– Только мы их и видели! – проговорил Торин. – Если Смог заметит кого, спасения нет. Тут нам суждено и остаться, разве только у вас возникнет охота вернуться к реке по открытому пространству на глазах у Смога. Такая перспектива никого не прельстила. Они отползли подальше от входа и лежали так, пока в приоткрытую дверь не заглянул бледный рассвет. Они дрожали всем телом, хотя внутри было тепло и душно. В течение ночи они несколько раз слышали то нарастающий, то затихающий рев дракона, облетавшего Гору. Увидев пони и следы лагеря, дракон, конечно, догадался, что с реки и озера кто-то приходил, и теперь раз за разом прочесывал склон Горы с той стороны, где стояли пони. Но каменную дверь он не заметил, а укромная терраска не пропускала в туннель палящее пламя. Тщетно дракон обыскивал гору, наконец к рассвету злоба его остыла – и он отправился на свое золотое ложе спать и набираться сил. Грабежа он не забыл и не простил бы даже через тысячу лет, когда время обратило бы его самого в обуглившийся камень, но он мог позволить себе ждать. Неторопливо заполз он в свое логово и прикрыл глаза. С наступлением утра страх у гномов немного рассеялся. Они поняли, что подобного рода происшествия неизбежны, когда имеешь дело с таким грозным и коварным хранителем сокровищ, и пока рано отказываться от задуманного. Все равно им, как справедливо сказал Торин, пока не уйти отсюда. Пони их пропали или были съедены, требовалось выждать, пока Смог ослабит свою бдительность, а они наберутся смелости двинуться в обратный путь пешком. Хорошо еще, что они спасли часть продуктов и могли протянуть некоторое время. Они долго обсуждали, как быть, но не придумали никакого способа избавиться от Смога. Бильбо так и подмывало упрекнуть гномов за то, что с самого начала эта проблема была слабым местом в их замыслах. Но тут, как свойственно попавшим в безвыходное положение, гномы принялись брюзжать и укорять хоббита за то, что поначалу им так понравилось – а именно, что он унес чашу и слишком рано разозлил Смога. – А что еще прикажете делать взломщику? – сердито огрызнулся Бильбо. – Меня нанимали не драконов убивать – это дело воинов, а красть сокровища. Я положил такое начало, какое мог. А вы ожидали, что я приволоку на спине все богатство Трора? Уж кому жаловаться, так это мне. Вам надо было захватить с собой пятьсот взломщиков, а не одного. Дедушка ваш, конечно, заслуживает всяческих похвал, но вы-то не подумали ознакомить меня с размерами его богатства. Чтобы вынести все сокровища наверх, мне понадобилась бы не одна сотня лет, и то если бы я был в пятьдесят раз больше, а Смог – кроткий, как ягненок. После этого гномы извинились перед Бильбо. – Что же вы предлагаете, мистер Бэггинс? – учтиво осведомился Торин. – Если вы спрашиваете про то, как вынести сокровища, то пока не представляю. Несомненно, это зависит от того, насколько удачный оборот примут наши дела и удастся ли избавиться от Смога. Вообще-то избавляться от драконов – не моя специальность, но я постараюсь сделать все от меня зависящее. Лично я не надеюсь ни на что и хотел бы только добраться живым до дома. – Ну до этого еще далеко. Что нам делать сегодня, сейчас? – Хорошо, если хотите знать мое мнение, то мы должны сидеть, где сидим. Днем мы, вероятно, сможем выходить на воздух. А вскоре, возможно, рискнем послать кого-нибудь вниз к складу – пополнить наши запасы. Но помните: к ночи все должны возвращаться в туннель. А теперь я предлагаю вам следующее. У меня есть кольцо. Сегодня же днем, когда Смог, вернее всего, заснет, я проберусь