- Если ты так хорошо был осведомлен, то почему меня не задержали? Де Голар досадливо поморщился. - Ты плохо меня слушаешь, Алекс. Я же говорил, что все мои сведения появлялись постфактум, уже после того как. К тому же, я прекрасно знал, что ты так просто не сдашься, поэтому старался не форсировать расследование. Чтобы ты не попал под полицейские пули. А они под твои. - Я бы никогда не стрелял в твоих коллег, Шарль. - Ты действительно изменился, – искренне изумился полицейский. – А как же категоричная неприязнь к полиции? - Я о ней... забыл... - Это к лучшему, – заметил де Голар и вдруг улыбнулся. – А еще, я просто не хотел становится на пути у своего старого друга. Мало того, по мере возможности старался тебе помогать. Для меня наконец прояснилась странная индифферентность ажанов к моей персоне. - Так значит, публикации о Франко Неро в газетах... - Да, отслеживая каждый шаг Корсиканца, журналисты старались именно для тебя, – скромно заметил лейтенант-колонель. – Правда, даже не подозревали об этом. Внутри неожиданно плеснулась злоба. Другу помогал, говоришь. Ну-ну... - Хочешь, я назову еще одну причину, по который ты не хотел меня задерживать? - Если ты о том, что мне тоже была выгодна смерть Неро, то так и есть, – спокойно ответил Шарль, – не буду отрицать. Но этим, я руководствовался в последнюю очередь. Теперь такой вопрос. Судя по пулям из твоего пистолета в теле Луиджи Амато, бухгалтера Корсиканца, ты его тоже прикончил. Где тетради, что у него были с собой? - В надежном месте. Что дальше? - Что дальше? – задумчиво переспросил полицейский. – А дальше... – он взял со стола маленький серебряный колокольчик и позвонил в него. В кабинете немедленно появился лейтенант. - Снимите с месье Аксакова кандалы, Альберт. Альберт ничуть не удивился приказу, быстро освободил меня от наручников и тут же убрался. Я настолько был ошарашен произошедшим, что, в буквальном смысле, потерял дар речи. - Арманьяк, «Шато де Суви», тысяча девятисот пятого года, – де Голар достал из шкафчика бутылку из темного стекла, вместе с хрустальными бокалами и поставил их на стол. – Думаю, нам есть за что выпить. - Но как? – с трудом выдавил я из себя. - Что? - Ты меня освобождаешь? После всего что случилось? - На твоем счету исключительно преступники, – невозмутимо заметил Шарль. – Ты сам, практически в одиночку, положил конец преступному миру Марселя. Великолепный результат. За такое награждают, а не наказывают. В конце концов, не могу же я посадить в тюрьму человека, который дважды спасал мне жизнь. После этих слов, у меня где-то в глубине души вскинулась надежда, но я безжалостно загнал ее обратно. Слишком хорошо звучит, чтобы быть правдой. - Извини, но ты не президент Республики, и не можешь по своему усмотрению казнить или миловать. - Ты прав, я не президент, – усмехнулся де Голар. – Но я все еще начальник полиции этого города. Александр Аксаков не имеет никакого отношения к произошедшему в Марселе. Увы, расследование, зашло в тупик. Выяснить личность Тайного Мстителя так и не удалось. Соответственно, тебя никто никогда не задерживал, соответственно, никто и не освобождал. - И тебе не нагорит за плохую работу? - Нисколько, – безразлично пожал плечами Шарль. – Даже наоборот, меня в скором времени ждет повышение. Я тебе рассказал о публичной версии, но в служебном варианте все это будет оформлено, как секретная операция. Естественно, успешно проведенная под моим руководством. Так что не вижу ничего сложного. Хотя нюансы есть, и немало. Но о них потом. Ах да... совсем забыл... – Де Голар достал из ящика стола зеленую книжицу с гербом Франции на обложке. – Твое прошение о