– В местные больницы звонили? Может… – Во все. Его там нет. Пиппа взяла телефон и проверила время. Половина шестого. Если последний раз Джейми видели – точнее, видела она, Пиппа, – вчера в районе восьми вечера, значит, он пропал двадцать один час назад. – Так, ладно, – твердо сказала она, поймав взгляд Коннора. – Пусть твои родители идут в полицию и подают заявление о пропаже без вести. Вам понадобится… – Уже ходили. – В голосе Коннора прорывались нотки нетерпения. – Мы с мамой ездили в участок несколько часов назад, заполнили бумаги, оставили фотографию и все такое. Там был брат Натали да Сильвы, Дэниел, он и принял у нас заявление. – Хорошо, значит, теперь полицейские начнут… – Нет, – вновь перебил ее Коннор. – Полиция ничего делать не будет. Дэниел сказал, что раз Джейми двадцать четыре года, то он взрослый и вправе уходить из дома, никого не извещая. Так что на полицию рассчитывать не стоит. Дэниел принял у нас заявление и посоветовал чаще звонить на телефон Джейми и всем, у кого он раньше оставался. Объяснил, что большинство пропавших без вести возвращаются в течение сорока восьми часов, так что нам просто нужно ждать. Пиппа пошевелилась, и стул под ней скрипнул. – Наверное, его отнесли к группе низкого риска. Когда подается заявление о пропаже без вести, полиция проводит оценку ситуации, учитывая возраст пропавшего, возможные проблемы со здоровьем, необычное поведение и всякое такое. Их дальнейшие действия зависят от того, к какому уровню риска отнесли случай: низкому, среднему или высокому. – Я знаю, что они подумали. – Коннор покачал головой. – Джейми ведь и раньше уходил из дома, пару раз точно, и всегда возвращался… – Впервые он пропал после того, как бросил универ, да? – спросила Пиппа, вспоминая, какая напряженная атмосфера царила в доме Рейнольдсов несколько недель после возвращения Джейми. Коннор кивнул. – Да. Они с папой из-за этого здорово поругались. Джейми жил неделю у друга, не отвечал ни на звонки, ни на сообщения. А два года назад мама подала заявление в полицию о его пропаже, потому что Джейми не приехал, проведя ночь в Лондоне. Он тогда потерял телефон и бумажник, поэтому пару дней жил у кого-то из знакомых. Только вот… – Коннор шмыгнул носом. – Сдается мне, сейчас все по-другому. Думаю, он в настоящей беде. – Почему? – спросила Пиппа. – Он уже несколько недель вел себя как-то не так. Угрюмый, дерганый. Раздражался по всяким пустякам. Ты же знаешь Джейми, обычно он на расслабоне. Папа говорит, что он лентяй. А последнее время он иногда был вроде как не в себе. Пиппа вспомнила, что прошлой ночью, когда Джейми на нее наткнулся, создалось впечатление, что он ничего вокруг не видит, даже ее. И вообще, зачем он так энергично протискивался через толпу, куда спешил? – Я… – начала было Пиппа. И замолчала, не зная, что сказать другу. – Мы тут с мамой думали, – Коннор ссутулился, словно сжимаясь в точку, – что если полиция так и не начнет расследование, не свяжется с журналистами или кем-то еще, можем ли мы сами что-то сделать, чтобы найти Джейми? Об этом я и хотел с тобой поговорить, Пип. Она поняла, к чему он клонит, однако Коннор еще не закончил. – Ты ведь знаешь, что делать! В прошлом году ты добилась того, чего не смогли в полиции: раскрыла убийство. Даже два. А на твой подкаст, – взволнованно продолжал он, – подписаны сотни тысяч людей. Это наверняка эффективнее, чем любые связи полиции со СМИ. Скажем, что Джейми пропал, и пусть люди нам пишут: может, кто-то что-то видел? Мы на тебя очень надеемся! – Коннор… – Я уверен, если ты возьмешься за расследование и начнешь публиковать его ход в подкасте, мы найдем Джейми! Пока не поздно! Кто, как не мы? Коннор умолк, повисла тишина. Пиппа тяжело выдохнула, и поселившаяся внутри нее пустота колыхнулась. Она знала, что он попросит именно этого. И все же последовал неизбежный ответ. – Прости, Коннор, – тихо сказала она. – Я не могу. Глаза Коннора расширились. – Конечно, я прошу о многом… Пиппа взглянула в окно, проверяя, не идут ли домой родители. – Я этим больше не занимаюсь. – Знаю, но… – Когда я вела расследование, то чуть не потеряла все: попала в больницу, мою собаку убили, угрожали моим близким, перевернули вверх дном жизнь моего лучшего друга. Ты просишь о невозможном. Я пообещала, что больше… Еще раз я такое не выдержу. – Пустота в животе росла. – Я не могу, Коннор. Мне это не по плечу. – Пип, ну пожалуйста… – Теперь он умолял. – В прошлый раз ты взялась, даже толком их не зная, и они уже умерли. А это Джейми, Пип! Наш Джейми! А вдруг он ранен? Вдруг ему нужна помощь? И что мне теперь делать?.. – У Коннора надломился голос, на глазах выступили