— Они могли кого-нибудь убить. — Да. — Они смешивают наше имя с грязью, словно мы какие-нибудь монстры. Но ведь мы никогда не лезли на рожон, пока нас не спровоцируют. — Нас только что спровоцировали, и каждый из них получит по заслугам. Поверь мне, Хоук держит свое слово. Он не отступится. Я очень надеялась, что Гектор прав. Гекко, закончив бинтовать руку Гектора, получил свои деньги и испарился. Не прошло и десяти минут, как послышался рев двигателей подъезжающих мотоциклов. Парни вернулись. Я испытала облегчение, когда они толпой ввалились в дверь, хотя никто из них не выглядел особо счастливым. Последним вошел Хоук — его руки были сжаты в кулаки и были красными от крови. Не останавливаясь и ни на кого не глядя, он прошел через бар и скрылся. Я посмотрела на Джесса и громко спросила: — Что произошло? Джесс покачал головой и ответил: — Ты не захочешь этого знать. Судя по отстраненным взглядам некоторых, мне лучше было не настаивать. Но на следующий же день я все узнала из новостей. Перестрелка на выезде из города. Пять обгоревших до костей трупов, найденных внутри сожженного грузовика. Глава 28 Хоук Хоук наблюдал, как в раковину капает кровь с его рук. Смотрел на сбитые пальцы, на содранную кожу на костяшках. — Девять, — глухо пробормотал он себе под нос. Он просто убил девять человек за последние четыре часа. Это был личный рекорд. Для начала, те четверо ублюдков в городе, которые ограбили три фирмы Бордена. Мужики были довольно крупные и, что еще хуже, по виду трезвые. Ему пришлось выбить дверь в маленькой квартирке, где они прятались со всеми деньгами Бордена, сложенными аккуратными стопками на диване. Хоук никогда еще не был так благодарен матери-природе за свои размеры. Первому он просто размозжил голову. Второй в итоге оказался с ножом в сердце — быстро и без особых усилий. А вот с третьим оказалось труднее — он был самым крупным из них, поэтому Хоуку пришлось вспомнить все свои навыки и использовать каждую мышцу своего тела, чтобы победить в схватке, из которой он сам вышел с многочисленными побоями по всему телу. Четвертый оказался самым хилым из них. Когда он понял, что битва проиграна, то попытался сбежать, бросив остальных и прихватив с собой все деньги. В итоге, Хоук перехватил его на пути к двери, повалил на пол и закопал лицом в стодолларовые банкноты. Он посчитал правильным, если человек умрет, задохнувшись в бумажках, ради кражи которых рисковал жизнью. Когда все было сделано, Хоук поднялся с пола и рухнул на диван, на котором еще недавно сидели эти мудаки. Он уперся локтями в колени, и в этот момент произошло самое странное. Он почувствовал страх. Страх того, что если бы он потерпел неудачу, то мог никогда больше не увидеть ее. Не было ни одного дня, ни одной минуты, чтобы Тайлер не возникала в его мыслях. Но никогда так настойчиво, как на этом диване. Хоука очень беспокоило это. И завораживало. Он попытался разобраться в причинах своей растущей привязанности к этой девушке. Это все из-за ее красоты, не так ли? Он попытался убедить себя, что Тайлер потрясающе сладкая штучка, и нет такого мужчины, кому не встречалась бы на жизненном пути красотка, ради которой он готов был бы бросить все. В физическом плане она обладала всем, о чем только можно мечтать — все при ней. Есть за что подержаться, пока вколачиваешь в нее свой член. Да, все-таки это просто физиология, но… блядь, это не только физиология. Ему нравился звук ее голоса. Нравилось наблюдать за сменой выражения ее лица. Нравилось то, что она говорила. Когда она протянула ему ту мазь, и он наносил ее на эту чертову татуировку… помнится, он