— А, ну правильно сказал, — Аверин уже убедился, что Кузя не болтает лишнего. Он обратился к диву: — Теперь можешь рассказать, зачем попался. — Мне нужно было, чтобы меня за своего посчитали. Просто полиция очень не вовремя нагрянула, мне нельзя было потерять Белку из виду. Пришлось ехать с ней. — Белку? Это кто? — Это девушка Николая Хмельницкого. Та, рыжая. — Отлично. Как ее зовут, узнал? — Белицкая Алина. Тысяча девятьсот шестьдесят пятый год рождения. — Подождите, — вмешался Виктор. — А мне можно объяснить? Николай Хмельницкий — это же тот парень, чей адрес я вам дал? — Да, я ездил к нему домой, он пропал. Родители не знают, где он, думают, что у своей девушки. Я отправил Кузьму туда, где эта молодежь обычно собирается, вдруг он кого-то из них увидит. — А, понятно. И девушка — Алина Белицкая? — Ага, — подтвердил Кузя и добавил: — Николай Хмельницкий умер. — Что? — одновременно спросили Аверин и Виктор. — Она сказала, что ее парень умер. От какого-то «передоза». Потом поднялся шум, приехала полиция, я думал: если мы поедем вместе, я смогу узнать больше. — Узнал? — спросил Аверин. Он пока не решил, как следует реагировать на своеволие дива. С одной стороны, тот не выполнил инструкцию. С другой — действовал по обстоятельствам и в целом верно. Догадался даже связаться с Виктором. — Ага. У них там есть еще какой-то человек, по имени Цепеш. Он их как-то должен был вытащить. Может быть, напасть на участок ночью. — Или взятку дать… — задумчиво протянул Виктор. А Аверин почувствовал, как холодеет спина: — Виктор. Какие, к черту, взятки? Вы слышали, что он сказал? «Цепеш»! — А вы знаете, кто это? — Конечно. А вы разве нет? — Знакомое что-то, — наморщил лоб Виктор. — Может быть, «Дракула» вам скажет больше, — подсказал Аверин. — А, точно! Это полумифический колдун! — Не такой уж и мифический. Вполне реальный, мы его в Академии изучали. Так вот, он любил в качестве казни людей на кол сажать. За это его и прозвали «Цепеш», что значит «колосажатель». — Е-маё! — Виктор обалдело на него уставился. — Вы не шутите? Но ведь это не может быть он, он же умер давным-давно. — Какие уж шутки… Нет, конечно не он. Но от этого совершенно не легче. Это наш демон. Что же выходит, эти сектанты ему поклоняются? — Нет, — Кузя замотал головой, — они никому не поклоняются. Они выступают за освобождение дивов. Если Цепеш — это демон, думаю, они его как-то освободили. — Час от часу не легче, — пробормотал Виктор и добавил, посмотрев на Кузю: — парень, не ходи туда больше. Это гораздо опаснее, чем дубинкой по носу получить. — Ага, я знаю! — Кузя улыбнулся. — И вы проследите, чтобы не ходил. Он еще совсем ребенок. — Я не ребенок, — возразил Кузя, — мне шестнадцать! — Да-да. Я уже понял, что ты герой. — Нам нужно ехать, Виктор, извините. — Да, конечно. Мне следует передать Управлению эту информацию? Аверин задумался. — Наверное, нет, — сказал он, — они очень топорно работают. Я сам скажу, когда понадобится их помощь. — Хорошо. Только умоляю, будьте осторожны. Оба, — Виктор поднялся, чтобы их проводить. — Ты понимаешь, как ты рисковал? — проговорил Аверин, когда они сели в машину. — Ага, но у меня не было выбора. Ведь то, что я узнал, очень важно, так? — Так, — согласился Аверин. — Но Виктор прав. Больше ты туда не пойдешь. — Почему? — Потому что это опасно. — Он выехал через ворота и свернул на проспект. Кузя повернулся к нему. Очки он снял и убрал