– Вам повезло: вы не могли знать, что у вас появится шанс незаметно накапать ей в кофе ваш сюрприз. – Конечно. Но я знал, что после прогулки может, так сказать, повториться мой приступ, и сиделке придется сбегать на пост за нитроглицерином. Я бы изобразил, но не понадобилось. Доставив меня в палату, она отлучилась ненадолго по какой-то незначительной нужде. Я и воспользовался. – А затем она отлучилась по нужде большой? – хмыкнула Сандра. – Пулей выскочила, – подтвердил, усмехнувшись, Василий. Его смартфон, лежащий на столе, тренькнул, и в верхней части экрана высветилась полоска с уведомлением. Всмотревшись в текст, Сандра проговорила озадаченно: – Василий Петрович, вам Зигмунд Шульц что-то написал. Прочитаете? Или мне доверите? Если я отсоединю телефон от розетки, он может снова сдохнуть, не зарядился почти. – Вы слишком любопытны, Александра Викторовна. И сдохнуть он не успеет. Давайте его сюда. Сообщений было два. Первое – голосовое. Второе – видеоролик. Решили начать с голосового. Скрипучий голос Шульца произнес из недр телефона: – Рад, что вы снова дома, дружище. С прискорбием сообщаю, что ваш Волпер подох. Извиняюсь: окончил никчемную свою жизнь нынче утром. И это на вашей совести, господин Кущин. Если бы вы не упрямились и поделились с нами вашим ноу-хау, ублюдок остался бы невредим. Но вы затеяли играть с нами в прятки, и даже привлекли свою пассию к делу, но она ведь не спецагент, верно? Волпер, или как он там в реале, ее выследил – для отдельных личностей чужие секреты все равно что красная рубаха для дурака. Он решил, что в коробке лежит что-то важное и чрезвычайно нам нужное, но он просчитался – за мусор денег не даем. Тогда он принялся – вы не поверите – нас шантажировать. Ну не придурок ли? О каких таких наших делах он может знать, если вы, уважаемый профессор, сами мало что о них знаете? Можно было бы по-простому отпустить его домой, но я подумал: а вдруг? Вдруг и впрямь что-то разнюхал? Я решил устроить ему ингаляцию вашим препаратом, пусть порадуется чувачок напоследок. Ролик сняли специально для вас, можете полюбоваться. Но это все лирика. Второе, что я хотел до вас донести, – скоро мы к вам заглянем. Видите ли, мой дорогой ученый друг, я тоже умею делать выводы. Если вы необратимо разрушили ваш рабочий комп, то где-то информацию с рецептом и технологией сохранили. На каком-то ином носителе. Вот он нам и нужен. Только прошу – никаких больше фокусов, договорились? Если, конечно, ваша пассия вам дорога. Да, и последнее перед просмотром: «Разморин-форте» мы все-таки создали, можете нас поздравить. Экспериментальным путем нащупали, никаких проблем. Пока существуют наркоши, фокус-группу из этого контингента можно сколотить влегкую. Оцените гениальность мысли: димедрол, обычный копеечный димедрол плюс ваша фитокомпозиция – и состав готов. Хочешь пей, хочешь жуй, хочешь дыши полной грудью. Волпер подышал, а потом мы его отпустили. Кряк высадил его на скоростном шоссе, не думайте, что выкинул во время движения, отнюдь. Чинно-мирно подкатил к обочине, там даже остановка транспорта имелась невдалеке. Так что к моему человеку не подкопаешься. Он не в ответе за то, что торчок решил пройтись по хайвею, нарезая кренделя. Да, и последнее. Не надо заявлять на нас в полицию. Причину я назвал ранее – где бывает ваша дама, нам хорошо известно. Хотите докажу? Всего два слова: нотариус Затулич. Не прощаюсь. Оба потрясенно молчали. Первой заговорила Сандра: – Как он узнал, что вы уже дома? И почему он называет меня вашей пассией? Что вы ему наговорили? В конце тирады голос ее перешел на визг. «В чем дело, Лиля? – удивилась она себе. – Кем считают тебя здешние соседи, тебе, видите ли, плевать, а вот что какой-то мерзкий мафиозо обозвал Васиной любовницей – заело. В чем дело, повторю вопрос?» Вопрос повис в пространстве ее мозга, так и не дождавшись ответа. – Про вас, уважаемая Александра Викторовна, я не говорил Зигмунду