– Ты не будешь мне приказывать. – А я когда-нибудь это делал? – Я не буду с тобой спать, – убираю ладонь Марка, которая скользит по моей щеке. Его ладонь в моей, пальцы касаются, трутся друг о друга не желая отлипать. Сглатываю вязкую слюну и тону в глазах Марка. Я, как глупый кролик, перед ним. Он удалил фото, но ничего не изменилось. Тяга к этому мужчине проросла во мне. Я вижу какой он – не желающий обязательств, ведомый своими хотелками, возможно, даже жутко мстительный, если конечная его цель – задеть Артёма. И все равно тянет. Всю жизнь я выбирала для себя правильных хороших парней, сторонясь плохишей. А теперь вляпалась и не заметила. – Не ври себе, Виктория. Обязательно будешь, – Марк склоняется ниже, ведет носом по моей скуле, жадно вдыхает. Его губы скользят по щеке. Безвольно позволяю все это, наслаждаясь запретными ощущениями. Я столько времени давила их в себе, что сейчас хватаю крохи без смущения. – У меня бронь в ресторане, дома есть шампанское, которое ты любишь. – Мне нужно домой. – Точно нет. Марк заставляет меня пятиться, пока я не упираюсь бедрами в письменный стол, на котором разложена аппаратура и стоит бурбон. Он смотрит на меня, не мигая. – Нет, – качаю головой, из последних сил цепляясь за реальность. Упираюсь ладонями в его рубашку. – Не представляешь, как меня бесят твои нет, – хрипит прямо в губы, заваливая на стол. – Если я засуну руку в твои трусы, мы оба узнаем, насколько ты мокрая. Мужская ладонь бесцеремонно сжимает меня между ног. Захлебываюсь накатывающей волной желания, Марк прав. – Пусти, – упираюсь в его плечо кулаком, но отодвинуть от себя не могу. – Тише, – сжимает мои кисти в своей ладони и уводит за голову. По дороге сталкивает пару моих объективов на пол. Они падают с противным звуком битых стекол и катятся по студии. Но сейчас мне все равно, что именно упало и сколько стоит. Бедра Марка толкаются навстречу, у него эрекция. Свободной рукой касается голой полоски кожи между штанами и задравшимся топом, немного тянет его вверх. На мое возмущенное шипение не обращает внимания. – Ты стерва, Виктория. Очень маленькая, наглая стерва. – Иди к черту! – Заводишь пиздец просто, – громко смеется, постепенно замолкая. Сверлит меня испытующим взглядом. Наклоняется, придавливая собой, касается своими губами моих. Сжимает ладонью челюсть, заставляя открыть рот. Его язык во мне. Глубоко. Порочно. Запретно. – Я дрочил на наши фото по утрам, как малолетка, – зубы прихватывают кожу на линии челюсти, Марк ласкает языком шею, прикусывает мочку. – Что мне делать теперь? – Найди себе кого-нибудь еще. – Не могу, на тебе зациклился. Марк неожиданно отпускает. Матерится и вынимает еще одну сигарету, закуривает у окна. Мне нужно уходить… Тихо спрыгиваю со стола и выскакиваю из кабинета. Несусь прочь от Марка. Его касания, поцелуи, слова… меня не отпускает. Дома цепляюсь за Артёма, как за спасение от навязчивых мыслей. Раздеваюсь с порога, бросая одежду, где попало. Он застывает с вилкой у рта за обеденным столом. – Опять эротику снимала? Затыкаю ему рот поцелуем и отдаюсь со всей страстью, которая у меня есть. На следующий день звонит Надя. Знаю, что разговор будет вертеться вокруг Марка и того, что он ее бросил. Из меня отвратительная подруга, потому что трубку я не беру. Не хочу ее жалоб на то, как сытая богатая жизнь от нее ускользнула – противно. И предательницей, которая приложила руку к ее фиаско, тоже чувствовать себя не хочу. В один момент я стала практически исчадием ада – предательницей самых близких. В офис Марка позвонила и соврала, будто сильно заболела, попросила передать мне аппаратуру с курьером. Ждала возмущений, однако все прошло гладко. Сумку привез молодой парень в целости и сохранности. Вместе с ней был пакет из фирменного фотомагазина «Сони» с двумя новенькими объективами. Марк заменил мне разбитые. Как понимать его жест? К субботе я была вся на иголках, пару раз пыталась начать разговор с Артёмом о том, чтобы не идти на треклятый день рождения. Он от моих жалких попыток затянуть его вместо вечеринки в клуб или кино отмахнулся, приступ головной боли воспринял