– Плиступники все злые, и ты злой, как челт. Мама запрещала выражаться плохими словами. Но ее рядом не было, и Джеджик позволил себе высказаться, как ему хотелось. – Еще хоть слово скажешь, поставлю в угол. Понял, да? Ты, как тебя там зовут? – Джеджик я. – У тебя что, папаня нерусский? – Папа у меня беглый, - так назвала его бабуля недавно, а малыш запомнил. – Кто папа? - все мужчины разом повернули головы в сторону мальчика, ведь когда он это сказал, Ахком как раз завел его в комнату. – Он сбежал и плячется в Находке. – Он у тебя криминальный авторитет что ли? - хохотнул иронически Мирзо. – Да, фталитет, - кивнул Джеджик утвердительно, хотя совершенно не понимал значения этого слова. Похитители между собой переглянулись и сразу стали серьезными. – Ева, мы кого украли? Кто отец этого мальца? Он сказал, что отец у него недавно откинулся. Может, пахан какой? А что, если потом у нас с ним проблемы будут? Женщина только что закончила разговаривать по телефону. Она вздохнула, перекинула недавно нарощенный гладкий хвост через плечо и закатила глаза кверху, громко цокнув языком. – Не гоните пургу, простая деревенщина. А Джеджика было уже не унять. – Да, мой папа Пахан, его так зовут. Он решил, что Пахан это производная от имени Паша, чем всех окончательно запутал. – Вот еще и пахан какой-то! Авторитетом на зоне был! - подскочил с дивана и дребезжащим от испуга голосом вскрикнул Мирзо. – Папа фталитет, - утвердительно кивал малыш, серьезно поджав губки и выразительно округляя глазки. Отец всегда любил подчеркнуть свою значимость в семье и частенько любил повторять. «Кто у тебя, жена, авторитет? Правильно, муж!» Мама на это улыбалась и качала головой: «Паша - авторитет, иди есть! Котлеты стынут». – Честно говоря, об этом я не подумала. Понятия не имею, кому эта деревенщина нарожала столько детей, - задумчиво проговорила Ева. – Жуков известная фамилия! - Мирзо заметно побледнел. Он кое-что вспомнил. – Кто это? - хором спросили остальные мужчины, - что ты об этом знаешь? – Жуков. По кличке Молот. В Находке такой есть, весь наркобизнес держит и не только в Находке. Его все уважают. Эта девка ему родила. Все сразу стали смотреть на Джеджика как-то по-другому. Ему даже неуютно сделалось под столь пристальными взглядами. – Ева, надо отпускать мальца, - заключил Мирзо. – Еще чего! Находка далеко. Его отец даже не узнает. – Узнает, - вставил свое слово Джеджик, - мама как поймет, что меня потиляла, слазу позвонит папе, и он найдет. Окончательно из себя вывело похитителей уверенное покачивание головой мальчишки. Он так смотрел на всех одновременно в упор, что у них все внутри сжалось от страха уже за себя. – Ева, если не заплатишь вдвое больше, мы его отпустим. Понятно? Такой риск. Жуков нас порешить может. Он криминальный авторитет! – Глупости все это. Они в разводе и вряд ли общаются. Неуверенно уже оправдывалась Ева. Она не знала, что делать и решила хорошенько все обдумать. Но не здесь. – Спиногрыз в порядке. Чего дергаетесь? И не звоните больше по пустякам. Ева брезгливым взглядом окинула помещение, в котором сейчас вынуждена находиться, и шагнула к выходу. Когда она ушла, первым заговорил Ахком. – Чувствую, плохо это кончится. Он совсем не обрадовался такой затее заработать. Мужчина был за то, чтобы вернуть мальчишку. На родине в солнечном Таджикистане свой такой же растет, и ему не хотелось, чтобы его сына похитили. Трое подельников остались одни наедине с ребенком, которого они уже боялись. Каждому очень дорога собственная жизнь, и вознаграждение от Евы их уже не манило так, как прежде. Джеджик смотрел молча на мужчин. Они на него. У каждого в голове роились мысли, одна печальнее другой. Ева по сравнению с авторитетом по кличке Молот - пшик без палочки. А за пацана, если что, тот на мелкие кусочки порвет. – Слышишь, ты, малец. Есть хочешь? - неожиданно ласково заговорил Мирзо. – Нет, сейчас наколмите, чтобы я жилненький стал и бабе Яге сколмите. Я лучше буду худой и не кусный. Ахком рассмеялся и протянул пирожок с капустой ребенку. Запах напомнил малышу о том, что он очень голоден. – Ешь, давай, да - подмигнул мальчику Ахком. Он повернулся к третьему незнакомцу и что-то сказал отрывисто