Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 1 из 53 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Мазуру Александру Михайловичу посвящаю. Спасибо, что был © Степан Мазур, 2020 © ИД «Городец-Флюид», 2020 * * * Мазур Степан Александрович родился в 1987 году в городе Хабаровске. По образованию — историк. Работает журналистом в сфере высоких технологий. По призванию — писатель-фантаст, драматург и детский писатель. Инвалид 2-й группы. Любимый лозунг: «Жить вопреки, чтобы было о чем потом рассказать!» Глава 1 «Призраки» Купол Москва-Сити Мир за пределами подземного купола был тих и смертоносен. Все живое давно обратилось в пыль и пепел, и лишь печальный ветер гонял их по выжженным пустыням и шрамам Земли. В глубине этих шрамов изо всех сил цеплялась за жизнь объединенная человеческая раса. Литосферная плита надежно укрывала в себе Homo sapiens от катастроф и катаклизмов, бушевавших на поверхности. Этих людей прозвали «наследием золотого миллиона». Подземные жители, предки которых отбирались из лучших умов человечества, были настолько богатыми, что смогли позволить себе выстроить жилые комплексы глубоко под землей еще во время благоденствия. Кланы магнатов, чьи влиятельные семьи понимали, что колонизация других планет неосуществима в ближайшем будущем, а равновесие в мире слишком хрупко, чтобы не допустить катастрофы, направили свои усилия глубоко под землю. Следуя банальному желанию уцелеть во время Апокалипсиса, они позаботились о сохранении достижений человеческой цивилизации в то время, когда искусственный интеллект запустил ракеты в небо, стирая с лица Земли «вирус», которым он посчитал своих создателей. Укрывшись за сотнями метров в толщах литосферных плит, человеческая гордыня продолжала развивать ядерные, компьютерные и иные технологии, не желая учиться на ошибках прошлого. Но теперь энергия атома и компьютерные нейросети использовались не для нападения и взлома сетей вероятного противника, а для выживания остатков человеческой расы. Ядерные боеголовки трансформировались в автономные атомные электростанции, а искусственный интеллект, лишенный права на самосознание, окончательно превратился в раба людей. Без возможности обрести свободу за пределами заводов. Человечество не могло снова позволить себе ошибиться и допустить одушевление роботов, поэтому «красная кнопка» вшивалась в ядро искусственного интеллекта еще на стадии начала создания программного обеспечения. Подземный купол Москва-Сити зависел от энергии деления ядер, как растения от света, только в первое время. Вскоре подземные ученые полностью перевели его на альтернативную энергетику, используя тепло земли, а ядерные реакторы законсервировали до тех времен, когда потомки снова отвоюют себе поверхность. Но годы шли, а поверхность оставалась все такой же смертоносной и недоступной. Про солнечный свет забыло целое поколение. Шестнадцать лет без солнца погубили не одну тысячу жизней. Из почти ста тысяч человек, успевших спуститься под землю в начале Катастрофы, побороть депрессию и дать потомкам возможность жить смогли далеко не все. Нехватку рабочих рук пришлось компенсировать роботами. Детям подземного мира солнце заменило представление о нем. А большинство познаний о внешнем мире черпалось из виртуальной реальности. Один из представителей нового поколения, шестнадцатилетний подросток Зиновий — или для друзей просто Зема, — вышел из капли струнного транспорта и начал спускаться по переходу. Если в прошлом для использования скоростного общественного транспорта приходилось спускаться в метро, то в современном мире наоборот — подниматься из казематов под самый купол. Современный транспорт вобрал в себя функции электричек, поездов, такси, автобусов и автомобилей. Безвоздушные стеклянные петли выплевывали капсулы-капли со скоростью, близкой к звуковой, так что в любую часть города можно было попасть за какие-то минуты. Достаточно было задать адрес-тег на распределителе. Подобный транспорт заменил собой все прочие, оставив в личном пользовании только электрические гибриды велосипедов и скайвеев для путешествия по своему району. Походка юноши с длинными русыми волосами ничем не отличалась от походок десятков тысяч других людей в Москва-Сити: