Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 5 из 130 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
В машине они почти не разговаривали, Дэн сосредоточенно вёл машину, расстроенный потерянным выходным днём, ему пришлось перенести свидание с симпатичной девушкой, а Марина периодически смотрела на жёсткий профиль и не видела в нём ничего родного. Совсем чужой, недобрый, в незнакомой одежде, пахнущий дорогим парфюмом и сигаретами, и с такими холодными глазами. Как только Дэн вошёл в ворота кладбища, он сразу понял, что в той жизни был здесь. Пока Марина покупала цветы, он прошёл немного вперёд. И вдруг в начале лета, увидел это кладбище зимой… он увидел белый гроб и толпу людей, правда, всё было в тумане. Дэн прислонился к чьему-то памятнику и закрыл глаза. «Бедный парень, как он будет жить?», «Всё видел, но такого…», – послышались ему голоса. Он увидел себя у белого гроба, он согнулся над телом бледной девушки, а потом его уводят, кто-то обнимает, просит держаться. Он пытается кинуться за гробом, но ему мешают, он царапает землю, пытаясь подавить рыдания и крики, а кругом плач, вой ветра, снег залепляет глаза, и над ухом чирикает маленькая птичка… Дэн почувствовал, как у него сжимается сердце, как ему хочется прыгнуть в чёрную яму, чтобы быть с ней. Дэна пошатнуло, и он открыл глаза. Ярко светило солнце, звенели птичьи голоса, пахло свежей зеленью, воздух был напоен запахами цветов и молодой листвы, а он стоял, держась за могильный камень, и видел вокруг себя сугробы и голые деревья. Он утопал в снегу, его пробирал промозглый холод, сырой снег падал на лицо, застилая глаза, а в груди разлилась жуткая боль, горло сдавило, что невозможно было дышать. А вот солнечный день, похоже весна, он сидит здесь за маленьким накрытым столиком, во рту вкус вина и сигарет, глаза жгут слёзы, ему хочется одного, раскопать землю и лечь рядом с ней… Дэн вдруг чувствует прикосновение мягких волос к своему лицу и нежный запах девичьего тела, «Глеб» – зовёт его женский голос. И вдруг его возвращают в реальность. – Даниил, – затормошила нагнавшая его, Марина, – Что с тобой? – Оставь меня, иди, я найду тебя, – прошептал он, едва держась на ногах. – Я не могу тебя оставить, ты такой бледный, сынок. – Уйди! – закричал он неожиданно. Марина в ужасе отпрянула. А Дэн медленно, словно во сне, побрёл, туда, куда рвалось всё его существо, махнув рукой, чтоб она за ним не шла. Ноги чётко вели его в нужном направлении, и вот они подвели его к белому мраморному памятнику. Хорошо, что Марина не пошла за ним, иначе он бы сейчас ей всё выплеснул в лицо без всякой цензуры, обвинил бы во всём, наговорил бы ей такого, что ей самой захотелось бы прыгнуть в могилу… Дэн, как подкошенный, рухнул на колени. Он прижался лбом к холодному камню, в горле застрял ком. Вот здесь и закончилась его жизнь, с этого места началась его медленная смерть, оборвавшаяся 21 июля. Демидова Эллочка… Девочка девятнадцати лет, погибшая от рук насильников и убийц в феврале прошлого года, умершая у него на руках, на руках своего любимого мужчины, не сумевшего её спасти. А год назад памятника ещё не было. Ему не надо было смотреть на фотографию, чтобы вспомнить каждую её чёрточку, увидеть, как наяву, её точёную фигурку, длинные волосы и огромные зелёные глаза, полные любви. Хотелось кричать, выть, плакать, грызть камень, разнести всё вокруг, Дэн сжимал кулаки с такой силой, что хрустели суставы, и он не мог их сразу разжать. «Она скончалась, скончалась, скончалась» – застучали молоточки в голове. Он поднял голову, всматриваясь в фотографию, она такая счастливая на ней, волосы распущены, как он любил, глаза смеются. Малышка моя, как же так? Дэн гладил