– М-м-м, хорошее замечание. Наверно, он не проверял. Володин, если тебе интересно – очень дотошный человек. Он проверяет едва ли не каждую буковку. Романов – не такой. Но все это уже пустое. Лев Григорьевич желает переговорить с тобой лично. – А потом? – Мы разойдемся, как в море корабли. Мой план далее не включает тебя. Я надеюсь, что ты не собираешься меня потом искать? – Не вижу в этом смысла, – я решил не рисковать и не провоцировать Егора. Лучше с ним согласиться. – Прекрасно. С тобой почти всегда легко договориться! – теперь его голос значительно повеселел. – Тебе остается только приехать. Лев Григорьевич как раз проснется к твоему приезду. – Угу, – я посмотрел, как водитель, воспользовавшись движением транспорта в правых рядах, крутнул рулем и вырвался из капкана, проехав вперед не один десяток метров. – И, если я верно понимаю, потом мы отправимся забирать девушку? – Верно понимаешь. До встречи. – Ну, до встречи… – отозвался я на гудки в трубке. Как и в последний раз, когда противник сохранял тайну до самого конца, оставался миллион вопросов. Безответных. И, несмотря на явную связь между Егором и Вадимом, здесь вопросы были другие. Но их все равно имелось слишком много. Оставлять их без ответа я не собирался. – Я в курсе, что ты не можешь говорить, поэтому просто слушай, – Кирилл явно намеревался порадовать меня полезной информацией. – Этот парень вроде бы нормально с тобой начал общаться. Постарайся узнать у него побольше данных при встрече. Разболтай его, у тебя должно получиться. Если мы получим зацепку, сможем вытащить Лену быстрее, чем Камышин закончит с тобой болтать. Владимир уже отправился поближе к месту, в случае чего захватит тебя. Все бы было так легко на деле, как описывал Кирилл. Скорее уж Володя захватит с собой мой труп, если Егор поймет, что я пытаюсь что-то выпытать. Нет, этот хитрый интриган не так прост, как кажется. С самого начала он водил меня за нос, убеждая в том, что лишь пешка. Я уже собрался ответить нашей поддержке, но вовремя вспомнил, что водитель – чужой, и промолчал. Водитель притормозил на ближайшей заправке. К этому моменту МКАД начал движение и автомобили медленно, но верно ползли в сторону свежепрочищенного асфальта. Пока в бак лилось горючее, мимо пронеслись, сваливая на сторону снег, еще несколько машин. Движение постепенно нормализовалось. – Вот теперь можно ехать, – водитель нырнул на свое место и, улучив подходящий момент, шустро вырулил на трассу. Скорость потока едва ли превышала тридцать километров в час, но в сравнении с глухой пробкой и этого было достаточно. Остаток пути занял немало времени, но к дому Камышина мы добрались еще затемно. В дверях меня встретил Федор. Казалось, что ему не впервой работать несколько ночей подряд, потому что выглядел он свежо и бодро. – Доброго утра, – подчеркнуто вежливо произнес он. – Рад, что вы вернулись целым и невредимым. – И вам того же. Неужели вас заставили смотреть на происходящее? – О, нет, – отмахнулся старик. – Я знаю, на какие дела уходит молодежь после разговора с Львом Григорьевичем. Все молодые, горячие. Пока в гроб не лягут. Извините, что так мрачно, но это случается слишком часто. Такие времена, – пожал он плечами, принимая от меня пальто. – Оружие при вас имеется? – Я не забирал, – слабо улыбнулся я. – Точно, – дворецкий оттопырил палец и исчез вместе с моим пальто. – Постарайтесь не забыть, когда будете уходить. – Разумеется. Я обратил внимание, что Федор все еще топчется на месте, нерешительно поглядывая на меня. – Если вы хотите что-то сказать, говорите, – стараясь, чтобы это звучало нетребовательно, произнес я. – В последнее время редко кто приносит хорошие вести. Вы вернулись, это уже хорошо. Я по-стариковски рад. Хоть одно новое лицо задержится у нас подольше. Я не смог сдержать улыбку. – Ну, давай, хотя бы старика расколи, – зашипел мне Кирилл. Федор кивнул мне и сразу же удалился. – Не буду я трогать дворецкого! – едва слышно прошептал я в ответ, предварительно убедившись, что более поблизости никого нет. Егор не вышел меня встречать, Камышина тоже не было. – Сейчас не до принципов! – Он все равно ничего не знает, – продолжал пререкаться я, но возвращение дворецкого заставило меня заткнуться. – Мне показалось, вы разговаривали? – спросил он. – Немного поругался на себя за ушибленные ребра, – ответ не пришлось даже придумывать: ушедшая после долгого сидения в машине боль вернулась уже когда я скидывал с себя пальто. – Без синяков и шишек, как говорится! – дворецкий заговорщически мне подмигнул и живо проследовал в ту же комнату, куда отводил меня днем раньше. Я хмыкнул. Кирилл вовремя заткнулся и не нудел мне в уши. – Прошу, – Федор вытянул руку, указывая на знакомые кресла и овальный стол. Только сейчас я задумался, что у братьев весьма специфическая любовь к предметам интерьера и архитектуре подобной формы. «Мое» место было свободно. Два кресла напротив заняты: в одном из них расположился владелец поместья, вальяжно закинув ногу на ногу, а в другое, чуть стесненно, вжался Егор. Его