Я с трудом выдавливаю слова: – Ты его нашел; это твой. – Я уже выполнил свою норму по свежему мясу, – он выжидательно улыбается. – Хорошо, уф, спасибо. Я зову Хлою, но она не обращает на меня внимания. Она действительно собралась оставить меня здесь с парнем, которого я не знаю? В моих внутренностях разрастается знакомая тошнота. – Я тебе помогу. Шейн бежит туда, где Хлоя оставила трубу. Вот бы он там и остался. Я глубоко дышу – единственное, что я могу сделать, чтобы унять панику. Вернувшись, он говорит: – Начнешь копать первой? У тебя такой вид, будто ты хочешь на кого-нибудь наброситься. Я пристально смотрю на него, выискивая признаки насмешки. Это Хлоя подкупила его, чтобы болтался рядом со мной? Я не смогу выкапывать гуидаков вместе с ним, пока в моей памяти свежа ее фраза про член. Я прочищаю горло. – На самом деле, э, я собираюсь немного охладиться. Но спасибо. Не дожидаясь, пока он ответит или пока я начну спорить с собой насчет того, считать ли это бегством, я сбрасываю сандалии и бегу по каменистому песку к краю прибоя. Ой, ой, ой. Наконец я достигаю воды. Фух. Дыши. Успокойся. Он – не Джек. И вообще не из тех, когда я вижу часто, может, если повезет, я вообще его никогда больше не увижу. Но я не должна рассчитывать на удачу. Поднимается прилив и вода мягко обволакивает мои ноги, она достаточно холодна, чтобы ступни начали неметь. Вот если бы я так же могла уничтожить и все другие телесные ощущения. Мои глаза следят за орлом, парящим у меня над головой, пока он не исчезает среди деревьев. Я захожу в воду по колено и закрываю глаза. Волны беззвучно плещутся о мои ноги, и мой желудок постепенно успокаивается. Я уже почти смогла забыть… – Так что, много времени уходит, чтобы довести до совершенства такие вот стервозные выходки? Я подпрыгиваю на несколько сантиметров и, обернувшись, обнаруживаю, что Шейн последовал за мной. Когда мне удается восстановить дыхание, я говорю: – Слушай, извини. Я просто не очень хорошо себя чувствую. – О, так что план Б – это сказать, что у тебя живот болит? Почему он преследует меня? Я моргаю, глядя на него, не зная, что сказать, слезы собираются в моих глазах – наверное, он сочтет это еще одним оправданием или пошлой попыткой произвести впечатление. Но вместо этого он резко меняет тему. – Хлоя говорит, что ты практически живешь здесь. Какая досада. Я глотаю слюну. – Это ради моего брата. Он проводит рукой по своим густым волосам. – Моей сестре, похоже, все равно. Но мама сказала, что будет неделю давать мне деньги на бензин, если я сегодня сюда поеду. Я обхватываю себя руками. – Так что вы оба в выигрыше. – Оба в выигрыше, а? Даже если приходится выкапывать странных моллюсков? Я обмакиваю руки в воду. Между пальцами скользит побег морской водоросли. – Копать – не так уж и плохо, хотя песка многовато. Он облизывает губы. – Мне нравятся девушки, которые не боятся запачкаться. Я пристально смотрю на него. Это какой-то намек насчет секса? Мне стоит снова отойти подальше. Это покажется ему грубым, но не хуже, чем вот так вот преследовать кого-то, кто явно от этого не в восторге. Но я говорю: – Ага, ну да. На этом мои мысли иссякают. Проклятье. Я отвратительно с этим справляюсь – что бы это ни было. Он кивает в сторону пляжа. – Так что, собираешься копать, пока они снова не затащат нас внутрь? Я осматриваюсь по сторонам. Хлоя и ее спутники скрылись за крутым прибрежным склоном. – На самом деле нет. Почему он не может просто оставить меня наедине с собой и с моей социофобией? Он разглядывает меня так, что я чувствую враждебность. – Знаешь что, девушки, которые считают, что стоят каких-то особых усилий, обычно их не заслуживают. Не дожидаясь ответа – которого у меня все равно не было, – он шагает прочь, пиная песок перед собой. Вот козёл. Как он вообще посмел делать какие-то предположения обо мне? Я поворачиваюсь лицом к заливу и захожу в воду по бедра. Но даже вода не может смягчить ком в моем горле или успокоить колотящееся сердце. К тому моменту, когда Джо Фирелли созывает нас, мои ноги уже онемели от холода. Прихрамывая, я иду через пляж. Хлоя появляется словно из ниоткуда, раскрасневшаяся и улыбающаяся, а три парня идут за ней по пятам. Шейн презрительно усмехается, когда я прохожу мимо, и еле слышно говорит что-то парню, стоящему рядом. Джо прыгает от корзины к корзине, рассматривая наш улов и хлопая в ладоши. – Превосходная работа! Давайте отнесем их в столовую, чтобы наши повара их приготовили. Может, они недостаточно часто выпускают его из кабинета, где он консультирует пациентов. Мы шагаем обратно к «Nova Genetics», и Джо проводит нас ко входу рядом с кухней, чтобы мы могли отдать наших моллюсков и помыться. – После обеда мы встретимся в переговорной и проведем небольшой сеанс. Мое сердце будто проваливается в желудок. Эти сеансы, в которых каждый участник должен проявлять себя, просто убивают меня. Может, никто не заметит, если я спрячусь вон за той палаткой, торгующей ярко раскрашенными футболками, и подремлю там, пока этот «веселый» день не закончится? Хлоя украдкой подходит ко мне, вся такая взволнованная. – Вы с Шейном мило выглядите вместе. – Тебе нужно серьезно поработать над своей наблюдательностью. Зачем ты меня подставила? Она выглядит ошарашенной. – Я этого не делала, правда. Он просто хотел поговорить с тобой. Невелика проблема. Я отвожу взгляд. К этому моменту она уже должна была понимать, что это большая проблема. Не должно было быть проблемой, но так уж сложилось. Она хлопает меня по руке. – Я тебе это компенсирую, ладно? Позже, когда у нас будет эта дурацкая встреча, я буду болтать так много, что до тебя очередь так и не дойдет. Тогда мы будем в расчете, верно? – Думаю, да. Я не спрашиваю, почему она считает, что должна что-то мне компенсировать, если не науськивала Шейна на меня. Когда мы возвращаемся в главный павильон, я замечаю, что доктор Стернфилд о чем-то говорит с Розой, которая кивает, прикусив губу. Она берет Розу для участия в своем новейшем исследовании? Зависть молнией пронзает меня. Я торопливо иду к ним. Но Сэмми преграждает мне путь. Он улыбается, и к нему присоединяется доктор Гордон (папа доктора Стернфилд и директор «Nova Genetics»). Он почти в два раза выше ростом, чем Сэмми, а руки у него такие, что кажется, он мог бы разбивать ими бетон. Но из-за рыжеватых волосами и круглых темных очков он напоминает огромную коалу. Он тепло приветствует нас, обращаясь к нам по именам. – Как ваши раскопки, девочки? – Великолепно, – врет Хлоя. – Но не для моллюсков. Но я уверена, что они уже в раю для гуидаков. Он фыркает. – Чарли когда-то тоже любила собирать своих моллюсков. Она присоединилась к вам? Я представить не могу, как доктор Стернфилд разгребала бы песок, одетая в один из своих безупречных костюмов. – Не сегодня.