— Я исполнила твоё желание, — первой прерываю молчание. В звенящей тишине комнаты мой голос кажется очень громким, хотя я произнесла фразу почти шепотом. — Это пиздец, Лиль, — хрипло отвечает. Пугаюсь. Ему не понравилось? — Я первый раз в жизни кончил, не снимая штанов и не прикасаясь к члену. Сглатываю. Меня бросает в еще больший жар. Пока судорожно соображаю, что ответить, Никита кладёт руки мне на талию и медленно ведет их вверх. Разглядывает мое тело, изучает, любуется им. Нику все понравилось, облегченно выдыхаю. Иначе он бы кончил, не снимая штанов и не касаясь члена? Определенно нет. Никита накрывает одной ладонью мою грудь. Первый порыв — сбросить ее. Останавливаю себя. Больше ничего этого не будет, мы вернёмся на месяц назад, когда изредка встречались в подъезде. Возможно, я совершаю ошибку и буду потом жалеть, но я хочу напитаться Никитой напоследок как губка. Запомнить его нежные прикосновения, его возбужденный взгляд, его шумное сбившееся дыхание. Ник и вторую ладонь перемещает мне на грудь. Сжимает ее несколько раз, затем возвращается к талии и ведет руки вниз. У меня складывается ощущение, что Никита наслаждается прикосновениями ко мне. И я наслаждаюсь. Тону в пучине блаженства. Между ног становится мокро и горячо. Я снова возбуждена. Это для меня обычное явление в присутствии Никиты, но сейчас возбуждение сильное как никогда. Голова кругом, комната плывет. Никита отрывает взор от груди и поднимает его на мое лицо. Наши взгляды встречаются. Глаза Ника по-прежнему чёрные и пьяные. По-прежнему полны порока и похоти. А я вдруг понимаю, что мы не целовались в губы. Ни разу. В машине после ночного клуба Никита только мастурбировал мне. У Вовы на даче он целовал меня куда угодно, но только не в губы. А сейчас уста Никиты так близко и так манят. Что если я его поцелую? Он ведь не оттолкнёт меня? Жгучее желание слиться с Никитой в поцелуе переполняет меня. В данную секунду я не могу думать ни о чем другом. Движимая невидимой силой, склоняюсь к Никите ещё ближе. Замираю в нескольких миллиметрах от его губ, ожидая, что Никита отпрянет, но он этого не делает. Как будто тоже ждёт. Набираюсь больше смелости и преодолеваю оставшееся ничтожное расстояние. Наши губы встречаются. Никита сразу отвечает на поцелуй, параллельно беря меня в кольцо рук и крепко прижимая к себе. Глава 21. Хочу Никита Ее губы — шоколад. Ее кожа — бархат. Ее волосы — шёлк. Я целую Лилю, а как будто пью из самого вкусного источника в мире. Наслаждаюсь ее вкусом, смакую его. Тепло ее губ проникает внутрь меня, согревает душу и сердце. По венам вместо крови бегут вперемешку чистый кайф, экстаз и восторг. Каждая клетка тела взрывается фейерверком блаженства, вознося меня на седьмое небо. Сильнее вжимаю Лилю в свое тело. Мне мало просто обнимать ее. Я хочу слиться с Лилей в едином неразрывном целом, стать элементами одного механизма. Веду ладонью по ее спине, с упоением наслаждаясь бархатом кожи. Другую просовываю между нами и накрываю нежную девичью грудь. Возбуждение снова приливает к паху. Член моментально становится каменным. Лиля трется о него и обнимает меня за шею. Хочет меня, догадываюсь. От осознания этого мозг замыкает и плавится. Не разрывая поцелуя, встаю с кресла вместе с Лилей. Она обвивает меня ногами и руками, а я, поддерживая ее за ягодицы, несу к кровати. Падаем на постель, продолжая