Вредность лезет из всех щелей. Даже с закрытыми глазами чувствую её концентрат. – Ну Артё–ём… – Ладно. Сейчас, – с великим одолжением говорит он и выходит из комнаты. – Фух, – шумно выдыхаю я и от нервов тихонько посмеиваюсь за всю ситуацию. Скоро Артем возвращается с чайником. Я ликую. – Сим–сим, откройся, – иронично стучит он по стеклянной двери, которую придерживаю. – Ты только не смотри. Закрой глаза. – Зачем еще? – Затем. Я голая вообще–то. – И что? – И то, Артем. Он ржет с моих аргументов, но понимая, что по–другому со мной договорится не получится, соглашается. – Ладно–ладно. Не смотрю. – Точно? – Да точно–точно, – уверяет он. А я проверить не могу, у меня у самой глаза закрыты. Приоткрываю дверь и протягиваю руку. – Давай. Вода теплая? – Я сам полью. Тебе не удобно будет одной рукой. А вот на это я не подписывалась. Хочу сразу закрыть двери, но они не поддаются, значит, их кто–то держит. Не успеваю запротестовать, как слышу командное: – Голову вниз, – мужская ладонь давит на затылок. – Ты вообще… На меня вода льется сверху. – Без разговорчиков. Пену смываем интенсивнее. У нас лимит по воде. – Выйду, прибью тебя, – рычу я. – Ага–ага, – смеется с моих угроз Артем. Стиснув зубы, быстро споласкиваю голову, предугадывая что этот бессмертный даже и не думал закрывать глаза и бесстыдно пялится на меня. Когда вода в чайнике закончилась, и голова была более менее вымыта, я сидя на корточках, скручиваю волосы в жгут и прошу парня передать мне полотенце. – Без проблем, – стягивает его со змеевика. Расправляет его для меня. – Выходи, закутаю. Показательно закрывает глаза и даже голову в сторону отворачивает. Типа не собирается смотреть на меня голую. Конечно, все уже итак разглядел. Ступаю на махровый коврик, прижимаясь грудью к полотенцу. Ах, как же он сразу довольно улыбается. – Ты настоящий негодяй, – шиплю я, а он приоткрывает один глаз. – Не будь у тебя трех премилых сестер, откусила бы тебе вредную голову прямо сейчас. В ответ на угрозу он закутывает меня в полотенце, таким образом обнимая меня. Умудряется невинно округлить глаза в свое оправдание: – Я тебя снова выручил, а ты ругаешься. Что опять не так? В карией радужке прыгают озорные искорки. Мне даже нечего ему сказать. Да и зачем? Он переиначит мои слова, вывернет их наизнанку в свою пользу. Словесные перепалки его забавляют и только. – Можно уже отпустить, – намекаю я. – Думаешь? – сомнительно сводит брови. – Справишься тут без меня? – Я постараюсь. – Ну смотри. Глядя в глаза, он ведет ладонями по спине, спускается на попу и легонько сжимает её. Я подпрыгиваю, шлепаю по груди наглющего засранца. – Трусики надеть не забудь, – пальцы забираются под полотенце и огибают округлые ягодицы. – Спасибо, что напомнил. Одной рукой держу полотенце , другой – сопротивляюсь его манипуляциям. – Уйди уже, не беси, – шикаю я. – Ты всегда с утра такая дерзкая? Ночью была сговорчивее… Испепеляю его взглядом. Еще слово, и ему конец. Артем читает мои мысли и, подняв руки вверх, отступает. – Ладно–ладно… – плохо усмиряет подрагивающие губы. – Уже ушел. Когда наконец– то скрывается за дверью, я закрываюсь на защелку и выдыхаю: – Какой–же все–таки мерзавец... Глава 32 Когда выхожу из ванной комнаты , Артём уже вовсю командует на кухне. Диван заправлен, а вот столешница уставлена продуктами – мука, яйца, молоко, масло, ягоды… Кто–то собирается готовить что–то вкусненькое? Хм, так занят, что даже на меня не отвлекается. Стою скромно в сторонке и в приятном шоке наблюдаю за тем, с каким вовлеченным сосредоточенным видом парень подготавливает все необходимое – ставит две сковороду на плиту, достает глубокую миску и миксер. – Блинчики любишь? – оборачивается он на секунду. Откидывает крышку контейнера и один за другим начинает ловко бить яйца. – Да, – даже сглатываю я и подхожу ближе. – Чем помочь? Я умею готовить… – Сядь, – кивает на стул. – И смотри, как работает профессионал. – Кхм, – давлюсь смешком, отступаю и плюхаюсь на стул неподалеку. – Окей. – У меня свой рецепт, малыш. Проверенный годами, – с чувством собственного превосходства говорит парень. – Так что без обид. Он включает миксер и начинает взбивать яйца, а я подбираю отвисшую челюсть и смиряюсь с мыслью, что меня только что отшили. Пока Артём замешивает тесто, мне ничего не остается, как любоваться шикарными внешними данными шеф повара, который пренебрегает фартуком – в одних шортах, с прорисованным как на картинке голым торсом. Глаза бегают по упругим слаженным мышцам – хорош, как ни крути. Даже не шеф, а древнегреческий бог, повелитель блинчиков красуется передо мной. Его внешность помноженная на различные умения и характер дает просто бомбический эффект, хочу сказать вам я. Когда он берет что то в руки или вообще что–то делает, то можно ожидать только первоклассный результат. Иначе для чего это всё? Стремление быть лучшим в своем деле – это про него. – Так, попробуем на вкус, – бросает шаловливый взгляд на меня Артем, и запускает два пальца в тесто двусмысленным движением. Показательно слизывает молочную смесь и чересчур причмокивает. – М–м–м, самое то… Кайф. Хочешь? Дергает бровями, лыбясь во все тридцать два зуба. – Дурак, – сдерживаю улыбку от пошлых намеков. У самой щечки сразу краснеют. Опускаю взгляд. Оценив мое смущение, которого и добивался своей выходкой, Артем возвращается к плите и заливает поочередно две сковородки смесью. – Первый блин не комом? – ёрничаю я, когда парень удачно переворачивает оба блина. На мою вялую попытку поддеть его, он усмехается и отвечает в свойственной манере с любимыми горяченькими отсылками: