— Мне нужно идти. Увидимся завтра, милая. — До встречи. — Могу сказать одно: никто не забудет двухсотпятидесятое открытие Варбельских игр. Мы обе рассмеялись, когда его лицо исчезло. Я рухнула на кровать и позволила сумасшествию последних дней поглотить меня. Глава 5 Наконец, наступил день объявления. Дорога к Стене заняла, как показалось, всего несколько минут. Сегодня должна была состояться моя первая поездка на лифте. Странно, что когда с нетерпением чего-то ждёшь, время замедляется и тянется, а когда панически чего-то боишься, то время летит с невероятной скоростью. Мы вышли из машины и пошли через огромную толпу, и у меня сдавило грудь от неприятного клаустрофобного ощущения. Стена напоминала мне аэропорт, это было огромное здание с большими табло, установленными высоко на стенах, на которых каждую минуту появлялись и исчезали номера с указанием места назначения. Под ними, насколько хватало глаз, тянулись серебристые стойки. Женщины и мужчины, работающие за стойками, продавали билеты и поясняли что-нибудь, если требовалось. Прямо над всем этим в воздухе располагались трубы. Можно было увидеть сидения, похожие на сидения на американских горках, которые двигались по направлению к миллиону дверей лифтов, находящихся у Стены. Трубы напоминали беспорядочно проведенные коммуникации, потому что они вразброс пересекались с несметным количеством таких же труб. Белые трубы могли использовать люди, путешествуя внутри Пейи. Зелёные трубы над ними вели за пределы Пейи, и ими могли пользоваться только драконы. Мы, наконец, нашли Бекки с ее мамой, ожидавших нас у места регистрации. Когда мы подошли ближе, Люсилль по-матерински ободряюще обняла меня. — Не могли бы вы вырубить меня сонным заклинанием? — тихо взмолилась я, а мой голос приглушила ее блузка. Ее губы расплылись в широкой улыбке, и она отодвинула меня и посмотрела мне в глаза. — С тобой все будет в порядке, Елена. Кроме того, я отстойна в сонных заклинаниях. Люсилль повела нас в одну из миллиона комнат, откуда мы должны были попасть, в конце концов, в Элм. Лучше бы этому мероприятию того стоить. Я ещё раз глубоко вздохнула, чтобы успокоить колотящееся сердце. Двое служащих в униформе, стоящих у входа, проверили наши билеты, и я была рада, наконец, воспользоваться пропуском, который дала мне Люсилль в первую неделю каникул. Пропуск работал, как всем известная идентификационная карта, но выглядел намного интереснее обычного паспорта по другую сторону Стены. Я нервно улыбнулась женщине, которая воспользовалась маленьким ручным устройством, чтобы просканировать мой пропуск. Она посмотрела на меня, улыбнувшись по долгу службы, но я бы сказала, что улыбка оказалась искренней. — Это у вас впервые? — спросила она. Я кивнула. Я не хотела больше ничего говорить, чтобы она пропустила меня вместе с остальными. Я не хотела проделать это в одиночку. — Просто глубоко вдохните, когда все остановится, и с вами все будет в порядке, — сказала она и подмигнула. Когда все остановится, о чем, черт побери, она говорила? Внезапно на ее устройстве вспыхнул зелёный огонек, и она аккуратно отдала мне мой пропуск и билет. — Держите при себе, иначе он может потеряться. Да? — Ладно. Спасибо. Снова пробравшись сквозь толпу, мы миновали огромную дверь, и я оказалась в другом месте, которое напомнило мне о вокзале, но от того, что ждало меня вместо поезда, у меня перехватило дыхание. Передо мной находилась огромная труба с двумя большими креслами, расположенными рядом. Ряды таких же сидений двигались по трубе. Я вместе с остальными застряла в длинной очереди, которая образовывала толпу. Я закрыла глаза и почувствовала, что сердце начинает колотиться громче, пока я воображала, на что будет похожа поездка. — Ты ведешь себя так же, как в тот раз, когда нужно было сесть в экипаж, вспомни, — резонно заметила Бекки. — Это не так уж плохо, Елена. Это потрясно. Она осторожно подтолкнула меня вперед, когда очередь уменьшилась. — Неважно, — надулась я. Она игриво ткнула меня с широкой улыбкой на лице. — Где сегодня твоя вторая половина? — Они уехали вчера поздно вечером. У его отца какие-то дела в Элме этим утром, так что они решили выехать пораньше. Очередь, ведущая к креслам, укорачивалась неожиданно быстро, и я ритмично постукивала по бедру зажатым в руке билетом. Я снова глубоко вдохнула и попыталась вспомнить, что женщина в ворот порекомендовала мне сделать. Внезапно я не смогла вспомнить, словно все воспоминания о нашем разговоре испарились из моего сознания. Бекки снова мягко меня подтолкнула, так как подошла моя очередь садиться. Другой служитель помог мне устроиться в одном из огромных кресел. Я поставила ноги на серебристую платформу перед собой и