целоваться. Прижимаю Лилю своим телом, заношу руки за голову и переплетаю наши пальцы. Невозможно быть ближе друг к другу, чем мы сейчас, но мне и этого мало. Хочу Лилю ещё больше, ещё сильнее. Всю без остатка хочу. — Никита, — сбивчиво бормочет мне в губы. — Я не могу дышать. Прерываемся на глоток кислорода. Он немного отрезвляет, но не прогоняет наваждения. Лиля пьяна, и я тоже пьян. Даю ей отдышаться, а сам набрасываюсь с новой порцией поцелуев. Осыпаю ими лицо, шею, грудь. Трогаю Лилю, глажу, ласкаю. Наслаждаюсь тем, что могу к ней прикасаться. Захватываю губами сосок, обвожу его языком. Лиля тихо стонет и выгибается в пояснице. Мне крышу сносит от ее стонов. — Ещё, — тихо просит и снова выгибается мне навстречу. Запускает руки мне под футболку и ведет их по спине, слегка царапая отросшими ноготками. Играю с ее грудью, доставляя удовольствие нам обоим. Наконец-то я могу целовать и трогать Лилю в любых местах, каких хочу, не имея ограничений. Мне снилось ее тело — вот до какой паранойи я себя довёл. — Да… Голова Лили мечется по подушке. Дыхание тяжелое и частое. — Хочешь кончить? — спрашиваю. — Да. Запускаю ладонь в ее тонкие прозрачные трусики. Там горячо и мокро. Я так сильно хочу Лилю, что в висках пульсирует, но сейчас для меня важнее доставить удовольствие ей. Снова накрываю поцелуем ее губы, продолжая пальцами гладить между ног. Лиля сжимает бедра и стонет мне в рот, ещё крепче прижимает к себе за шею и спину. — Ах, да… Еще, Никит, ещё… Я готов кончить от одного осознания, что Лиле так хорошо именно со мной. Что это подо мной она так извивается, что это мое имя она сбивчиво шепчет. Обожаю, как звучит мое имя из ее уст. Опять спускаюсь к груди. Целую, играю с ней. Чувствую, что Лиля уже на пике. Еще чуть-чуть — и взорвется. Немного ослабеваю движения, чтобы подразнить ее. — Не останавливайся, — жалобно просит. Смеюсь. Снова ускоряю движения, и через несколько секунд с громкими стонами Лиля бурно кончает. Ее грудь вздымается быстро-быстро, дыхание частое-частое, как будто Лиля вынырнула со дна океана. Она медленно обмякает в моих руках и блаженно прикрывает глаза. Падаю на подушку рядом с Лилей и осторожно перекладываю ее голову себе на грудь. Член и яйца ломит до боли, но я свой оргазм уже получил во время стриптиза, сейчас все было для Лили. Не хочу доставать из джинс член и пугать ее. Наше дыхание медленно успокаивается и тонет в тишине комнаты. Мне нравится ощущать Лилю в своих объятиях, нравится чувствовать тепло ее тела. Оно дарит покой, что ли. Возвращается и связное мышление. Кажется, вчера Лиля говорила, что на этом все закончится, не будет больше игр на желание. А что же тогда будет? Как раньше точно быть не может. И вдруг такая тоска внутри разливается от того, что Лиля намерена прекратить наше сладкое безумие. А готов ли прекратить я? При этой мысли все холодеет от ужаса. — Мне пора домой, — произносит шепотом, перебивая мои мысли. — Побудь еще со мной, — прошу. Не хочу, чтобы Лиля уходила. Крепче обнимаю ее одной рукой, а пальцы второй запускаю в шелковистые волосы. Это действие умиротворяет и успокаивает разыгравшиеся нервы от того, что Лиля намерена положить конец… Конец чему? Не знаю, каким словом назвать то, что между нами происходит. Но что бы это ни было, а ставить точку я определённо не хочу. Не представляю, как после этого встречаться с ней в