Марьяна, как истинная медсестра, достала бинты и натянула их в виде веревки на лоджии, так как ничего другого в голову не приходило. Едва она успела развесить белье, как подъехало такси. Марьяна и Ванечка отправились в больницу. *** – Вау, какая большая. Твоя работа! Ваня смотрел во все глаза на огромное красивое здание больницы. Ванечка в джинсовых шортиках и яркой футболке выглядел очаровательно. Заметив Марьяну, ей стали махать руками медсестры и санитары. – Марьяша, ты как? Мы все за тебя переживаем. – Ничего. Справляемся. Мило всем в ответ улыбалась девушка. – У тебя колечко? Глазастая Катерина спустилась на первый этаж, чтобы забрать подготовленные для нее документы с приемного покоя. Хорошо, что рядом уже никого не было. Марьяна подняла правую руку, глянула на нее и так комично округлила глаза, увидев на безымянном пальце новый предмет, что Катерина аж отошла на шаг назад. – О! - выдала Марьяна удивленно, - ну надо же, и правда колечко! Она сощурила Катерине глазки, улыбнулась и, потянув ребенка за собой, пошла дальше к лестнице. – А ты знаешь? Не унималась разочарованная коллега, что ее любопытство остается не удовлетворенным. – Что на этом пальце только замужние кольца носят. Марьяна повернулась в пол-оборота, приложила палец к губам и сказала. – Т-ш-ш-ш, только никому ни слова. Это пока секрет. Катерина открыла рот в немом «А» и тут же его захлопнула. Марьяна с Ваней уже скрылись из виду, а она все стояла, переваривая «секрет». Кому-либо она об этом рассказывать не собиралась. Катя была из той категории людей, что умеют держать язык за зубами, но все же было так интересно. – Как замужем? За кого вышла? И когда? - шла она по своим делам и бормотала себе под нос. Марьяна осмотрелась и заметила Громова, он замер, присмотрелся и уверенно шагнул к своей жене. Для него это стало настоящей неожиданностью. – Марьяночка, а вы как с Ванюшкой здесь оказались? – Папа Дима, а где тетя Аня? Она здесь живет? Маманя сказала, тут есть лифт. Можно я кнопку нажму? Громов улыбнулся, потрепав мальчика по макушке. – Конечно можно. Пойдите, покатайтесь, раз хочется. Иди сюда, моя красавица, я соскучился. Он притянул Марьяну к себе за талию. Она оробела, но не стала вырываться. – Ну, Дим, - ее глаза бегали по сторонам, - а вдруг кто увидит? Не успела войти, кольцо уже заметили. Вопросы задают. Но Громов был непреклонен, он взял и поцеловал женушку. Смущенной она ему нравилась еще больше. – Жена, - напускно возмутился он, после поцелуя, - когда тебя волновало чужое мнение? – Всегда, - начала посмеиваться Марьяна и играть пуговицей на его рубашке. – Ай-ай-ай, - подхватил он ее игру, - мама тебя не учила, что врать не красиво? – Может и учила, - тихо отвечала Марьяна, - не помню. – Тогда мне придется, как твоему мужу, тебе все напомнить, - продолжал он жадно сжимать ее талию и при этом смешно поигрывать бровями. Марьяне было и смешно, и это смущало, и так не хотелось, чтобы он ее отпускал. Одновременно было немного неловко вот так стоять посредине коридора. Ей между тем вдруг захотелось, чтобы их увидели. В тот же момент испугалась реакции общественности и расхотела этого. Громов с сожалением отпустил ее и вздохнул. – Устал сильно, а тебя увидел, и все прошло. Идите к Ане, а я потом заскочу, у меня еще пара дел неотложных. *** Анна читала книгу, а Федя смотрел приключенческий фильм и ел яблоко из пластиковой мисочки, которое Аня заботливо нарезала ломтиками. Аверина в палате не оказалось, и это значит, он уже отправился в суд. – Здравствуйте, - Ваня прошел в центр палаты, потом нахмурился и заключил. - Тетя Аня, а в этот дом все хрюшки и каррровы не поместятся, и тут тррравка не растет. Марьяна и Анна одновременно улыбнулись. – Ванек, это больница для людей, и сюда нельзя коровам. Здесь кровать есть, чтобы спать и все, - объяснил Федор. – Чтобы спать? Маманя, а мы тоже теперь будем здесь спать? – Нет. Мы здесь в гостях. Аня, мы