– Я же вам сказала, чтобы вы пришли один. Иначе сделки не будет! – пискнула она, оправившись от неожиданности. – Не переигрывайте, дорогуша. Вы прекрасно знали, что со мной придут мои люди, не так ли? Одного не пойму: как вы себе представляли, что сделки в этом случае не будет? Кто может мне помешать? Или в квартире находится кто-то еще? Кряк, проверь, дружочек. Внимательно все проверь. А я с нашей юной хозяйкой тебя здесь подожду. И он оскалился в нехорошей улыбке. Громоздкий Кряк с неожиданной для его фактуры легкостью споро прошелся по квартире, оставляя влажные кляксы на полу: осмотрел ванную, туалет, кухню, комнату, заглянув в платяной шкаф, вернулся в прихожую, не забыв сунуть нос за дверь маленькой кладовки. – Все норм, – проговорил односложно и взглянул вопросительно на босса. – Ну тогда можно и куртки снять. Вы позволите, хозяюшка, вещички наши на вешалку пристроить? Ну спасибо. А, да! Чуть не забыл, – осклабился Шульц, и Сандра с удивлением увидела в его руке маленький аэрозольный баллончик. Она собралась двинуть наотмашь по его пятерне, надеясь, что баллончик выскользнет, а она подхватит, а уж потом поговорит с негодяем с позиции силы, но попытка не удалась, Зига опередил ее, нажав на клапан. Сандра приготовилась к удару резкого запаха по рецепторам в носу, вспышке режущей боли в глазах и гортани, однако ничего этого не произошло. Просто она начала на ватных ногах оседать вдоль стены, но Зига не дал ей упасть, а Кряк, стоявший наготове, подхватил ее под мышки и перетащил к креслу в комнате. – Как это подло, – медленно проговорила она, удивившись, что говорить может. – Обычная предосторожность. Не волнуйтесь, леди, эффект продлится недолго. Но нам этого времени хватит. Я правильно говорю, Крякушка? Громила что-то невнятно пробурчал. Согласился, наверно. – Как я понял, у вас есть что нам предложить, – проговорил Шульц, ногой придвигая к креслу пуфик, чтобы, усевшись, продолжить допрос. – И где оно? Покажите пальчиком или произнесите словом. Я должен убедиться, что намерения ваши самые серьезные. А не бла-бла какие-нибудь. – Позвольте вам выйти вон, – не удержалась Сандра от смешливой цитаты. – Желаю, чтобы и вы были таким честным человеком, как я! Зига озадаченно посмотрел на нее, потом на Кряка, проговорил: – Странная реакция, а, Кряк? Не находишь? – Да издевается над вами шалава. Вмазать ей, босс? – Погоди, Кряк, успеешь. Умная и смелая, выходит? – оскалился Шульц, вновь к ней поворачиваясь. – А по-моему, глупая и борзая. Была бы ты умной, дорогуша, не дергала бы тигра за хвост. – Поражаюсь богатству вашего языка, господин Шумкин, – ляпнула Сандра и тут же о сказанном пожалела. Зига вскочил на ноги, забегал по комнате. Кряк озадаченно на него смотрел. Наконец босс успокоился, присел на пуфик, взял Сандрины вялые ладони в свои и вкрадчиво спросил: – Почему ты назвала меня Шумкиным, козочка моя безмозглая? «А ведь он прав, – в панике подумала Сандра. – И он еще мягко выразился». Прошла минута, Сандра молчала, не зная, что сказать. Зига отбросил ее руки, снова встал. – Связать ее, – приказал он Кряку. – Я ей не верю. Он присел на подоконник в ожидании, когда подчиненный закончит возиться со скотчем, перетягивая клейкой лентой Сандрины лодыжки и запястья. Наконец сказал в пространство: – Все дело в идиотской спешке. Не надо было мне так быстро принимать решение, но эта кукла смогла меня раскрутить. А ведь, когда она мне позвонила, я должен был насторожиться. Он подошел к ее креслу и резко бросил: – Откуда у тебя номер, по которому ты мне звонила? «Ах, я олух», – ругнулся про себя Семенов. Он наблюдал за развитием событий с самого начала, и они в принципе ему нравились. К девчонке явно было применено какое-то запрещенное средство, какой-нибудь нервно-паралитический газ, и следы его непременно будут патологоанатомом обнаружены и идентифицированы. Даже если у них там дело не дойдет до мокрухи – в чем Семенов сомневается, – начало было положено хорошее. И видеоролик в целом обещает получиться весомым. Но вот то, что Евгений выложил фигурантке сведения из досье, собранного для заказчика, ему зачтется в минус. Даже если расследование частное, факт не в его пользу, поскольку действие подпадает под разряд непрофессинальных. Да ладно, авось начальник отдела косяк не заметит. Или решит не заметить. В принципе подполковник Мурашов – мужик не вредный, к сотрудникам с пониманием относится, сам лямку когда-то тянул. Картинка с камер, правда, мутноватая получается, и ракурс не особо удачный, но звук четкий, поэтому для