– Завязывай уже трепаться ни о чем, – осадил его Станислав. – Давай по делу, Жора. Я просто физически ощущаю, что чем ты откровеннее, тем больше месяцев заключения от тебя сейчас отлетает. Продолжай в том же духе. – А че продолжать-то? – приосанился рецидивист. – Это в принципе и все. Мы, значит, с Франтом хаты чистили, а Иваныч с клиентом отчаливал. Осман всегда за рулем сидел. Работали без расслабона. А чего там дальше со стариками происходило, я не в курсах. – Ой, Жора! – неприязненно поморщился Крячко. – Кому ты сказки рассказываешь? Не в курсах он… Ты сейчас сам себе лишний год прилепил. С новым годом, Жора! – Ладно-ладно, – живо открестился задержанный. – Это я, не подумав, ляпнул, в натуре. Оговорился. Я хотел сказать, что знал, конечно… Старперов кончали, Иваныч и не скрывал этого. Но я лично в расправе никогда не участвовал. Зуб даю, в натуре. Тут реально не в курсе. Настолько не в курсе, что даже не скажу, кто именно их кончал – Иваныч или «укурыш» дагестанский. – А Веронику Молчанову кто убил? – вклинился Гуров. – Кого? – Официантку из «Радуги». Веронику. – А! Это Иваныч. Тут сто пудов. – Жора нагнулся, выдвинул пепельницу под приборной панелью, покопошился в ней, нашел наполовину искуренный окурок и пристроил его во рту. – Огоньку хоть дадите? Раз уж курево я сам отыскал, в натуре. Крячко выставил между сидений руку и щелкнул зажигалкой. Жора прикурил, глубоко и жадно затянувшись. – Кайф… А про Веронику – это без базара. У них с Иванычем, типа, шуры-муры были. А потом выяснилось, что она в розыске. По вашей, видать, ориентировке. Сработали-то вы без расслабона, в натуре. Вот Иванычу и пришлось ее кончить. Он даже забухал реально после такого… Жора приспустил боковое окно и выпустил дым наружу. Крячко тоже закурил сигарету. – Оставь хоть на пару тяг, «полкан», – попросил уголовник. – Ладно, оставлю. От тебя ведь не отвяжешься, Жора. Ты как герпес. – Как кто? – Да, брали тут одного, – улыбнулся Крячко. – По зиме еще. Сейчас его уже расстреляли. Жора поперхнулся табачным дымом и натужно закашлялся. Лицо его сделалось темно-бордовым, как свекла. – Гонишь, Крячко, – выдавил он наконец. – «Вышак»-то у нас уже отменили, в натуре. – Так уже снова узаконили, Жора. – Когда? – Вот зимой и узаконили. Телевизор иногда смотреть надо. – Так вы че это?.. «Вышак» мне припаяете? В натуре? – нервно заерзал на сиденье Жора. – Но ты же вроде как проявляешь благоразумие, – успокоил его Станислав. – Напишешь чистосердечное с подробным перечнем всех ваших налетов, и, глядишь, мы с Гуровым от «вышака» тебя и отмажем. – Я «чистосердечку» накатаю. Без базара, – заверил Жора. – Вот и славно. А если еще и Иваныча поможешь взять, так вообще лет семь получишь, не больше. – Семь – это козырно, – расцвел рецидивист. – Это по-божески. – Так приступай. Что про него сказать можешь? Где он сейчас? – Это я не в курсе. Отвечаю. Иваныч – тот еще жучара. Никому не доверял. Я даже фамилии его не знаю, в натуре. Звать Игорь, отчество – Иванович, как у тебя, Гуров. Я потому так и прикольнулся с документами. Смешно же вышло? А? – Очень, – ответил сыщик. – Да я сам хохотал, когда Караваджо первые «ксивы» заказывал. Типа, налетом на старперов руководит полковник Лев Иванович Гуров. Ржака, в натуре… – В каком ведомстве он работал? – прервал безудержное веселье задержанного Гуров. – Кто? – Игорь Иванович твой. Знаешь, где он работал? – Погоди-погоди! – Жора наморщил лоб. – Ведь был как-то базар на эту тему… В какой-то ОПЕ он работал. Точняк! Или в ОБЕ, что ли?.. – Может, ОБЭП? – подсказал сыщик. – В натуре! Ну, ты – голова, Гуров! Работаешь без расслабона. Точно