туда. Быть может, что-нибудь произойдет новенькое. «У всякого дракона есть слабое место», – говаривал мои отец, но думаю, что он основывался не на личном опыте. Гномы, само собой разумеется, с энтузиазмом приняли его предложение. Они уже очень уважали маленького Бильбо. К полудню он был готов ко второй вылазке в логово дракона. Если бы он знал побольше о драконах и их коварстве, то, может, и не был бы так уверен в себе и не рассчитывал застать Смога спящим. Снаружи сияло солнце, но в туннеле было темно, как ночью. Полоска света из прикрытой двери вскоре пропала. Столь бесшумны были шаги Бильбо, что беззвучнее мог быть лишь дымок на слабом ветру. Он уже поздравлял себя, подходя к дальнему концу туннеля. Оттуда еле виднелся свет. «Старина Смог устал, спит, – подумал Бильбо. – Видеть он меня не может, слышать тоже. Не унывай, Бильбо!» Он не знал или же забыл об остром нюхе драконов. Кроме того, у них имеется весьма неудобное свойство – спать с приоткрытыми глазами, если что-то возбуждает их подозрение. Бильбо заглянул в пещеру. Смог, казалось, крепко спал и лежал, как мертвый, в темноте, потушив свое пламя, даже дымок не вырывался из ноздрей. Бильбо только хотел спустить ногу на пол, как вдруг из-под опущенного века драконова левого глаза блеснул тоненький красноватый луч. Смог только притворялся, что спит! Он наблюдал за входом! Бильбо отпрянул и еще раз благословил судьбу за кольцо. И тут Смог заговорил: – Ага, пожаловал вор! Я тебя чую, я слышу твое дыхание. Милости прошу, бери еще, тут всего вдоволь, не стесняйся! Однако Бильбо был не таким уж невеждой по части драконов. Если Смог думал заманить его внутрь, то он просчитался. – Спасибо, о Смог Ужасный! – ответил он. – Я пришел не за подарками. Я просто хотел взглянуть, так ли ты огромен и страшен, как рассказывают. Я не очень верил сказкам. – И как ты меня находишь? – спросил дракон, невольно польщенный, хотя и не поверил ни одному слову Бильбо. – Поистине песни и сказки далеки от действительности, о Смог, Приносящий погибель, – ответил Бильбо. – Для вора и лжеца ты очень воспитан, – заметил дракон. – Ты, оказывается, знаешь мое имя, но мне твой запах что-то незнаком. Кто ты такой и откуда? – Я из-под Холма; мой путь лежал через горы, под горами и по воздуху. Я тот, кого никто не видит. – Это-то я и сам вижу, – ответил Смог. – Но вряд ли это твое настоящее имя. – Я – Разгадывающий загадки и Разрубающий паутину, я – Жалящая Муха. Меня избрали для счастливого числа. – Прелестные прозвища! – фыркнул дракон. – Но счастливое число не всегда выигрывает. – Я тот, кто живыми хоронит друзей, топит их и достает живыми из воды. Я тот, кто невредимым выходит из костра, из воды, из-под земли. – Что-то с трудом верится, – усмехнулся дракон. – Я – друг медведей и гость орлов. Находящий кольца, Приносящий счастье, Ездок на бочках, – продолжал Бильбо, очень довольный своими загадками. – Это уже лучше! – одобрил Смог. – Но не очень-то увлекайся! Придержи свое воображение. Разговаривать с драконами нужно именно так, когда не хочешь раскрыть свое настоящее имя (что весьма благоразумно) и не хочешь разозлить их прямым отказом (что тоже весьма благоразумно). Никакой дракон не устоит перед соблазном поговорить загадками и потратить время на их разгадывание. Смог не все понял (в отличие от вас, вам-то известны все приключения Бильбо), но кое-что сообразил и, довольный, посмеялся в своей гнусной душе. «Так я и подозревал, – подумал он. – Ясно, люди с озера задумали какую-то гадость. Презренные торговцы бочками, чтоб мне