Он разговаривал с двумя парнями, Пиппе незнакомыми. Все трое о чем-то весело смеялись. На мгновение у Пиппы внутри все остановилось, а затем ее захлестнула жгучая волна черной злобы. Она застыла на месте, не отрывая взгляда от нахала. Как он посмел?! Как у него духу хватает показываться людям на глаза? Еще и хохочет! Помимо воли Пиппа сжала руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладонь Рави. – Ой! – Рави дернулся. – Пиппа, что… – Он проследил за ее взглядом. Вероятно, почувствовав, что на него смотрят, Макс поднял голову и оглядел противоположную сторону дороги и неподвижные машины. А потом, ухмыльнувшись, взглянул ей прямо в глаза. В самую душу. Помахал рукой и улыбнулся. Пиппа готова была вспыхнуть как сухая трава, однако первым не выдержал Рави. – А ну, не смотри на нее! – закричал он Максу поверх автомобилей. – Даже голову в ее сторону поворачивать не смей, понял? На них начали оборачиваться. Макс опустил руку, но улыбаться не перестал. – Пошли отсюда, – сказал Рави, взяв Пиппу за руку. Рави лежал на кровати в спальне Пиппы и жонглировал свернутыми в шары носками: так ему лучше думалось. Пиппа сидела за столом перед выключенным ноутбуком и ковыряла пальцем в маленькой коробочке с кнопками, намеренно задевая острые гвоздики. – Давай еще раз, – сказал Рави, провожая взглядом подлетающие к потолку носки. Пиппа откашлялась. – Джейми идет к автостоянке возле Лоджвуда. У него с собой нож из дома. Судя по записи сердечного ритма с часов, он напуган и нервничает. Возможно, его и Люка, с неизвестной нам целью, послала туда Лейла. Джейми говорит два слова Люку, дожидается его реакции, а затем убегает. После чего идет в заброшенный фермерский дом. У него еще сильнее учащается пульс: он еще больше напуган. Нож каким-то образом оказывается в траве у деревьев, а смарт-часы перестают вести запись. Они или сняты с руки, или сломались, или… – Или у Джейми остановилось сердце. – Несколько минут спустя выключается его телефон. – Пиппа опустила отяжелевшую от раздумий голову на руки. – Вообще-то, – начал Рави, – Люк не очень скрывал, что хочет убить Джейми. Может, он все же преследовал Джейми до самой фермы? – Стал бы он с нами разговаривать, если бы ранил или убил Джейми? – Резонно, – согласился Рави. – И все же он не сказал тебе о встрече с Джейми, когда ты в первый раз опрашивала его и Нэт. – С какой стати ему рассказывать при своей девушке, что он чуть ей не изменил? Кроме того, ему ни к чему, чтобы его считали замешанным в деле о пропавшем без вести. – Так, ладно. Давай сосредоточимся на словах, которые Джейми сказал Люку. – Рави сел, сжимая носки в ладонях. – Уверен, в них кроется разгадка. – Ребенок барашка? Ребенок-брошенка? – Пиппа недоверчиво посмотрела на Рави. – На разгадку совсем не похоже. – Может, Люк ослышался? И нет ли у этих слов какого-то другого значения, о котором мы не знаем? – Он указал на ноутбук. – Поискать, что ли? – недовольно спросила Пиппа. – Конечно, ворчунья ты моя. – Ну ла-а-адно. Пиппа включила ноутбук, дважды щелкнула на иконку браузера, вызвав домашнюю страницу «Гугла», ввела в строку поиска «ребенок барашка» и нажала «Поиск». – Разумеется: куча костюмов барашка на Хеллоуин для маленьких. И как это нам помогло? – Что же имел в виду Джейми?.. – вслух подумал Рави, вернувшись к жонглированию носками. – Попробуй-ка второй вариант. – Ладно, только сразу говорю: толку не будет. Она очистила строку поиска и набрала «ребенок-брошенка». Увидев результаты, Пиппа проворчала: – Я предупреждала, что это бессмы… Слова застряли в горле: чуть ниже окна ввода появилась строчка: Возможно, вы имели в виду: «ребенок Брансуика». – Ребенок Брансуика, – тихо произнесла Пиппа одними губами. Слова показались ей смутно знакомыми. – Что нашла? – Рави встал с кровати и подошел к столу, а Пиппа уже обновила результаты: на экране появились статьи с крупных новостных порталов. – Ну конечно! – воскликнула она, глядя на Рави. – «Ребенок Брансуика» – так в СМИ назвали неизвестного ребенка, замешанного в деле Скотта Брансуика. – Каком деле? – Рави поглядел на экран из-за ее плеча. – Ты хоть один из подкастов о громких преступлениях послушал? Я их для чего тебе высылаю? – возмутилась Пиппа. – Самое известное преступление в стране, про него только ленивый не слышал! Двадцать лет назад жестокий серийный убийца Скотт Брансуик отправил на тот свет несколько человек. А своего маленького сына заставлял заманивать жертв. Мальчик фигурировал в деле как «Ребенок Брансуика». Ты правда не слышал? Рави покачал головой. – Так почитай, – предложила она, щелкнув на одну из статей. ГЛАВНАЯ > КРИМИНАЛЬНЫЕ ИСТОРИИ > САМЫЕ ЖЕСТОКИЕ СЕРИЙНЫЕ УБИЙЦЫ БРИТАНИИ > СКОТТ БРАНСУИК – «МОНСТР ИЗ МАРГИТА» Оскар Стивенс Между 1998 и 1999 годами город Маргит в графстве