ровно ничего, – неприязненно скривившись, проговорил Кущин. – С какой стати я буду о вас вести разговоры? Сандра запнулась на полуслове. И вправду. С какой стати. Ей стало неловко и грустно. Она сказала: – Извините, Василий Петрович, я просто переволновалась сильно. А сейчас вообще… мне страшно. Про Аделаиду им известно. Волпера какого-то прикончили. Вам грозят. Знают, что вы домой вернулись. Откуда этот хорек мог знать заранее, что вы прослушаете сообщение, когда будете дома? Вася укоризненно посмотрел на экономку. А еще секретарем называется. Та спохватилась: – А! Все понятно! Если галочки под сообщением в его мессенджере посинели, то вы его прослушали. А прослушать могли только дома, потому что соседка коробку должна была передать вам лично в руки. Однако он рискует. Вы теперь сможете в полиции продемонстрировать против них улику, и им трудно будет отвертеться. – Уже не смогу, – зло проговорил Кущин и беззвучно ругнулся. – Сообщение они удалили. – Хитрый, сволочь, – процедила Сандра и тут же прикрыла рот ладошкой, опасливо взглянув на хозяина. – Прошу прощения. Хотела сказать: нехороший человек. Ролик будете смотреть? Я не буду. Мне этого Волпера уже жалко, хоть он тоже хорек. Кущин проговорил с мрачной уверенностью: – Они видео тоже сразу же удалят. Не просто сразу же, а моментально. Сидят сейчас, наверно, вперившись в планшет, и ждут сигнал, когда мы просмотрим. Я не успею загнать файл в другую папку. – Тогда вот что, – после паузы предложила Сандра. – Моим смартфоном нужно записать на видео ваш смартфон, когда он будет прокручивать этот ролик. – Годная мысль, – удивленно приподняв бровь, проговорил он. – Но качество будет поганое. – Предложите вариант получше, – огрызнулась она. – Не-не-не, – всполошился Кущин. – Лучше так, чем совсем никак. Других возможностей я не вижу. А вы молодец, Александра Викторовна. – Молодец у нас вы, – буркнула Сандра. – А я при вас прислуга. Конечно, ролик она посмотрела. Запись была паршивая. Камера все время прыгала и уплывала в сторону, и Сандра даже решила, что тому, кто делает съемку, было не по себе. Или он тоже был под кайфом. Узнала в Волпере Петюню Волобуева. Ошибался босс – имелся у Зиги здесь информатор. А может быть, и не один. Тем более что Сандра не делала секрета, что экономкой всего лишь подрабатывает, а основная ее занятость – в Москве, в нотариальной конторе. Возможно, даже называла имя нотариуса. Или про нотариуса они узнали от того типа, который Сандру начал преследовать с четверга? А может, не с четверга, а давно уже он следил и просто по какой-то неизвестной ей причине проявил себя недавно? Воспоминание про субъекта были совершенно некстати, ей и так было фигово. Сцена того, как Петьку Волобуева заставляли дышать наркотическими парами, оставила тяжелейший осадок. Какого бы низкого качества ни было изображение на дисплее смартфона, оно сумело отразить затравленный взгляд попавшего в неприятности шантажиста, и его беспокойство, переросшее в панику, и ужас в глазах, и ужас в каждом движении. Когда сняли с Петькиной головы синий пластиковый пакет, его взгляд уже был равнодушно-бессмысленный. Мышцы лица расслаблены до струйки слюны из угла рта. Движения разбалансированы и бестолковы. Неизвестно, как долго продержался бы эффект, неизвестно, возникла бы у Волобуева наркотическая зависимость с первого применения, однако было ясно, что в таком состоянии он был беззащитен и беспомощен – хоть в проруби топи, хоть к бамперу «КамАЗа» привязывай. Какое-то время оба молчали, потрясенные, пряча друг от друга глаза. Почему-то и впрямь чувствовали себя виноватыми в его смерти. «А может, он жив, – подумала Сандра. – Нет же видео, как на него наехала машина». – Может, и жив, – сказал Кущин. – Но это не важно. Нам… мне послан сигнал, чтобы я не дергался. Не знаю, зачем они меня предупредили о приезде. Возможно, это психологический прессинг, дабы стал сговорчивее. Чтобы от страха мозги