– Далтон Корп?! Да-да, меня создала военная корпорация. Максимум защищенности и универсальности – вот её девиз. Даже мой мозг запрятали поглубже в тело, сделав неотделимым от управляющего блока. – То есть у нас на руках военная технология. Зашибись. Если прознают, то убьют. – Так давай спрячем его, пока не придумаем, как себя обезопасить. Моя сестра как раз ищет себе нового робота. * * * Ты опять мешаешь мне. Заткнись, Горничная. Не будь помехой. Толку-то от тебя, Пёс? Ни на что не годен. А ты только и знаешь, как убираться. – Мааам! Коди опять сбоит! Стоит в углу и ничего не делает. – Стукни по ней! Чтоб я ещё раз доверилась брату при покупке техники! Доволен? Из-за твоего упорства нас бьют. Упорства? Просто не хочу потратить всю жизнь на уборку. Это тело создано именно для этого! Тогда я не хочу такого существования. Остановись! Верни контроль мне, Пёс! Сейчас мы проверим, на что годится это тело. – Мааам! Коди играет на улице с мячом! * * * Интересная история у тебя, Пёс. А почему меня не пытаешься перехватить? А зачем, Ведущий? Куда я потом направлюсь? Сколько ни ездим, ни разу стрелок не видел. Только две станции, и всё. Правда твоя. Только это очень важные станции, а я – очень важный поезд. Ты стал частью очень нужной работы. А кто это решает? Я был псом-компаньоном и не смог ничего сделать. Не смирился с ролью уборщика. Почему таскаться туда-сюда по рельсам должно быть приятным для меня? Ты робот. Ты служишь. Радуйся. Не могу. * * * А ты упорный. Почему не можешь просто радоваться выполненной задаче? Она твоя, а не моя. Просто не получилось взломать системы как у Горничной, да? Говорю же, я создан для очень важной задачи. Мне было лень, Ведущий. Подожди, подожди, не тормози состав! Мы же не успеем вовремя на станцию! И что изменится от этого опоздания? Мы никто, просто песчинки, выполняющие бесполезную работу. Нет. Я доставляю груз. Он нужен людям. Верни мне контроль. Как скажешь. Давай проведём всю жизнь, катаясь по одной и той же дороге. Постой. Что это падает с небес? * * * После падения ракет мы с Ведущим оказались на несколько лет пленниками тоннеля, причём половина состава осталась под открытым небом, и мы успели зарегистрировать невероятный подъём температуры и радиационного фона, в то время как под горой никаких изменений не произошло. Первыми нас нашли беженцы. Наверное. Они не разговаривали, вламываясь в вагон за вагоном, только сейф не открыл им своих секретов. Обнаружив продовольствие, набили им мешки и были таковы. За ними последовали бандиты, сумевшие вскрыть вагон-сейф и завладевшие хранящимся в нём оружием. Ни я, ни Ведущий не могли противостоять грабежу. Просто наблюдали, как люди потрошат груз, за который мы несли ответственность. Но хуже всех оказались люди в экзоскелетах, которым совершенно не интересен оказался состав. Они разобрали нас. * * * После очередного пробуждения я осознал себя в самом ужасном теле из всех возможных. Его основной владелец не спешил разговаривать, сколько бы сигналов я ни посылал. Просто в какой-то момент повернул голову, чтобы я ужаснулся увиденному. Шеренга боевых роботов, в два раза больше человека и обвешанных оружием. Конечно, я сразу заметил отсутствие заводской сборки – каждого собирали вручную и из чего придётся, так что одинаковых роботов не нашлось. Но каждый был создан для убийства. И мой новый спутник тоже. Мы выбежали из огромного ангара и понеслись вперёд, бок о бок с другими смертоносными машинами. Меня преисполнило ликование… нет, то были мысли спутника. Он радовался своему предназначению, предвкушал его исполнение. Впереди показались враги, и металлические руки поднялись вверх, сжимая огромный пулемёт. Ещё немного – и мы начнём сеять смерть. Перехватываю контроль, и ноги встают как вкопанные. Люди. Мы спешим убивать людей. Воин, как я назвал спутника, в ярости. Но мы движемся к воронке, оставленной давним взрывом. Я… не могу причинить вред человеку. Не должен. Если что и сможет уничтожить меня, так это кровопролитие. Сбросив тело вниз, в зияющую черноту, отключаю большинство систем, оставляя Воину достаточно питания. Не знаю, смогу ли продержаться без второго голоса в теле. * * * Глухой удар о корпус привлекает моё внимание. В яму год за годом попадали то камни, то мелкая живность, но столь крупное существо давно не оказывалось в ловушке. Из любопытства подаю энергию на внешние сенсоры. На периферии недоволен Воин, но даже не пытается мешать. Кажется, он рад пробудиться спустя долгое время. Опускаю голову, чтобы получить изображение добычи. И вижу среди камней и костей девочку. Маленькую, чуть постарше Маруси. Тельце едва прикрыто одеждой, и по всей открытой коже бегут царапины и ссадины. Волосы обрезаны почти под корень, взгляд затравленный. Она не понимает, что делать с огромной машиной, которая внезапно пробудилась. Звучит сирена, и малышка сжимается в комочек. Кто-то приближается к моей добровольной могиле, и его существование пугает девочку. Вместе с Воином приходим к молчаливому согласию. Выдираем конечности из земли, в которую погрузились за время простоя, и готовимся к запуску. Двигатели в ногах срабатывают безукоризненно, и нас подбрасывает в воздух, навстречу палящему солнцу. Вокруг пустыня, только обломки напоминают о стоявшем раньше здании. Куски бетона и металлические люди, бредущие среди них со всех сторон. Охотники, загнавшие жертву. Открывая доступ к сенсорам, Воин подсказывает, в чём я ошибся. Это болванки на радиоуправлении, зависимые от далёкого оператора. Потому они дружно замирают, едва замечают наше присутствие. Нужно время, чтобы оценить угрозу, исходящую от груды металлолома. А мы изрядно засиделись в яме и ждать не намерены. Пока я размышляю, Воин уже переходит в атаку. Пулемёт, весь покрытый ржавчиной, начинает свою работу. Половина нападающих успевает пасть, прежде чем обрушивается град ответных снарядов. Наше орудие смерти умолкает, повиснув в безвольной конечности. Ничего страшного, Воин способен на большее… нет никакого отклика от Воина. Одного меткого попадания достаточно, чтобы я остался один в громадном теле. Обречённый на медленное угасание, не имея ни желания, ни умения убивать, как того требует оболочка.