Кент потрясла череда ужасающих убийств. За тринадцать месяцев пропали семеро подростков в возрасте от семнадцати до девятнадцати лет: Джессика Мур, Иви Френч, Эдвард Гаррисон, Меган Келлер, Шарлотта Лонг, Патрик Эванс и Эмили Ноуэлл. Позднее нашли их обгоревшие останки – они были закопаны вдоль побережья в пределах одного километра друг от друга. Причиной смерти во всех случаях стала травма от удара тупым предметом[1]. Эмили Ноуэлл, последняя жертва Монстра из Маргита, была найдена через три недели после исчезновения в марте 1999 года. Однако на то, чтобы выйти на след ее убийцы, у полиции ушло еще два месяца[2]. По составленному со слов очевидца фотороботу полицейские вышли на Скотта Брансуика, 41-летнего водителя погрузчика, прожившего в Маргите всю жизнь[3]. Свидетель увидел Брансуика проезжающим поздно ночью в районе, где позже обнаружили тела убитых[4]. Описание машины убийцы – белый фургон «тойота» – также совпало с показаниями свидетеля[5]. При обыске дома Брансуика обнаружили трофеи, которые он сохранил от каждой жертвы: по одному носку[6]. И все же не хватало вещественных доказательств, связывающих Скотта Брансуика с убийствами[7]. Когда дело передали в суд, обвинение опиралось на косвенные улики и показания ключевого свидетеля: сына Брансуика, которому на момент последнего убийства исполнилось десять лет[8]. Брансуик, в одиночестве воспитывавший сына, использовал последнего в совершении убийств: он заставлял мальчика подходить к потенциальным жертвам в публичных местах, таких как детская площадка, парк, общественный бассейн, торговый центр, и заманивать их туда, где Брансуик ждал в своем фургоне, чтобы их похитить[9][10][11]. Сын также помогал отцу избавляться от тел[11][12]. Суд над Скоттом Брансуиком начался в сентябре 2001 года. Тринадцатилетний мальчик, фигурирующий в прессе как «Ребенок Брансуика», дал показания, необходимые для вынесения обвинительного вердикта[13]. Скотта Брансуика приговорили к пожизненному заключению. Однако всего через семь недель отбывания приговора в тюрьме особого режима Брансуика забил до смерти его сокамерник[14][15]. Ребенку Брансуика было предъявлено обвинение в пособничестве в убийствах, и суд по делам несовершеннолетних приговорил его к лишению свободы сроком на пять лет, с отбыванием в колонии для несовершеннолетних[16]. Когда юноше исполнилось восемнадцать лет, Совет по условно-досрочному освобождению рекомендовал выпустить его на свободу. Ребенку Брансуика присвоили новое имя в рамках программы защиты свидетелей и наложили на СМИ судебный запрет на публикацию любых подробностей о нем или его новой личности[17]. Министр внутренних дел заявил, что «учитывая, какую роль этот человек сыграл в ужасных преступлениях отца, очень высока вероятность расправы над ним, если станет известна его настоящая личность» [18]. Глава тридцать седьмая Получив сообщение от Пиппы, что у нее срочные новости, Коннор встал прямо посреди урока биологии и ушел из школы. Сейчас он беспокойно сидел в кресле на колесиках в комнате Пиппы. – Что там, выкладывайте скорее! – Коннор, кем бы ни была Лейла Мид, мы думаем, что она ищет Ребенка Брансуика. И дело не только в том, что Джейми назвал это имя Люку. Ребенку Брансуика было десять лет, когда произошло последнее убийство в марте 1999 года, а в сентябре 2001 года, когда начался суд, ему было тринадцать. Значит, сейчас Ребенку Брансуика двадцать девять лет или совсем недавно исполнилось тридцать. Все, с кем общалась Лейла, соответствуют этому возрасту. Включая Джейми, потому что он соврал, что ему почти тридцать. Она задавала им множество вопросов. Я уверена, что Лейла пытается вычислить Ребенка Брансуика и почему-то думает, что он живет в нашем городе. – А при чем тут Джейми? – Я считаю, что его втянула Лейла. Он пошел на устроенную Лейлой встречу с Люком Итоном и произнес при нем «Ребенок Брансуика», ожидая его реакции. Люку имя ничего не сказало. – Потому что он не Ребенок Брансуика? – догадался Коннор. – Скорее всего, – подтвердила Пиппа. – К тому же, – вмешался Рави, – мы знаем, что после встречи с Люком Джейми немедленно отправился к заброшенной ферме, и там… что-то случилось. Может, он пошел на встречу с кем-то другим? С кем-то, кто, по мнению Лейлы, мог быть Ребенком Брансуика? И этот человек… отреагировал. – Кто же это? – спросил Коннор. – Дэниел да Сильва? Мистер Кларк? – Вряд ли, – покачала головой Пиппа. – Хоть Лейла с ними и общалась, ни один из них не может быть Ребенком Брансуика: ни полицейский служащий, ни учитель. Лейла поняла это раньше: как только Адам Кларк сказал ей, что работает в школе, она вообще перестала с ним общаться. – И что нам это дает? – Надеюсь, если мы найдем Ребенка Брансуика, – Пиппа заправила волосы за уши, – мы найдем и Джейми.