— Непригоден для идентификации? — Мы три часа уже колдуем. Всего один отпечаток удалось снять с брелка — большого пальца. И он — да… фактически почти к идентификации непригоден. «Ну все, — подумала Катя, — и точно, дело — глухарь. Зря только мучились в этом морге, терпели эту вонь». — Но мы все равно решили проверить, прогнали через компьютер, через банк данных ранее судимых. — И что? — безнадежно спросил Гущин. — Совпадение есть, но лишь по двенадцати точкам — на тех участках, где отпечаток, так сказать, в относительной норме для исследований. Сами понимаете, этого для полной идентификации недостаточно. Так что мы не можем сказать, что идентифицировали неизвестного. — Сколько вариантов компьютер вам выдал по этим двенадцати точкам — десять, двадцать? — спросил Гущин. — Одно совпадение. — Одно? — И там нет судимости. Вы наличие судимости ведь предполагали почти наверняка, — частил бойкий криминалист. — А там судимости никакой нет. Это дорожно-транспортное дело. — ДТП? — Да, ДТП с причинением тяжких телесных, однако дело было прекращено еще на стадии следствия ввиду отсутствия вины подозреваемого. — Как фамилия? — Виктор Кравцов, — ответил криминалист. — Больше никаких за ним судимостей в банке данных нет. И подчеркиваю, по этим двенадцати совпавшим точкам никто не может утверждать, что это его отпечаток, что это он и есть. — А дело где прекращенное? — спросил Гущин. — В архиве, наверное, там наш Ивановский отдел полиции указан. — Бронницы? — спросил Гущин. — Он оттуда, что ли, этот Кравцов? Какой там его адрес в файле по делу о ДТП? — Сейчас, гляну в компьютер, — криминалист притих. — В файле из банка данных вот что: поселок Коммунарка, дом номер…, квартира… — Коммунарка? Это не Бронницы, — Гущин показал Кате глазами — доставай свой планшет, ищи. — Это же на той стороне Калужского. Не так далеко от Николо-Хованского кладбища, ну, относительно не так далеко и от поселка… — И леса, Федор Матвеевич, — голоском еле затеплившейся надежды вякнула Катя, вперяясь в карту на планшете. — Вот поселок, откуда тот тип — свидетель с мастино-наполитано, вот лес, дорога. А там, на той стороне Калужского шоссе… ну совсем неблизко эта самая Коммунарка. Гущин записал адрес Виктора Кравцова, которого эксперт так и отказался идентифицировать. — Суббота, — сказал Гущин. — Небось пиво дует или где-то в гараже… — Вы не думаете, что это наш мертвец? — По двенадцати точкам дактилоскопии никто никого не идентифицирует. — Есть только один способ узнать, тот это или не тот Кравцов, — заметила Катя. Гущин посмотрел на нее. Впоследствии Катя думала — он ведь мог кого-то послать из сыщиков в эту самую Коммунарку. Он мог легко это сделать, просто дать ЦУ. Но нет, Гущин решил ехать сам. Предчувствовал ли он уже тогда, что это будет за дело? И она, Катя… Нет, там, возле бюро судмедэкспертизы, у нее не было никаких предчувствий. Никакого холодка на сердце, никаких мурашек на коже. Она еще и представить не могла, во что они влипли. — Фактически мы вернемся в тот же район. И проверим, — сказала она. — Я сам туда съезжу, один, — ответил Гущин, заводя мотор. — Я с вами, Федор Матвеевич. — Катя цепко угнездилась на заднем сиденье внедорожника. — Я тоже хочу знать, тот это Кравцов или нет. — В Бронницах с делом о ДТП только к понедельнику определятся, так что… В Коммунарку быстрее и ближе, чем туда. Может, в Бронницы и ехать не придется вообще. Может, этот Кравцов жив-здоров, ну, который из нашего банка данных. А тот, что у нас — безголовый жмурик — так и останется… — Только надо кофе сначала выпить, Федор Матвеевич, — перебила Катя. — Об обеде как-то тяжко думать после того, что мы с вами видели у Сивакова, а кофе… Кофе возьмем, купим где-нибудь по дороге с собой. И они купили кофе: Гущин — черный двойной эспрессо, Катя — капучино. И поехали назад, в хаос Калужского шоссе с его стройкой, эстакадами, развязками и грязью. Коммунарка оказалась местом, из которого хочется сразу слинять. Однако они быстро нашли нужный адрес. Дом — хрущоба из силикатного кирпича. Глава 8 Коммунарка Полковник Гущин позвонил в дверь квартиры. Они с Катей несколько секунд подождали. Быстрые шаги. Кто-то подбежал к двери с той стороны, но молчал, не задавал вопросов, затаился. — Откройте, пожалуйста, мы из полиции, — самым вежливым голосом начала Катя. — Вот наши удостоверения. Нам необходимо поговорить с Виктором Кравцовым. Он здесь проживает? Никакого ответа. Но Катя явно слышала, что за дверью кто-то дышит, наблюдая за ними в глазок. — Кравцов, откройте. Нам надо задать вам несколько вопросов, — басом ухнул полковник Гущин. За дверью снова раздались быстрые мелкие шаги. И сразу же — шаги на лестнице, кто-то медленно поднимался. — А вы что это… кто? Вам что здесь надо? Катя обернулась на резкий женский голос. Чуть ли не окрик. На верхней ступени лестницы стояла женщина лет сорока — одетая ярко, в красную стеганую куртку и красные джинсы, но с каким-то серым, наверное, обычно усталым, а сейчас — злым и настороженным лицом. Крашеная блондинка — ей давно уже было пора посетить парикмахерскую из-за отросших корней темных с проседью волос. На плече у нее болталась сумка, а в руках были два полных пакета из супермаркета «Пятерочка». — Здравствуйте, мы из полиции, — все так же вежливо представилась Катя. — Нам необходимо увидеться с Виктором Кравцовым. Он в этой квартире живет? Вы соседка? — Он здесь больше не живет, — отрезала женщина. Она буквально отпихнула Катю с пути, шагнув к двери и повернулась к ним лицом. — Документы ваши, — потребовала она. Они показали ей свои удостоверения. Тогда только женщина повернулась к ним спиной и вставила в замок ключ. Дверь квартиры открылась. — Вы его родственница? — спросила Катя. — Жена. Бывшая. Она шагнула через порог, не приглашая их, но они последовали за ней без приглашения. — Бывшая? Разве вы уже в курсе, что он… Гущин неожиданно крепко обнял Катю за талию. Она никак этого не ожидала и поперхнулась. Он оборвал ее фразу — поспешную, надо сказать, и глупую — весьма экстравагантным способом. — Так вы в разводе с Кравцовым? — спросил он. — Давно? — Он нас бросил, — зло ответила женщина. И тут же стало ясно, кто бегал и дышал за дверью: в маленькой прихожей возникли два мальчика — лет восьми и десяти. Оба рыжеватые и с веснушками. — Мам, чего это? Зачем они? — спросил один из них. — Марш к себе в комнату! — резко приказала мать. Она оставила полные сумки в прихожей, а сама шагнула в комнату — неубранную, давно нуждающуюся в ремонте. Раскладной двуспальный диван у стены так и не был собран, одеяло, простыни на нем сбились в комок. Везде все раскидано. В углу навалена детская обувь. — Давно вы не живете вместе? — спросил Гущин. — Год. Мы официально развелись. Так что будьте добры, ищите его где-нибудь в другом месте, а не здесь. Женщина сказала это так зло, что Катя на минуту представила себе ее с топором, разрубающую своего бывшего на части. — В каком другом месте? — спросила Катя.