тут вам фруктиков купили. Все помыли, по контейнерам разложили, и котлеток куриных сделала. Они не жирные. Федя, будешь котлетку? – Мам, можно? – Тебе все можно. Кушай, мой хороший. – Ваш лечащий врач, - облокотилась на подоконник Марьяна, - сегодня пошел в суд. Еще не звонил? Аня странно глянула на подругу, отрицательно покачала головой и пожала плечами. Заданный вопрос звучал странно, но Анна не стала акцентировать на этом внимания, тем более Марьяна явно на что-то намекает. С чего ради Ане должен звонить Аверин? Да еще не по вопросам здоровья Федора. А Марьяна, словно не замечая недоумения подруги, все болтала. – Иван Васильевич и Ветров здесь остаются. Надеюсь, никого не привезут, и нас не выдернут. Дима обещал скоро освободиться. Аня слушала и согласно кивала головой, словно ей была важна вся эта информация. Она знала, подругу надолго не хватит. Марьяна никогда не умела долго ходить вокруг да около. И вот, не прошло и полторы минуты. – Ну как у вас дела?! Аня невесело вздохнула и ответила, как есть. – Ой, Марьянка, у меня такое ощущение, что и не жила раньше. Только вот у него тоже хвост имеется, и он как ящерка должен от него избавиться. Но видимо пока это не так просто. – С Евой он не останется, ведь она предала его. Здесь работает ее подруга, не Вера. Так вот Евочка с ней поделилась, что там случилось между ней и Николаем Владимировичем. Она изменила ему с двумя. – Я, честно говоря, не поверила в правдивость этих слухов. А это возможно вообще? – Наверное, в нашем мире чего только не бывает. – Марьяна. Понимаешь, вот он когда рядом, так и хочется сказать: «Не уходи». У меня нет тревожности. Я, наоборот, почему-то вся расслабляюсь, и хочется говорить. Задавать вопросы. Мне интересно знать, что он за человек. Очень умный, очень понимающий. Я думала все мужики черствые, такие, как Паша и не знала раньше, что мужчина может быть таким. – Как я за тебя рада, и с Евой он разведется. А я вот не могу расслабиться рядом с Громовым. Странно, да? – Да, - ответила Аня, - и правда странно. – А тебе сейчас комфортно знаю почему. Да потому, что, ты всю жизнь в напряжении живешь. Паша твой вечно держал тебя в тонусе. Вон посмотри, хозяйства столько развела, а это, знаешь ли, все нелегко. И вот встретился на пути твоем Николай Владимирович. Он мужчина иной: легкий, понимающий, заботливый, очень внимательный человек. Чего тебе рядом с ним напрягаться? Ты знаешь, а я, наоборот, жила не тужила, о мужчинах запретила себе думать. Сама себя убедила, что мне это не надо. И тут этот Громов, а потом ты такая: «Держись от него подальше, он странный». И я как могла избегала его всеми способами. Только почему-то все вышло, наоборот, только хуже делала. Он с чего-то взял, что я его специально провоцирую и задеваю. Ведь я тише мышки пыталась быть, а потом ты опять такая: «Классный и интересный мужчина этот твой Громов». А я в панике, как мой? Еще и интересный и классный? Это ты спровоцировала меня посмотреть на него другими глазами, и потом было уже поздно. Так что спасибо тебе большое, подруженька. – Обращайся, - засмеялась Аня и отмахнулась рукой, - всегда рада помочь хорошему человеку. Только есть небольшое замечание. Паша был наоборот против хозяйства. Ему все куда-то уехать хотелось далеко, а мне нужна была семья, дети. Я деревенская девушка, мне земля силы придает. – А мне под ногтями все пачкает. Девушки обе громко рассмеялись и умолкли. – Марьянка. Мне так страшно, - призналась Аня. – Понимаю, тоже хирургом очарована. – Да ну тебя, - отмахнулась от Марьяны Аня, - все одно на уме. Не пара мы. Я скоро выписываюсь и уезжаю домой. – Послушай, почему за детками не поедешь, ты ведь хотела? – А я не сказала? Планы поменялись. Родители сами мальчишек привезут. Аня глянула на наручные часы. – Кстати, нам скоро нужно быть в центральном парке. Мама с папой идут в оперу. И пока они будут там, мне нужно развлечь Шурку, Джеджика и Макарона.