— Ну, что молчишь? Рассказывай. — Были мы там вчера с Кордыбакой. Встречались с майором… — Аранский открыл блокнот. — Зизо фамилия. Рассказал нам, как все произошло. Вкратце. И то, что касается Солина, убитого. — Знаком, конечно, — задумчиво произнес Тополев. — С кем? — не понял Аранский. — С Зизо. Да и с Солиным тоже был, — сказал так, словно о давней истории Солина в какой-то степени информацией располагал. — План действий подготовил? — Наметки есть. — Наметки оставь себе, а мне нужен план, и подробный. Ты вообще понимаешь, что происходит? — Конечно — убийство. — Убили офицера СБУ. Вот так вот взяли прямо на улице и застрелили. Надеюсь, понимаешь? Что по «ТехноСтар»? — Работаем, подвижки есть, подбираемся. Недолго ему осталось на свободе гулять. — Кому ему? — Киллеру. — А заказчик? — Возьмем киллера, будет и заказчик. Знаю, где сидит, очная ставка нужна, киллер нужен. — Я понял, все думаешь, Питунина это работа? Аранский промолчал. — Установка такая: «ТехноСтар» пока подождет, нет, нос, конечно, держи по ветру, но основная задача сейчас — это Солин. Версии прорабатывал? — Основных три. Первая — конфликт, может, случайный, может, давний. Вторая — любовная интрига, Солин был в разводе, но жил не один, и третья, как я считаю, основная — это по роду его профессиональной деятельности. Есть предположение, что, вернувшись в СБУ, он взялся за старое. Вы в курсе о его прошлой деятельности? — Да, немного. — Думаю, нужно сейчас поднять все фирмы, с которыми он имел контакты еще тогда, семь лет назад, ну и с которыми сейчас — тоже. Разумеется, установить абсолютно все контакты его с бизнесменами, особенно прошлые. Непросто будет, многое проходило неофициально, скрытно, возможно, через посредников, поработать придется как следует, но результат, думаю, будет. — Не возражаю. На бумаге изложи все это. — Напишу, только не сейчас, немного позже. — На сегодня планы какие? — В клинику сейчас звонить буду, свидетеля ночью прооперировали, он видел убийцу, потом в СБУ заскочим, поработаем с архивными материалами Солина, с компьютером его пообщаемся, телефон полистаем, думаю, там много интересного окажется. Если сегодня успеем, сюда вернусь, план набросаю. — Сережа, мне не надо набросать. Подробно изложи. — Понял. Сделаю. — Держи, — Аранский передал Кордыбаке ключи от машины. — Рули, я мозгами шевелить буду по дороге. — Куда едем? — В клинику к свидетелю. Заводи, поехали. Я уже звонил туда. Аранский был на взводе, может, потому, что Тополев слегка хвоста накрутил, а может, потому, что дождик моросить переставал, его словно пробило на активность, а в этом состоянии Аранский был способен на многое. — Что я думаю, Валя, поездка к свидетелю сейчас — это так, для формальности. Какой-то портрет он нам нарисует, если в состоянии, конечно. Но главное другое, почти уверен, убили Солина по линии его незаконной деятельности с коммерсантами. А какая деятельность могла у него быть? Прикрывал левые операции, уклонения от налогов, может, и юридические дела решал, одним словом, крышевал и, разумеется, снимал бабло. А поскольку командир наш, Тополев, строго-настрого наказал подробный план действий составить, то первым пунктиком нашего плана и будет посещение свидетеля. — Что еще сказал? — Сказал с «ТехноСтар» притормозить пока. Сам понимаешь, дело закрутилось громкое, резонансное, сотрудника Службы безопасности средь бела дня посреди улицы расстреляли. Все силы сейчас на это дело, ну и мы с тобой. Нет, конечно, если что-то по Беспалову и Гриневой возникать будет, без внимания не оставим, но главное сейчас здесь. Аранский приободрился, и заметно. Нет, он так не думал, но где-то там, далеко внутри, с облегчением вздохнул, не то что вздохнул, отметил, теперь вполне официально можно было отойти от дел по «ТехноСтар», пусть даже временно. Если честно, оно его уже притомило, не шло, тянучка, тупики и нервотрепка. А тем более плошать-то не хотелось, как-никак авторитет был, а тут споткнулся, а вдруг не раскроет, мало ли висяков бывает, вот не докопается, и все? А это удар как по репутации, так и по самолюбию, потому и к сантиментам стал склоняться чаще обычного, тупые вопросы себе задавать о том, что, может, стар уже, голова не так, как надо, варит, не пора ли на отдых, молодым дорогу предоставить. Пугало оно его, это дело, оттого и воспрял духом, когда Тополев притормозить велел. Другое дело — убийство Солина. Приложить усилия, отработать на совесть все версии, и результат не заставит долго ждать. Убили за старое, или уже сейчас успел накосячить. Тут