– Нет. Бреннон повернулся и поднял бровь. Прислуга хранила рекомендательные письма как сокровища, ведь именно они были гарантией найма на работу. Дворецкий стоял у двери, скрестив руки на груди, и в этом было что-то угрожающее. – Где вы служили до того? – Нигде. Мистер Лонгсдейл – мой первый наниматель. – Подробней. – Меня допрашивают? – Рассеченная надвое бровь приподнялась. – Это уже полицейский произвол или пока только превышение полномочий? Бреннон пристально изучил эту скуластую, узкую, наглую физию. Почему он не запоминается, черт возьми? – Я навожу справки о человеке, который сотрудничает с полицейским департаментом. Если он вообще человек. Глаза дворецкого изумленно расширились. У комиссара что-то екнуло внутри. – С чего вы взяли? – А почему бы мне и не взять? – с расстановкой произнес комиссар. – Ты бы вгляделся в своего хозяина попристальней, парень. Откуда ты его знаешь? Где познакомился? Как поступил на службу? Рейден привалился спиной к кухонной двери, и замок защелкнулся. Бреннон сжал рукоять трости. – Сколько любопытства, – процедил Рейден. В полутени его лицо казалось бледнее, а глаза стали совершенно черными. Натан не сводил с него взгляд и все же упустил момент, когда в черноте зрачков вспыхнули янтарные огоньки. Стоя перед родным департаментом, Бреннон пытался сообразить, как он здесь очутился. Он точно помнил, что вышел и куда-то направлялся, но куда и зачем? Явно шел с какой-то целью, не стал бы он просто так бродить в разгар расследования, но с какой? Натан сунул руки в карманы – может, там осталась записка? Улика? Что-то же толкнуло его пойти черт знает куда! И как он вернулся?.. – Мистер Бреннон! Он обернулся. Этот голос ему всегда был приятен – но сегодня в особенности, потому что мелодичный оклик несколько развеял туман, клубящийся в голове. Вдова ван Аллен спешила к нему в сопровождении старшего сына и приветливо улыбалась. – Добрый день. – Комиссар поклонился и благодушным кивком ответил на почтительное приветствие молодого человека. – Как ваши дела? – Благодарю вас, превосходно. Однако вы не были у нас уже два дня. Не желаете ли пообедать? При слове «обед» в душе (и желудке) Натана все всколыхнулось, тем более что в департаменте срочных дел не предвиделось, а результаты вскрытия раньше вечера можно было не ждать. Когда комиссар покончил с десертом и придвинул к себе большую чашку чая, миссис ван Аллен присела за его стол и смущенно кашлянула. – Великолепное жаркое, – сказал Натан, чтобы начать беседу. – Тает во рту. – Да-да, спасибо, – рассеянно согласилась вдова. – Скажите, мэр все-таки разрешил гулянья на озере или нет? Бреннон посмотрел на нее поверх чашки. Хозяйка кафе отвела взгляд и призналась: – Мы прямо напротив вашего департамента и открыты с раннего утра до поздней ночи. Их уже четверо, верно? – Верно, – проронил комиссар. В самом деле, трудно не заметить подводы с глыбами льда… Но как она догадалась о том, что это? – И будут еще? Она испытующе смотрела Бреннону в лицо. Натан задумчиво побарабанил пальцами по блюдцу. В конце концов, скоро уже пойдут слухи. – Вероятно, если мы не предпримем мер предосторожности. – Каких? – Не выходите из дома ночью. Миссис ван Аллен слабо вздохнула. Бреннон подбирал слова: – Не открывайте никому после заката. Даже если вам будет казаться… м-м-м… что вас зовут, что с улицы слышен звон или чей-то голос, даже если вам захочется выйти. – Боже мой, – тихо проговорила миссис ван Аллен. – Это не человек. Комиссар подобрался. Она не спрашивала. Значит, знала. – Почему вы так уверены? Женщина как будто не услышала. Она смотрела сквозь собеседника, глубоко задумавшись, а потом вдруг накрыла руку комиссара своей. Бреннон вздрогнул так, что чуть не окатил себя чаем. Более неприличного жеста от такой уважаемой дамы и представить трудно. – Миссис! – Простите, – очнулась вдова, вспыхнула румянцем и убрала руку. – Вы так это описываете, словно уверены, что нам угрожает не человек. Кроме того, в вашем департаменте появился этот консультант по странностям. «Вот трепло!» – подумал Натан совокупно обо всех полицейских. Шум в голове утих, и комиссар почувствовал, что память несколько прояснилась. По крайней мере, теперь он был уверен, что шел к дому Лонгсдейла. Если еще немного поднатужится, то, глядишь, даже вспомнит – зачем. – Это пока еще не установлено, – заметил Бреннон, но по лицу женщины понял, что отговорка вышла неубедительной. – Возьмете с собой медового напитка? В нем ни капли спирта, его можно при исполнении. – Пожалуй… Скажите, у вас есть друзья за городом? Миссис ван Аллен покачала головой: – Нет. Думаете, это повторится? Бреннон поднял бровь. – Их привозили в департамент каждые три-четыре дня. А сегодня уже пятый после того, как… «Хорошо, что дураков больше, чем умных», – подумал комиссар. Не все способны подсчитать дни, как миссис ван Аллен. Но пока не все и знают, что эти дни нужно считать. А вот что будет, когда трупов станет слишком много… – Вы позволите мне предупредить друзей? Обещаю, что никакой паники… – Да. Вдова улыбнулась, но улыбка тут же угасла. – Вы уверены, что этот человек, которого ваши люди называют консультантом, сможет нам чем-нибудь помочь? – По крайней мере, он скажет, как эту тварь прикончить. Миссис ван Аллен, чуть нахмурившись, задержала взгляд на полицейском департаменте и поднялась. – Я принесу вам напиток. Бреннон проследил за ее взглядом. Консультант и его пес стояли у крыльца и пристально смотрели на пекарню. – Садитесь, Бреннон, – буркнул Бройд, – подвезу. Покатиться в одном экипаже с начальством было большой честью, но Натан понимал, что шеф просто не хочет обрести вместо комиссара ледовую скульптуру. Бреннон забрался внутрь, и кучер тронулся с места. – Еще немного – и они откажутся выходить на улицы, – негромко сказал Натан. – Сегодня детективы спрашивали об амулетах против нечисти. – И что сказал консультант? – Сказал, что это не нечисть. – А что ж тогда? – удивился Бройд. – Нежить. Шеф полиции поразмыслил. – А есть разница? – Для нас принципиальной нет. Вопрос в том, насколько мы можем доверять его объяснениям. Память Натана прояснилась еще до конца бутылки с медовым напитком. И Бреннон не стал таить от начальства ценные сведения насчет консультанта и его дворецкого. Пусть он ни черта не понял в том, что именно Рейден сделал, зато было ясно как день: так можно защищать только какой-то крайне важный секрет. – Мы вообще знаем, откуда он? У него имперская фамилия, – закончил свою речь комиссар.