гражданстве удовлетворено. Поздравляю. - Спасибо... - Я тут почти не причем, – француз весело рассмеялся, – основную роль сыграло твое геройство во время войны, награждение «Почетным легионом» и прочими наградами, а также ходатайство генерала Петена. Но и я, в некотором роде, приложил свою руку. Поэтому очень рассчитываю, что буду крестным отцом вашего с Ульяной первенца. Если будет мальчик, требую назвать его Шарлем! - Не стоит так шутить... – я едва удержался, чтобы не вцепиться полицейскому в глотку. - Что не так? – встревожился де Голар, а потом вдруг хлопнул себя ладонью по лбу. – Стоп, стоп, Алекс! Не горячись! Ты что, не в курсе? - В курсе чего? - Господи... – охнул Шарль. – С твоей женой все в порядке! Это я забрал ее! Неожиданно поступила информация от осведомителя, что корсиканцы собираются за какой-то девушкой, связанной с тобой, вот я и сыграл на опережение. Меня словно кувалдой по башке огрели. - Гребанный ты урод! - За что? – оскорбился Шарль. – Сейчас в морду дам. - А предупредить не мог, скотина? - Как? Мадам Козен, категорично не захотела выдавать, где ты прячешься. То есть, мадам Аксакова. Прости. - Ты понимаешь, я ведь ее уже похоронил! – в сердцах заорал я. Предваряя очередное беспамятство, голову прострелила резкая боль, в глазах потемнело. Но, вместо того, чтобы потерять сознание, я вспомнил все. Как сквозь беруши в ушах донесся встревоженный голос Шарля. - Алекс! Алекс, черт побери, что с тобой? Альберт, сюда... - Все уже нормально... – тихо отозвался я, дико ошарашенный обилием свалившейся информации. – Где там твой коньяк? - Это Арманьяк, неуч, – с облегчением высказался француз и сунул мне бокал в руки. – Это как назвать пистолет револьвером. - Где мои девочки? – пропустив мимо ушей замечание, я задал самый актуальный для меня вопрос. - У меня в имении, за городом. Не переживай ты так. Их охраняют лучшие мои люди, так что все в полном порядке. Сегодня вечером мы туда отправимся. - Не могу не переживать. Без Ульяны моя жизнь не имеет никакого смысла. - Черти и преисподняя! – де Голар всем своим видом олицетворял озадаченность. – А как же богатенькие мамочки? Ты же говорил, что это твой идеал отношений с женщинами. - Все в прошлом, Шарль. Считай, что я стал совсем другим человеком. - Я очень рад этому, – француз расплылся в улыбке. – А знаешь почему? – и не дожидаясь моего ответа, сказал на ломанном русском языке. – Ранше ти бил болшой мудила. Да-да, очен болшой. Я правильно выразился, Алекс? - Правильно. Ты говорил о нюансах. Шарль поставил пустой бокал на стол и внимательно на меня посмотрел. - Их немного, но они есть. Бухгалтерия Амато. Ты должен отдать мне тетради. - Не проблема. Как только доберусь домой. Что-то еще? - Тебе необходимо покинуть Францию. Минимум на год. Вместе с Ульяной и ее сестрами. Не спрашивай почему. Так надо. - Это не противоречит моим планам. - Тогда с условиями все. Пьем? - Пьем. Выпили и не раз. Было за что. А потом, референт де Голара, Альберт, отвез нас в имение. Шарль подвел меня к двери и сразу же заторопился. - Здесь. Они заняли гостевые апартаменты. А я... э-э-э... я пойду, наверное... Ну, прогуляюсь на свежем воздухе... - В чем дело? - Ты знаешь, я немного побаиваюсь твою жену, – неожиданно признался де Голар. – Воистину, она очаровательная женщина, но… - Что, но? - Она напоминает мне по своему характеру, мадам Сюри, нашу с братом гувернантку, которая измочалила об мою задницу в детстве целый воз розог. Такая же безжалостная и неумолимая. А ты сам не... - Нет. - Мадам Аксакова ничего пока не знает, так что, на твоем месте... - Иди уже? – я постоял немного перед дверь и осторожно открыл ее.