— Красавчик Босс, я бы с удовольствием поболтал с тобой, но мы немножко заняты — надо покончить с этими задницами. Да и у меня через несколько минут будет полно хлопот. — Пошли, — махнул я Ноду, Дак Футу и Гатору. Действовать скрытно уже не оставалось времени. Между нами и капитанским мостиком находились три двери, причем двери металлические. Очевидно не простые каюты, а каюты VIP[6] или что-то подобное. Ударом ноги я открыл первую дверь. Темно, два стола, восемь или девять стульев, к переборке прислонена черная грифельная доска с надписями на китайском. Я высветил лучом боевого стадесятилюменового прожектора каждый уголок каюты. Пусто. Пока я был в первой каюте, Нод и Дак Фут ворвались во вторую, а Гатор подбежал к третьей. Выходя из своей каюты, я заметил, как автоматная очередь отбросила Гатора от двери. Пули прошили металл и впились в Гатора, который упал спиной на пол и ударился о него, как кусок сырого мяса о стенку. Я подбежал к нему, схватил за воротник бронежилета и оттащил в сторону. Прогремела вторая очередь, и я прикрыл Гатора своим телом, так как пули рикошетили по всему коридору. Я не хотел, чтобы его снова ранило. — Я в порядке, Шкипер. — Гатор повернулся на бок, чтобы выбраться из-под меня. — Помолчи, а? — Я не дал ему подняться и быстро ощупал его всего. Довольный тем, что в Гаторе не оказалось дырок, я скатился с него и рывком поднял его на ноги. Дверь прошила третья очередь, и Гатор мгновенно растянулся во весь рост на полу. — Черт, этот гад снова застал меня врасплох. — Он сел на корточки и подобрал свое оружие. — Я справлюсь сам, Шкипер. Займись своим делом. Ну уж нет. За дверью явно больше одного человека. Я мог точно определить это по интенсивности стрельбы. Мои ребята нужны были мне целыми, и я не хотел, чтобы противник оставался у меня в тылу. Более того — эти засранцы старались не пустить нас в свою каюту. Даже в пылу боя я заинтересовался, что же они пытаются скрыть от нас. Я указал на дверь. — Дак Фут! — Да. Я ткнул пальцем в кобуру обреза, висевшую у него за спиной. — Вышиби эту гребаную дверь! Дак Фут вытащил дробовик длиной в тринадцать дюймов со встроенным замедлителем. Он был заряжен пятью тонкостенными патронами. Оболочка патронов из прессованного цинкового порошка разрушается при ударе и высвобождает начинку из стальных шариков, стерженьков и закаленных кусочков металла. Дак Фут подкрался к правому краю двери согнувшись, чтобы его не заметили из каюты. Я встал слева от двери, вынул осколочную гранату, вырвал чеку и, зажав гранату в ладони, кивнул Даку. Дак Фут вставил конец замедлителя между ручкой двери и замком, затем нажал спуск. Металлическая плита прогнулась внутрь, но устояла. В ответ затрещали автоматные выстрелы. Длинные очереди прошили дверь, по всему коридору, отскакивая от стен, полетели пули, и мы еще раз растянулись на полу. Я смахнул капельку свинца с медью с бронежилета. В кобуре появилась дырка. Но я не выпустил гранату из руки. Вдруг Дак Фут со вздохом вскрикнул: — Поймал! Его зацепило рикошетом. Одна пуля прошла через руку. Другая, словно скальпелем, распорола левую щеку. Самое паршивое было в том, что пули, попав в металлическую поверхность, расплющиваются, и их края становятся острыми, как бритва, особенно если они покрыты медной оболочкой. Они могут нанести страшные раны. Но Дака зацепило не очень сильно. Он вновь приставил стволы обреза к двери и выстрелил. На этот раз замок поддался. Ударом ноги я открыл дверь и бросил в каюту гранату. Я надеялся, что она отскочит от перегородки и взорвется в середине каюты. Нас сильно тряхнуло взрывной волной, а несколько осколков врезались в дверь. Гатор ударом ноги широко открыл дверь и, стреляя с колена, прошелся длинной очередью справа налево. Ответных выстрелов не последовало. Он включил боевой прожектор. Яркий белый свет с трудом пробивался сквозь наполнивший каюту серокоричневый дым. Как только он немножко рассеялся, я разглядел тело, одетое в маскировочную военную форму и бронежилет. Но бронежилет не спасет вас при взрыве осколочной гранаты в небольшом замкнутом помещении с металлическими стенами. Рядом с трупом лежал изуродованный «калашников». Около первого трупа находился еще один. Тоже в форме и с автоматом в руке. Я подошел к ним и ногой отбросил оружие подальше от тел. Включив свой прожектор, я заметил какие-то смутные силуэты и хотел нажать на спуск. Но это оказались еще два трупа, частично скрытые маленьким деревянным столом. Приблизившись к ним, я ногой выбил пистолеты из их рук и удостоверился, что они действительно мертвы. Теперь можно было посмотреть, что они пытались скрыть от нас. К передней переборке каюты был приварен сейф с кодовым замком. Скорее всего в каюте располагалось шифровальное отделение или жили политические комиссары. Но сейчас у нас не было времени