— У всех дела. — А ты? — У меня есть еще три часа. Умывайся и садись пить крепкий чай. Он тебя быстро в норму приведет. А если хочешь, можешь похмелиться — тоника нет, а водка осталась. — Не хочу. — Алиса оставила тебе свой номер телефона. Понравилось, как ты ее барабанил… Слышь, а твоя Катя тоже ничего — здорово подмахивает! За такие откровения следовало бы порвать подонка. Но Антон с удовольствием подумал, что душу его не затронула вчерашняя оргия и Катя ему абсолютно безразлична, он был близок с ней все это время лишь потому, что молодой организм требовал секса, и на ее месте была бы любая, какая подвернулась в определенный момент. — Она не моя. Можешь замутить с ней, если так понравилась. Вечером они встретились — Антон повел Алису в кино. Очень старомодно и романтично. В темном полупустом кинозале она сделала ему минет. Явная шлюха. Но она понравилась ему еще больше. — У тебя было много мужчин? — спросил он. — Двое. — Вчера было трое, считая меня. — Я была пьяна… Очень, свински… Я видела только тебя. Я была только с тобой! Ощущала только тебя. Вся эта близость… Были только ты и я… После этого свидания их встречи стали постоянными. Антон открыл для себя Алису уже не как женщину (как самку), а как человека. Она была интересна, начитанна, была остроумным, веселым собеседником. Антон отчаянно влюбился. — А как я без ума от тебя, зайка! — твердила ему Алиса. Их связь уже не удовлетворяла Антона. Она была самым родным человеком для него, он бы умер, не задумываясь, в страшные минуты испытания, только бы ей сохранить жизнь. Она стала ему необходима, как воздух, вода, сон и пища. Он грезил, что сделает Алису, элегантную и эмансипированную, своей женой и они счастливо заживут простой, радостной жизнью в прекрасной четырехкомнатной квартире, купленной ему отцом. Будет сплошное счастье обладания друг другом в сытом, вольном, богатом мире! Он сделал официальное предложение и получил согласие. Свадьбу решили отпраздновать после сдачи госэкзаменов, защиты дипломов и фуршета в честь обретения высшего образования. Переполненный счастьем, Антон приехал к отцу на завод — тот сидел в своем кабинете на диване, перед маленьким столиком, с початой бутылкой коньяка, читал деловую прессу, предоставив решать вопросы управляющему Огурцову. — Сынок! — Отец картинно отбросил газету в сторону, вскочил, заключил Антона в объятия. Антон сурово отстранился — напился, урод! (Антон ненавидел отца пьяным — остались неприятные, шокирующие, яркие воспоминания из раннего детства, когда пьяный отец орал на мать, вспоминая какого-то ее лейтенанта, даже распускал руки. Эти картины скандалов сильно давили на психику Антона.) — Здравствуй, папа. — Садись… Коньяк? Чай, кофе? Очень рад тебя видеть! — Опять пьешь! — Все из-за матери. — Перестань. Это для тебя стало обычным оправданием. Ты подсел на алкоголь! — Антоша, в моем возрасте мужчины подсаживаются на алкоголь, ты прав. Алкоголь — страшная, могучая сила, которой тяжело противостоять или невозможно… — Посмотрев на Антона, Бардаков-старший потеплел, жалко попросил: — У тебя вся жизнь впереди, для тебя алкоголь — враг, а моя жизнь кончена… Прости отца своего — я стал искать забвения в дурмане. — Как ты выражаешься цветисто. Впрочем, это твои дела. Не дело сыну учить отца! — Во! Правильно! Бардаков, погрозив кому-то пальцем, тут же налил себе новую порцию коньяка в бокал темного стекла, искоса глянул на Антона, выпил и снова воззрился на него, уже расточая внимательную улыбку. Никогда Антон не любил такой улыбки отца — приторно показной, при его полном равнодушии к нему в последнее время. — Так вот… — начал Антон. — Чай или кофе? — Кофе. Отец, есть разговор. — Я понял. Решил что-то прикупить? Антон взъярился — отец думал, что, кроме денег, ничто не могло привлечь Антона в его общество, хотя так и было. Он тут же остыл, отрицательно покачал головой, чем сильно озадачил отца — тот состроил глупую мину, но, попросив указательным пальцем паузу, снова налил себе коньяка, выпил, потом стремительно встал (это удивило Антона — пьяные не такие энергичные!), прошел к своему столу, нажал кнопку селектора: — Оксана, два кофе. Покрепче! Вернувшись, он сел напротив, сложил руки на животе. Беззаботный, спокойный, трезвый. Антон всегда поражался его умению гасить в себе алкогольное опьянение в нужные ему моменты. — Что у тебя? Узнавал у ректора — ты сдал все экзамены на «отлично». Прекрасная работа! Теперь только защитить диплом, и ты… Вошла секретарша. Тридцатилетняя приятная женщина. Ею отец заменил прежнюю старуху. Антон сначала подумал, что отец приблизил ее к себе, чтобы она удовлетворяла его как мужчину, но тот, заметив его странную ухмылку в первый день после замены секретарши, ясно пояснил, что старуха была верной фурией прежнего директора Еремеева. А насчет Оксаны… Она профессионал в своем деле, любит мужа, у нее двое детей — девочка и мальчик. Антон тогда смутился, но остался благодарен отцу — он воспринимал его как равного, как взрослый мужчина взрослого мужчину. Сейчас, глядя на Оксану, ставившую поднос с кофейным сервизом на столик, Антон мимолетно оценил ее стройную фигуру и полную грудь — прекрасно сохранилась, имея двоих детей. Молодец. Они остались вдвоем. Отец и сын. — Папа, я женюсь. — Вот как? — Ничто не изменилось в лице отца, но Антон понял — новость его озадачила. — Кто она? — Алиса Франк. — Еврейка? — Тебе не нравятся еврейские женщины? — Мне?! Я их обожаю! Это такие изысканные красавицы и преданные подруги! Так она еврейка, значит? — Немка. — Немка. — Бардаков насупился, вспомнив Нору Рогову и ее чувственность, и развращенную Анну, и казненного им Коротышку. — Немка… — произнес он отстраненно. Глядя на него, Антон опять озлился — пьянь, опять поплыл. — Отец! — чуть не вскрикнул он. — Да! — тут же очнулся Бардаков. Произнес неровным голосом: — А ты правда ее любишь? Реально любишь? — Да. Мы любим друг друга. — Хорошо. Я рад за тебя. Но я, прости, разузнаю о ней поподробнее… Как, ты говоришь, ее зовут? — Не надо ничего узнавать, отец! — Антон, ты мой наследник! Антон понял, что, хоть и пьяный, отец в чем-то прав. Сказал сердито: — Алиса Франк. Ее имя — Алиса Франк! — Я понял и запомнил. Не кричи! — Хорошо! — Так не кричи! — Я не кричу. Сказать раздельно? Не кричу-у. — Выпьешь со мной? — Отец, я за рулем! — Да, да, точно. Уже едешь? — Еду. Когда… одобрение на брак получить? — Я сказал — все проверю… Увидимся, сынок… — Увидимся.