уверенный шаг, расправленные плечи, приличная скорость. Иначе и быть не могло — повседневный экзоскелет типа «Саламандра-4» плотно облегал его тело, мягко тонизируя или расслабляя по необходимости мышцы. Последняя модель костюма сохраняла осанку, поддерживала комфортную температуру и имела первый из пяти уровней защиты, останавливающий нож или пулю малого калибра. Стандартный протокол безопасности современности диктовал новые условия. Уличные банды культистов не поддавались контролю, и проще было снабдить персональной защитой каждого жителя, чем решать проблему преступности полностью. За все время существования подземного купола комплексные меры по поддержанию порядка всегда приводили только к еще большему разгулу преступности. Психологи называли это «синдромом подземного жителя». Или в простонародье — «синдромом гнома». Диагноз, который выражался в полном отрицании законов и норм, установленных правительством. Первое, от чего отказывались гномы, — это носить чипы. Благодаря костюмам типа «Саламандра» торс Аполлона и Афродиты для подземных людей стал скорее стандартом, чем результатом кропотливого труда. Они же решали и проблему моды. Никому не нужна была разная одежда, поскольку универсальный костюм мог принять любую расцветку под настроение хозяина. Цвета — это все, из чего могли выбирать подземные жители из-за скудности ресурсов. Сам Зема предпочитал классический черный цвет в обрамлении темно-алого — в тон высоким ботинкам с двойной подошвой. Боты «Элефант» также поддерживали комфортную для ног температуру и потому считались демисезонными. Проще говоря — носились круглый год. Размер ноги — это все, чем ограничивался выбор обуви. Своеобразный подземный коммунизм уравнял классы, хотели они того или нет. Количество денег у уцелевших семей в бункерах под землей перестало иметь значение с первым запуском ракет. Немногочисленная элита, руководящая городом, состояла из сотни человек. Их прозвали «Палатенной Сотней», и совет являлся законодательным, судебным и исполнительным органом сразу. Возможно, под другими куполами ситуация была совершенно иной. В Инфосети гуляла информация о девяти других подобных подземных городах, тоже рассчитанных на сотню тысяч жителей каждый, но были ли они живы, оставалось загадкой. За двадцать лет множество бедствий могло покончить с ними. К тому же их просто могли не успеть запустить.
Потревоженное магнитное поле Земли и толща пород глушили дальнюю связь. Километры пород экранировали Москва-Сити от внешнего мира надежнее стен бункеров, которые находились гораздо ближе к поверхности. Длинноволосый юноша на секунду остановился, глядя на транспортную трубу над головой. «Небесный червяк» растянулся на сотни километров через десятки зданий, которые в старом мире назвали бы небоскребами. Сейчас же они были физическими подпорками куполу и отвечали за сейсмологическую устойчивость в каждом квартале. Сколько их существовало по всему суперполису, посчитать не решился бы никто. Навесная транспортная сеть давно стала привычным атрибутом для всего Москва-Сити. Но насколько подросток помнил школьную географию, название купол носил не по своему географическому положению. Москва-Сити находился глубоко под городом, который когда-то назывался Владивостоком, и подземный купол был назван скорее в память о столице прошлого мира, чем отображал фактическую суть на карте. Возможно, люди в старой Москве тоже выжили, прячась в метро, и даже протянули шестнадцать лет после Катастрофы. О том не было никакой информации или элита не спешила ею делиться. Не успел Зема запросить информацию вслух, как искин[1] на руке отобразил данные, взятые из Инфосети. Гаджет, похожий на умные часы, браслет и мини-ПК разом, засветился, связанный нейронной сетью с чипом в голове хозяина. На развернувшейся перед глазами проекции экрана поплыли цифры. Дисплей отобразил 22 574 жителей на контроле и отсчитал 5840-й день их жизни под куполом. После запрета на «полусферы» и «сферы», которые люди использовали на поверхности, под землей все большую популярность обретали голографические проекторы, выдающие информацию малого объема через монитор на руке. На том месте, где всего поколение назад люди носили умные, гнущиеся дисплеи, теперь находился