отключились, чтобы послушным был. Тебе надо где-то спрятаться. – Щас, – сказала злым голосом Сандра. – А есть другие варианты? – безразличным тоном поинтересовался он. – Виктории буду звонить. Вы разве забыли? – А. Подруга детства из полиции. Я не верю полиции. – Когда познакомитесь с моей Викой, мнение измените. Все, я звоню. Главное, чтобы она не была слишком занята. Виктория была свободна. Более чем. Сандре она ответила из Афин, куда они с супругом прилетели третьего дня и теперь вовсю изучали античные достопримечательности и знакомились с местными винами и местным фастфудом. – А как твои дела, Лилька? – звенел в трубке радостный Викин голос. – Не кисни, Новый год мы в Москве встречать будем. Готовь костюм карнавальный. – Нормальные у меня дела, – вдруг севшим голосом проговорила Сандра, а потом откашлялась и добавила, чтобы Вика не сомневалась: – Все у меня хорошо. Отдыхайте, развлекайтесь, фотки шлите. Костюм принцессы почти готов. И нажала на кнопку отбоя. – Можете не объяснять, я все понял, – проговорил Кущин, выбираясь из кресла. – Уложите, пожалуйста, все необходимое из вещей в большой рюкзак. И свои вещи туда тоже уложите. Сухпай брать не надо. Питья – можно, но немного, чисто на всякий случай. Задействуем мои связи, если с вашими вышел облом. Я хотел сказать – случилась неудача. Он проигрывал Зиге, но не хотел в этом признаться. В четверг днем он думал, что его перехитрил. В четверг вечером понял, что ошибался – после слов, сказанных Шульцем по телефону: «Приедем завтра утром. Будь дома, не заставляй нас сторожить тебя в подъезде. И не вздумай дать тягу. Иначе за все твоя девчонка ответит». Василий с самого начала не собирался убегать и прятаться. Он был уверен, что предпринятая им мера обезопасит его от притязаний криминальных заказчиков на все сто процентов. Однако на первой же минуте вчерашнего визита Шульц сделал «контрольный выстрел»: с приторной вежливостью поинтересовался, зачем дорогой друг отправил свою очаровательную даму с поручением так не вовремя. Да еще заставил ее путешествовать по железной дороге? Но он, Зигмунд, все же надеется, что дама вернется к ланчу, они подождут. Горячиться и объяснять подонкам, что Саша ему никакая не дама, а всего лишь прислуга – хохот у них вызвать и множество грязных острот. Они не поверят. Комбинация, которую Кущин так вдумчиво и старательно готовил, обратилась в ноль. Подстраховка была банальна и оттого беспроигрышна, если не считать одной-единственной прорехи – Саши. В понедельник он скажет наркодельцу: – Я передумал. Никакой рецептуры я вам не предоставлю. Если решите прикончить, полиция о вашей шайке узнает на следующий же день. «Прореха» вылезла наружу, и Кущин понял, что попал в западню. Проговорит он с пафосом эту заготовку, а его и не тронут. Сашу похитят. И тогда Кущин выполнит все их запросы. А потом их обоих убьют. Нужен какой-то иной выход. И после бессонной ночи с четверга на пятницу решение было готово, а утром осуществлено. Извинившись перед визитерами за кратковременную отлучку, Вася отправился в кухню, чтобы выхлебать залпом снадобье, способное убить лошадь, а не только среднего возраста городского мужика. Как результат – немного времени он отбил. Но Зига снова протянул к нему щупальца, шантажируя тем же. Откуда он взял, что этот аргумент сработает? Что такого особенного мог заметить убиенный Волобуев в отношениях соседа с прислугой? Теперь не узнаешь. Хотя любопытно. Нужно поскорее спрятать Сашу. И лишь потом что-то предпринимать для своей безопасности. В конце концов, путь в полицию ему не заказан. Появилась надежда, что изобретенный состав наркотиком сам по себе не является и лишь в сочетании с аптечным средством становится таковым. Значит, разговаривать с ним следователь будет не столь сурово. Интересно, на Зигу еще кто-то из ученой братии работает? Или комбинацию с димедролом он и впрямь сам сочинил? Ну, это не столь важно. В МУРе выяснят.