– Про GPS ничего не сказано. – Джоанна вернулась в комнату с пластиковой коробкой от часов. – Тут написано: модель с функцией измерения пульса, трекером активности и отслеживанием качества сна. Пиппа увидела то же самое в приложении: значки с подсчетом шагов, пульса, сожженных калорий, продолжительности сна и времени активности. Только вот под каждой иконкой стояла одна и та же запись: «Нет данных. Включите синхронизацию и повторите попытку». Дата стояла сегодняшняя: 1 мая, вторник. Пиппа кликнула на значок календаря вверху и перешла на вчерашний день. То же самое: «Нет данных. Включите синхронизацию и повторите попытку». – Что это значит? – спросил Коннор. – То, что «Фитбит» не надет на руку, – сказала Пиппа. – Или что часы несколько дней не были рядом с телефоном, поэтому данные с браслета не подгрузились в приложение. Пиппа пошла по календарю назад. Воскресенье и суббота – ничего. Зато в пятницу надпись об отсутствии данных пропала, и значки ожили: вокруг них появились диаграммы из толстых полосок зеленого и оранжевого цветов, а внизу цифры: пройдено 10 793 шага; сожжено 1649 калорий; график сердечного ритма ощетинился разнонаправленными яркими пиками. Сердце Пиппы забилось чаще. Она кликнула на иконку шагомера, и на экране предстала столбчатая диаграмма пройденных Джейми за день шагов. – Не может быть! – Пиппа не сводила глаз с последнего столбика. – Смотрите, здесь есть данные после 23:40! Тогда Джейми видели в последний раз. – Она указала на столбик, и Джоанна с Коннором подошли ближе. – Он ходил до самой полуночи. Значит, так… после 23:40, когда его видели на Уайвил-роуд, он прошел… – Пиппа выделила столбцы между 23:30 и 00:00, чтобы получить точное число. – Одну тысячу восемьсот двадцать восемь шагов. – Сколько это в километрах? – поинтересовалась Джоанна. – Только что загуглил. – Коннор показал экран смартфона. – Чуть больше километра. – Почему он остановился в полночь? – спросила Джоанна. – Потому что в 00:00 наступил следующий день, – ответила Пиппа, нажимая стрелку назад, чтобы вернуться к пятнице. Прежде чем переключиться на субботу, она заметила кое-что на графике сердечного ритма и зашла в него. Бо́льшую часть дня пульс Джейми составлял около восьмидесяти ударов в минуту, а примерно в половине пятого он подскочил до ста. По словам Коннора, примерно в это время Джейми повздорил с отцом. Пару часов пульс не выходил за пределы нормы, затем перевалил за девяносто ударов, что совпало с попыткой поговорить со Стеллой Чапман на вечеринке. Пульс участился еще больше – примерно до сотни, – когда Джейми с телефоном расхаживал по тротуару перед домом. Скорее всего, он общался с Лейлой. После 23:40, когда его видели на Уайвил-роуд, сердечный ритм неуклонно учащался, достигнув к полуночи ста трех ударов. Почему? Он что, бежал? Или испугался? Надо открыть данные субботы и посмотреть, что было сразу после полуночи… Увы, по сравнению с пятничным экраном страница словно опустела: цветные круги возле значков только бледно наметились. Джейми прошел всего 2571 шаг. Открыв счетчик полностью, Пиппа обмерла: столбик с шагами высился в промежутке между полуночью и половиной первого, а затем… ничего. Данные обрывались. Внутри этого периода был короткий промежуток без шагов. Судя по всему, Джейми оставался неподвижен несколько минут после полуночи, затем вновь пришел в движение и не останавливался до 00:30, где столбчатая диаграмма сходила на нет. – Все заканчивается… – сказал Коннор, глядя на Пиппу затравленным взглядом. – Да нет же! Только подумайте, мы можем выяснить, где он был незадолго до полуночи. По шагам видно, когда именно с ним что-то случилось. Учтите недоставленное сообщение Джоанны в 00:36. Итак, после 23:40, когда его видели на повороте Уайвил-роуд, Джейми прошел в общей сложности 2024 шага, остановился на несколько минут, а затем прошел 2375 шагов до места, которое с уверенностью можно назвать местом происшествия. Используя данные о шагах и взяв за точку отсчета тротуар перед домом на Уайвил-роуд, мы очертим окружность, пройдем по этой зоне и, вероятно, нападем на след! Коннор немного повеселел, но тревога из глаз никуда не делась. Джоанна тоже выглядела напуганной, губы сжались в линию. Телефон в кармане Пиппы зазвонил вновь. Не обращая на него внимания, она зашла в раздел частоты сердечных сокращений и выбрала интересующий ее временной промежуток. С самого начала пульс показывал выше ста ударов; причем, как ни странно, в те несколько минут, когда Джейми не двигался, сердце билось еще чаще. В точке, где он возобновил движение, пульс подскочил до ста двадцати шести ударов в минуту. Затем чуточку опустился, и Джейми прошел еще 