так он и говорил: ОБЭП! Как догадался? Лев не стал отвечать. Достав из кармана мобильник, набрал номер Алябьева: – Старлей, пробей по своему списку бывшего сотрудника ОБЭП Игоря Ивановича… Фамилии нет. Но там вроде небольшой список был… Вряд ли Игорей Ивановичей будет больше, чем один. И скинь мне эсэмэской его фото… Хорошо, жду. Он отключил связь, но убирать мобильник не стал. Положил его перед собой на приборную панель. – Мог бы еще сказать, что он в звании полковника работал, – запоздало посоветовал Жора. – Это тоже верняк. Франт его всегда Полковником звал. Вряд ли «погоняло» родилось на пустом месте. Сечешь? У вас же, у ментов, куда ни плюнь – сто пудов в «полкана» попадешь. Посмеяться собственной шутке Жоре помешал новый весомый подзатыльник от Крячко. – Че-то у вас с юмором, в натуре, туговато, ребята. Обидчивые стали. Ничего не скажи… – недовольно проворчал Жора. Мобильник Гурова коротко тренькнул. Сыщик принял сообщение и, развернув полученное фото на весь экран дисплея, показал Жоре: – Он? – Без базара. Точняк, он. Лихо вы его спалили! – восхитился Жора. – Работаем без расслабона, Жора. – Гуров вновь набрал номер Алябьева. – Это он. Адрес есть? Диктуй. Я запомню… – Несколько секунд полковник молча слушал. – Все понял. Спасибо за работу, старлей. И еще… Отправь-ка к нам пару оперативников. Надо забрать одного красавца. – Тока на семь лет, Гуров, – напомнил Жора, подталкивая сыщика в плечо. – Скажи ему, что тока на семь лет. Не больше. – Ты не забудь к нашему возвращению чистосердечное признание накатать, – рассмеялся Крячко, пока напарник диктовал Алябьеву Жорин адрес. – В полном объеме. – Накатаю, не вопрос. Вы ж меня знаете, ребята. Жора сказал – Жора сделал. Работаем без расслабона. Полковник набрал семизначный код, сейф призывно пискнул, и дверца без усилий открылась. Пересчитывать деньги он не стал, чтобы не тратить время, просто сгреб все, что находилось в металлическом чреве сейфа, и швырнул на дно объемной спортивной сумки. С драгоценностями и не ограненными «камушками», находившимися в соседнем сейфе, Полковник обошелся более бережно – каждый целлофановый пакетик занял свое законное место в боковых карманах сумки. Иваныч взглянул на часы. Время ускользало, как песок сквозь пальцы, и, если к утру он рассчитывал уже покинуть столицу, ему следовало поторопиться. Хотя он не думал, что на него сумеют выйти так быстро. Бывшие коллеги, будь то ОБЭП, РУБОП или УГРО, по большей части ленивы и неповоротливы… Даже если за дело и возьмется какой-нибудь ушлый опер, потянуть нужную ниточку, ведущую к нему, к Иванычу, будет не так-то просто. В запасе имелись как минимум сутки-двое. Но Полковник всю свою сознательную жизнь предпочитал избегать неоправданного риска… Пройдя к платяному шкафу, он бросил в сумку два костюма – серый и темно-синий. Практически не глядя, покидал сверху еще кое-какое шмотье. В верхнем ящике письменного стола забрал паспорт. Свой настоящий паспорт. Уже задвигая ящик, Полковник наткнулся взглядом на небольшую фотографию, лежащую изображением вниз, и перевернул ее. На снимке был запечатлен сам Полковник в обнимку с Вероникой. Обычно улыбчивая от природы, на этот раз девушка выглядела крайне серьезной и сосредоточенной. Положив фотографию на стол, он закурил и пару минут стоял так без движения, пуская густые ароматные клубы дыма и глядя на снимок. Затем, щелкнув зажигалкой, подпалил кончик фотографии, немного подержал ее на весу, дожидаясь, пока огонь займется как следует, и бросил ее на дно пепельницы. Снимок почернел, свернулся трубочкой, обращаясь в пепел. В кармане Полковника ожил