в карман штанов. И Аверин увидел, что зрачки его глаз стали вертикальными. — Ваше сиятельство. Виктор Геннадьевич думает, что я человеческий мальчик. Аверин повернул направо. Да, конечно, Кузя прав. — Почему Дивногорский? — перевел он тему. — Он тебе нравится? Его идеи? — Понятия не имею, — пожал плечами Кузя, — я назвал первое имя, которое пришло мне в голову. Див прищурил глаза: — Но вы уходите от ответа. — Ты не задавал вопрос, — спокойно заметил Аверин. — Точно, — Кузя улыбнулся, — тогда скажите, от чего умер Хмельницкий. Что такое «передоз»? — Это когда употребляешь слишком много вредных веществ, алкоголя, наркотиков. Но очень странно для колдуна не суметь рассчитать дозу. Вдруг Аверин резко ударил по тормозам и выехал на обочину. — Черт! Вот же черт! — он двинул ладонью по рулю, и машина обиженно пискнула. — Не от передоза, да? — Кузя сверлил его взглядом. — Нет. Я идиот. Как я сразу не понял? Похоже, эти два недоколдуна и девчонка решили вызвать дива. А в качестве жертвы выбрали «плохого человека». Видишь, они мыслят, как ты, неудивительно, что вы так быстро сошлись. — Но у них что-то пошло не так? — Да всё у них пошло не так! — в сердцах воскликнул Аверин. — Они не рассчитали, и у этих недоучек жертва умерла во время обряда! И див сожрал вызвавшего его колдуна. — Если жертва была всего одна, то как они смогли вызвать такого сильного дива? — Пока не знаю. Может, жертв было больше. А может, это был прорыв. — Что такое прорыв? — уточнил Кузя. — Очень редкое явление, — пояснил Аверин. — Коридоры в Пустошь для первого и второго класса различаются. Когда колдун открывает коридор для первого класса, у его входа собирается несколько дивов первых-третьих уровней. Обычно они дерутся за право войти, предвкушая жертву, и в проход идет самый сильный или самый быстрый и хитрый. Но может случиться так, что драка дивов привлекает кого-то очень сильного. Слабую жертву он бы не почуял, но съесть несколько сородичей не прочь. Чаще всего такие дивы, закусив, не выходят. Но были случаи, когда они всё же шли в коридор. Именно поэтому колдунов, вызывающих первый класс, не может быть меньше трех. Они должны не пустить дива и закрыть проход прежде, чем он пройдет. Понятно, что два колдуна-недоучки этого сделать не смогли. — А, я знаю! — воскликнул Кузя. — Мы нередко деремся за дыры, да. И сильные сжирают слабых. Но слабую жертву сильный див обычно не чувствует, только если к дыре его привлечет что-то другое. — И остается вопрос, почему демон не сожрал всех. И эта Белка сказала, что Цепеш их освободит. Он им помогает? Вот это странно. — Аверин снова тронулся с места. До дому оставалось всего ничего. — Может, он съел Хмельницкого, проникся идеями и тоже хочет освобождать дивов? Ну или жрет по одному. — Девушка сказала на сходке: «Мы все скоро умрем». И еще они кричали «Свобода и смерть». — Вот черт. Что, если эти дети готовы пожертвовать собой ради «свободы дивов»? — А что, неплохая цель, — улыбнулся Кузя. — Я должен туда вернуться. Мне Белка встречу назначила. — Хорошо. Но я тебя подстрахую. Кузя опять повернулся и уставился своими вертикальными зрачками. — Гермес Аркадьевич, я выжил в Пустоши. Там всегда полно дивов сильнее. И там нет ни полиции, ни колдунов с дивами из Управления, которые ходят за нами по пятам. Если он почует вас — сможет снова сбежать. Или, того хуже, — нападет. Я смогу скрыться. Но защитить вас от него — нет.