Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 1 из 84 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ДЕМОН ИЗ КАРТОННОЙ КОРОБКИ. Глава 1 — Так… в котором часу, вы говорите, пропал… — Аверин указал рукой на фото. Гермес Аверин терпеть не мог моду. Нет, не всякие странные выверты с одеждой, которые во все времена так любит молодежь, он и сам в юности был тем еще щеголем, а разные модные поветрия, которыми периодически увлекался так называемый «высший свет». Да что там «увлекался»? Серьезные и умные, вроде, люди, политики, крупные промышленники и даже священнослужители натурально с ума сходили. И словно бы пытались перещеголять остальных своим безумием. Аверин сам пал жертвой такого «поветрия». В те годы свет увлекся Древней Грецией. Сейчас об этом напоминали статуи богов и амфитеатр в саду родового поместья и совершенно нелепое его имя. Если верить истории, это была не первая в Российской Империи «греческая» волна, да и среди старшего поколения хватало Платонов, Аристархов и прочего, к тому же многие привычные имена имели греческое происхождение, но Гермес… это перебор. Кто из родителей, а главное, зачем, додумался так назвать ребенка, он не знал, мать с отцом погибли, когда он был совсем маленьким. Их с братом воспитывала бабушка, и в детстве мальчика все называли «Гера». И только впервые столкнувшись с официальными документами, он узнал, что следует писать в строке «Имя». Но всё могло быть хуже. Например, его могли назвать Гераклом. Или как брата, который на поверку оказался не Василием, а Вазилисом. Бабушка на все расспросы только разводила руками, а потом и вовсе ушла в Заладожский Скит. Фамильяр Анонимус, див первого класса, выглядевший как холеный викторианский дворецкий, света на эту историю тоже не пролил. Гере даже казалось, что разговаривать с младшим, ненаследным, отпрыском ниже достоинства семейного фамильяра. А со временем выяснилось, что страсть к необычным именам — не самая большая проблема в семействе Авериных. Желание бабушки устраивать личную жизнь мальчиков согласно своим вкусам, изрядно отдающим средневековьем, оказалось хуже самых заковыристых имен. Брат пошел на поводу, а восемнадцатилетний Гера отказался категорически. Впрочем, Аверин вспоминать эту историю не любил, бывать в поместье родни тоже. И совершенно не скучал по античным статуям. Сейчас все повально увлеклись Китаем. Аверин поднес к губам чайную чашку, от которой воняло хуже, чем от портянки денщика, и постарался выдавить из себя улыбку, чтобы хоть как-то замаскировать гримасу отвращения, и скользнул взглядом по комнате, где его принимала графиня. Обстановка гостиной даже не говорила, а вовсю кричала о том, насколько ее владельцы следуют новой моде. Возле окна стояли две огромные, почти в человеческий рост вазы с драконами, двери загораживали резные ширмы, а с потолка, вместо обычных люстр, свешивались светильники в форме китайских фонарей. Даже стол, на котором лежала фотография, был украшен перламутровыми вставками в виде иероглифов. И только портрет императора Александра Пятого, висящий на стене, выбивался из царящего вокруг засилья восточной роскоши, давая понять, что Аверин все же находится в гостиной российского чиновника, а не какого-нибудь китайского мандарина. Мальчишке на снимке было лет тринадцать. И по крайней мере, его точно не звали Лань или Вэнь: Китаем общество поразило около года назад, так что все несчастные обладатели экстравагантных имен пока еще были младенцами. Что же, этому парню повезло. Ну или нет. Учитывая причину, по которой частный сыщик граф Аверин посетил этот дом. — Даниил? — графиня Синицына промокнула глаза изящным платочком, видимо, чтобы не потекла тушь. — Вчера, наверное, вечером… — в ее голосе промелькнуло сомнение. — Наверное? То есть, вы не можете точно сказать, когда исчез ваш сын? — Да, то есть, нет, — она потупилась и, казалось, еще больше втянула впалые щеки, — Даниил был за ужином. Но даже не доел, побежал в свою мастерскую… ему там что-то доставили… — Так. В мастерскую, значит. И? — Аверин отставил чашку в сторону, подальше, чтобы до него как можно меньше доносилось благоухание пуэра, и взял в руки фотографию. Обычный полароидный снимок, на нем тоже вполне обычный, тощий, похожий на мать подросток. Был ли он наделен силой? Надо будет деликатно узнать. Впрочем, почему «был»? Может быть, мальчонка еще жив. И притащится к вечеру, грязный и, возможно, пьяный. В Петербурге немало соблазнов. — И утром его не было в спальне, — продолжала