Притираюсь головкой к влажной дырочке. Она реально очень маленькая для меня. Неспешно растягиваю её, параллельно играясь с сосками. Я не хочу причинять боль Лизе, но это неизбежно, придется потерпеть. Максимально стараюсь смягчить вторжение , вхожу в неё постепенно, сначала заигрываю головкой – дается туго, приходится буквально протискиваться, растягивать, завоевывать территорию. Лиза дышит так, словно задыхается. Я тоже горю изнутри от возбуждения и волнения – это и мой первый раз с ней. Врезаюсь в неё глубже – она ахает, болезненно сводит брови и зажмуривает глаза. Понимаю, что пора. Перехватываю её стон губами, целую и толкаюсь в неё увереннее. Еще и ещё. С каждым движением проникаю глубже. Находится внутри неё - дикое наслаждение - плотно, тесно, горячо. Стоны Лизы из надрывных становятся томными, дискомфорт от вторжения притупляется, и она расслабляется, принимая меня во всю длину и мощь. Я упиваюсь каждым толчком, смакую каждую секунду времени нашего слияния – не хочу быстро кончать, наоборот продлить блаженство, о котором грезил. Но член решает иначе: он так долго ждал этого секса, что с самого начала слияния пребывает в экстазе от самого факта случившегося. Оргазмическое цунами окатывает тело на пике удовольствия, меня перетряхивает в моменте, и я феерично кончаю. Хрипло выдыхаю, нависая над Лизой – она с закрытыми глазами тоже шумно дышит, разгоряченная, щеки красные, губы припухлые. После секса она еще красивее. Когда целую её - он распахивает ресницы и смущенно улыбается, но её глаза блестят совсем по другому. Порочно. С чувственной страстью. От невинности не осталось и следа. Я улыбаюсь этому факту и мысленно предвкушаю, сколько всего интересного мы попробуем. - Теперь ты моя во всех смыслах, - говорю я. Невыносимо сильно горжусь этим фактом. - Ты до сих пор во мне, - в намеке прочищает горло Лиза. - Угу, - хитро киваю. – Не хочу вылезать. Там тепло и уютно… - Я тебя и не выгоняю, - снисходительно опускает веки и улыбается. - Мне нравится. - Так у меня целая пачка презервативов, - ржу. – Смотри сама. Можем отложить отъезд домой по максимуму. Тут она округляет глаза, опасливо поглядывая то на коробочку, то на ненасытное животное в виде меня. - Расслабься, - посмеиваюсь я, дергая бровями. – Теперь ты у нас раненный боец. Мой меч в крови… - Артё-ём… - тянет она, пришибая меня подушкой за дурацкие шутки. – Я тебя сейчас… Увернувшись, я хватаю её за запястья и затыкаю протестующий рот поцелуем. Глава 50 Лиза - Под домашний арест! – гремит басом на всю комнату так, что аж стены дрожат. Отец жестко срывается на меня, как только возвращаюсь домой. - Но папа! - мои слезы не вызывают в нем жалости. Обычно он днем на работе, но сегодня ради непослушной дочери сделал исключение. Выжидал, чтобы наказать. И теперь рубит наотмашь, наплевав на живое-неживое. - Никаких гулянок! Никаких встреч с этим отморозком! Сидишь дома и готовишься к вступительным экзаменам! - Я сдохну в четырех стенах! – горло дерет от раздражения. - Не сдохнешь! - Мама! – отчаянно прошу поддержки у родительницы, но та не смеет перечить отцу. Молчит, поджав губы, неодобрительно наблюдая со стороны за нашими громкими разборками. - И телефон дай сюда. Совсем распустилась! - папа вынимает гаджет у меня из рук, совершая тем самым сильный удар под дых. Я практически задыхаюсь от возмущения. Истерика бьет в висках. - Мама, пусть вернет телефон! - срываю дрожащий голос. - Увидишь его, когда начнешь вести себя подобающим образом! – гаркает отец и в угрозе выставляет на меня указательный палец. – И попробуй только ослушаться или сбежать! - Ты не имеешь права запирать меня! Я свободный человек! Могу видеться и общаться с кем захочу! - Только попробуй, - мужские глаза гневно сверкают. – Огребешь проблем не только на свою голову, но и парню сильно прилетит. Башку сверну! Я до него доберусь, не сомневайся! - Изверг! – пыхчу я, давясь слезами. С глубокой обидой кошусь на мать, которая оставила под обстрел родную дочь и даже не попыталась оградить от жесткого давления. - Потом спасибо скажешь! – фыркает отец. - Не в этой жизни! - Поогрызайся еще! Ничего, посидишь денек-другой, подумаешь над своим поведением. Каждым резким словом гасит мою любовь и уважение к нему. Сейчас я искренне ненавижу отца. Сердце протестует, разрывается, бунтующе колотится в груди, норовя пробить ребра. - Ах так! Тогда вообще не выйду из комнаты! И есть ничего не буду! Проще сдохнуть с голоду, чем жить по твоим идиотским правилам! – кричу я, обуреваемая смесью диких взбудораженных эмоций. - Лиза… - ошарашенно выдыхает мама. Огрев родителей презренным взглядом, я убегаю к себе и, громко хлопнув дверью, запираюсь. Падаю