на своем языке. Мужчина резко встал и вышел из помещения. Джеджику Мирзо не нравился, а вот Ахком казался более добрым. Из рук Ахкома Джеджик пирожок взял. После выпитого горячего чая и съеденного пирожка понял, что теперь, по крайней мере, он не голодный. Вдалеке скрипнула дверь и вскоре в помещение, где держали мальчика, вернулся третий незнакомец. – Мирзо, какие игрушки купить не знал. Взял машинок разных. Нормально, нет? – Масинки! Глузовики! Джеджик подбежал к пакету с игрушками и, незнакомец тут же передал все мальчику. Ребенок забыл, что находится в опасности у чужаков. Он еще так мал и беспомощен, что не осознает всю степень сложности ситуации. Для него сейчас главное, что он сыт и с полным пакетом любимых игрушек. – Играй, малец, только веди себя тихо, хорошо? Дядя Арчи не любит, когда громко плачут. – А он и не плакал ни разу, - шепнул подельникам Ахком, - странно, да? Те с опаской посмотрели на ребенка и согласно закивали. Их страхи еще больше усилились, а бурная фантазия заиграла против них с удвоенной силой. – Был бы твой отец Молот, ты бы плакал? - шептал тихо-тихо Мирзо, - надо делать по-тихому ноги из этого города. – А Ева? – Вот ее пусть Молот и режет на ленты, - продолжал рассуждать Ахком, - а с нас какой спрос? Нас в городе не было, мы ничего не знаем. Ни мальца, и Евы никакой не знаем, да? *** Аня даже не взволновалась, ведь куда, по ее мнению, мог исчезнуть пятилетний малыш с закрытого отделения? Только что разве заглянуть к кому-нибудь в палату. Крестная Марьяна даже пошутила, какой Джеджик, однако неожиданно общительный ребенок, чего за ним раньше не замечалось. У малыша была всего одна страсть в жизни - техника. – Идем, - смеялась она, увлекая Аню, - знаю я пару тройку палат, где есть техника на колесах. Вот увидишь, где самый огромный самосвал, там и наш Джеджик. Но его не оказалось ни там, где самый огромный самосвал, ни там, где была вертушка на палке, точь-в-точь такая же крикливая утка, как дома в гараже у Джеджика. Осознание действительности приходило постепенно… Федя никогда не забудет, с каким лицом металась мама по палате, она рыдала в голос и заламывала руки в беспомощном бессилии. Камеры видеонаблюдения показали, как Ваня и Женя ходили по этажу, как они топтались возле кулера, как к ним подошел взрослый мальчик и все… Потом обнаружился обрыв провода около серверной, и в течение получаса больше не одного видео по всей больнице, ни одной фотографии. Ваня сидел рядом и тоже плакал в голос. Марьяна умчалась с Громовым куда-то. Дядя Дима сказал, что срочно нужно вызывать полицию. Бабушки и дедушки уже не было. Они отменили свою поездку и забрали Макарона и Сашку с собой. Было решено, что они сразу же уезжают домой в Марьино. Аня никак не могла собраться с мыслями. Ей хотелось бежать без оглядки, только вот куда она не знала, но не могла сейчас находиться в бездействии. Ей строго настрого приказали не покидать пределов отделения. Все может измениться в любой момент. Ребенок мог просто увязаться за каким-нибудь взрослым и незамеченным проскользнуть через дверь. Она хоть и была на электронном замке, но закрывалась медленно, если ее не задвинуть силой обратно. Лихорадочные мысли прожигали мозг, руки не находили себе места, ноги не могли ни секунды устоять. Раздался звонок. Аня так выхватила телефон, что чуть его два раза не уронила. Поймала. Не глядя, нажала на «зеленую трубку» слева и разрыдалась, не в силах вымолвить ни слова. Это оказался Павел. Он странно себя чувствовал с утра, и решил узнать, все ли в порядке дома. – Анька! - кричал Пашка на том конце связи, - Анька! Мы найдем его! Только не плачь! Он прекрасно понимал, что его слова мало успокоят отчаявшуюся мать, но все же хотел как-то попытаться привести ее в чувства. Аня как могла скомкано пересказала все что случилось. По ее мнению, прошла уже целая вечность, а ее малыша так и не нашли. Куда он мог уйти? Один. В огромном городе. Только если его похитили! Она была в этом твердо уверена. Но полиция не торопилась с такими выводами. Для чего? У кого могли быть основания для похищения мальчика. Эту версию пока даже не рассматривали, и Аню вежливо пытались успокоить, стоило ей заикнуться об этом.