графиня. — Настасья пошла его будить к занятиям, но его не было. И в мастерской не было. И… и… и вообще нигде, — она всхлипнула и снова промокнула глаза платком. Отец семейства в доме отсутствовал. Несмотря на пропажу единственного сына, покинуть службу он не пожелал. А отправил к Аверину бесенка с посланием. Что же, тоже правильно. Граф Синицын занятой человек, а поиском пропавших должны заниматься профессионалы. Нужно будет еще раз зайти вечером, опросить и его. — И с вами никто не связывался? Не звонил? Не прилетали посыльные? — Нет… о, вы думаете Даниила похитили, чтобы получить выкуп? — Возможно. Или чтобы шантажировать вашего супруга. «Или он удрал в бордель». Последняя мысль нравилась Аверину больше всех. Свой гонорар он и так получит, не важно откуда он достанет им мальчишку. А вытаскивать людей из притона гораздо приятнее, чем из рук похитителей. Могло, конечно, случиться и кое-что похуже. Эх, неплохо бы показать фото ясновидящей. Но раньше чем через девять дней, невозможно с точностью сказать, жив человек или мертв. А время терять нельзя. С отцом уже могли связаться похитители. Было бы не плохо. Аверин предпочитал вести одновременно не больше одного дела. И при других обстоятельствах отказался бы от поисков Даниила Синицына, ему вполне хватало и того расследования, за которое он взялся два дня назад. Коллежский советник Сомов тоже пропал. И при гораздо более загадочных обстоятельствах. Супруга его лично видела, как он заходил в ванную. Но никто не видел, как он оттуда выходил. Ванную Аверин тщательно осмотрел — окно было закрыто изнутри на поворотный замок, так что без участия дива тут не обошлось. Однако даже самый пронырливый див не мог незаметно вытащить из дома довольно крупного мужчину. Да и сами дивы тоже не растворялись в воздухе. Но в случае с Сомовым хотя бы был понятен мотив похищения. У коллежского советника имелось настолько много врагов, что было странно, как он не пропал раньше. Делом Сомова занималась еще и полиция, но, насколько было известно Аверину, полицейские тоже далеко не продвинулись. И это несмотря на то, что у них в распоряжении были хорошо обученные дивы второго класса. Но и они ничего не нашли. Зато окончательно затоптали все следы и спутали силовой фон, бесконечно меняя личины в своих поисках. Когда на место прибыл Аверин, маятник использовать было уже бесполезно. Поэтому, узнав, что мальчишка пропал, Аверин решил взяться за это дело. Тем более что родители решили не обращаться в полицию. Всё же имелся небольшой шанс, что две эти пропажи связаны. — Мастерская… вы ее дважды упомянули. Что за мастерская? Юноша — художник? Можно ли взглянуть? — Хм… — графиня почему-то смутилась, — а это… обязательно? Его там нет, это точно.
— Конечно. — Аверин поднялся. — Это место вероятного преступления. Вдруг там остались следы. — Да… конечно… — Графиня тоже встала. — Я провожу вас. Дом графа Синицына располагался в глубине вполне приличного сада, что говорило об очень хорошем достатке семьи: земля на Крестовском стоила дорого. Прежде, до того, как столица была перенесена в Омск, здесь, из-за близости к Зимнему Дворцу, селились высокопоставленные чиновники, министры, князья и прочие особы, приближенные к императорской семье. Сейчас же роскошные особняки населяла обычная провинциальная петербуржская знать, но и титулы, и доходы у местных жителей имелись в достатке.Надо будет разузнать о семействе побольше. Детей у таких людей похищают или ради выкупа, или чтобы заставить родителей сделать то, что выгодно похитителям. Например, подписать разрешение, которое не удалось получить за взятку. Возможно, отец мальчика знает причину похищения, поэтому и не стал заявлять официально. Была еще одна очевидная для любого колдуна причина похищения людей, но обычно для этих целей использовали бродяг или приезжих, которых не хватятся быстро. Так что, скорее всего, парень жив. Пока. Флигель, в котором находилась мастерская, виднелся в самом углу сада, у белой каменной стены, украшенной колоннами. Сыщик и графиня прошли по широкой тропинке, свернули к стене, и тут Аверин увидел кота. Кот дремал на одной из колонн, натурально свисая с нее. Длиннющие лапы, сложенные крестом, и серый полосатый хвост свешивались с одной стороны, а вытянутая морда с огромными ушами и длинным горбатым носом — с другой. Полоски на изогнутой дугой серой спине переходили в пятна, делая кота похожим на маленького леопарда. Аверин знал такую породу, но забыл, как она называется. Аверин