Когда представили все команды, началось представление пяти судей. Они были в черных брюках и в рубашках в черно-белую полоску. У всех на головах были летные очки и бейсболки. Сэр Роберт и Джордж загудели, когда в качестве одного из судей в этом году представили Питера Макинтоша. — Он жулик, — закричал Джордж. Было очевидно, что половине зрителей не нравился этот Питер Макинтош, но он достойно принял это. Толка загудела, когда он поклонился так низко, как мог. — В этом году точно победят «Жёлтые шершни», — сказала Сэмми. — Он был их тренером. Я покачала головой. Я никогда не увлекалась спортом именно по этой причине. Отец ненавидел, когда жульничали в футболе. Это могла быть та игра, которой мы могли наслаждаться вместе. Я могла представить, как он объясняет мне правила. И улыбнулась, представив, как он бормочет о бомбардирах и нападающих, и слова потоком льются изо рта, пока он присаживается на диван, как он делал, когда бывал взволнован тем, что его любимая футбольная команда собирается забить. Должно быть, он скучал по этому, с болью подумала я. Зная отца, это определенно был его вид спорта. Он кричал, что за простофили на кватербеков и игроков, когда бы не смотрел воскресные игры. Я до сих пор не понимаю, что значит простофиля, но то, как он это произносил, наводило на мысль, что это что-то жалкое. Я аплодировала вместе с Сэмми и всеми остальными, когда команды покидали арену. «Жёлтые шершни» и «Сапфиры» остались позади всех для сегодняшней игры. Все игроки заняли свои позиции на поле, если это можно было так назвать. Два хранителя встали перед колоколами, и мы сидели на идеальных местах, чтобы видеть оба колокола на противоположных сторонах поля. Остальные игроки стояли вряд напротив хранителей. Они казались такими маленькими, но большой экран показал их лица по очереди. Один из судей, не Макинтош, был назначен главным судьей этой игры. Остальные четверо встали по краям поля. Когда просвистел сигнал к началу игры, четыре дракона нырнули вниз вместе с бомбардиром и двумя рядовыми. Их главной целью был огромный топор, висевший в воздухе несколькими метрами ниже них. Огонь, снежные и кислотные шары летали по воздуху стремительной чередой. Все они ударялись о невидимый щит, который защищал толпу, и все снова закричали, когда один из людей в желтой команде первым дотянулся до топора. Его целью было ударить в большой колокол с противоположной стороны. Он уворачивался и нырял на своей доске, разминувшись с несколькими огненными зарядами, в то время как снежный шар рассыпался снежинками прямо за ним. Толпа восторженно закричала, и началось то, что я знала как «волну». Было так здорово подхватить это движение, когда пришла наша очередь. Как только человек с топором понял, что заблокирован, тут же бросил его другому члену своей команды. Увидев возможность, бомбардир «Сапфиров» ринулся за ним и перехватил топор до того, как жёлтый бомбардир смог поймать его. Болельщики «Сапфиров» повскакивали со своих мест и закричали со вскинутыми в воздух кулаками. Услышав, как громко заверещала Сэмми, я поняла, что сегодня мы болеем за «Сапфиров». Бомбардир, которым, по моему мнению, был Люк, крутанулся на своём флайборде, и, пригибаясь и уходя вниз от пары бросков, с громким «бам» ударил по колоколу топором. На всех экранах возник подпрыгивающий нарисованный дракон с огромной цифрой 3 позади себя. Все, с кем я сегодня пришла, свистели и дико визжали. Те члены его команды, которые были людьми, принялись поздравлять его, подставляя для удара ладони, похлопывая его, и всеми другими способами, какими можно было приветствовать его отличную работу. Я рассмеялась, когда один из них врезался в него своей головой. Когда поздравления окончились, все игроки заняли свои позиции, и снова послышался свист. Следующее очко заработали «Жёлтые шершни», а потом «Сапфиры» вошли в раж, заработав три очка подряд. Каждый раз возвращался нарисованный дракон, объявляя счёт очков команды, которая только что забила. Теперь я понимала, почему Сэмми была без ума от Люка, он был очень быстрым, и улыбка не сходила с его лица. По ходу игры, толпа дружно вздохнула, когда огненный заряд полетел в одного из игроков-людей. Было слишком поздно его блокировать, и огненная молния поразила игрока. Один из его напарников подхватил его, а доска врезалась в щит, защищающий нас от ударов. Напарник опустил его перед Ласточкокрылым, стоящим в стороне, который, как я полагала, присутствовал там по медицинским причинам. — Вот почему игра действительно опасна. Нужно быть начеку, — сказала Сэмми, не отводя взгляда от происходящего. Толпа зааплодировала, когда игрок встал, но он был настолько дезориентирован, чтобы продолжать игру, что команде пришлось обойтись без него. Игра началась снова, и «Жёлтые шершни» заработали ещё одно очко. Драконы летали по всему полю, используя друг на друге свои способности, пока бомбардиры пытались заработать дополнительные очки. Внезапно толпа совсем стихла, когда все драконы на арене застыли в воздухе. Словно их всех кто-то потянул за верёвочки, они одновременно развернули головы в нашу сторону и устремили на нас источающие яд взгляды своих пылающих глаз. Глава 2 Я почувствовала страх, пронзивший меня, словно кинжал. Кровь в венах перестала течь, и было ощущение, будто меня окунули в ледяное озеро. Глаза драконов передо мной стали серебристыми и мутными. Словно марионетки в поставленном танце, они