2375 шагов. За пару минут до половины первого пульс разогнался до ста пятидесяти восьми ударов в минуту. А дальше сердце остановилось. Со ста пятидесяти восьми ударов пульс упал до нуля и замер. Вероятно, Джоанна пришла к тому же выводу: она охнула, зажав ладонями рот, чтобы не разрыдаться. До Коннора тоже дошло; с потерянным видом глядя на обрывающийся график, он еле слышно пробормотал: – Сердце остановилось… значит… Джейми… – Нет. Нет! – твердо заявила Пиппа. Впрочем, она храбрилась только перед ними. Ее тоже обуревал страх, однако показывать его она не имела права. – Значит, «Фитбит» перестал отслеживать сердцебиение, вот и все! Скорее всего, Джейми снял часы, и это таким образом отразилось в приложении. Пожалуйста, перестаньте думать о плохом! Увы, по лицам сына и матери Пиппа поняла, что ее не слышат. Они, как завороженные, глядели на обрывающийся график работы сердца. Теплившаяся у Коннора и Джоанны надежда улетала в черную дыру. Имя файла: Примечания к делу 4.docx Меня чуть удар не хватил, когда я вспомнила: в личную переписку в «Инстаграме» можно зайти только с телефона. К счастью, электронная почта Джейми, на которой он зарегистрирован в «Инстаграме», та же, что на ноутбуке. Я отправила запрос на изменение пароля с ноутбучной версии и вошла в аккаунт Джейми со своего телефона. За восемь дней Джейми и Лейла Мид написали друг другу не так много сообщений. Судя по контексту, познакомились они в «Тиндере», потом Джейми предложил перейти в «Инстаграм», а позже их общение продолжилось в «Ватсапе», где я уже не могу их отследить. Привожу начало разговора в «Инстаграме»: Я тебя нашел… ну да. только я от тебя и не пряталась:) как провел день? Спасибо, неплохо. Только что приготовил великолепный ужин. Возможно, ты разговариваешь с величайшим поваром на земле. Я смотрю, от скромности ты не умрешь. Ладно, рассказывай, чего наготовил? Может, когда-нибудь и меня угостишь. Кажется, я немного преувеличил. Всего-то макарошки с сыром зажарил. Большинство разговоров – бесконечная болтовня о всякой ерунде, перемежаемая флиртом. На третий день общения выяснилось, что обоим нравится сериал «Острые козырьки», а Джейми заявил, что мечта его жизни – стать гангстером времен сухого закона. В ходе беседы Лейла выказывала нескрываемый интерес к его персоне и засыпала вопросами. Я отметила для себя несколько странных реплик с ее стороны. Особенно вот эти: ты говорил, у тебя день рождения скоро? Ага Ух ты, тридцать лет! Как планируешь отметить? Закатишь вечеринку? Или отпразднуешь с семьей? Шумные тусовки не мое. Наверное, с друзьями зависнем где-нибудь по-тихому. Странно: почему Лейла думает, что Джейми двадцать девять и скоро исполнится тридцать, хотя ему только двадцать четыре? Я нашла ответ на этот вопрос в дальнейших сообщениях. И все же, прочитав их разговор о планах на тридцатилетие, я тут же вспомнила мистера Кларка, который говорил, что Лейла несколько раз поднимала тему возраста в их общении. Совпадение или нет, однако мистеру Кларку скоро исполнится тридцать. Еще одна странность: в разговорах Джейми с Лейлой фигурирует утверждение, что он живет один в маленьком домике в Килтоне. Кое-что прояснилось в ходе последующей переписки в «Инстаграме»: надеюсь, мы когда-нибудь встретимся. Конечно. Я бы очень хотела тебя увидеть:) Лейла, я должен тебе кое в чем признаться. Это нелегко, но ты мне очень нравишься. Мне еще никто так не нравился, и я не хочу тебе врать. На самом деле мне не 29 лет, а скоро исполнится 24. И я не финансист из Лондона. Я работаю секретарем в фирме, куда меня взяли по блату. И живу я не отдельно в собственном доме, а с родителями и братом. Прости меня, я не хотел никого обманывать, тем более тебя. Даже не знаю, зачем я написал всю эту чепуху в профиле. Просто было так погано на душе, что ничего в жизни не добился… Ну и сочинил красивую сказку. Только зря я это, очень зря. Надеюсь, когда-нибудь я стану этим принцем из сказки. Познакомившись с тобой, я понял, что стоит постараться. Лейла, ты имеешь полное право послать меня подальше. Но если ты готова меня простить, я бы очень хотел продолжить наше общение. Ты изменила мою жизнь к лучшему. Вот это поворот! Джейми поймал кэтфишера Лейлу на ее же удочку. Наплел в «Тиндере» про возраст, престижную работу и собственный дом. Такое поведение, как он прекрасно объяснил, связано с неуверенностью в себе. А вот что ее вызвало? Уж не разрыв ли с Нэт да Сильвой, которая променяла Джейми на более зрелого Люка Итона? Возможно, новому другу Нэт как раз двадцать девять лет, и Джейми решил, что она предпочла другого именно из-за возраста, вот и присвоил себе эти годы, чтобы повысить самооценку.