терпеливо ждала, пока меня пристегнут. Бекки была следующей, и как только служащий закончил с нашими креслами, они дернулись вперёд с таким сильным рывком, что у меня все внутренности скрутило. Однако, скорость, с которой мы двигались к нашей двери, оказалась очень низкой. Я пару раз глубоко вздохнула и увидела, что Бекки листает журнал. Она устроилась поудобнее, читая его. Она показывала мне страницу за страницей с последними модными трендами, пока кресла медленно поднимались. Я слышала голоса Люсилль и Сэмми за нами, но они были не совсем близко от нас, и я не хотела оборачиваться, потому что знала, что голова начнет кружиться, и от этого станет только хуже. Признаю, что отвлекающий маневр Бекки с журналом сработал. Я смогла собраться, пока слушала, как она читала раздел «Забавное». Там было много шуток, над некоторыми из них мы смеялись, а некоторые удостаивались лишь приподнятой брови, пока мы пытались понять, в чем юмор. Когда мы поднялись почти на самый верх, она убрала журнал. — Дай мне свой билет, — сказала она, и я отдала его ей вместе с пропуском, не раздумывая. Она взяла их и положила во внутренний карман куртки и застегнула на молнию. — Никогда не покупай куртку, если в ней нет внутренних карманов. Я улыбнулась и подняла глаза, чтобы увидеть, где мы были. Сердце вновь бешено застучало, когда перед нами появилась металлическая дверь. — Это как на американских горках, да? — Если тебе страшно, просто закрой глаза, и не забудь глубоко вдохнуть, когда все остановится. Это помогает. — Остановится, где? — спросила я, уже довольно раздраженная. — Расслабься, Елена. Просто наслаждайся поездкой, — она ослепительно мне улыбнулась и откинулась на спинку своего кресла, словно собираясь вздремнуть. Дверь закрылась с громким ударом после того, как поглотила ряд кресел перед нами. Загорелся красный огонек, и я терпеливо ждала, когда он снова загорится зелёным цветом. Пальцы впились в поручень, когда мы двинулись вперёд. Мы проехали в открытую дверь, за которой стояла чернильная темнота, и единственный свет, который поступал туда, шел сзади нас. Когда дверь закрылась, я вообще ничего не могла разглядеть. Я начала безудержно смеяться, потому что лифт просто стоял на месте, действуя мне на нервы. Я постаралась успокоиться и сделала глубокий вдох, медленно выдохнув через нос. Наконец, началось падение, отчего мой желудок подкатил к горлу. Мои волосы в хвосте разлетелись во всех направлениях, а губы и все лицо обдувались, как у мультяшных героев. Я закричала, потому что скорость все увеличивалась и увеличивалась, я ещё сильнее вцепилась в поручень и сжимала его до тех пор, пока не показалось, что таким образом сломаю себе руку. Бекки вскрикивала, пока лифт продолжал спускаться. Она просто наслаждалась этим. Потом, как будто мы рухнули на дно мира, все прекратилось. — Глубокий вдох, Елена, — радостно сказала она, и я не стала раздумывать. Я подумала, что сейчас умру, когда все тело скрутило от боли. Выдохнув, я закричала, что сделало боль в десять раз хуже. Казалось, что меня клеймят каленым железом. Я попыталась заглушить крики и крепко стиснула зубы. Затем это просто прекратилось. Все остановилось. Я судорожно дышала, сжимая голову руками. Сердце в груди колотилось, а из-за звона в ушах я не слышала сидящую рядом Бекки. Когда мне, наконец, удалось избавиться от головокружения и поднять на нее глаза, ей хватило одного взгляда на мое лицо, чтобы быстро сунуть мне в руки коричневый бумажный пакет, и меня тут же вырвало. Это продолжалось пару секунд до того, как я смогла снова взглянуть на нее. — Как тебе это может нравиться? — Тебе нужно было задержать дыхание. — Это безумие. — Со временем станет легче, Елена. Я проделала это миллион раз и едва ли уже что-то ощущаю. — Это не может быть хорошо для твоего тела. — С моим телом все в порядке. Каждый орган на своём месте, если ты об этом беспокоишься. У меня задрожали ноги, когда служащий помог нам встать с кресел. — Вам понравилась поездка, мисс? — Это было чудесно, — сказала Бекки немного ворчливо. Он хотел спросить у меня то же самое, но я просто протянула ему перед лицом руку с пакетом, в котором находилось то, что осталось от моего завтрака. Если это не скажет ему о том, как я насладилась поездкой, тогда ничего не скажет. Люсилль и Сэмми появились спустя пару минут после нас. У обоих волосы выглядели так, словно кто-то добавил объема с помощью фена. Они поправили прическу, когда служитель выпустил их, и грациозно направились к нам, словно свободное падение вообще никак на них не повлияло. — Итак, как прошла… — Люсилль заметила пакет, все еще зажатый у меня в руке. — Ужасно, — ответила я, и она обняла меня. — Ты к этому привыкнешь.