быть ящерицей! Я не заглядывал туда целую вечность, но теперь я ими займусь!» – Отлично, Ездок на бочках! – сказал он вслух. – Может быть, Бочкой звали твоего пони? Он действительно был довольно жирный. Видно, ты не всю дорогу сюда проделал по воздуху и пешком. Должен тебе доложить, прошлой ночью я съел шестерых пони и скоро поймаю и съем остальных. В отплату за вкусный ужин я дам тебе полезный совет: не водись с гномами, тебе же лучше будет. – С гномами? – переспросил Бильбо, притворяясь удивленным. – Нечего притворяться! – обрезал его Смог. – Кто кто, а уж я знаю запах и вкус гномов. Как будто я могу съесть пони из-под гнома и не учуять запаха! Ты плохо кончишь, Вор на бочках, если будешь знаться с гномами. Так им и передай от моего имени. Он скрыл от Бильбо, что одного запаха – запаха хоббита – он не разобрал, так как никогда с ним раньше не сталкивался, и теперь был немало озадачен. – Ну что, хорошие денежки получил вчера за мою чашу? – продолжал дракон. – Ну, скажи честно? Как, ровно ничего?! Очень на них похоже. Они, стало быть, прячутся за твоей спиной, а ты за них отдувайся, тащи у меня все, что плохо лежит? И чего ты из кожи лезешь? Тебе пообещали приличный куш? И не мечтай! Радуйся, если ноги унесешь. Бильбо стало очень и очень не по себе. Каждый раз, как луч драконова глаза, шаривший по пещере, попадал на него, он трясся от страха и его охватывало безотчетное желание выскочить на середину пещеры, снять кольцо и во всем признаться Смогу. Словом, драконовы чары начинали на него действовать. Собрав все свое мужество, Бильбо ответил: – Тебе известно не все, о Смог Могущественный, не только золото привело нас сюда. – Ха-ха-ха! – расхохотался Смог. – Вот и проговорился! Нас! Скажи уж прямо «нас четырнадцать», мистер Счастливое Число! Рад слышать, что у вас есть и другие дела в наших краях. Тогда, может быть, у вас еще не все потеряно. А тебе не приходило в голову, что украсть золото ты, может, и украл бы понемножку, лет этак за сто или больше, но далеко ли унес бы его? К чему оно на горе? Или в лесу? Силы небесные! Ты ни разу не задумался, прибыльное ли это дело? Четырнадцатая часть – столько тебе обещали? А как доставить ее? А стоимость перевозки? А сколько уйдет на вооруженную охрану и налоги? И Смог громко захохотал. Душа у него была злобная и низкая; он знал, что его догадка недалека от истины. Но предполагал, что все это затеи людей с озера и большая часть добычи осядет в Озерном городе, который в дни его молодости назывался Эсгарот. Трудно поверить, но бедный Бильбо действительно был огорошен. До сих пор все его помыслы и силы сосредоточивались на том, как бы добраться до Горы и найти вход. Он ни разу не задумался над тем, как вынести сокровища из Горы, а уж тем более как доставить в Бэг-Энд Под Холмом свою долю. Сейчас у него возникло нехорошее подозрение: а что, если гномы знают об этом важном моменте и втихомолку посмеиваются над Бильбо? Вот какое действие оказывают на неопытных драконовы речи. Конечно, Бильбо следовало бы остеречься, но уж очень деспотичной натурой был Смог. – Я тебе вот что скажу, – Бильбо сделал попытку не поддаваться дракону и остаться верным своим друзьям, – мысль о золоте пришла нам в голову не сразу. Мы прибыли сюда над горами и под горами, по воде и по воздуху для МЕСТИ. Ведь не можешь же ты не сознавать, о Смог безмерно богатый, что твое богатство создало тебе много врагов? Тут Смог опять расхохотался, но как!.. От этого сокрушительного хохота Бильбо бросило на землю, а далеко наверху гномы прижались друг к