— Лиль, что за херня? — Никита без приглашения вваливается в квартиру и громко закрывает за собой дверь. Он зол. Глаза сверкают огнём ярости, челюсть плотно сцеплена. И все равно он такой красивый, что сердце больно сжимается. Так некстати вспоминаю его руки и губы на своем теле, хриплое «Хочу тебя, Лиль». Слезы наворачиваются, поэтому опускаю лицо в пол. — Извини, я не могу. — Что ты не можешь? — Танцевать стриптиз. — Ты обещала! Я твои желания честно исполнил! И я бы исполнила свое, если бы тетя Женя не спустила меня с небес на землю. На самом деле мама Никиты права. Ему не нужна серьезная девушка. Если бы Никита хотел отношений, они бы у него уже были. Тогда для чего все это? В первую очередь мне. Никита-то, понятно, играет со мной, как с остальными. А мне это зачем? Только еще больше страдать и мучиться. — Мне морально тяжело танцевать стриптиз. Я не умею, — осмелев, поднимаю на Никиту лицо. — А мне было морально тяжело тебе отлизывать, я тоже не умел. Но такое желание ты загадала, и я честно его исполнил, — выпаливает. Я аж дар речи теряю. Я что… была первой девушкой, которой Никита это сделал? — Слушай, Лиль, — продолжает. — Я такое кидалово не потерплю. Ты должна мне желание. Я все еще под впечатлением от того, что Никита никому не делал кунилингус, кроме меня. — Ну исполню я твоё желание, а дальше что? — задаю наболевший вопрос. Пожимает плечами. — Ничего. — Ничего? — А что должно быть дальше? Действительно, а что должно быть дальше? Отношения, что ли? С какой еще стати? Мне становится до глубины души обидно. Я люблю Никиту, а он… А он меня нет. Ну что я страдаю? Так ведь всегда было. Тетя Женя права, Никите нравятся такие, как Соня. Невысокие, худенькие, светловолосые и голубоглазые. А еще тихие и скромные. Я же полная противоположность своей лучшей подруге. Начиная от внешности и заканчивая характером. — Почему ты плачешь? — испуганно спрашивает. Слеза, зараза, все-таки сорвалась с ресницы в присутствии Никиты. Как я ни старалась сдержаться, а не получилось. — Лиль, — делает шаг ко мне. — Ну ты чего? Я тебя обидел? — Нет, — глухо выдавливаю из себя и тороплюсь смахнуть слезу с щеки. — Все в порядке. Извини. Хорошо, я исполню твоё желание. Но давай договоримся, что на этом все? Я не понимаю, что это за дурацкая игра и зачем она. Я не хочу продолжать ее. Никита теперь серьёзен, хотя я больше не плачу. — Да… Хорошо, как скажешь. — И давай все останется только между нами? Не хочу, чтобы кто-то знал. — Конечно. Сглатываю тугой ком в горле. Он так легко соглашается. Боже, Лиля, ну какая же ты наивная дурочка! Все-таки размечталась непонятно о чем. Разве Никита когда-то что-то обещал тебе? Разве говорил, что хочет чего-то большего? Сама придумала себе любовь, а теперь страдаешь. Спустись с небес на землю, ты ему не нужна. — Никит, пообещай, что ты больше не будешь меня провоцировать? Никаких игр и споров на желание. — Обещаю, — охотно соглашается, что отзывается во мне новой болью. В гробовой тишине прихожей слышно только мое тяжелое надрывное дыхание. — Слушай, — резко прерывает затянувшееся молчание. — Если это все так сложно для тебя, то не надо. А то я себя чувствую каким-то насильником. Ты не хочешь, а я тебя принуждаю. Ну вот, ему уже даже мой стриптиз не нужен. — Все в порядке. Я исполню твоё желание. Ты меня не принуждаешь. — Точно? Ты уверена? А то потом будешь ходить к психологу и жаловаться, что у тебя травма, потому что один подонок принудил