остановился и поднял голову. Кот, заметив внимание к своей персоне, лениво приоткрыл зеленый глаз и зевнул, обнажая внушительные острые клыки. Аверин улыбнулся. Он любил животных, в основном собак, хотя и кошки ему нравились. Но сам никого не держал: слишком мало у него было свободного времени, а заводить животное, чтобы полностью сбросить его на грозную домоправительницу Маргариту, он не хотел. В чем тогда смысл? Собака должна проводить много времени с хозяином. — Ваш? — он указал на кота, который, придя к выводу, что люди внизу не представляют интереса, подтянул под себя лапы и снова прикрыл глаз. — Нет-нет, — замахала руками графиня, — у меня аллергия. Это, наверное, соседей, они обожают всякую… экзотику. — она поморщилась. Аверин пожал плечами, и они направились к флигелю. У дверей графиня остановилась: — Извините, я останусь снаружи. У меня аллергия, я говорила. Аллергия? Аверин нахмурился. Что там за мастерская? Он открыл массивную деревянную дверь, и в нос ударил резкий неприятный запах. Похожий на запах больницы, только с примесью какой-то более ядовитой химии и… гнили. А еще отчетливо ощущался запах крови. Что за странное место? Он поднялся по ступенькам, ведущим к еще одной двери, и дернул за ручку. За дверью оказалась большая, тускло освещенная комната без окон. И Аверин моментально понял, что за запах здесь царит. Повсюду стояли чучела. Зверей, птиц, крупных, мелких, самых разных. В самом центре на постаменте красовалось чучело небольшого крокодила. Аверин прошел по комнате. Воняло, как в кожевенной, что, впрочем, не было удивительно. Вероятно, все чучела изготовлялись именно в этой «мастерской». Вдоль стены было расставлено несколько собак, а между ними два волка. На полках стояли ежи, куницы, кошки и даже один барсук. Птицы, от тетерева до синицы, были рассажены по свисающим с потолка веткам. Аверин понимал, что тусклый свет нужен для того, чтобы не выцветал мех и «коллекция» могла храниться как можно дольше в первозданном виде, но всё равно было жутковато. Чучела были сделаны с большим мастерством. Чье это «хобби»? Графа? В высоком стеклянном шкафу хранились ружья. Старые, антикварные, вероятно из них давно никто не стрелял. А вот в сейфе, вмонтированном в стену, должно было находиться более современное оружие. Надо всё-таки позвать графиню. Потерпит свою аллергию. Он вернулся к выходу и открыл дверь. — Мне нужно, чтобы вы зашли и проверили сейф. Не открывали ли его, и всё ли на месте. — Но я не знаю кода, — вздохнула графиня, — и ничем не смогу вам помочь, я даже не знаю, что там, в сейфе. Ружья Даниилу покупал отец. Возможно, он знает код… — Знает код… погодите, так оружейный сейф принадлежит вашему сыну? Графиня кивнула: — Да! Даниил очень любит охоту! Там есть волки, в его коллекции, он их сам застрелил. — Ясно, — Аверин нахмурился, — так… и таксидермист, выходит, тоже он? — Да… — графиня немного смутилась, — да, я понимаю, не самое обычное увлечение для мальчика из такой семьи, как наша, но у Даниила такой талант… — Ясно, — повторил Аверин и снова нырнул во флигель. Надо обследовать саму «мастерскую». Он приметил еще одну дверь, и она была заперта. Возвращаться к графине не хотелось, да и не видел он у нее в руках никаких ключей. Аверин вынул из кармана часы. Это были отличные серебряные часы на массивной цепи, сделанные на заказ по его личным чертежам и расчетам, и каждый раз, доставая их, Аверин не уставал любоваться. В них было встроено почти всё, что может экстренно понадобиться в его работе. Он открыл крышку — вмонтированный в нее алатырь щелкнул, восьмиконечная звезда приподнялась над рубиновыми язычками пламени и завибрировала, показывая, что прибор готов к работе. Он раскрутил звезду пальцем, она завертелась бесшумно, постепенно ускоряясь, и Аверин ощутил привычное покалывание в пальцах, похожее на легкий электрический разряд. Раздалось негромкое шипение, и над звездой появился бесеныш. «Бесенышами» или «чертиками» называли слабых дивов третьего, низшего класса. Они были чуть умнее голубей и выполняли только очень простые и четкие приказы. Вернее, один приказ, на большее их сил не хватало. — Открой дверь, — Аверин указал на замочную скважину. Бесеныш нырнул в дырку, пошуршал там, и через секунду раздался щелчок. Дверь приоткрылась, и Аверин снова крутанул звезду, теперь в обратную сторону. Бесеныша будто высосало из замочной скважины, и он, повиснув на миг над алатырем, с легким треском исчез.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!