на кровать и рыдаю навзрыд в подушку. В раздирающей груди рвет и мечет от несправедливости. Самые, казалось бы, родные люди не понимают меня. Не хотят слышать, чтобы я ни говорила. Два часа назад наедине с Артемом я была самой счастливой на свете, а сейчас – самая несчастная. Стены родительского дома уже не греют как раньше, они превращаются к самую настоящую клетку, которая медленно, но верно убивает. До утра следующего дня, я не вылажу из комнаты и ничего не ем. Подавленное состояние заглушаю музыкой на разрыв, играю и ночью, чтобы предки слышали, как страдаю из-за них. Может совесть проснется. Мама не выдерживает первой, стучится ко мне утром. Выманивает меня телефоном. А я так хочу позвонить Артему! Принимаю подкуп и выхожу на переговоры. - Поешь, - мама двигает поднос с едой ближе ко мне. – Дай папе время успокоиться. Не перечь и делай, как говорит. Тебе действительно надо сейчас сосредоточится на поступлении, на экзаменах, а не играть в любовь. - Одно другому не мешает, - бурчу я. - Мешает, - строго смотрит мама. Проводит нежно по растрепанным волосам и смягчается. – Ну не спеши ты, девочка моя, притормози. Ссорится с папой из-за горе-мальчика – нехорошо. - Он не горе-мальчик! Я люблю его по-настоящему, горячо, как ты когда-то любила папу, - отчаянно говорю я, моргая воспаленными из-за недосыпа и нервов глазами. - Все было совсем не так… - со вздохом мотает головой мама и опускает глаза. Она выпрямляется и отходит к окну. Молчит, шумно дыша, пока я, оставаясь позади, недоумеваю над её словами. - Что ты имеешь в виду? - Когда-то я тоже была сильно влюблена, но не в твоего отца, - вспоминает мама ностальгическим тоном. Я останавливаю дыхание. Вцепившись в спинку стула, так и замираю от неожиданного признания. Внимательно слушаю то, что она говорит дальше: - Он был не самым примерным мальчиком, но это меня и притягивало в нём. Вскружил мне голову так, что без него я просто задыхалась. Буквально бредила им. Это были сумасшедшие, острые чувства. Родители, конечно, были против. Я слушать не хотела, верила только ему. Тогда он был моей вселенной. А потом… - мама берет тяжелую паузу. - Разбил мне сердце. Вот так просто, в один день, взял и разрушил целый мир, в котором я сильно любила его. Женский голос срывается на всхлип. Я тотчас встаю с места и подхожу к маме. Приобнимаю её за плечи, сдвинув брови в сочувствии. Я в шоке от услышанного. Первый раз вижу маму в таких расстроенных чувствах. Она мотает головой, корит саму себя за то, что поддалась эмоциям. - Это всё в прошлом. Бесценный опыт, который учит не совершать подобных ошибок. И после оберегать своих детей от них, - она поворачивает голову и, умоляя, смотрит на меня. - Лиза, прошу тебя, не надо бросаться в омут с головой. Побереги своё хрупкое сердце. - Я… - не могу подобрать слов. Сглатываю. – Я не хочу бояться, мама. Я хочу любить. - Тогда люби не сердцем, а головой, - дает совет она. – Именно так я и полюбила твоего отца. Не очень понимаю, что это значит. Но само выражение мне не нравится, и я хмурюсь. - Так ты сможешь найти достойного человека, который будет уважать твои чувства, ценить тебя и ни в коем случае не причинит боль. Пойми правильно, я люблю и уважаю твоего отца, он лучший, кто мог бы обеспечить мне достойную жизнь – с годами понимаю это всё отчетливее. И ты найдешь такого человека. Я задумываюсь над её словами и испытываю внутреннее противоборство. Что-то мешает мне принять её позицию. Наверно это любовь к Артему, которая поселилась глубоко в сердце. По крайней мере, теперь мне понятны опасения матери, её неодобрение в сторону отношений с Артемом. - У меня всё будет по другому, - искренне верю в это. Мама вздыхает. Смотрит на меня с каким-то сожалением, словно я обречена на провал. - Иди ко мне, - простирает руки для объятий. Обнимаю её, уткнувшись носом в плечо. Стоим так некоторое время, пребывая в своих мыслях. - А я точно папина? – вдруг задаю вопрос, который кажется мне логичным. Мама отстраняется и удивленно вскидывает брови. - Конечно. - Ну мало ли… - веду плечом. – Вчера он вел себя так жестоко, будто я приемыш или дочь твоего любовника. - Лиза, - осуждающе округляет глаза. – Он просто сильно переживает за тебя. Оберегает от глупостей. К твоему сведению, папа имел неудовольствие наблюдать за моими сердечными терзаниями в юности. Он был влюблен в меня, а я вообще не воспринимала его всерьёз, потому что сгорала от чувств к другому. Но время расставила всё по своим местам… - Да уж страсти… - протягиваю я, не представляя, как теперь буду смотреть на эту парочку, которые по итогу стала моими родителями. - Думаю, тебе есть, о чем подумать, - целует в меня лоб мама.