фотографию, памятник, кто принёс тебе эти ужасные искусственные цветы? Я принесу тебе живые, спи, маленькая, спи…. Дэн сидел на земле, раскачиваясь из стороны в сторону, скрежеща зубами, он не понимал, как жить дальше, зачем жить дальше, ведь её нет и его тоже нет. Он не нужен ни матери, ни брату Вовке, где-то были друзья… но друг женат и кажется счастлив, подруга детства Яна… где она? Мелькнули воспоминания о попсовой певичке, не может быть, чтоб это она. Заброшен университет, потеряна жизнь, всё растворилось в наркотическом забвении. Прошёл год, всеми забыт и похоронен. Нет, он должен жить, должен! В память о ней, всем назло. Поднять голову, расправить плечи, всё вспомнить… а потом попытаться забыть и начать жизнь сначала. Дэна внезапно осенило, его могила, то есть могила настоящего Даниила под его именем могла быть на этом же кладбище, скорее всего его похоронили недалеко от Эллочки, чтобы быть навечно рядом. Ему надо узнать свою фамилию, в голове что-то крутилось, но вспомнить не удавалось. Надо найти молодого парня с именем Глеб и датой смерти 21 июля. Дэн поднялся, у него затекли ноги, болели от судорожных сжиманий руки, кружилась голова, но он твердо пошёл искать место своего мнимого захоронения. Пару раз он проходил недалеко от Марины, убиравшейся на могиле матери, но на её вопросы, что он ищет, он лишь отмахивался. Наконец он, как вкопанный остановился… «Волков Глеб Александрович, дата рождения 7 апреля 1986, дата смерти 21 июля 2007». Точно, Волков, друзья называли его Волк или по-английски Wolf. Так, значит он – Александрович? Андрей ничего не знает о сыне? Дэн усмехнулся, подумать только, он стоит на собственной могиле! Не каждому выпадает такой случай. Жаль, что памятник без фотографии, он бы взглянул на себя прежнего. Нет, надо поехать домой и всё обдумать, попытаться вспомнить. А потом пусть медицинская экспертиза докажет, что он и есть Волков Глеб Александрович, а потом суд установит факт нахождения его в живых. А потом пусть эксгумируют тело, лежащее в могиле под его именем и установят, кто здесь захоронен. – Кто это? – услышал он голос Марины. Дэн резко повернулся, и она отпрянула, увидев его взгляд, полный боли, сочувствия и скрытого ужаса. Затем, порывшись в кармане, он вытащил портмоне, достал оттуда деньги, и сунув их ей в руку, сказал охрипшим голосом: – Извини, мне надо срочно уехать, вызови себе такси. Дэн сжал кулаки, резко развернулся, и пошёл к выходу. Часть 2. ПОГРУЖЕНИЕ Глава 9. Прожигатель жизни С кладбища он вышел другим человеком. Глеб принял решение, у него забурлила кровь, он ожил. Чувствовал он себя так, словно проснулся после долгого кошмарного сна. Его глаза отливали сталью, мускулы напряглись, заходили желваки. Впереди было столько дел! Сев в машину, Глеб надавил педаль газа до конца и помчался на квартиру Дэна. Глеб на несколько дней заперся в квартире. Он отключил домашний и мобильный телефоны, не открывал дверь. Он начал мозговую атаку на память. И в голове потихоньку начало проясняться. Вспомнил он, конечно, не всё, но основная часть событий была восстановлена. Остались мелкие детали и штрихи, но и эти «дырочки» в памяти, он был уверен, со временем заполняться. Ему девятнадцать, и такого самовлюбленного молодого подонка, как он, надо было ещё поискать. В глазах прыгают чёртики, на губах усмешка. От выпитого вина и одержанных побед кружится голова. Он улыбнулся, вспомнив восторженные девичьи глаза, смотрящие на него. И если бы не Ирина, его девушка, закатившая скандал, то, возможно, он назначил бы этой милашке свидание. Но Ира, отлучившаяся на пару минут, и затем увидевшая его танцующего с другой, разоралась, и чуть не оттаскала за волосы бедную девушку. Глебу пришлось увести