Когда мы прибыли в Элм, наш багаж взяли носильщики, и мы пошли к частному лифту. Кресла были огромными и роскошными, и не было очереди. Я схватила Люциана за руку, когда двери закрылись, и сразу же началось падение. Люциан, как и Бекки, просто обожал каждую секунду этого падения, и я не могла не присоединиться к нему. Я задержала дыхание и в этот раз практически не почувствовала боли, когда сидения начали двигаться все быстрее. Когда мы, наконец, остановились, и открылись двери, мы оказались перед огромной комнатой. Я распахнула глаза, стоило мне увидеть все ее великолепие, и спешно потянулась рукой к волосам, чтобы выглядеть поприличнее. Внутри стояли дворецкий и пара горничных, ожидая нашего прибытия. Они все заулыбались и зааплодировали, когда увидели Люциана, и я поняла, что его попытки заявить права на Блейка были очень важны для них. Должна признать, что Люциан был чертовски клевым парнем, не говоря уже о том, насколько он был храбрым, чтобы хотя бы думать о заявлении прав на Блейка. Он низко поклонился, и все рассмеялись. — Возможно, в следующий раз, Ваше Высочество, — сказал седой дворецкий. — Я слышал, вы почти заполучили его. Люциан уставился на него. — Мамы рядом нет, Дживз, ты же знаешь правила. Все снова рассмеялись. Я не могла поверить, насколько он ненавидел, когда к нему обращались как к королевской персоне. — Если бы не эта его новая способность, я бы точно заполучил его. Что ж, в конце концов, он покажет их все, и тогда больше не будет сюрпризов, — буднично пошутил Люциан, словно не погиб только что. Я в тайне надеялась, что это была шутка. Я последовала за ним и дворецким в просторное лобби, большое настолько, что могло бы вместить, по крайней мере, человек двести. Деревянный пол был светло-коричневым, а стены — белоснежными. Меня встречали портреты размером со стену, и я не могла не заметить некоторое сходство Люциана с лицами на них. Круглый стол с пышным букетом в вазе создавал в комнате более гостеприимную атмосферу. Только сейчас в парадную вошёл король Гельмут, и я глубоко вдохнула. Я видела его лишь однажды в музее и мельком, когда тело Люциана вносили после заявления прав. — Добро пожаловать в наш дом, Елена, — его теплая улыбка заставила меня почувствовать себя здесь уютно, и он протянул ко мне руки. Они оказались тёплыми, но грубыми, и он аккуратно пожал мои. — Спасибо, что приняли меня, — сказала я и улыбнулась ему в ответ. — Ваше Величество, вам звонят, — вернулся дворецкий. — Спасибо, Дживз, — взглянул он на дворецкого. — Где твоя мама? — Она скоро будет. — Дениз, Мэри, пожалуйста, покажите Елене ее комнату, и Люциан, мне нужно с тобой поговорить. Я развернулась к нему и улыбнулась, когда он надулся. Люциан с улыбкой вскинул брови, и я поняла, что он нисколько не удивлен. Дениз жестом поманила меня за собой. Все здесь были очень дружелюбными, и в голове всплыли слова Люсилль, сказанные вечером несколько месяцев назад. Король Гельмут был великим правителем. — Это личное крыло короля и королевы, мисс, — сказала Дениз с благоговением в голосе. — О, пожалуйста, называй меня Елена, — со смешком попросила я. — Королева хотела, чтобы вы чувствовали себя в безопасности, поэтому мы подумали, что вам не очень-то понравится находиться в одиночестве в гостевом крыле. Я поднималась вслед за ней по широкой мраморной лестнице и повернула в длинный коридор, напомнивший мне музей. Роскошные голубые ковры с густым ворсом устилали весь пол, и множество портретов, в этот раз женских и пейзажей, смотрели на меня со стен. Она подвела меня к двойным дверям и распахнула их. С моих губ сорвался вздох изумления, когда я увидела комнату, в три раза больше, чем та, где я жила у Люсилль. На кровати, которая была такой огромной, что на ней могли легко уместиться пять человек, лежало атласное покрывало золотого цвета. Дюжина одинаковых подушек были сложены одна на другую. От этого просто дух захватывало. На ковре кремового цвета был простой абстрактный рисунок. С потолка изысканно свешивалась удивительная золотая люстра, завершая королевский стиль. Девушка с выбившимися из-под чепца рыжими локонами — я заметила это, когда мы шли по коридору — открыла балконную дверь, пока Дениз пошла в примыкающую к моей комнату. Она почти сразу вышла оттуда и показала на нее рукой. — Это ванная. Мы только сегодня утром положили для вас там пару свежих полотенец. Около трёх в саду накроют легкий ланч. Как говорит моя мама, чтобы толстяком не стать, ешь, как минимум, раз пять. Я захихикала, когда она присела в реверансе. Они захихикали тоже, когда я жалко повторила это движение. Горничные поспешили к выходу, и Дениз закрыла дверь. Оставшись одна, я развернулась и начала смеяться. Из любви к черничке, что мне одной делать в этой комнате? Я пошла в ванную и увидела огромный умывальник у стены напротив окна с матовым стеклом и бело-голубыми занавесками. Здесь было три раковины и застекленная душевая кабина, больше похожая на минисауну. На перекладине красиво висели полотенца, и ещё больше полотенец было свёрнуто и уложено на красивой мраморной полке на стене. Я аккуратно прикоснулась к одному из висевших на перекладине. Потом я взяла и поднесла его к лицу и закрыла глаза. Его текстура была теплой и мягкой, словно шерсть ягненка. — Елена, — голос Люциана раздался в комнате. — Здесь, — отозвалась