другу, решив, что хоббиту пришел безвременный и ужасный конец. – Месть! – фыркнул Смог, и глаза его загорелись ярким огнем, озарившим пещеру от пола до потолка, словно молния. – Месть! Король Под Горой давно умер, а куда подевались его родственнички? Что-то я не вижу, чтобы они рвались в бой, чтобы свести со мной счеты. Властелин Дейла Гирион умер, его народ я пожрал, как волк овец, а где сыновья его сыновей? Они и близко не смеют подойти. Я убиваю, когда захочу, никто не дерзает сопротивляться. Всех воинов прошлого я уничтожил, а нынче такие не рождаются. Тогда я еще был молод и слаб, теперь я стар и могуч, могуч! – злорадно торжествовал дракон. – Моя броня вдесятеро крепче щитов, мои зубы – мечи, когти – копья, удар хвоста подобен удару молнии, крылья несут с быстротой урагана, мое дыхание – смерть! – Я слыхал, – пискнул перепуганный Бильбо, – что драконы мягче снизу, а именно в области… в области груди. Но у особы, столь основательно защищенной, все, конечно, продумано. – Твои сведения устарели, Вор во тьме, – отрезал Смог. – Сверху и снизу я покрыт броней из железных чешуй и твердых драгоценных камней. Никакой клинок не пронзит меня. – Я мог бы сам об этом догадаться, – ответил Бильбо. – Поистине не найдется равного Смогу Непроницаемому. Кто еще обладает столь великолепным жилетом из бриллиантов?! – Да, такой жилет в самом деле большая редкость, – подтвердил Смог, как это ни глупо, весьма довольный. Откуда ему было знать, что хоббит уже в прошлый раз успел заметить его редкостный наряд и теперь мечтал рассмотреть его поближе, имея на то свои причины. Дракон перекатился на спину. – Смотри! – приказал он. – Что скажешь? – Потрясающе! Восхитительно! Безупречно! Ослепительно! – восклицал Бильбо, думая про себя в то же время: «Старый болван! Да у тебя слева на груди дырка, голое тело торчит, как улитка из раковины!» Высмотрев, что хотел, мистер Бэггинс решил поскорее убраться подобру-поздорову. – Ну не буду дольше задерживать Ваше Великолепие, – сказал он, – и лишать вас столь необходимого отдыха. Пони не так-то легко ловятся. И взломщики тоже, – съязвил он напоследок, стремглав удирая по туннелю. Он напрасно не удержался от насмешки: как ни быстро бежал хоббит, дракон успел просунуть в отверстие свою ужасную морду и пустить ему вдогонку огненную струю. К счастью, вся голова целиком не пролезла, но пламя и пар из ноздрей обожгли Бильбо, так что он мчался, спотыкаясь, точно слепой, от страха и боли. Он так был доволен собой, доволен тем, как умно вел беседу со Смогом, что увлекся и допустил в конце ошибку. Этот случай отрезвил его. «Неразумно смеяться над живым драконом!» – сказал он себе, и впоследствии фраза стала его любимой поговоркой, а потом и известной пословицей. «Приключение еще далеко не кончено», – добавил он. И это тоже была чистая правда. День уже склонялся к вечеру, когда наконец хоббит выбрался из туннеля и свалился на «пороге» в обмороке. Гномы привели его в чувство и смазали ожоги особой мазью, хранившейся у Торина. Но долго еще у него на затылке и на пятках не росла шерсть. Пока Бильбо приходил в себя, друзья всячески старались его ободрить. Они жаждали услышать рассказ о Смоге, особенно о том, почему тот устроил такой страшный шум и каким образом уцелел Бильбо. Но хоббит впал в состояние нервное и озабоченное, и мало что удалось из него вытянуть. Пока они разговаривали, рядом на скале все время сидел старый дрозд и, склонив голову набок, прислушивался. Можете себе представить, в каком дурном настроении был Бильбо, если он схватил камень и