разбираться. Мы потеряли тактическую внезапность, вся скрытность полетела к такой-то матери и теперь нам придется в открытую столкнуться с превосходящими силами. Я нажал кнопку радиостанции. — Пошли, ребята — надо брать мостик. О, Дики! Тебе предстояло прожить долгое, долгое гребаное утро. Глава III Мы полностью захватили транспорт в 4 часа 53 минуты и сбросили скорость «Принцессы Нантонга» до пяти узлов. Ее команда насчитывала 38 человек, включая охрану из шести спецназовцев, оказавшихся слабаками. Несмотря на то, что у них было лучшее китайское снаряжение — все, начиная от бронежилетов и оружия, и кончая огнестойкой формой — у них отсутствовало самое главное — воля к победе. Это и сыграло решающую роль в их судьбе — то, что мы застали их врасплох, и они были плохо подготовлены к действиям в чрезвычайных ситуациях. Экипаж, как и предполагалось, понес стопроцентные безвозвратные потери. Мы пострадали значительно меньше. Дак Футу нужно было наложить восемь или девять швов на рассеченную щеку и столько же на рану в левой руке. Полпинты потерял кончик пальца. Причем, он не помнил, как это произошло, хотя одна из его перчаток насквозь пропиталась кровью. Он больше никогда не сможет показать, что считает меня парнем номер один. Но высунув палец, он сможет дать понять, что считает меня парнем номер две трети. Мы перевязали рану Полпинты, и я сказал ему, что во время отхода с места операции он будет выполнять роль приманки для акул. Что касается меня, то я чувствовал себя, как обычно после боя. Где-то что-то побаливало. Но от всех неприятных ощущений меня бы мгновенно избавили пара таблеток аспирина, глоток джина «Бомбейский сапфир» и горячая женщина. Ах, да, Опасный подвернул лодыжку, когда спускался вниз по трапу в машинное отделение. Мы наложили ему шину из металлических полосок, найденных там, и присвоили ему радиопозывной «Хромой Грандл». Я послал Хромого, Гатора, Дак Фута, Полпинты, Пика и Бумеранга в трюм осмотреть груз и подготовить корабль к взрыву. Нод Ди Карло, неоднократно участвовавший в тайных миссиях и операциях психологической войны в таких красочных местах как Панама, Ирак, Ливан и Босния, присоединился ко мне для сбора документов, представляющих интерес для разведки. Из своего бронежилета я вынул один из двух непромокаемых вещмешков. Эдди вытащил свой. Расправив мешок, я заметил, что на ярлыке написано: «Сделано в Китае». Смешно, не правда ли? Мы начали с мостика: бортовой журнал, список радиочастот для связи, штурмовая карта с курсом корабля и остальные морские карты — все полетело в мешок. Когда мы очистили от документов каюту капитана и первого помощника, Нод начал ворчать: — Да, сэр, два мешка набиты под завязку, сэр. — Но то, как он произносил слово «сэр», больше напоминало слово «дерьмо». Оба мешка полным-полны. В них было около сотни фунтов различных документов. Возможно, мы взяли и то, что не понадобится — я снял с трупов китайцев даже «смертные медальоны». Трудно разобраться, что нужно, а что нет, особенно, если вы не знаете языка. Кроме того, учитывая, куда направляется «Принцесса Нантонга», у нас не будет другого шанса обыскать корабль. Я предпочитаю перебрать, нежели недобрать. Гордясь своей добычей, как Черная Борода или Долговязый Джон Сильвер, я поручил Ноду осмотреть каюту второго помощника, кают-компанию и радиорубку, а сам направился в каюту с большим сейфом. Тела китайских спецназовцев, находившиеся там, не представляли для меня большого интереса, за исключением их удостоверений и бумажников. Я обратил внимание, что на руке у каждого, в ложбинке между большим и указательным пальцами, был вытатуирован свирепый голубой дракон, обвившийся вокруг якоря такого же цвета. Я сделал несколько снимков для своих разведывательных файлов. У двух китайских офицеров, а они были офицерами, потому что, ребята, на них соответствующая форма, не оказалось никаких документов. В их бумажниках лежали китайские, корейские и японские деньги вместе с несколькими пятидесятидолларовыми банкнотами Сингапура. Не было ничего у них и в карманах, если не считать: 1. Одного сопливого носового платка; 2. Двух шариковых ручек; 3. Двух пачек сигарет «Мальборо», плюс двух дешевых бутановых зажигалок. Но ни один не имел удостоверения личности или документов с указанием их звания. Отсутствие всего этого внушало мне подозрение и свидетельствовало о выполнении ими какого-то тайного задания. Я заснял их, чтобы потом пропустить фотографии через компьютеры военной разведки для возможного опознания. Затем тщательно обыскал каюту дюйм за дюймом. В шкафах висели пара отглаженных мундиров, две пары гражданских брюк, дешевые брючные ремни и несколько нейлоновых сорочек. Внутри ботинок ничего не было. В шкафах никаких тайников. Стояла пара кейсов из кожезаменителя. В их содержимом мое внимание