилетел смутно знакомый голос. – Владимир, возвращайся. Тебе в Данциг надо плыть. Рывком пришёл в себя, отлепился от дерева. Накатило сожаление, так мне было хорошо. – Что, понравилось? Вот это и есть сила. Только надо уметь ею управлять. Неподготовленному человеку такие вещи могут быть опасны. Уйдёшь и не вернёшься. Так деревом и останешься. Или ещё кем-нибудь. – Понятно, – протянул, стараясь осознать и запомнить прочувствованное. – Да мало тебе пока понятно. Учиться нужно. Вот тогда будет понятно, а так… Хотя дар у тебя есть. До лета время тебе даю – думай. Надумаешь учиться – осенью приедешь. Сам за тебя возьмусь. – Понял, буду думать. Ещё вопрос можно? По другой теме. – Задавай. – С богами ты не говорил? Они же обещали мне помочь? – Не говорил. Знак мне был. В Волине или в Щецине в храм зайдёшь. Тебя там ждут. – Не хочу я в храм заходить. Будет так же, как на Рюгене. Мне там проходу потом не будет. – Смотрю я на тебя и удивляюсь. То ты умный и здравомыслящий человек. А то совсем как малый ребёнок. Хочу, не хочу. Если боги тебя там ждут, какие могут быть сомнения? – Какие, какие… На бога надейся, а сам не плошай. Зашумела крона дерева, весело и раскатисто громыхнул гром, зашуршал листьями. Влетел в зал собакин, коротко кольнул заполошными глазами, звонко залаял на дуб. – Рассмешил ты богов, – покачал головой Будимир. – На этот раз тебе повезло, на будущее следи за своим языком. – Понял! – потянулась рука к затылку извечным русским жестом. – Раз понял, тогда ступай в обратный путь. Летом увидимся. Обратная дорога всегда короче, поэтому быстро добрался до Старой Ладоги, пересел на струг, не став задерживаться в городе, и, попрощавшись с Драгомиром, поставили на стремнине парус. Три дня – и мы дома. Ну, чуть больше получилось, ветер не благоприятствовал. Денёк отдохнём, и в путь. Дел впереди много. Опять режет тёмные воды Варяжского моря нос струга, провожают противными криками чайки, ныряя в пенную кильватерную струю. Плотное пузо паруса уверенно ловит ветер, чуть накренившись к далёкому горизонту. Держим курс сразу на Волин, оттуда зайдём в Щецин. Сидим в воде низко, потому как полностью загружены досками. Поэтому не так сильно ощущается качка. Перед отходом из города собрались ещё раз у Трувора, чтобы окончательно определиться с маршрутом и приоритетными задачами. Говорили в основном я и Горивой. Князь изредка вставлял своё веское слово, в основном слушал, о чём-то напряжённо размышляя. В какой-то момент встал и отошёл к окну, невидящим взглядом уставившись куда-то вдаль. Замолчал говоривший Горивой.