Я жду, пока она не попытается снова. Потянувшись, я хватаю рукоятку лопаты. Мы боремся, но недолго. Я не могу быть застигнута врасплох – я не могу позволить страху овладеть мной и из– за этого быть покалеченной. Под действием адреналина я вырываю лопату из ее рук и вскакиваю на ноги. Мое тело пронзает боль от сломанных ребер. – Ты не Меган, – я размахиваюсь со всей силы. Я чувствую давление, когда лопата опускается на ее голову, и весь мой мир рушится, но у меня нет времени, чтобы оплакивать это. Когда она падает на землю, я размахиваюсь снова и снова, врезаясь в уже рыхлые мозги нападавших. Куски тканей и капли крови летят по воздуху. Мои жертвы, которые больше не должны страдать, визжат и воют. Не мои жертвы. Жертвы Ника. Последний взмах очищает мне путь, и я бегу через тела и направляюсь к ближайшему заключенному. Испытание Валери произошло недалеко от нашего старого лагеря. Джас должна быть рядом. Я обязана предупредить ее. Каждая из моих ран дает о себе знать. Ноги уже затекли, и я понятия не имею, как мне удается сохранить вертикальное положение. Позади меня раздается рычание одного из мертвых. Меган – видение. Меган была права. Эти мертвые – не какие– то выдуманные монстры из мультфильма. Они являются творением высокотехнологичной тюрьмы. Они не имеют границ. Между каждым вздохом я слышу, как они разрывают землю. Безмолвные животные. Из какой части моего подсознания были созданы эти монстры? У меня нет времени, чтобы обдумать мой собственный вопрос, потому что я бегу в неправильном направлении. Я пытаюсь найти Джас, но бегу, блядь, в неправильном направлении. Преступление Валери произошло на другой стороне лагеря. У меня в голове перевернутая карта. Я бегу в том направлении, откуда только что прибыла, направляясь к спусковому крючку Джас. Лучше, чем ничего. Я теряю силу, мои легкие не выдерживают такой темп. Но я все еще могу слышать этих монстров позади себя, готовых взять реванш и попировать моей душой. Преступление Джас произошло рядом со сгоревшим домом. После бесконечных минут сложного пути через лес, я выхожу на правильный путь. Я рискую и поворачиваю голову. Их тени выскакивают из леса. Я нашла Валери. Я забываю, что убегаю от чего– то, когда вижу, что для нее создал Передовой Центр. Она сидит в окружении бревен, на которых ползает ребенок. Он визжит криком мучающегося младенца. И из его глаз течет кровь. Она обнимает свои колени и даже не реагирует, когда видит меня. Звук замученного ребенка заполняет тишину. Я не могу слышать свои собственные мысли. Ее брюки порваны, ноги кровоточат. – Я не могу двигаться! Он будет грызть мои ноги, пока от них ничего не останется, – ее глаза расширяются, и она кричит: – За тобой! На долю секунды я думаю, что это мои гниющие жертвы догнали меня, пока свет от фар не освещает лес, останавливаясь на красных глазах младенца. Автомобиль набирает обороты. Я медленно оборачиваюсь, фары ослепляют меня достаточно, чтобы я видела только лицо за рулем. Наши с Джас преступления перемешались. Ник готов раздавить меня. – Вы издеваетесь надо мной. Я и здесь создала иллюзии. Мне не нужно было знать все физические детали преступления Кейси. Мне нужно было просто заботиться о нем, и вина от его преступления выросла во мне. Я беспокоюсь о Джас достаточно, чтобы и здесь перемешались иллюзии. – Двигайся, Эв! – кричит Валери. Ник собирается переехать меня. Он сказал, что вернется за мной. Я думаю, он пытается сдержать свое обещание. Но я не позволю ему. Я протягиваю руку, и Валери тянется вперед. Ник сбивает ребенка. – Деревья! – кричу я. Он не сможет добраться до нас. На наклонной плоскости Валери спотыкается, и я вместе с ней. Мы вместе катимся, лопата бьет меня по носу так сильно, что кровь хлещет из ноздрей. Когда мы останавливаемся, я тащу Валери в кусты, локти и колени погружаются в грязь, ветки царапают мое лицо. Мы прячемся за стволом, надеясь, что он достаточно широк, чтобы… БУМ. Земля содрогается, когда позади нас вспыхивает огонь, и Валери крепко держит меня. Я поворачиваю голову достаточно, чтобы увидеть, как оранжевые языки пламени охватывают металл, и человек выходит из огня. – ВПЕРЕД! – кричу я. Валери и я вскакиваем и бежим обратно в том направлении, откуда пришли, направляясь к монстрам из моей иллюзии. Один из них атакует. Не просто один из них. Мужчина, которого я застрелила. Джейсон. Он ненастоящий. Я размахиваюсь лопатой. После соприкосновения его голова взрывается, серое вещество летит во все стороны, так же, как оно вылетало из задней части его черепа в первый раз, когда я убила его. Вот и мы совершаем одни и те же преступления, чтобы спасти свои задницы. – Святое дерьмо! – кричит Валери. Я останавливаюсь, встряхиваясь так сильно, что лопата падает на землю, и все внутри сжимается. – Эв? Эв, что это? – Может быть, мы заслужили это, – я так упорно борюсь со смертью. Я влюбилась, и это того стоит? Я по– прежнему виновна, я как грех. И всегда им буду. Валери хватает меня за плечи. Я слышу вопли ярости и муки гниющих жертв, которые скрываются в лесу. – Никто не заслуживает этого, – говорит она. – Никто. – Может быть, я отдала ей все свои силы и возможности, потому что она внезапно становится такой же сильной, какой раньше была я, достаточно сильной, чтобы тащить меня назад, к нашему старому лагерю. Назад к тому месту, где Кейси и я выбрались из– под земли, где пятеро из нас провели несколько спокойных дней, понимая, что мы не были брошены в яму с враждебными преступниками. Что пятеро из нас являются в равной степени похожими людьми. Небо вспыхивает зеленым. Восьмой модуль, разъединение. Яркое пламя исчезает позади нас. – Сработало. – Это, блядь, сработало! – Валери кричит и смеется. Мы все еще можем сделать это. Мы можем покинуть это место сегодня вечером. – Давай найдем Джас, – говорю я. Она берет меня за руку, и мы бежим вверх по наклонной поверхности, туда, где был наш старый лагерь. Мои ноги горят и угрожают отказать. Мы рядом с поляной, вокруг нас спокойно. Никаких пугающих иллюзий, никаких криков ужаса. – Джас! – кричит Валери. Мы зовем ее по имени, пока не понимаем, почему она не отвечает. – Нет, – отпустив мою руку, Валери бежит и падает на колени возле неподвижной девушки. Она кричит. Мир словно в тумане. Нечеткий. Я спотыкаюсь, идя к ним, кровь пульсирует в моих ушах. Я падаю на колени рядом с Джас, чьи глаза безжизненны и широко открыты от ужаса, кровавая петля вокруг ее шеи, ногти все в засохшей крови от попыток освободиться. Другая половина петли висит свободно, рваные провода болтаются на воздухе. Они убили ее. Они убили самую невинную, которая винила себя. Валери кричит, и я хватаю ее, прижимая к своей груди. Мы готовились к тому, что каждый из нас умрет последним. Но никакая подготовка не может помочь мне с этим – когда Джас умерла. В конце концов, она хотела жить. Она хотела любить. – Я сделала это. – Нет, – рыдаю я. – Я сделала это с ней! Вопль умолкает, и тюрьма молчит. Передовой Центр остановился сегодня, чтобы дать нам время оплакать ее.