привлек скомканный лист бумаги с китайскими иероглифами, который тут же отправился в мешок. В другом кейсе были подробные карты городов — Пусана, Джакарты и Сингапура. Каких-нибудь пометок на них обнаружить не удалось. А жаль, ведь иногда, даже самый умный офицер разведки поставит значок на карте незнакомого города, отмечая место своей предстоящей операции. Это дало бы мне возможность воспользоваться полученной информацией. Например, в случае организации засады с целью его ликвидации. Картами из кейсов часто пользовались — их сгибы здорово потерлись. Ничего не нашел я ни под матрасами на койках, ни внутри них, ни на столе. В единственном его выдвижном ящике валялись с полдюжины корейских журналов с девочками, два истрепанных «Плейбоя» и пара компьютерных распечаток на китайском языке. Последние отправились в мешок. Очевидно, все самое важное находилось в сейфе. Если бы рядом со мной стоял старшина первой статьи Стиви Вандер, он бы с удовольствием вскрыл его. Но бывшего морского пехотинца, который выглядел, как абсолютная бестолочь, здесь не было. Он сдавал экзамены в Вашингтоне, чтобы получить давно заслуженное звание главстаршины. Экзамены теперь проводили только раз в год в связи с сокращением личного состава и должностей. Стиви отсутствовал, а проклятый сейф был. Его необходимо вскрыть и выпотрошить. Осветив этот гроб, я осмотрел его в поисках мин-ловушек. Будь это мой сейф, я бы обязательно оборудовал его «сюрпризами». Но это не мой сейф. И, вроде, никаких признаков того, что он заминирован. Комбинационный замок был стандартный. Из тех, что открываются только после того, как вы: «повернете рукоятку набора четыре раза через ноль и установите ее на цифре „38“; затем налево и установите ее на цифре „18“; затем дважды направо на цифру „59“; затем на „ноль“». В старые добрые времена вы могли подобрать шифр замка, используя обычный стетоскоп или какое-нибудь простенькое электронное устройство для подслушивания. Когда вы установили наборную рукоятку на правильную цифру, раздавался щелчок. Но у меня не было времени, мы и так выбились из графика. Поэтому я решил прибегнуть к более радикальным методам. Вынув из кармана бронежилета тюбик с пластиковой взрывчаткой и привернув к нему пластмассовый наконечник, я аккуратно нанес ее узенькой полоской по периметру платы замка так, чтобы часть взрывчатки просочилась под плату. Затем я прикрепил комочек чешской пластиковой взрывчатки размером с подушечку жевательной резинки к основанию рукоятки набора шифра замка. Воткнув в него взрыватель с пятнадцатисекундным замедлением, я сломя голову вылетел из каюты в коридор. После взрыва, когда рассеялся дым, я вошел обратно и увидел, что замок вырвало начисто и он валяется в противоположном конце каюты. Я повернул ручку дверцы сейфа, и она распахнулась. На верхней полке сейфа лежали деньги — тридцать, может быть, тридцать пять пачек двухдюймовой толщины стодолларовых купюр, бывших в употреблении. Я сгреб их в вещевой мешок. Неплохо, что китайцы решили помочь выплатить национальный долг — как вы считаете? В сейфе были и три тонких гроссбуха, которые отправились вслед за деньгами вместе с полдюжиной папок, набитых бумагами. Но когда я взглянул на третью полку, у меня отвисла челюсть. На ней лежали две папки толщиной в полдюйма каждая. Их белые обложки пересекала по диагонали, из левого нижнего угла в правый верхний угол, оранжевая полоса. Папки были пронумерованы, на каждой стояла печать Министерства обороны США и надпись: «Совершенно секретно Небесная лошадь Большой Брат Техническое описание». Есть такое литературное выражение: «Прикоснуться к раскаленному железу». Оно точно характеризует мое состояние, когда я взял их в руки. Господи, помилуй! Разрешите мне ввести вас в курс дела относительно действующих грифов или степеней секретности. Несмотря на всю белиберду авторов шпионских бестселлеров и на то, что показывает Голливуд и телевидение, существуют только три степени секретности для документов. Гриф «КОНФИДЕНЦИАЛЬНО» (Материалы, которые требуют защиты и разглашение которых, без соответствующего разрешения, может причинить ущерб национальной безопасности). Конфиденциальные материалы помечаются синей полосой. Гриф «СЕКРЕТНО» (Материалы, которые требуют значительной степени защиты и разглашение которых, без соответствующего разрешения, может причинить серьезный ущерб национальной безопасности). Секретные материалы помечаются красной полосой. Гриф «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО» (Материалы, которые требуют высшей степени защиты и разглашение которых, без соответствующего разрешения, может причинить исключительно серьезный ущерб национальной безопасности). Совершенно секретные материалы помечаются оранжевой или желтой полосой — в зависимости от их принадлежности. И все, конец.