Сколько на всё ушло – секунд двадцать? Нормально, в пределах репетиционной нормы. Накинуть на плечо кольца троса, который для чистки канализационных труб, с которых тоже капает, подхватить ящик с инструментами, шибануть ногой дверь демонстративно зло, чтобы привлечь всеобщее внимание. Потому что иногда, когда хочешь спрятаться, надо выставлять себя напоказ. Ну что, как я вам – типичный американский работяга в униформе и дерьме? Вы таких видели, и не раз. Ничего интересного… А что там, в соседней кабинке, кто там кряхтит-напрягается? Ну, давай-давай, старайся, гадь! Тебе гадить, а кому-то, чтоб вас на унитазе разорвало! – убирать! Пойти, громко топая и разбрызгивая, так, чтобы все шарахнулись. Потому что инстинкты, и кому охота получить на свои пиджачки вонючие капли? Расступились, отхлынули, пропуская. Ну, а как иначе, когда пролетарий шествует во всей своей красе и запахах. Все верно: униформа и аксессуары обезличивают и не вызывают подозрение. Тем более тот, который «объект», сесть еще не успел, как этот из соседней кабинки вывалился! – Ноги убери, расставил тут! Кто-то в проёме двери подтянул ноги. Нет, не профи, на что и был расчёт. Профессионалов они так быстро собрать не могли, подтянули, кого есть. Профессионалы запечатали бы туалет как бутылку, пуская «хвост» за каждым из него выходящим. За каждым, а не за тем, который, как им кажется, сидит теперь на горшке, страдая от их типичного американского запора. Адью, мальчики! Ах, тут еще и девочки? И им – пока. Протопать, капая и распространяя запахи, видя, как дамочки носы морщат. Вот такая поганая работа, не как у некоторых, по плечи в дерьме, так что жена вечером в постель не пускает! Так-то среднему американцу достаются денежки… Топ-топ, за угол, где припаркована машина с сантехнической рекламой по бортам. Ну, ты смотри, штраф уже припечатали, сволочи, успели! Ну что за страна, кругом дерьмо – в сортирах и на улицах, и в Белом доме! Сесть, громко хлопнуть дверцей и… уехать… Чтобы через пять кварталов поменять машину и сбросить маскарадный сантехнический костюм. И надеть другой, не менее маскарадный. А чуть дальше еще разок преобразиться. На всякий случай… Интересно, как там они… без него? – Что у вас? – Сидит. – Сколько? – Минут десять. – Может, он умер? – Нет, кряхтит и другие звуки издаёт, разные… – Ну, тогда ждите. В туалет никого не пускайте, только своих. И улицы, улицы плотнее прикройте, там к вам помощь прибыла, распределите ее по всем переулкам. Жду! А чего ждать, когда у человека хронический запор? Его до вечера можно так ждать. – Что нового? – Сидит. На горшке сидит. – Ерунда какая-то… Он что, лом проглотил? Что-то здесь не так. Думаю, он всё понял и боится выходить. Вытаскивайте его, пока он глупостей не наделал, а то еще прикончит себя, кто их знает, этих русских, они фанатики все… В дверцу постучали. И еще. Потом ногой. После чего подцепили ее монтировкой и выломали шпингалет. А там… А там никого… Только на унитазе какая-то одежда, а на полу туфли. И еще диктофон, который кряхтит и напрягается… И следуя первому порыву и прямой логике, агенты сбросили одежду и подняли крышку, словно ожидали увидеть под ней лаз или торчащие из канализации ноги. Ну, а как он еще мог!.. Но под крышкой был унитаз. Чистый. С узкой, в какую только рука сантехника влезет, сливной дыркой. Дьявол! Дьявол его разрази! – Что там у вас? – У нас? Ничего у нас, вернее – никого. Нет его! – Как «никого»? А где? Как он… – Не знаю. Может, через трубы или стену… Погодите… Толкнули перегородку, которая подалась, приподнялась на петлях. – Ах ты! Там стенка в соседнюю кабинку подпилена! – Ну и… Так берите его в соседней. Берите его, вяжите! – Невозможно, его там тоже нет. Ушёл он. – Как ушёл? Вас же тут… – Ногами ушёл, сволочь! – Как?! Вы же и в туалете, и на улицах! Я приказывал! Он же мимо должен был… мимо вас! Он что, в волшебной накидке-невидимке? – Нет, в робе. – В какой? – Сантехнической. Он в сантехника переоделся и… переобулся. Хотя как он мог, как успел, когда там секунды, после того как тот, то есть он же, зашел! И тут же из соседней кабинки вышел! Ему же снять, пробраться и надеть… Там же ботинки, штаны, куртка… И еще каска и тросы всякие. Да ведь оттуда, из-под двери, еще дерьмо лилось… – Почему вы его не задержали? Сантехника? А что на это ответишь, когда они от него, от капель, от запахов, от троса, который кольцами и весь в слизи коричневой, во все стороны шарахнулись. И он как по коридору… – Так что вы тогда в туалете трётесь? На улицу все! Ищите его, ловите, хоть из-под земли! А где ловить, когда его давно след простыл… – Уволю! Всех! К чёртовой американской бабушке! Упустили! Он один, а вас! Что я наверх доложу? Искать, по всему городу искать, по всей стране, хоть на Марсе! – А что с остальными делать, с пожарниками? – Пусть работать идут. Нехрен им тут за счёт налогоплательщиков улицы околачивать! Всем отбой. Скажите… скажите, что это учения были. Слежку свернули. Полицейские и пожарные переоделись в форму, недоумевая, зачем был весь этот балаган, когда они даже с места не сдвинулись? Учения какие-то… Чудят там наверху, точно, чудят. Вице-президенту доложили. – Как это могло случиться? – Сейчас проводится тщательное расследование. Он пошёл в туалет и там переоделся в одежду сантехника. – Так просто? – Не совсем, он переоделся, сейчас мы восстанавливаем хронометраж, буквально за тридцать – сорок секунд. Никто даже подумать не мог. – А такое возможно? – Мы пытались, у нас не получилось… – У вас не получилось, а у него… Закройте туалет на ремонт и соберите там… Всё соберите, что может помочь вывести на его след. И где мы встречались. Может быть, волосы, отпечатки пальцев… – Он был в перчатках и парике. – Ну, да… Держите меня в курсе! Этот «сантехник», он… Боюсь, мы сильно его недооценили. Я недооценил… * * * – Ваши пожелания переданы второй стороне списочно, лично в руки. Из всех пунктов к рассмотрению были выбраны следующие… По остальным работа будет продолжена позже… Но ведь это! И как?! Это ж ни в какие… Это же Второй человек! С ума рехнуться! * * * – Гарри, рад тебя видеть. Давненько ты не навещал старого приятеля, совсем, совсем забыл! – Так к тебе теперь просто так не пробиться, только по записи или на танке. Высоко сидишь – рукой не дотянуться… – Что у тебя? Дело? Если дело, давай, а если по-приятельски пивка попить, то вечером. Завтра… Или послезавтра… Нет, послезавтра не получится… Вот через неделю, в девятнадцать, «окошко» будет, и я с большущим удовольствием с тобой, и еще кого-нибудь из наших подтянем! Хотя… Давай так, давай я поручу проработать встречу своему референту, пусть он прикинет, когда можно, когда больше времени, и мы, конечно, обязательно… Что у тебя? – Письмо. Просили передать лично в руки. – Кто?