Я прикусываю губу. – Исследователи, которых я читала, пишут, что привязать гены к индивидуальным чертам характера слишком сложно. Они могут объяснить лишь малую часть нашего поведения. Она рассматривает картинки и медленно проводит мизинцем вдоль фрагмента генетического кода, который, похоже, читается как С-А-Т. – Большинство людей просто ищут не там. Я проделала предварительную работу, из которой следует, что это вполне возможно. – Правда? Вы никогда этого не упоминали. Она складывает руки домиком. – А как ты думаешь, почему? На ответ мне хватает наносекунды. – Потому что это до невозможности противоречиво. И вам все равно не разрешат зайти дальше опытов на животных. Она нажимает пальцем на воображаемую кнопку, висящую в воздухе. – Бинго. Я смотрю в окно ее кабинета, на пасмурный июньский день. На роскошном газоне я замечаю что-то коричневое и смятое. Это птица, которая врезалась в совершенно чистое и прозрачное оконное стекло. Жаль, что генная терапия не может воскрешать мертвых. Я быстро отвожу взгляд. – Хм, не хочу вас обидеть, но если вы работаете на таком продвинутом уровне, почему бы не сконцентрироваться на болезнях? – А кто сказал, что я ими не занимаюсь? Но над этим работают и тысячи других исследователей. Глаза доктора Стернфилд горят, несмотря на то, что в остальном она держится холодно. – Однако я знаю на собственном опыте, как социофобия может уродовать жизнь. И ты тоже знаешь. Я нервно глотаю слюну. – Потому вы и поделились этим со мной? Она опускает руки на стол и глубоко вздыхает. – Эйслин, я хочу, чтобы ты знала, что надежда есть. Надежда. Я снова кошусь на компьютер. – Вы думаете, что однажды вы действительно сможете что-то сделать со стеснительностью? Скорректировав гены? Она заговорщически улыбается. – Действительно сможем. Но на сегодняшний момент пусть это останется между нами, ладно? Официально мы здесь занимаемся только болезнями, в особенности под руководством доктора Гордона. Доктор Гордон – ее папа и президент «Nova Genetics». – Разумеется. Она берет ручку и подписывает мои документы. – Увидимся на семейной встрече в воскресенье? – Конечно. Я получила то, за чем пришла, и даже немного больше. Но я не могу удержаться и снова смотрю на маленькую кучку коричневых перьев на траве, а потом выхожу из офиса доктора Стернфилд. Чувствуя себя посвященной в тайну, я прохожу мимо гигантской спирали и выхожу на улицу. Погода стала еще более пасмурной. К счастью, угроза дождя распугала протестующих. Когда я еду назад в Такому, мои мысли уносятся прочь, растворяясь в повисшем над шоссе тумане. Представьте себе только, какой была бы жизнь, если бы доктору Стернфилд разрешили развивать ее исследование. Я представляю себя рядом с Джеком, вот мы лицом к лицу, и я не краснею. Мой телефон вибрирует, и я словно деревенею. Хотя в автошколе нас никогда не заставляли смотреть кровавые видео о том, что будет, если писать сообщения за рулем, я не отвечаю. Я знаю, кто это. Я знаю, чего она хочет. Я скажу ей, что завтра вечером мне все-таки придется остаться дома. Когда телефон вибрирует еще несколько раз, я вытираю пот со лба. Эви не сдастся так легко. Если бы исследование доктора Стернфилд было уже закончено! Если я пойду на вечеринку Дрю, она будет точной копией прошлой, на которую Эви вытащила меня, когда все остальные знают, что делать и что говорить, а я стою в стороне, сжимая в руках пластиковый стаканчик с чем-то, что должно было помочь мне расслабиться. Я веду машину, мечтая о том, чтобы разделаться с собственной стеснительностью. Я должна суметь победить природу силой разума преодолеть ограничения, которые навязывает моя ДНК. Люди меняются. А потом они пишут об этом книги. Почему же я не могу? Паркуясь перед нашим огороженным двором на типичной слякотной улице Такомы, я вздыхаю. Так, как я вздыхаю всегда, добравшись до моего укрытия, где я прячусь от большого, злого мира. До моего убежища. Которое останется безопасным пристанищем только до завтрашнего дня, когда начнется моя новая работа. Из внутренней переписки «Nova Genetics» От: Доктор Шарлотта Стернфилд, ведущий исследователь Кому: Сесилия Франк, руководитель службы безопасности Исполнять немедленно. Пожалуйста, ограничьте список лиц, которым разрешен доступ в лабораторию 6 на этаже В2, исключительно моей персоной. Запрет касается и лиц, ответственных за уборку, и обслуживающего персонала. При необходимости я буду договариваться с соответствующими отделениями, чтобы эти лица посещали лабораторию в моем присутствии. Три На следующее утро я мечтаю лишь о том, чтобы остаться лежать в кровати, прячась от всего. Но мне нужно зарабатывать деньги. Теперь это еще важнее, чем раньше. К тому же, Эви говорит, что работа спасателем совсем не вписывается в стереотип о типичной работе застенчивой девочки, вроде систематизации документов или ввода данных в компьютер, а значит, это открывает новые возможности для экспозиционной терапии. Много-много возможностей. И именно от этого меня подташнивает. Сэмми колотит в мою дверь: – Эйслин! Я бросаюсь к выходу, напуганная его резким криком. – У тебя все нормально? – Мама сказала разбудить тебя, а то ты опоздаешь и тебя уволят. Ага, все в курсе, что перспективы оплатить колледж у меня довольно мрачные. Двигаясь тяжело и медленно, я одеваюсь. Снаружи, похоже, намечается теплый день, что означает, что по случаю открытия бассейна соберется толпа. Великолепно. Пока я веду машину, мое тело начинает дрожать тем сильнее, чем ближе я подъезжаю. В этот момент работа на складе или в пещере кажется мне куда привлекательнее. Джени Симпсон, администратор бассейна, встречает меня у входа и вручает мне положенный по должности свисток. – Вспомни, чему тебя учили. И не бойся им воспользоваться. Что, нет времени на разогрев? Впрочем, это все равно бы не помогло. Я запихиваю свои вещи в шкафчик и вместе с Джени выхожу к своему посту. По крайней мере, эта смена будет короткой, потому что уроки плавания начнутся только в понедельник. Я забираюсь на сиденье, которое при взгляде с земли вовсе не казалось высоким. Допустим, я смогу с этим справиться – следить за всеми пловцами и дуть в свисток, если замечу, что что-то не так. Намного проще, чем секвенировать ДНК. Через несколько минут я замечаю, как Эшер Джонсон и его приятель Зик дурачатся, забираясь на водную горку. Они оба насмехаются над Сэмми из-за того, что он самый низкорослый в классе. Стиснув зубы, я наблюдаю за ними. Эшер подпрыгивает, забравшись на верхушку водяной горки, глядит на меня, и я замечаю на его лице проблеск ухмылки. Я нервно глотаю слюну. Приятели Эшера на боковых дорожках явно засекли, как мы обмениваемся взглядами. Дрожащей рукой я подношу свисток к губам, просто на всякий случай. Эшер переносит вес на перила и болтает ногами в воздухе в дюйме над светло-желтой горкой. Вверх-вниз, пристально глядя на меня. Он не делает ничего, что дало бы мне повод дунуть в свисток, но у него явно какая-то пакость на уме. Затем, в одно мгновение, он плюхается животом на горку и несется вниз лицом вперед. Дети вокруг безумно скачут от восторга. Я собираюсь с духом, чтобы заставить воздух проделать путь из моих легких до губ. – Уиииии.