поведение отличалось от моих ожиданий. После относительно дружеского разговора, он выглядел напряженным. – А, вот и ты! Садись, садись, не стесняйся! После всего того, что ты сделал, – Камышин резко дернул рукой, демонстрируя жест победы. – Ты просто мой герой! Но я очень хотел бы с тобой переговорить. Глава 24. Трудные переговоры Я осторожно опустился в кресло, переводя взгляд с Егора на Камышина и обратно. И если первый, уже пообвыкший к перевязанной руке, сидел напряженно, владелец дома чувствовал себя более чем комфортно. Это было легко понять по не только по его позе. На лице играла улыбка и прежде сосредоточенный и расчетливый криминальный авторитет уступил место добродушному пенсионеру. Он что-то шепнул на ухо подошедшему Федору и, сияющий от радости, повернулся в мою сторону. – Это было неожиданно! – произнес он и в его голосе не было слышно на капли сонливости. В его возрасте такой рваный режим вряд ли был полезен, но все же Камышин-старший не возражал против подъема в час моего приезда. – Не то чтобы я в тебя не верил, но у меня было очень мало информации, а если ее мало – то нет и уверенности. Я надеюсь, что ты меня понимаешь и не держишь обиды за такие слова. – Нет, что вы, – попробовал улыбнуться я, по-прежнему искоса поглядывая на Егора. Тот сидел в кресле с видом, точно у него запор. Камышин же с гордым видом хозяина жизни в этот раз надел голубой шерстяной свитер с коричневыми ромбами посередине. Вопросы вкуса и стиля я всегда оставлял другим – выглядело это несколько странно, учитывая его возраст и общий вид. – Тем более прекрасно! – воскликнул он, а тем временем к нам подошел дворецкий, ловко удерживая на одной руке поднос. Высокая бутылка и три стопки. Закуски не оказалось. – Надеюсь, тебе не нужно напоминать, что ты на работе и н употребляешь? – нудно прогудел Кирилл мне в ухо. Я вскинул бровь. – Что такое? – встрепенулся Камышин. – Не по нраву? Он подхватил изящную бутыль – она расширялась кверху, сохраняя мягкий изгиб граней. Я замешкался. – Нет, что вы, – отозвался я и вдруг ощутил, что начал нервничать. То ли из-за того, что Кирилл внезапно начал заниматься нравоучениями, то ли из-за того, что Егор ведет себя странно – обстановка за овальным столом показалась мне слишком напряженной. И даже благодушие Камышина не смягчало ее. – Это же курвуазье! Я выдавил из себя очередную улыбку. Название не говорило мне ровным счетом ни о чем. Наверняка элитный сорт, приличной стоимости, но не всегда приличного вкуса. Впрочем, если еще минуту назад я и сам не собирался ничего пить, то после того, как Кирилл напомнил о запрете, сработал принцип – надо! – Должно быть, отличный вкус, – произнес я, поборов нервозность. Хотя стопка коньяка поборет ее эффективнее. – Не то слово! – звонко выдернув пробку, проговорил Камышин. Он все еще сиял, разливая коньяк. Быстро, точно и поровну. Я протянул руку и взял стопку. То же самое сделал и Егор, чуть поморщившись. Может, это его травма беспокоит? Лев Григорьевич выглядит бодро. Он не обратил ни малейшего внимания на своего соседа справа, значит, его состояние в пределах нормы в любом случае. – Так, господа! – подняв стопку, громко продекламировал хозяин дома. – За наш успех! – Ты же не собираешься… – начал было Кирилл. Я пожалел, что нельзя было его отключить, и опрокинул стопку. Горло обожгло до слез на глазах. Спиртным я не увлекался, а с такой работой и вовсе забыл о нем. Так что и одной порции было достаточно. Впрочем, сам Камышин не собирался разливать больше, потому что Федор сразу же унес бутылку и посуду. – Великолепно, – выдохнул я, вытирая глаза. – Да уж, – охнул Лев Григорьевич и кашлянул. – С нашей маленькой прелюдией мы закончили. Что, крепковато? – по-отечески спросил он. – В самый раз. – Славно. Славно, – повторил Камышин, откидываясь на спинку и поглаживая подлокотники. – Провернуть такое дело. В одиночку. Нет-нет, Егор позаботился о том, чтобы у тебя были все средства, здесь определенно есть и его заслуга! – Я поблагодарю его отдельно. Так вот оно как. Камышин даже не спонсор. Он ничего не знал о предоставленных фишках. Просто заказчик. Значит парень не так прост. Совсем не прост. Пачка бумаги ценой в миллион за лист. Причин не доверять Кириллу не было – его информация всегда была точной. Осталось выяснить, чего ради Егор выложил добра на семизначную сумму. Когда делаешь такие ставки, прибыль должна быть очень высокой. А ведь он мог подделать данные так, чтобы компания отошла лично ему. Но что тогда? Ведь его бы начали искать все сразу. – И все же, – тут я заметил протянутую мне ладонь, – я благодарен тебе. С документами все в порядке. Их оформят за считанные часы и контора будет под моим контролем. Я пожал руку и Камышин продолжил рассуждать, вполне реалистично, без мечтаний и пустых слов. – Думаю, этого будет вполне достаточно, – задумчиво выдал он. – Я имею в виду, в качестве компенсации за нанесенный мне ущерб с его стороны. – Зависит от стоимости компании, – попытался я поддержать разговор, заметив, что Егор все еще угрюмо сидит молча.