слезы. – Прости, – слова причиняли Пиппе боль, – я должна сказать «нет». – Значит, не собираешься помогать? Ничем? Не могла она еще раз подвергать себя пытке! – Почему же ничем? – Пиппа спрыгнула со стула и подала Коннору салфетку. – Как ты понимаешь, меня хорошо знают в местной полиции, я много с ними общалась. Я, конечно, не самый желанный гость там, но, надеюсь, кое-что смогу выяснить. – Она взяла лежащий возле микроволновки ключ от машины. – Поеду поговорю с инспектором Хокинсом. Расскажу ему о Джейми и о твоих опасениях. Посмотрим, может, они меня послушают, будут действовать по-настоящему отдельной строкой: Коннор соскользнул со стула. – Правда? Ты попытаешься? – Конечно. Ничего не обещаю, но Хокинс чувак нормальный. – Спасибо! – Коннор неловко обнял Пиппу и тихо произнес: – Мне страшно, Пип. – Ну что ты, все будет хорошо. – Она изобразила улыбку. – Идем, я подвезу тебя до дома. Они вышли на крыльцо. Смеркалось. Подхваченная ветром, дверь резко хлопнула у них за спиной, и эхо этого звука отдалось в пустоте, растущей внутри живота Пиппы. Глава шестая Пиппа подъехала к полицейскому участку, размещавшемуся в десяти минутах езды от Литтл-Килтона. Очертания красновато-коричневого кирпичного здания начинали теряться в сером вечернем небе; белая табличка на стене гласила: «Полиция округа Темза-Вэлли, полицейский участок Амершем». Пиппа прошла через главную дверь и оказалась в приемной, стены которой были выкрашены в синий цвет. За стеклом, сидя на жестком металлическом стуле и опершись о стену, спал мужчина. Пиппа подошла и постучала по стеклу, спящий всхрапнул и, не просыпаясь, поменял положение тела. – Вы здесь? – Пиппа услышала голос раньше, чем увидела его обладательницу. Не глядя на Пиппу, из кабинета вышла Элиза – женщина-полицейский, которую она уже пару раз встречала. Элиза подошла к столу приемной, бросила на него какие-то документы и, наконец, подняла голову. – О, я не тебя ожидала увидеть. – Извините, – улыбнулась Пиппа. – Здравствуйте, Элиза. – Здравствуй, моя хорошая. – Женщина просияла доброй улыбкой. – Что тебя привело к нам на этот раз? Пиппе нравилось, что Элиза и ее коллеги-полицейские всегда говорили без обиняков и сразу переходили к делу. – Мне нужно встретиться с инспектором Хокинсом. Он здесь? – Да, он на месте. – Элиза пожевала ручку. – Только очень занят. Похоже, у него работы на всю ночь. – Вы можете сказать ему, что дело срочное? Пожалуйста! – попросила Пиппа. – Ладно, – вздохнула Элиза. – Попробую. Садись, подожди, – добавила она, возвращаясь в кабинет. Пиппа, взволнованная и напряженная, не стала садиться, а зашагала вдоль стойки регистрации, рискуя скрипом кроссовок разбудить спящего полицейского: шесть шагов – поворот, шесть шагов – назад. Запертая на кодовый замок дверь с жужжанием открылась, и в дверном проеме возник одетый в форму Дэниел да Сильва, придержавший дверь для женщины-полицейского Сорайи Бузиди. Кудрявые темные волосы Сорайи, собранные в пучок, выглядывали из-под черной остроконечной кепки. Пиппа видела этих полицейских на встрече в библиотеке Килтона в октябре прошлого года. Когда-то она подозревала, что Дэниел да Сильва замешан в деле Энди. И судя по натянутой улыбке, которой он ее одарил, проходя мимо, Дэниел явно этого не забыл. Зато Сорайя приветливо ей кивнула и поздоровалась, после чего вышла вслед за Дэниелом на улицу к одной из патрульных машин. Интересно, на какой вызов поехали эти двое? Ясно, что поиски Джейми Рейнольдса – для них дело менее важное. Дверь зажужжала вновь, однако приоткрылась лишь на несколько сантиметров. В просвете показалась чья-то рука, указывающая двумя пальцами на Пиппу. – У тебя две минуты! – крикнул Хокинс, приглашая войти и следовать за ним. Пиппа так стремительно подскочила к двери, что скрип кроссовок все же разбудил спящего стража порядка, и тот, фыркая и сопя, начал приходить в себя. Не тратя время на приветствие, Хокинс быстро зашагал по коридору. На нем были черные джинсы и новая темно-зеленая куртка на подкладке. Неужели он наконец выбросил свое длинное шерстяное пальто, которое носил не снимая, пока вел дело об исчезновении Энди Белл? – Я скоро ухожу, – объявил инспектор, открывая дверь с надписью «Комната для допросов № 1» и жестом предлагая войти внутрь. – У меня буквально две минуты. Выкладывай, что случилось. Он закрыл за собой дверь и прислонился к ней, согнув одну ногу. Повернувшись, Пиппа скрестила руки на груди. – Человек пропал без вести. Джейми Рейнольдс из Литтл-Килтона. Номер дела четыре, девять, ноль, ноль… – Да, я видел отчет. И что? – Почему вы его не ищете? Вопрос застал Хокинса врасплох. Он кашлянул, потирая щетинистый подбородок.