просто работай, докапывайся, изучай, сопоставляй, анализируй. Он словно видел уже всю последовательность, весь ход необходимых действий: поработать с материалами его деятельности за период до увольнения, сопоставить с теперешними, изучить компьютер, каждую папку, каждый документ, а адресная книга в телефоне чего стоит, просто кладезь. Нет, результат здесь будет, Аранский не просто надеялся, он не сомневался, здесь нужно было просто вцепиться и как следует поработать, а он это умел. Медсестра провела их в кабинет врача. Хирург был уже немолодой и советской закалки, назвал их товарищами: — Ну что, товарищи, не буду вокруг да около, скажу сразу, дела у нас хороши. Кризис миновал. Нам просто повезло. От места происшествия клиника в двух шагах оказалась, потому быстро отреагировали, первую помощь оказали профессионально и результативно. Хотя пациент был на грани, чуть промедли, не окажи вовремя первую помощь — потеряли бы. Так что можете побеседовать, разумеется, в разумных пределах, и на психику не давите, очень слаб еще, морально, соответственно, тоже. Сестричка проведет вас. По коридору шли гуськом медсестра, Аранский и Кордыбака. С Валентином что-то произошло, он смотрел, как она шла, как держала руки, голову, спинку, а хрупкая и тонкая талия, легко перехваченная пояском, оставалась совершенно неподвижной относительно плавно плывущих бедер, обтянутых голубым халатиком, чистым, свежим, накрахмаленным и приятно шуршащим в такт шагающим ее миниатюрным ножкам. Валентин смотрел на нее и не мог оторваться. Конечно, не вполне прилично это выглядело, но не мог оторваться. — Подождите меня здесь, пожалуйста, — сказала медсестра и вошла в палату. Аранский с интересом окинул взглядом Валентина: — Не спорю. Редкое создание. Кордыбака промолчал. Девушка вышла из палаты, прикрыла за собой дверь: — Пять минут вам хватит? — Думаю, да. А вас как зовут, красавица? — Аранский глупо улыбался непонятно кому и почему. — Юля. Аранский перевел взгляд на Валентина, затем опять на девушку: — Наверно, вам не повезло? — Что вы имеете в виду? — С именем. — Вы так думаете? — Подозреваю. А моего напарника зовут Валя, так что будьте знакомы, — Аранский слегка плечом подтолкнул Кордыбаку к двери. — Пойдем, что ли? Девушка опустила глаза и отступила чуть в сторону. Раненый свидетель лежал на высокой специальной больничной койке-трансформере, с забинтованной после операции грудью, с капельницей в вене на одной руке и еще парочкой торчащих игл из вен кисти на другой руке, в окружении важных приборов, штативов, шлангочек и разноцветных проводков. Аранский понимающе оценил медицинскую экипировку палаты, ему приходилось бывать в роли пациента, и не раз за свою боевую карьеру, последний раз два года назад с простреленными ногами, причем одной пулей и тоже из ТТ, воспоминания были не из лучших, но что делать, если было. Увидев вошедших, раненый напряженно улыбнулся. Аранский взял стул и, придвинув к кровати, сел вполоборота к потерпевшему, Кордыбака садиться не стал, разговор не мог быть долгим, остался стоять за спиной шефа. — Майор Аранский, по особо важным, мой напарник, Кордыбака. — Александр, — понимающе произнес свидетель. — Вас уже, наверно, беспокоили сегодня различными вопросами, извините, но мы ненадолго, — Аранский привычным движением достал блокнот и карандаш, положил на колено. — Да, были, не знаю откуда, за час примерно перед вами. — Из СБУ. Мы параллельно работаем, все силы брошены на раскрытие. В основном нам известно, как все произошло, но вкратце, хотелось бы и от вас услышать. По ходу показаний Аранский сделал несколько дополнений в своих записях, но ничего кардинально нового он не услышал, наверно, больше ему хотелось узнать о том, как выглядел преступник. — Вы, наверное, уже описывали ребятам из Службы безопасности, как выглядел преступник, думаю, не составит труда и нам рассказать. — Да, было дело. Обещали завтра с компьютерщиком приехать и фоторобот составить. Замечу сразу, немолодой, лет сорок с чем-то. Высокий, крепкий, спортивного сложения. Одет: темная короткая куртка, джинсы, на голове была черная вязаная шапочка, лицо обычное, нос как нос, уши как уши, и потом — в борьбе не особо-то и присматривался. — Что-то необычное, шрам, может, какой, усы? — Да, усы, маленькие, светлые. — Глаза? — Мы боролись, можно сказать — дикие, маленькие. Аранский посмотрел на Кордыбаку, достал из кармана лист бумаги, развернул: — Только не говорите, что это он, — и протянул потерпевшему. — Откуда вы взяли этот рисунок? — А что? — Это он.