скептически. Мне на ладонь упала таблетка аспирина, и жених направил меня к шкафу с одеждой. – То, которое купили тебе в дорогущем бутике и ты ни разу так и не надела. – Может, не надо? – я с сомнением постучала пальцами по дверце шкафа. – Оно слишком открытое. – Погода еще позволяет, и мне надоело смотреть на потертые джинсы и футболки всех оттенков, хочу его. Я за него пятьсот баксов выложил. – Да уж, – заглядываю в шкаф, где между остальной одеждой в фирменном чехле от Лагерфельда пылится алое платье-комбинация. Оно из шелка, облегает, как вторая кожа, и белье под ним будет видно. Это была импульсивная покупка на день святого Валентина. Я хотела почувствовать себя роковой женщиной. В коробке внизу имеются туфли к платью. Вечеринка планируется небольшой, только для своих. Однако все гости непростые и нужно соответствовать. У меня из дорогих нарядов либо этот, либо кожаное платье от Маккуина, его я для фотосессии покупала. Из того, что попроще, в черном ходила в галерею недавно, на желтом миди пятно на подоле так и не отстиралось. Черт его знает, как посадила. В белом я стремная. – Вика, я хочу его, – Артём взял с полки полотенце и отправился в ванную. Вытащила платье, повесила его на шкаф, рядом поставила туфли. Нанесла алый лак на ногти на руках и ногах. Невезучая я с аллергией на гель-лак. Черные стрелки, красная помада, немного румян, волосы распускаю по плечам, чтобы голую спину было не так видно. К возвращению Артёма из ванной я полностью готова. – Как? – подцепляю пальцем тонкую бретельку из страз. Алый шелк приятно струится по телу. Длина платья до середины бедра. Вся изюминка сзади, где спина полностью обнажена. Лишь тонкие блестящие цепочки крест-накрест поблескивают на коже. – Убери волосы наверх, – обходит меня по кругу. Ладонью нажимает на пах. – Черт, Вика…. Умеешь ты. – Наверх, – заворачиваю волосы в неаккуратный пучок. Гостей у Марка будет прилично, мы с Артёмом обязательно затеряемся где-нибудь у бара, немного выпьем и поедем домой. Что нам делать среди мажоров и баксовых миллионеров? – Пойдет? – Мне нравится, – жених целует меня в голое плечо, – там же нет белья? – Самые миниатюрные стринги, что я смогла найти. Их не видно. – Можешь без них, никто не узнает. Глава 12 – Шикарно, – выбравшись из такси, рассматриваю дом Марка. Я представляла его исключительно в городской квартире, но в остальном дом очень в стиле Соколова. Огромный бетонный куб в три этажа с металлическими грубыми вставками и остеклением сверху донизу. Глухой забор из металла выкрашен матовой черной краской. Дорожки из бетона, короткий зеленый газон. – И мрачно. – Согласен. Дом явно не для семьи с детьми, которой мы с Артёмом скоро станем. Он идеально подходит холодному расчётливому бизнесмену, который ест конкурентов на завтрак и забывает своих любовниц-однодневок, как только они выходят за дверь. Идеальность хозяйской территории разрушена машинами, оккупировавшими и небольшую стоянку перед домом, и газон. Интересно, как выглядит праздник, по мнению Марка? Мы будем сидеть за длиннющим столом и вести светские беседы? Какой он вообще вне работы? Я видела его лишь в деловом костюме и с телефоном, постоянно приклеенным к уху. Он будет сегодня один или кто-то займет место Нади? Дверь открывается, и из дома выпархивает девица в мини. Она тащит за собой очкарика с проплешиной. – Серега, – Артём ловит растерянного парня и жмет его руку. – Катюша, детка, сама… – Сержик, – девица топнула каблучком возле «Майбаха», – не доводи. – Давно не виделись, – очкарик пробегается по мне заинтересованным взглядом, одобрительно улыбается Артёму. – Неужто помирились с Марком? – Как видишь. А ты женился? – Второй раз, – очкарик понижает голос, пока его зазноба задницей вверх копается в машине, – и что-то опять неудачно. Такой милой была до свадьбы. – Сочувствую, – Артём прижал меня к себе ближе, – мы тоже собираемся через три недели. – Поздравляю. – Сержик, – доносится сварливо из машины. – Ладной, пойду помогу. Помаду она потеряла… женщины. Артём направляет меня в сторону дома, побыстрее уводя из-под заинтересованного взгляда нового знакомого.