подъезде, ездить в одном лифте, а на семейных праздниках сидеть за одним столом. Лиля целует меня в щеку. Ее почти невесомый поцелуй меня такой мощной молнией простреливает, что дергаюсь. Лиля, привстав на локте, разглядывает мое лицо. Слегка поворачиваю голову к ней и тоже смотрю. В комнате темно, лишь продолжают гореть огни, которые я включил для танца. В полумраке шоколадные глаза Лили блестят. Любуюсь ими. — Ты красивая, — говорю и провожу пальцами по ее щеке. Лиля замирает. А я чувствую, как меня переполняет нежность. Это новое для меня ощущение. Обычно я испытываю к девушкам похоть и сексуальное влечение. По отношению к Лиле эти чувства тоже есть, но к ним добавилось ещё одно — нечто слезливо-щемящее, что выворачивает наизнанку душу. — Ты часто говоришь это девушкам? — Нет. А тебе часто парни это говорят? — Периодически. Неожиданный ответ. Сходу даже не нахожусь, как реагировать. — Когда в последний раз? — Неделю назад. Ответы Лили прилетают мне как кирпичи по голове. — Кто говорил⁉ — недовольно уточняю, повысив голос. — Вова. Блядь… От шока и возмущения теряю дар речи. В груди вспыхивает доселе неизвестное чувство. Что-то такое собственническое, когда все наутро кричит о том, что, сука, прикончу Вову, если ещё хоть на шаг подойдёт к Лиле. Дышать тяжело становится, из глаз искры летят. А Лиля как ни в чем не бывало невинно хлопает ресничками. Блым-блым. Резким движением переворачиваю Лилю на спину и нависаю сверху. Злость подкатывает к горлу и затуманивает сознание. — Кончала с ним? — строго спрашиваю. Впиваюсь в ее лицо в надежде прочитать ответ. Херовый из меня экстрасенс, ни фига непонятно. Но если Лиля скажет, что да, клянусь, я прямо сейчас отправлюсь к Вове и надаю ему по морде. — Нет. Оргазмы у меня только с тобой были. Облегченно выдыхаю. Вот парадокс. Я не люблю девственниц и меня ни чуть не прельщает девственность Лили, но как подумаю, что она с кем-то сексом занималась, так убивать хочется. И не только сексом. Даже если вот так, как мы. Сразу ярость глаза застилает. Не хочу, чтобы у Лили кто-то был, кроме меня. Уж лучше пускай остается девственницей. Придумаю, что с этим сделать. — А вообще какая тебе разница, Никит? Даже если и кончала с кем-то, кроме тебя. — Я хочу, чтобы ты только со мной кончала, — категорично заявляю и сам удивляюсь сказанному. — Хочу, чтобы только для меня стриптиз танцевала. Хочу, чтобы только подо мной голой лежала. Издаёт саркастичный смешок. А я в шоке от того, что произнёс вслух. Это признания не столько Лиле, сколько себе. — Что еще хочешь? — спрашивает иронично. — Звездолёт? На Луну? Вот только мне не до смеха. Я сам не понимаю, что со мной происходит. Но меня теперь не остановить. Признания вылетают, как из пулемета: — Хочу, чтобы послала на хрен Вову и чтобы он к тебе больше не подходил. Хочу каждый день заниматься с тобой сексом. Хочу, чтобы ты приходила на каждую мою игру. Тебя хочу, Лиль. Всю тебя хочу и только себе. Лиля шокированно на меня глядит. Я и сам в шоке от того, что сказал вслух. Но эти слова кажутся чуть ли не самым правильным из всего, что я когда-либо говорил. На языке крутится ещё одно признание. Пожалуй, самое важное. — Хочу, чтобы ты была моей девушкой. Вот теперь я все сказал. Душу обнажил. Свое сердце ей вручил. Жду от Лили хоть какого-то ответа как смертного приговора. А она молчит. Смотрит на меня и молчит.