Иру из клуба и довезти до дома. В машине она билась в истерике, а потом не хотела выходить из машины, и рвалась провести эту ночь с ним, но он не собирался оставаться с этой истеричкой, пусть сначала успокоиться. И, честно говоря, он вообще начал уставать от их отношений. Вернее, эта она считала, что у них отношения, а он просто развлекался, презирая все так называемые «отношения». Да и о какой любви и верности могла идти речь, если он так молод и хорош собой, а вокруг так много симпатичных девушек? Но Ира была влюблена, вцепилась в него мёртвой хваткой, не давала дышать, смотреть по сторонам, и в последнее время решила, что он – её собственность, дарила свои фотографии, какие-то дурацкие раздвоенные сердечки, которые он неизменно выбрасывал. А раз дело до этого дошло, то пора расставаться, повстречались и хватит. Тем более она его в последнее время стала очень раздражать, особенно её манера растягивать его имя «Глеееееб» и так противно, блея, тянуть букву «е». На часах только первый час ночи, давно он не приходил домой так рано. Ладно, в конце концов, иногда надо и поспать. Но спать не хотелось. Он так давно не проводил ночь один, что упускать эту возможность, и убивать время сном было глупо. Войдя в свою комнату, Глеб взял пачку сигарет, и вышел на балкон. Дождь касался ледяными струями его лица, охлаждая радость от своих побед. В темноте замелькал красный огонёк, Глеб выпустил дым, но дождь тут же рассеял его. Он прищурил свои холодные, как лёд, глаза и посмотрел на рябую Луну, которая, светила своим тусклым больным осенним светом, как ни в чём ни бывало, и не обращала ни малейшего внимания на дождь. Но вдруг она исчезла, казалось, она испугалась холодных глаз Глеба. Глеб посмотрел вниз на темный асфальт, текший рекою, и чёрная прядь мокрых, чуть, вьющихся волос упала ему на лицо. В груди нарастало чувство тоски. Глебу редко приходилось испытывать это чувство. Его всегда можно было заглушить алкоголем, или же рядом было ласковое женское тело, помогающее от всех болезней. Но сейчас он был один, и едкий вкус сигарет не помогал. Что так гложет его? Ведь у него не было никаких проблем: он был красив, богат, самовлюблён, а его природный шарм и обаяние покорял всех от мала до велика. Глеб встряхнул головой, словно, выбросил все дурные мысли, вернулся в комнату и взял гитару. Вот она, единственная подруга, которая ему никогда не надоедает. И он тихонько запел сильным, чуть хриплым голосом, от которого все сходили с ума. Володя открыл свои ярко голубые глаза и тут же зажмурился: солнце залило лучами его комнату. Вовка любил утро, а особенно субботнее утро, ведь хотя он и был отличником в своей спецшколе, но учиться не любил. Впереди были выходные, а значит, можно было целый день играть в компьютерные игры. Запев какую-то попсовую песенку, хотя ни слуха, ни голоса у него не наблюдалось, он вскочил с кровати и подбежал к окну. Желтые деревья и асфальт были еще мокрые от вчерашнего дождя, но солнце неумолимо било в тёплые, всегда веселые и добрые глаза Володи. Он улыбнулся солнцу, и на его пухлых щеках заиграли ямочки, которые так нравились людям. Его любили и жалели все: мама, врачи, преподаватели, – все, кроме брата. И Вовка любил всех, любил жизнь и радовался каждой минуте. Он был готов обнять весь мир… Володя вбежал в столовую и увидел Глеба, который пил кофе и курил. В это радостное утро Володя, забыв обо всём, хотел броситься к брату, и поделиться своим жизнерадостным настроением. Но Глеб как всегда все испортил. Он, презрительно прищурив глаза, посмотрел сквозь сиреневый дым на Вову и сухо произнес: – Помнишь анекдот про мальчика, который до сих пор ходит и улыбается? – Я не понимаю, о чем ты говоришь, – ответил Володя. – Я говорю о том, что если с твоего лица стереть постоянную улыбку, то может быть оно будет чуть умнее. Как ты думаешь? Володя захлопал длинными ресницами, и лицо у него стало таким несчастным, что Глеб почувствовал к нему жалость. – Глеб, зачем же ты так? Что я тебе сделал?