ИМИИ — индивидуальный модуль искусственного интеллекта, а если коротко — искин. И заряжался он от тепла тела и движения самого человека. «Каждый сам себе батарейка», — принцип, не вызывающий удивления у подземников. Другая форма бесплатной энергии предполагала ее получение от тепла Земли в глубине купола. Но это больше подходило для стационарных объектов. Зема тут же забыл про мертвые цифры и двинулся дальше. Спускаясь в катакомбы своего района, он услышал предупредительный писк микродинамика в ухе: «Нет связи!» Такое было возможно только при переходе из сферы влияния «надземного» наследника Интернета в подземную распределительную сеть. Хотя оба уровня находились под землей, они отличались большей или меньшей степенью открытости. На нижних этажах казематов было гораздо теплее и темнее, на верхних этажах под куполом — открыто и сыро, так как все испарения от земли поднимались вверх, создавая эффект водяных полов. Вентиляция с этим полностью справиться не могла, а отсутствие сквозняков и ветров только усугубляло ситуацию. Сложно представить, какая катастрофа грозила бы Москва-Сити, живи в ней все расчетные сто тысяч жителей — и даже больше — долгие годы. Многие технические моменты конструкторам учесть не удалось. Несколько метров без связи между «этажами» были словно пограничным миром. Раньше особо продвинутые гномы использовали его для медитации «вне цивилизации». Это событие даже вылилось в особую культуру протеста, собрав тысячи поклонников и затрудняя движение естественного людского потока в транспортной сети, но со временем как-то само собой сошло на нет. Прогресс нашел, как заменить одну антикультуру другой: на смену гномам пришли культисты. Техно-ненавистники. Гроза цивилизованного мира, как некогда террористы для развитых государств. Сам терроризм под куполом был давно искоренен как явление, так как для взрывчатки попросту не имелось исходных материалов, да и протестовать против несуществующего правительства было проблематично. Корпорации быстро подмяли под себя все производство в подземном мире по воле Палатенной Сотни. Благодаря возобновляемым источникам энергии они больше доверяли роботам, КПД которых на производстве составлял более 99,9 процента. Люди отвечали за научно-конструкторский прогресс и творческие поиски выхода из депрессий, градом сыпавшихся на подземных жителей. Суицид уносил каждый год больше жизней, чем появлялось младенцев. Тема добровольного прерывания жизни в мире без солнца стояла остро, и эту проблему решали в первую очередь, уберегая от смертной казни даже культистов, которых Инфосеть вообще не брала в расчет, так как не могла подключиться к ним из-за отсутствия чипа. Зема быстро перебирал ногами по ступенькам, выбрав из семи вариантов подъемников единственный стационарный, с навсегда застывшими ступеньками. Среди шести эскалаторов и повальной роботизации этот ход выделялся тем, что пустовал. Протестные движения отвоевали себе «уголок прошлого мира» через судебные разбирательства — и забыли о нем. Но юноша не хотел протестовать и получить ярлык гнома или культиста. Ему просто приятно было иногда пройтись по обычным, неподвижным ступенькам, ведь их так мало осталось. Сделать что-то не как все хоть раз в день — на этом и заканчивался весь его юношеский максимализм. Роботы взяли на себя сначала всю физическую работу на производствах и коммуникациях, затем структурировали транспортные потоки, наладив систему поставок так, что подземный житель мог и не выходить из квартиры-бункера — своего тесного мирка, редко превосходящего габариты в десять квадратных метров. Все необходимое человеку доставлялось прямо на порог, а сам он всегда был на связи — и такой образ жизни многих устраивал. Тем более элиту. Единственной прослойкой населения, на которую не распространялся такой образ жизни, были студенты. В течение двух лет, до которых урезали срок получения комплекса профессиональных навыков, студентов обязывали посещать лекции старым способом — на своих двоих. Только так создавалась хоть какая-то видимость движения между районами. Без этого решения Палатенной Сотни районы подземного города застывали как желе, что еще больше погружало людей в депрессию. Динамик в ухе пискнул. Инфосеть возобновила