мобильник. – Да, – ответил он на вызов. – Я обо всем договорился, Игорек. – Невидимый собеседник не стал ни здороваться, ни представляться. Его голос звучал глухо и отдаленно. – Поезд на Новороссийск отходит через четыре часа. Тебе нужен седьмой вагон. Проводницу зовут Надя. Надежда… Мне показалось это хорошим знаком… Короче, она не будет задавать никаких вопросов. Но на твоем месте я все равно не садился бы на вокзале в Москве. Лучше подсесть на следующей станции. Или через одну. – Я разберусь, – коротко ответил Полковник. – Да, конечно… Это тебе решать. Я лишь хотел дать дельный дружеский совет. – Спасибо. – Где тебя искать, если что? – осведомился собеседник после небольшой паузы. – Меня не надо искать, – произнес Полковник. – Будет необходимость – выйду на связь. Еще раз спасибо. – Не за что. Удачи тебе. Иваныч полностью отключил телефон, вынул из него сим-карту, сломал ее пополам и сунул в боковой карман пиджака. Все необходимые звонки и приготовления были сделаны. Весь маршрут следования, равно как и конечный пункт назначения, кроме него самого, не был известен никому. Полковник просчитал все. Любую вероятность ошибки. И исключил ее. За окном мелькнул свет фар въехавшей во двор машины и почти тут же погас. Наручные часы показывали начало второго ночи. Сигарета вернулась обратно в пачку. Он подошел к окну, занял место справа от проема и, слегка отодвинув занавеску, осторожно выглянул наружу. Автомобиль припарковался у крайнего подъезда. Из салона вышли двое. Тусклый свет молодой луны и полное отсутствие фонарей рядом с подъездами не позволяли разглядеть ночных визитеров даже со второго этажа. Однако по походке наметанный взгляд Полковника сначала определил, что это мужчины, а затем и тот факт, что незнакомцы по всем признакам имеют прямое отношение к правоохранительным органам. Такие вещи Иваныч научился чувствовать за версту. Хотя и сам не смог бы объяснить каким образом. Двое мужчин решительно направились в сторону его подъезда. Он плавно потянул пистолет из наплечной кобуры. Какого черта? Его не могли вычислить так быстро, это противоречило всем известным законам логики… Подхватив сумку и перебросив ее через плечо, Полковник быстро пересек прихожую и, держа оружие в опущенной руке, вышел на лестничную площадку. Этажом ниже хлопнула тяжелая металлическая дверь. По бетонной лестнице гулко застучали шаги, эхом отражаясь от стен. Полковник завел руку с оружием за спину… …Гуров первым преодолел три лестничных проема и повернул голову. Его глаза встретились с глазами стоящего на фоне распахнутой двери квартиры человека. Считаной доли секунды понадобилось сыщику для того, чтобы понять: перед ним именно тот, кого они так долго разыскивали. Бывший сотрудник ОБЭП… Человек, на руках которого скопилось чересчур много крови… Тот, кто нахально выдавал себя за Льва Гурова… Оперативник стремительно выхватил оружие, но неприятель был готов к подобному повороту событий. Он выстрелил первым. Пуля просвистела в опасной близости от макушки Гурова. Сыщик вынужден был отступить, но его место немедленно занял Крячко, дважды пальнул от бедра, не столько рассчитывая угодить в противника, сколько охладить его боевой пыл. Результат был почти достигнут. Иваныч ответил еще одним выстрелом, а затем устремился вверх по лестнице, придерживая спортивную сумку свободной рукой. – Стоять! – гаркнул Крячко. И он, и Гуров моментально бросились в погоню за ним, лихо перескакивая через ступеньки. Иваныч не стал останавливаться и отстреливаться от преследователей. В его представлении это тоже был риск. Неоправданный и бесполезный. Один против двоих… Оно того не стоило.