— Верно. Застройка земельных участков, — подтвердил Бедфорд. — Вон один из их грузовиков. Перевозят собственный лес, закупают целыми вагонами. Я поглядел вслед прогромыхавшему мимо грузовику с надписью «Холгейт и Мэкстон» на борту. — Строят что-то поблизости? — В данный момент застраивают участок в трех милях от Колинды, — ответил Бедфорд, беря меня под руку и ускоряя шаг. — Лучше не надо, чтобы нас видели в этих краях вместе, — пояснил он. Еле поспевая за ним, я шел следом. — Извини, что врезал тебе, — вспомнил он вдруг. — Не удержался. — Ладно уж. — Надеюсь, не слишком сильно. — Не слишком, — сказал я. — Думаю, я вырубился не больше чем минут на пятнадцать-двадцать. — Черт, не больше чем на полторы-две минуты, — успокоил меня Бедфорд. — Поверь мне, я очень сожалею. — Да ладно. — Не держи зла. За мной не пропадет. — Ладно тебе. — А теперь насчет Дорис. Я разозлился, но это ничего не значит. Я не собираюсь огораживать ее забором. Напротив, хочу, чтобы вы с Дорис подружились. Тебе не к кому приткнуться и… словом, действуй, как только кончишь с этим делом. Можешь бывать у нее когда угодно. Меня, возможно, несколько дней не будет в городе. — Сколько мне оставаться в отеле «Перкинс»? — Пока не позвонит Холгейт. — А потом? — Потом съездишь к нему. Поговоришь. Расскажешь о происшествии. — Это он предложил вознаграждение свидетелю? — Слушай, Дональд, много спрашиваешь. Ты здесь не для вопросов. От тебя требуются факты. — О’кей, — сказал я. — Можешь переночевать в отеле и остаться еще на день… Ну-у почему бы тебе не сбегать повидаться с Дорис? Ты ей нравишься, и она милая крошка. Она скажет, что у меня будет для тебя потом. Главное, я хочу, чтобы ты не терял со мной связь, не то чтобы у, меня куча монет, но постараюсь подыскать тебе что-нибудь по силам. — Отлично, — обрадовался я. Мы дошли до отеля «Перкинс». Бедфорд вручил мне сотню долларов. — Ладно, Лэм, — сказал он. — Теперь все зависит от тебя. Это дополнительно на расходы. По окончании получишь еще сотню. Ты мне нравишься. — Похлопав еще раз меня по спине, он зашагал прочь. Портье окинул меня оценивающим взглядом. — Добрый день. Моя фамилия Лэм, — представился я. — Приехал сюда по делу, но задерживаюсь дольше, чем предполагал. Более того, в ближайшее время вряд ли увижу своего партнера. Требуется хороший номер с ванной. Нужно, чтобы до меня легко могли дозвониться. Багажа с собой нет. — Я достал из кармана несколько купюр. — Хорошо, мистер Лэм, — ответил он после короткого раздумья. — Будьте добры, запишитесь в книге регистрации. У нашего агентства в Сан-Франциско был партнер, изредка мы оказывали друг другу услуги. Я записал в книгу свою фамилию и адрес его офиса в Сан-Франциско. Проследовал за коридорным в номер, дал на чай, сбросил ботинки и блаженно растянулся на кровати. Не прошло и часа, как зазвонил телефон. Я взял трубку. — Мистер Лэм? — спросил мужской голос. — Совершенно верно. — С вами говорит Картер Холгейт, фирма «Холгейт и Мэкстон». — О, слушаю вас, мистер Холгейт. — Насколько я понимаю, вы были свидетелем происшествия на пересечении Седьмой и Главной улиц во второй половине дня 13 августа. — Верно, мистер Холгейт, был. Не знаю, как вам стало известно о… — Мне бы хотелось с вами поговорить. — Ладно, я буду здесь… — Послушайте, мистер Лэм, в данный момент я не могу отлучиться, но мог бы прислать за вами машину. Вы подъедете на несколько минут ко мне, а потом вас отвезут обратно в отель. Что скажете? — Вполне устроит, — ответил я. — Хорошо. Машина будет через двадцать минут, возможно, через пятнадцать. — Буду ждать в холле, — сказал я. — Можете описать мне водителя? — Это будет не мужчина, а женщина, моя секретарша, — ответил Холгейт. — Ее зовут Лоррен Роббинс. Рыженькая, ей… нет, о возрасте лучше не говорить, потому что она сидит напротив меня. Взглянув на часы, я сказал: — Ровно через пятнадцать минут буду ждать в дверях отеля, у выхода на Главную улицу. — Прекрасно, — ответил он. — Запомните, как ее зовут. Лоррен Роббинс. — Не забуду. Я привел себя в порядок и, выждав десять минут, спустился на лифте в холл, кивнул портье и, выйдя на улицу, быстро зашатал прочь. У портье наверняка создалось впечатление, что я куда-то торопливо ушел, а я не спеша вернулся к отелю и встал в стороне от вращающейся двери, чтобы меня не видел портье. Она подъехала через две минуты в большом сверкающем «Кадиллаке», с которым легко управлялась, как с детской коляской. Небрежным движением руки, не сбавляя скорость, бросила машину к обочине дороги. Притормозив, передвинулась на другую сторону водительского сиденья и, увидев меня, открыла дверцу. Девочка — закачаешься. Задержавшись на краешке сиденья, приготовилась выйти. Юбочка чуть вздернута. Живое, смышленое личико. Встретив мой взгляд, улыбнулась и вернулась на место. Я направился к ее автомобилю. — Ну и видик у меня! — воскликнула она. — Эти модные юбки плохо ведут себя в современных низких машинах… Хотя погодите минутку. Сначала разберемся. Вы Дональд Лэм? — Дональд Лэм. — Я — Лоррен Роббинс. Если готовы, поехали. — Готов, — сказал я, забираясь в автомобиль и захлопывая дверцу. Быстро взглянув в зеркало заднего обзора, девушка включила сигнал левого поворота, посмотрела еще раз для верности назад и стремительно влилась в поток машин. Лавируя в плотном потоке транспорта, благополучно проскочила пересечение с Седьмой улицей. — Живете здесь? — спросила она. — Не постоянно, — ответил я. — Бываю наездами. — Значит, видели аварию? — Видел. Она предупредила: — Мистер Холгейт просил меня застенографировать все, что вы расскажете. — Прямо сейчас? — удивился я. — Боже упаси, нет. Сейчас я веду машину. Потом, когда будете разговаривать вдвоем. — Не возражаю. — Чем занимаетесь, мистер Лэм?