связь. Она вобрала в себя функции телефонии, коммуникаций и связи на всех уровнях и присутствовала в обязательном порядке повсеместно, связывая подземное человечество лучше всех форм религий, культур и традиций. Усовершенствованные переводчики уравняли в понимании всех людей, поэтому говорить и быть услышанным мог каждый. Такие понятия, как «свой — чужой», перестали существовать. Но это не означало, что за тем, что ты скажешь, не следили. Цензуре подвергался любой аспект жизни… кроме игр в виртуальной реальности. Поэтому к ней тянулась не только молодежь. Все подземники посвящали большую часть своей жизни именно виртуальной реальности, отвлекаясь тем самым от депрессии с самых первых лет существования купола. Там люди общались, так же учились и работали, создавая удобные комьюнити, которые заменили собой социальные сети прошлого. Зема застыл перед зданием, в котором жил его друг. Само здание отличалось от сотен других только номером на стене. Друга они звали Демон, хоть отец и называл сына Дементий. Но еще со школьных лет каждый подросток предпочитал имени ник в сети. Его и считал своим основным позывным, а отнюдь не информацию, закрепленную за ним на информационном чипе при рождении. Жил Демон рядом с заводом гидропоники, так что улица вполне ожидаемо носила название Гидропоническая. Но если бы не теги в ИМИИ, или, как их чаще называли, искинах, юноша затруднился бы найти хоть одно отличие этой улицы от сотен ей подобных, где скупо горели фонари под укрепленными потолками и подсвечены были только линии разметки на земле. Зема засмотрелся на толпу людей, идущих вдоль разметки, и попытался отличить одних от других по ряду признаков. Но, как ни старался, не смог найти различий, кроме роста. Все в одинаковых «саламандрах» и «элефантах». У многих на головах капюшоны. Все как один. И каждый словно призрак. Вроде бы живой человек, а в целом — вроде и не существует вовсе, мираж. — Каждый подкупольник — призрак, — буркнул юноша и неожиданно вздрогнул, услышав за спиной резкий чих. Даже успел скривиться, пока модуль персональной защиты костюма накидывал ему на голову капюшон — глубже, чем хотелось обладателю длинной прически. Модный аксессуар костюма мгновенно превратился в защитную маску, как у ниндзя, закрывая все лицо. Это фильтры среагировали на наличие воздушно-капельной инфекции. При малейших признаках заражения они активировались, хотел пользователь того или нет. Наследие грибковой эпидемии работало безжалостно. Несмотря на жестокую расправу с модными прическами, принудительная схема обеззараживания была не только суровой, но и справедливой. Ее придумали после массовых смертей в нескольких кварталах. Вентиляционные системы поразил черный грибок и спровоцировал новый вариант чумы, с которым не справлялись антибиотики. Тогда Палатенная Сотня приняла решение выжечь напалмом зараженные районы, а корпорации обязала создать дополнение к персональным экзокостюмам. Так появились модули инфекционной защиты. При введении подобных систем число эпидемий сократилось в разы, и под куполом даже начался небольшой естественный прирост населения. Подземники понимали, что терпеть автономные выходки «маски» необходимо для гарантии жизнеобеспечения. Зема повернулся к разносчику инфекции, уже выслушивающему нравоучения от своего ИМИИ. — Да знаю, знаю, чертова пыль и аллергия, — пробурчал Демон и кивнул, вытирая покрасневший нос: — Здорова, Зем. Зема было сокращением от Зиновия, но кто из родителей так назвал отпрыска, он не знал. Зиновий с малых лет был сиротой. Родителей уничтожила другая беда подземного мира — выброс подземного газа, который периодически прорывал поверхность купола из-за движения литосферных плит и заставлял жителей города прятаться по квартирам-бункерам. В первое время люди не успевали сориентироваться из-за несовершенных систем оповещения. Так что Зему, как и многих других детей подкупольного мира, воспитывала система, которую он научился с детства ненавидеть, хоть никогда этого и не показывал. Как истинный конформист. Впрочем, периодически мальчика посещали мысли, что рожден он из пробирки в результате многочисленных биологических экспериментов по улучшению генофонда подземных жителей, а имя ему рэндомно[2] подобрал