запустил в дрозда. Тот отлетел, но сразу же вернулся обратно. – Противная птица! – в сердцах вскричал Бильбо. – Не нравится она мне, по-моему, она нас подслушивает. – Оставьте его в покое, – остановил его Торин. – Дрозды – птицы порядочные и дружелюбные; этот дрозд очень стар, быть может, он – последний из старинной породы дроздов, которые жили в этих местах и ели из рук моего отца и деда. Порода их была долговечной и волшебной. А вдруг он тоже из тех, что жили тогда, лет двести тому назад? Жители Дейла научились понимать их язык и посылать как гонцов в Озерный город и в другие места. – Ну так у меня найдутся кое-какие новости для Озерного города, – мрачно заметил Бильбо. – Только вряд ли там будет кому понимать язык дроздов. – Как? Что случилось? – закричали наперебой гномы. – Рассказывай же! И Бильбо пересказал разговор с драконом и признался, что его мучает ужасная мысль – что дракон сделал свои выводы из его загадок. – По-моему, он догадался, что мы попали сюда через Озерный город и пользовались помощью его жителей. У меня есть предчувствие, что следующую атаку он предпримет в том направлении. И дернуло меня сболтнуть про езду на бочках! – Ничего, ничего! Что сделано, того не воротишь. Да и потом, я слыхал, что в разговорах с драконом трудно не допустить ошибки, – ободряюще сказал Балин, которому очень хотелось утешить хоббита. – Если хочешь знать, то, на мой взгляд, ты очень неплохо вышел из положения – выяснил кое-что очень полезное и остался жив, а этим мало кто может похвастаться, кому довелось перемолвиться с драконом. Нам, возможно, еще очень пригодится прореха на бриллиантовом жилете старого ящера. Его слова сообщили разговору новое направление, и все принялись обсуждать, как убивали драконов в жизни и в сказках, разного рода колющие и режущие удары, удары снизу, сбоку и сверху, всякие приемы, уловки и военные хитрости. В продолжение разговоров Бильбо глядел на удлиняющиеся тени, и его тоска и дурные предчувствия все усиливались. Наконец он прервал гномов: – Я убежден, что оставаться здесь весьма небезопасно, да и какой смысл сидеть тут? Свежую траву дракон сжег, уже ночь, холодно. Я могу поклясться, что дракон налетит на наше укрытие еще раз. Смог знает теперь, как я проник в его логово, и, уж будьте уверены, догадается, куда ведет туннель. Он разнесет вдребезги наш склон, чтобы отрезать нам доступ внутрь. А если при этом раздавит нас, что ж, тем больше порадуется. – Какие мрачные мысли, мистер Бэггинс! – сказал Торин. – Почему же Смог не заделал ближний к себе конец туннеля, если не хочет нас допускать? Мы бы услышали, если бы он его закрыл. – Не знаю, не знаю. Наверное, сперва хотел меня заманить туда во второй раз, а теперь отложил на после ночной охоты или не хочет портить свою спальню. Не спорьте, прошу вас. Смог может вылететь в любую минуту. Единственное наше спасение – забраться поглубже в туннель и закрыть дверь. Он говорил так горячо, что гномы послушались его, зашли внутрь, но медлили захлопнуть дверь. Им это казалось безрассудным: кто знает, удастся ли открыть ее снова изнутри, а оказаться запертыми в помещении, откуда один выход – через логово дракона, им очень не хотелось. Тем более что и снаружи, и внутри все было тихо. Они долго сидели недалеко от полуоткрытой двери и продолжали беседовать. Разговор зашел о гадких намеках дракона относительно гномов. Лучше бы Бильбо никогда их не слышал! Как хотелось ему верить сейчас гномам, которые клялись, будто действительно не задумывались о том времени, когда отнимут у дракона сокровища.