– Вот именно – ничего. Если бы ты хоть что-нибудь сделал, я бы тебя зауважал. Глеб сделал последнюю затяжку и потушил сигарету. Брат сильно раздражал его, хотя он прекрасно знал, что Вова страдает лёгкой степенью слабоумия, знал, что он от рождения такой жизнерадостный дебил, и уж Володя точно не виноват в своей болезни. Лёгкая форма дебилизма ограничивала ум, не давала развиваться, согласно возраста. И хотя слабоумие было очень мало выраженным, но всё же, это была болезнь, Володя стоял на учёте, имел форму инвалидности и мог учиться только в спецшколе. Глебу приходилось с детства заботиться о больном брате, но он считал, что Володя не настолько болен, чтобы не мог позаботиться о себе сам. Володя привык прятаться за спину Глеба и самостоятельно даже не пробовал решать свои проблемы. Это-то и являлось причиной раздражения, Глеб был готов помогать ему в каких-то сложных вопросах, но Володя вёл себя, как маленький ребёнок. И Глеб не упускал возможности подколоть или поиздеваться над братом, как не упустил бы возможность поиздеваться над любым слабым человеком. Субботним вечером намечалась встреча с друзьями в баре, обычное сборище молодёжи: выпьют, пообщаются, потом, кто захочет, поедет в ночной клуб. Днём Глеб думал, что не поедет, но узнав, что Иру никто не поставил в курс дела о вечеринке (все ждали, что он и так её возьмёт с собой), он передумал. Но Ирина, чувствуя, что вечер субботы Глеб точно не проведёт дома, звонила и звонила, писала слезливые сообщения, так что, в конце концов, ему пришлось выключить и домашний и мобильный телефоны, и побыстрее уехать из дома, пока не начались звонки в домофон. Захватив по дороге своего лучшего друга Влада и его девушку Аллу, они втроём весело ввалились в бар. Их радостно приветствовали друзья, трясли руки, целовали, как будто они не виделись целую вечность, хотя со многими они встречались буквально накануне. – Wolf, где же твоя вторая половина? – спросил кто-то. Но Глеб лишь передёрнул плечами, продолжая приветствия. В субботу всегда собиралась большая компания, многие приводили свои знакомых, никто не был против, чем больше людей, тем интереснее, завязывалась дружба, у кого-то возникали отношения. – Эллочка, ты знакома с Глебом? – вдруг донеслось до него. – Он – самый красивый парень нашего города! Глеб обернулся на голос. На него равнодушно, немного прищурив зелёные глаза, смотрела девушка, она отрицательно качнула головой, от чего её тёмно-каштановые длинные волосы чуть встрепенулись и на лицо упала прядь. Она лёгким движением убрала локон и отвернулась к подруге. Глеба это задело, он привык, что на него смотрят с восхищением. Наконец, перездоровавшись со всеми и заказав напитки, они уселись за стол и веселье продолжилось. Поскольку рядом не было надутого от обиды лица Ирины, Глеб смог себе позволить расслабиться и оказывать внимание девушкам, подливал напитки, иногда приобнимал, что-то шептал, но нет-нет, да поглядывал на Эллу. Элла не отказывалась от алкоголя, делала вид, что пила, а на самом деле просто мочила губы, отчего её бокал оставался почти полным. Но при этом она была весела, её не смущала незнакомая компания. Глебу нравилась её улыбка, сияющие глаза, нравилась фигура, она была в простой водолазке и джинсах, но при этом выглядела гораздо сексуальнее девчонок, которые светили ему в глаза открытыми декольте. Но вот только она не обращала на него никакого внимания, она