я, быстро вешая полотенце обратно на перекладину. — Это все настоящее? Он рассмеялся. — Что ты имеешь в виду? — Люциан, это место огромное. Как ты приспособился к спальням в Драконии? — Поверь, это не так уж тяжело. Временами это место становится для меня слишком большим. — Могу понять почему. Он протянул мне руку, и я взяла ее. Мы вышли из моей комнаты, и я пошла за ним по коридору и вниз по лестнице. Он повел меня в противоположном направлении от входа, потом вниз другим путем. Этот дворец напомнил мне мой первый день в Драконии, когда я шла по ней за Мастером Лонгвеем. От этого воспоминания я улыбнулась. Когда мы дошли до огромных двойных дверей, он открыл одну из них, и мы вошли в библиотеку. Теперь я поняла, как чувствовала себя Бэлль из «Красавицы и чудовища». Книгами были заставлены все полки на стенах, у которых находились три приставных лестницы на колесах. На потолке была нарисована красивая небесная сцена с херувимами. В глубине библиотеки, у огромного окна с зелёными шторами стояло фортепиано. Все это было просто невероятным, и я почувствовала, как вздохнула. — Елена. Я взглянула в ту сторону, откуда донесся голос, и увидела отца Люциана в кресле в небольшой зоне отдыха в правом углу библиотеки с чайной чашкой в руках. — Пожалуйста, садись, — жестом указал на одно из кресел перед собой, а Люциан занял кресло рядом со мной. Поинтересовавшись, понравилась ли мне комната, он стал спрашивать меня о папе. Слова полились сами. — Отец каждый день загадывал мне новую загадку. Я пыталась отвечать, но никогда не давала верного ответа. Тогда я отстойно с ними справлялась, теперь я мастер в отгадывании загадок шеф-повара. Теперь, когда я об этом думаю, понимаю, что он был удивительным. Он старался изо всех сил, чтобы извиниться за все наши переезды, и у нас были хорошие отношения, — воспоминания о дружеских вечерних подколах заставили меня скучать еще сильнее. — Потом мы начали переезжать, каждые три месяца. Я могла бы ставить будильник на определенный день. Из-за этого у меня не было друзей, а те немногие, что появлялись, чувствовали себя неловко из-за допросов моего отца и тоже меня покидали. Он хмурился, слушая каждое слово, слетающее с моих губ. Когда я закончила историю, он лишь уставился в потухший камин слева. — Папа, ты знал ее отца? — Нет, я не знал его, извини, Елена. Я бы хотел его знать. Я бы тогда смог рассказать тебе что-нибудь, — улыбнулся он. — Все в порядке. Я смирилась со всеми вопросами без ответов в моей жизни. Нет смысла гадать о них. Я имею в виду, что те драконы могли охотиться за моим отцом по многим причинам. Единственное, что меня удивляет, это почему он никогда не говорил мне, кем был на самом деле. — Может быть, он боялся, что ты не сможешь принять тот факт, что он дракон. Что бы ты сделала, если бы не смогла принять это? Смогла бы жить с отцом, которого боялась? Драконы склонны взвешивать всевозможные варианты, о которых мы, люди, даже не задумываемся, особенно Меднорогие, — он свёл брови и улыбнулся. — Я знал одного давным-давно. Он служил в Лиге Драконов, и был одним из советников короля Альберта. Он мог просчитать множество последствий простого решения, — он рассказал мне ту же историю, что и его жена, когда Люциан был в больнице. — Через какое-то время король Альберт затруднялся принимать решения, не посоветовавшись с ним. Жако, он был одним из благороднейших созданий, каких мне довелось встречать. Он вечно загадывал такие безумно сложные загадки, что никто из нас не мог их разгадать. Я засмеялась. — Раньше я ненавидела загадки отца, сейчас это одна из любимых вещей. Я бы хотела, чтобы он смог увидеть это. — Он видит, Елена. Не так, как бы тебе этого хотелось, но он видит, — грустно сказала король Гельмут. — Так здесь тоже есть Лига Драконов? Люциан замер, а у меня глаза расширились, когда я почувствовала что это опасная тема. — Простите, я не хотела лезть не в свои дела. — Да нет же. Она была. Ее организовал сэр Роберт. После смерти короля, Лига Драконов постепенно распалась. — Они были чем-то вроде мушкетёров во Франции, — объяснил Люциан. — Защищать короля, — он вскинул кулак в воздух при этих словах. Подумав о мушкетерах, я сразу покрылась гусиной кожей. Я всегда любила истории о них, а «Человек в железной маске» был моим любимым фильмом. Скоро мы затерялись в историях, рассказанных нам королем Гельмутом о сэре Роберте сразу после того, как он основал Лигу Драконов. Снова внутри возникло восхищение к сэру Роберту, пока король рассказывал нам, каким храбрым он был драконом и как сильно любил короля Альберта. Король Гельмут также упомянул, что они делили свою собственную разновидность дента, хотя король Альберт не мог противостоять его кислоте. Из его рассказов я поняла, что они уважали и глубоко по-братски любили друг друга. Мы ушли из библиотеки в молчании, после того как король Гельмут поделился с нами последним воспоминанием. Было грустно, что сэр Роберт махнул рукой на Лигу. Это немного лучше дало мне понять цену смерти короля Альберта для него. Он был потерян без своего всадника — Ты выяснил ещё что-нибудь о той ночи, пап? — спросил Люциан через пару минут, ссылаясь на недавнюю атаку на академию. — Я рассказал тебе все, что знал, Люциан. Думаю, теперь, когда Блейк вернулся, они не нападут снова на Драконию. Он ещё раз отхлебнул свой кофе.