собрались в воздухе на уровне нашего ряда и одновременно выдыхали огненные, кислотные и снежные шары. — Какого черта тут происходит? — заорал Джордж. Он заговорил первым. Мы все подались назад, когда шары врезались в невидимую стену. Каждый раз, когда шар соприкасался с невидимым щитом, происходил взрыв маленьких искр из-за того, что барьер пытался выдержать удар. Но магия, поддерживающая барьер, больше не могла противостоять совместной силе всех драконов, и последний кислотный шар прошел сквозь него, приземлившись у ног Сэмми. С широко раскрытыми глазами сэр Роберт откинул его каблуком ботинка. Я отвела взгляд от горстки пепла и увидела, что они возвращаются для второй атаки. Толпа запаниковала, осознав, что стены больше нет, и все устремились к выходам. Мы не могли пошевелиться, потому что со всех сторон нас подпирали люди, и сэр Роберт прокричал что-то Джорджу на латыни. Люсилль встала передо мной и Сэмми, пытаясь перекричать рев перепуганной толпы, чтобы объяснить нам, что делать дальше. Ее губы быстро шевелились, и она в панике размахивала руками над головой. В то время, пока мы пытались понять, на какой выход она нам показывала, в нашу сторону снова полетели шары. Люсилль мгновенно вскинула в воздух руки и стала тихо произносить слова заклинания. Звук электрических щелчков дал понять, что ее щит был готов как раз ко времени, когда первые шары врезались в него, не нанеся никакого вреда. Последний огненный шар летел прямо в Люсилль и мощно ударил по ее щиту под углом. Люсилль упала на пол без сознания. Сердце загрохотало, когда я увидела ее обмякшее, неподвижное тело на холодной бетонном полу. Бекки в панике закричала ее имя, умоляя подняться. Джордж потащил Бекки назад, когда она побежала в сторону Люсилль. — Сейчас не время. Нам нужно удержать этот щит. Изабель присела рядом с Люсилль, ее руки уже сияли. Бекки в последний раз с тоской посмотрела на мать, а затем развернулась и ушла с Джорджем. Она заняла место Люсилль рядом с остальными, и я слышала их нашептывание, когда ещё больше шаров полетело в нашу сторону. Это был один из тех случаев, когда я хотела понять этот глупый язык и помочь. Из носа Бекки потекла кровь, когда следующий шар отскочил от ее щита, с огромной силой толкнув его ей в лицо. Ее часть щита начала ослабевать, как раз когда Солнечный Взрыв нацелился на нас. Сэмми со своей мамой оттащили неподвижное тело Люсилль в сторону, пока я просто стояла и смотрела. Казалось, что он был прямо передо мной, и ничто не могло встать у него на пути. Я не могла отвести взгляд от него и не могла пошевелиться. Ноги отяжелели, и в голове возникло то же самое чувство, когда Горан обездвижил нас на месте той ночью несколько месяцев назад. Солнечный Взрыв открыл пасть, чтобы выдохнуть огонь, и я увидела, что стена напротив Бекки была почти разрушена. Я постаралась пошевелить ногами, и капля пота с примесью страха скатилась по виску, пока я уговаривала своё тело бороться с тем, что удерживало меня на месте. Ну вот, я умру! Я смотрела на поток огня, выходящий из зубастой пасти дракона, когда что-то ударилось в меня сбоку. Я рухнула на соседнее сидение и свалилась на пол с глухим звуком. Я была заблокирована чем-то, что сбило меня с ног, и не могла пошевелиться под его весом. То, что спасло мою жизнь, жужжало и дрожало надо мной, и я почувствовала запах жженой древесины и мускуса. — Восстановите щит, — услышала я крик Блейка в миллиметрах от моего уха. Мои глаза распахнулись, мы с ним были лицом к лицу, наши носы почти соприкасались. Мы были так близко, что я увидела, как напряглись мышцы его челюсти. — Просто лежи. — Что происходит? — Я не знаю, но по каким-то причинам они все нацелены на вас четверых. Что-то шевельнулось слева от меня, и я увидела, что одно из его крыльев укрыло нас обоих, образовав защитный купол. Он трансформировался частично, и я уставилась на него широко раскрытыми глазами. — Ты в порядке? — В порядке, только не шевелись. — Как ты… — я застыла на полуслове, когда в голове снова возник образ Горана. — Я что? — Горан жив, он здесь! — я задергалась, отчего наши тела оказались ещё ближе друг к другу. — Елена, успокойся. Его здесь нет. — Нет, Блейк, он здесь! Чуть раньше я не могла пошевелиться, как в ту ночь. — Успокойся, — я встретилась с ним взглядом, и его глаза каким-то образом стали успокаивать меня. — Его здесь нет. Если бы он был здесь, мы все были бы мертвы, — он обернулся через плечо. — Пап, восстановите щит! — Мы пытаемся, Блейк. Просто подождите. Горан не может быть жив. Нет, я видела, как мы убили его и того Драконианца той ночью. Блейк тихо выругался, и я увидела, что его мышцы снова напряглись. — Елена, не шевелись. Я постараюсь отвести огонь Солнечного Взрыва. Просто не двигайся. — Огонь? Он рыкнул на меня, и на его лице снова появилось выражение раздражения. Немного приподнявшись, он начал хлопать крылом, которое было над нами, а за его спиной появилось ещё одно крыло. Уставившись на него, я заметила, что теперь он в какой-то мере походил на ангела, хотя и довольно раздражённого. Мою кожу задело пламя, так как сверху больше не было крыла Блейка, чтобы защитить меня. Просто дыши. Я сделала огромный вдох. Кожа начала закипать, и я сжала зубы и закрыла глаза, когда с губ сорвался приглушённый крик. Я почувствовала, что кожа на боку и плече начала натягиваться и покрываться волдырями, потому что жар был слишком силен. — Мам? — закричал Блейк.