гораздо охотнее общалась с другими. Такое с Глебом было впервые, ведь все девушки только радовались, когда получали от него хотя бы каплю внимания, и сейчас, видя, что он пришёл один, крутились вокруг него, как мухи возле варенья. Глеб пил рюмку за рюмкой, не чувствуя опьянения, шутил в своей манере, флиртовал с девушками, но на душе почему-то было скребли кошки, ладно, он надеялся, что Элла составит им компанию в клубе, и тогда-то он и заставит её обратить на себя внимание. Но Глеб остался в проигрыше, такого фиаско ему ещё не приходилось испытывать. В клубе она отказалась с ним танцевать, предпочитая других, коктейль, купленный им для неё, она со смехом отдала одному из парней. А когда он, отчаявшись, попытался невзначай приобнять её, был награждён ледяным шёпотом: – Убери руки, «самый красивый парень этого города». После этого, Глеб не на шутку разозлился, он не привык к такому обращению, чуть ли не первый раз в жизни ему дали отпор. Он сам не понимал, почему это так задело его, Элла отказала, другая не откажет и будет висеть на его шее, но почему-то презрительный взгляд тёмно-зелёных глаз глубоко запал ему в душу. Глеб, ни с кем не попрощавшись, ушёл. Сев в машину, он набрал номер телефона Ирины. – Глеб! – обрадовалась она. – А я тебе звоню, звоню… – Я сейчас приеду, – оборвал он её. – Господи, конечно! Я жду тебя, любимый. Родители как раз на даче. – Ну, привет, – зайдя в квартиру, сказал Глеб. – Где ты был? – между поцелуями шептала Ира. – Ты пил? С кем? Глеб заткнул её рот поцелуем, на ходу раздел её и довольно грубо завалил на кровать, а сам не потрудился даже сбросить куртку. О её удовольствии он не заботился, удовлетворив свои потребности, он встал и закурив сигарету, сказав, что уходит. Ира вцепилась ему в руки, пыталась остановить словами и слезами, умоляла остаться на ночь, обещая ему миллион удовольствий, но всё было тщетно. Глеб был зол и хотел выпить, а Ира раздражала его своими мольбами и рыданиями. Пообещав, что скоро они увидятся, возможно, даже завтра, Глеб расцепил её руки. Ира в одном халате, не смотря на холодную осеннюю ночь, плелась за ним, пока он шёл до машины: «Глееееееб». Но Глеб не предложил ей ни куртку, ни тёплое слово, ни своё внимание. У автомобиля Ира вдруг накинулась на него и прижалась, уткнувшись в грудь. – Не ломай комедию, я позвоню тебе, – ответил он, высвобождаясь. Глеб небрежно выкинул окурок, сел за руль и уехал. У ближайшего к дому бара он остановился, он не помнил был ли дома алкоголь, а тут он точно напьётся. Глеб открыл глаза и первое, что он увидел, был безупречный потолок. Он с трудом повернулся на бок, голова трещала. Глеб лежал в одежде на кровати в своей комнате. Он с большим усилием вспомнил, что, уже рано утром, выйдя из бара, бросив машину, он как-то добрёл до дома. Глеб сжал голову руками, но легче не стало. Но, к его счастью, он вскоре вновь впал в забытье. Очнулся он от того, что кто-то его усиленно тряс, и знакомый голос орал в ухо: – Рота подъем! Глеб разлепил глаза и увидел улыбающуюся физиономию своего лучшего друга. – Вставай! Мы сегодня с тобой в спортзал собирались. – Может лучше в пивную? – прохрипел Глеб. – О-о-о, кто-то, по-моему, вчера перебрал, – сказал Влад. – Ладно, я спасу тебя! Влад скинул с плеча рюкзак и достал две бутылки пива. – Спасибо тебе, добрый человек. Значит в спортзал ты и не собирался? – У меня есть всё на всякий случай. И форма для спортзала, и пиво, если вдруг передумаем. Глеб небрежно сбил крышку бутылки об угол тумбочки. – Ты куда вчера слинял? К Ирине? – Сначала к ней, а потом – в загул, – ответил Глеб, – А- а- а, ну это серьезно, – протянул Влад, – завтра идёшь?
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!