подумал, что может слушать голос этой женщины днями и ночами. Это очень опасно, когда девушка нравится так сильно. Хоук всегда знал, что она будет не такой, как все, но не настолько же, чтобы пробуждать в нем такое желание. И эта тяга к ней сделала из него параноика. Чем она занималась? Не пытался ли Джесс залезть ей между ног, находясь всегда рядом с ней? Внимательно ли за ней следил Гектор? Эти мысли одолевали Хоука до тех пор, пока он не зарычал в темноту от злости, что вынужден находиться там, где был сейчас. В итоге Хоук закончил тем, что начал расхаживать по квартире и по очереди пинать мертвых мудаков, просто чтобы выбросить эти мысли из головы. Он хотел ее. Да, неплохо уже то, что он честно себе в этом признался, но… что значит для него хотеть ее? Просто иметь ее? Внезапно в его памяти всплыли ее слова, которые пробрали его до самых костей. Что, если в один прекрасный день ты захочешь меня? И что, если будет уже слишком поздно? Твою мать, девчонке было пятнадцать, когда она задала ему этот вопрос, и теперь, по прошествии времени, он больше походил на долбаную угрозу. Угрозу, которая вызывала у Хоука серьезные проблемы с контролем гнева. Для этого никогда не поздно. Даже если бы она была с кем-нибудь — типа ветреного Джесса — он отбил бы ее. Эта мысль его даже не беспокоила. Моральная сторона вопроса его вообще не волновала. Наоборот, только благодаря этому он смог так долго продержаться. Даже Бордену — при всей его испорченности — не удалось продержаться столько, и тогда Хоук был вынужден принимать все сложные решения, когда тот потерял связь с реальностью. В конечном итоге, Хоук решил немедленно связаться с Борденом. — Что? — рявкнул Борден на противоположном конце линии. — Ты свободен? — Блядь, Хоук, на дворе полночь, — возразил он. — Тебе больше делать нехер, кроме как звонить мне посреди ночи? — Я нашел тех мудаков, которые совершали грабежи. Борден вздохнул. — Твою мать, Хоук, давай разберемся с ними утром, ладно? — Я уже разобрался. — Когда? — Двадцать минут назад. — Один? — Да. Борден снова выругался. — Хоук, тебе бы нужно наладить половую жизнь. А ты все продолжаешь свои попытки навести порядок на улицах, словно какой-то ночной, наводящий ужас мститель. Хочешь стать супергероем? — А супергерои убивают преступников? На заднем фоне Хоук услышал мягкий голос Эммы, спрашивающей у Бордена, что случилось. — Ничего, котенок, иди спать, — пробормотал он ей и снова обратился к Хоуку: — Хоук, вызови чистильщиков, и давай дадим парням возможность самим разобраться с этим. Что-нибудь еще, гребаный психопат? — Да, я уезжаю, — сказал Хоук. — Возвращаюсь в Норвич, чтобы контролировать вопрос с поставкой. — Я думал, поставка должна быть только через три недели. — Да. Борден замолчал. Хоук услышал шарканье его шагов и звук закрывающейся двери. Свист ветра в телефоне дал понять, что Борден вышел на улицу. — Брат, у тебя все в порядке? — спросил он, и в его голосе звучало беспокойство. — Я должен быть уверен, что с ней все хорошо, — ответил Хоук. — Совсем размяк из-за девчонки? — Нижняя часть моего тела говорит, что затвердел. Борден усмехнулся. — Слабак хренов! Хоук выдавил из себя улыбку. — Я видел ее в клубе, — задумчиво сказал Борден. — Девчонка очень симпатичная, Хоук, но она до усрачки испугалась, увидев меня. — Правда? — О, да. Уверен, она решила, что я собираюсь добавить ее в одно из своих массовых захоронений или думала о чем-то подобном. — Именно так Тайлер, скорее всего, и подумала. — Поезжай, повидайся с ней, Хоук, но не бросай меня надолго, ладно? — Я и не подозревал, что мы с тобой в отношениях, Борден.