тебя танцевать стриптиз, а ты не хотела. — Нет, — горько смеюсь. — Такого не будет. — Я не хочу, чтобы ты делала это против своей воли. — Я не делаю это против своей воли. Просто давай договоримся, что на стриптизе все закончится? Больше не будет никаких желаний ни у тебя, ни у меня. — Договорились. Каждый раз, когда Никита охотно соглашается прекратить, умирает маленькая частичка моей души. А я мечтала вручить ее ему. Глупая. Никита не нужна моя душа. Он и от тела легко отказывается. — Ты хотел сегодня? — Да, вечером. Часов в восемь. — Где? — У меня дома. — А твои родители? — У них какая-то годовщина, их не будет до ночи. — Хорошо, — нервно сглатываю. — Тогда сегодня в восемь часов. Никита еще раз внимательно ко мне присматривается, будто пытается прочитать по лицу, точно ли я сама хочу танцевать стриптиз или он меня заставляет. Удовлетворившись тем, что я делаю все по собственной воле, разворачивается и безразлично уходит. А я остаюсь наедине со своей болью. Глава 20. Yes Boss Совет от автора: читайте эту главу под песню Hess Is More «Yes Boss» Лиля Чем ближе вечер, тем сильнее мандраж. Понятия не имею, как делать это. Я правда не умею танцевать стриптиз. Мне кажется, я буду выглядеть нелепо, и в конце концов Никита не выдержит и заржёт. Такого позора я точно не переживу. А под какую песню танцевать? Я не знаю ни одной подходящей. Придя из института домой, пытаюсь посмотреть ролики со стриптизом, чтобы хоть понять, как это делается, но уже через минуту выключаю. Это настолько вульгарно и пошло, что мне становится плохо. В итоге решаю никак не готовиться к танцу. Если Никите что-то не понравится, то, я уверена, его многочисленные фанатки станцуют лучше. Куда мне до них. Я только надеваю комплект красивого белья, обновляю макияж и завиваю волосы. Этого достаточно. Хотелось бы надеть побольше одежды, чтобы не раздеться слишком быстро, но выглядеть как капуста хочется еще меньше. Так что просто джинсовые шорты с ремнём и рубашка на пуговицах. Без пяти восемь спускаюсь на этаж ниже и ещё пару десятков секунд набираюсь смелости. Нажимаю на звонок. — Ты вовремя, — довольный Никита открывает дверь. У него хорошее настроение, чего не скажешь обо мне. Прохожу в квартиру. Ник сразу ведет меня в свою комнату. Она ровно под моей. Иногда я слышу, как Никита громко включает музыку или смотрит фильм. Ему в свою очередь слышно мою собаку, если она решает спать со мной. Иногда перед сном я думаю: чем занят Никита, находясь ровно под моим полом? Но в спальне Ника я не бываю. Что мне тут делать? Когда прихожу к Свиридовым, тетя Женя ведет меня на кухню или в гостиную. Так что комнату Никиты помню только в детстве, когда мы тут играли. Она изменилась. В начальной школе спальня Ника была обклеена плакатами знаменитых футболистов. Сейчас стены пустые, зато появилась полка с медалями и кубками. Трофеи Свиридова. — Твои родители точно не вернутся? — спрашиваю. Не хотелось бы опозориться перед тетей Женей ещё больше. Никита достаёт из кармана джинс телефона быстро бьет по экрану. — Нет, они ещё в театре, — отвечает и убирает телефон обратно в карман. — Это тебе твоя мама сказала? — недоверчиво уточняю. — Нет, я сам посмотрел, где она находится. Я установил на ее телефон программу слежения. Округляю глаза. — Зачем? — Чтобы она невзначай не обломала мне планы своим возвращением раньше времени. Очень удобно. — И давно ты поставил своей маме эту шпионскую программу? — Где-то год назад.