следователя и для судьи вполне подойдет. Семенов поправил планшет, уложенный на руле, и продолжил просмотр реалити-шоу. Дальность сигнала видеокамер не позволяла ему находиться на расстоянии больше чем двести метров. А как было бы хорошо устроиться за столиком в какой-нибудь бургерной и, попивая кофеек, с любопытством и некоторым сопереживанием наблюдать, как паук будет подбираться к наглой мухе, чтобы прикончить, заодно подписав себе приговор. «Гений! – самодовольно подумал на свой счет Семенов. – Как есть гений. Такой гамбит соорудил практически из ничего». И ради его результата стоит потерпеть нудное пребывание в остывающем авто. Тем более что это обычное дело в его профессии, и не важно, кто ты – частный сыщик или состоишь на службе в МВД. – Так откуда у тебя этот номер? – повторил вопрос Зига, покачиваясь с пятки на носок. – Я им никогда не пользовался для связи с твоим хозяином. – Значит, пользовались, раз он записан у Кущина в смартфоне, – задиристо проговорила Сандра, надеясь, что дрожь в голосе заметна не будет. «Сейчас он отвесит ей оплеуху», – со смесью злорадства и легкой стыдливости подумал бывший мент Семенов. Но он ошибся. Шульц, не поворачивая головы, велел: – Кряк, кейс принеси. – И тот исполнил, метнувшись в прихожую и обратно. Никаких купюр, стопками уложенных в плотный полиэтилен, внутри портфеля не обнаружилось, это было хорошо видно на экране планшета, но Семенов и без того знал, что Зигмунд не взял с собой бабки. Такие гиены с деньгами расстаются лишь по крайней нужде. Однако кейс не был абсолютно пуст – ежедневник, пара авторучек, какой-то глянцевый журнал и небольшой футляр с ампулами, одной из которых Шульц намеревался воспользоваться. – Нет ли у вас аллергии на данный препарат, леди? – ерничая, поинтересовался он, вкалывая иглу шприц-тюбика в плечо Сандры через тонкий трикотаж блузона. Ответ ему не был нужен, и Сандра это понимала, тем не менее спросила напряженным голосом: – Что за препарат? – Сейчас ты все поймешь, потерпи секунду-другую. Ей стало страшно. Они собираются допросить ее с пристрастием – как это называется у ментов? Впрыснули какое-то средство, вызывающее дикую боль? Вспомнив про ментов, она проговорила, стараясь произносить слова раздельно, четко, громко: – Я вижу, вы держите слово. Если Семенов не видит, что здесь происходит, то пусть услышит и поторопится, иначе ей хана. Шульц удивленно на нее взглянул. Что за околесицу несет овца? Какое еще слово он держит? Или препарат уже начал действовать? Семенов, сидя в машине, беспокойно заерзал на сиденье. Руки вспотели, глаза забегали. «Возьми себя в руки, – цыкнул он на себя. – У тебя другая цель, ты забыл?» Сандра решила на всякий случай повторить кодовую фразу, но ей расхотелось. Перед ней находился симпатичный человек, с которым было бы приятно поговорить, и еще один, подпирающий дверной косяк, тоже был очень симпатичный. Она улыбнулась. Увидев ее улыбку, Шульц успокоился и вновь присел на пуфик. Сейчас он задаст ей несколько проверочных вопросов, после чего можно будет приступить и к основным. – Как вас зовут, дорогая мисс? – спросил он с наигранной галантностью. Предстоящий процесс заранее его радовал. Ему всегда было приятно наблюдать, с какой готовностью «пациент» выкладывал грязные подробности своей грязной жизни и как, несколько позже, отойдя от наркотика, царапал лицо и по-звериному выл, ужасаясь вырвавшимся признаниям. Хотя далеко не все так реагировали, но именно сегодняшнее представление обещало быть ярким. – Вы, наверное, удивитесь, – в тон ему ответила «пациентка», – но раньше меня все звали Лилькой. Лилькой Чернушкой. Забавно, не правда ли? Ведь ничего общего с Александрой в этом имени нет. Но это на первый взгляд. Фамилии-то у нас одинаковые. Она засмеялась своей несмешной шутке. Зига улыбнулся, ничуть не удивившись, и продолжил расспросы: – А как зовут ваших родителей? – Можно мне водички чуть-чуть? Немного горло саднит. Мой папа – Леонид Филатов, вы его должны знать. По фильму «Экипаж» и «Грачи». Раньше он много снимался. Но в «Грачах» он был неправильный. А дедушка – он вообще кремень, ворошиловский стрелок. Михаил Ульянов – знаете такого? Старенький уже, но крепкий. – Так они же оба померли давно! – недоверчиво проговорил Зига. «Что-то пошло не так. Девка явно гонит, но как такое может быть? Под препаратом это невозможно! Ладно, разберемся. Посмотрим, что будет дальше». – А вот здесь вы ошибаетесь, дорогой Зиновий. Реальности бывают разные. Шульца передернуло. Она про него все знает. Откуда?! Нужно выяснить.