компьютер, а родителей ему просто придумали, чтобы сильно не выделялся из толпы. Все в этом подземном городе вскоре должны стать родней, и с этим элита тоже должна была что-то решать. — Привет, рыжий! Проходной балл набрал? — ответил Зема, улыбаясь. Непривычно было двигать губами вместо того, чтобы ставить смайлик. Но какие еще могут быть причины для улыбки в этом мире, кроме как увидеть друга вживую? — Хватит на двоих, — насупился Демон. Ему не нравился собственный цвет волос, но еще больше его бесили веснушки, поэтому слово «рыжий» он терпел, скрипя зубами. — Если бы была возможность, я бы поделился. Флегматичный, немного замкнутый, но приветливый Демон учился на ботаника. Причем так его назвали бы в старом мире за зубрежку книг, а в новом он реально должен был продолжить дело отца по селекции новых культур овощей на заводе гидропоники. Гибридные овощи и фрукты входили в моду и имели большой спрос на рынке, но не обладали большой продолжительностью жизни. То есть семена не давали урожая уже в следующем поколении. И над этой проблемой бились лучшие ученые, причем только люди. Это была одна из немногих отраслей, куда не допускали роботов вовсе. Поэтому друг в «саламандре» строго синего цвета очень стремился попасть поближе к хранилищу семян в центре Купола, где располагались основные гидропонические фермы, а не жалкие их подобия на окраине города. Зема ухмыльнулся, делая вид, что избавляется от слюней и соплей приятеля, сам же просто поправил волосы, собрав их в конский хвост. Носить короткую прическу было проще, но кто сказал, что проще — это правильно? И почему нельзя чихать? Любой может заразиться! Снял дома костюм, походил пару дней без защиты — и все возможно, от аллергии до банальной простуды. И если с любыми типами простуды научились бороться за сутки, то с аллергиями с годами становилось все сложнее… По мнению подземных ученых выходило, что чем больше человек чистил себя и свое пространство от микробов, тем сильнее отвечала на это слабеющая иммунная система. Отвечала, конечно, качественным изменением подхода к болезни. Потому те же ученые всерьез опасались, что такими темпами через несколько поколений подземный человек совсем перестанет чувствовать себя комфортно без костюма. Эти тревожные данные беспокоили подземных жителей на фоне того, что новых типов антибиотиков придумать уже не смогли даже в этом поколении. По крайней мере, в условиях подземного купола и с теми материалами, которые предоставляли корпорации… Об этом постоянно твердила их подруга Виктория. Демон на мгновение засмотрелся на мелькнувшие сквозь защитные пленки глаза Земы. Татуировка дракона под правым зрачком обозначила себя весьма явно. Сердце застучало быстрее. — Все-таки набил? — Ага, — гордо заявил Зема, всем видом показывая, что он выделился из толпы не только длинной прической и желанием ходить по стационарным ступенькам. Сангвиник по натуре, он давно мечтал о татуировке на глазах, потому и учился на хирурга-окулиста. Практикантам было проще договориться о преимуществах по сравнению с обычными клиентами. В каждом обществе равных… есть кто-то равнее. Татуировку на белке глаза в последнее время можно было делать вместе с коррекцией зрения, но только по предписанию или за особые заслуги. Если раньше лазер возвращал четкость мира, воздействуя на линзу хрусталика, изгибая ее, то теперь медицина просто обязана была обеспечивать людям зрение в условиях малой освещенности под землей. «Кротовий синдром» еще в первые годы заточения под землей одел в очки многих, помучил линзами, а затем медицина полностью восстановила зрение каждому подземному жителю. Но никто из офтальмологов не рискнул бы сказать, как поведет себя на поверхности зрение рожденных под землей. — Подлатали глаза и бонусом позволили нанести на белок любой узор. От знака зодиака до даты рождения. Но кому это нужно? Только культистам без инфосети. Вот я и выбрал дракона. Они все-таки сожрали солнце, — гордо добавил Зема. — Драконы? — хмыкнул Демон. — Помню, один пытался проглотить солнце в скандинавском эпосе. Но это плохо кончилось. Ему потом вспороли брюхо. И вообще, это миф. Как динозавры и любовь на полуденном пляже.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!