Спустя какое-то время они уже снова были в пути. Погода была просто шикарная, так что невозможно было отказать себе в приятной прогулке по городу. Но, положа руку на сердце, Хоук делал это, желая немного оттянуть неизбежное. Наконец он привез ее к небольшому ручью на опушке леса в тихом безлюдном местечке за городом. Заглушив двигатель, они слезли с мотоцикла и подошли к воде. Тайлер разулась и опустила ноги в ручей, а Хоук сел на зеленую траву недалеко от края — в такую жару он комфортнее чувствовал себя в тени деревьев. Между тем, Тайлер искала прохлады у ручья, сидя под палящим солнцем, отчего ее кожа раскраснелась, а темные волосы буквально сияли. — Надо приехать сюда с парнями, — задумчиво заметила она. — Неплохое место для барбекю. Хоук рассеянно кивнул, погруженный в созерцание ее красоты и в собственную тяжесть на сердце. А потом Тайлер подошла, с сексуальной улыбкой сбросила с себя майку и плюхнулась на колени к Хоуку, обняв его за шею. Прежде чем он успел сообразить, она поцеловала его, и Хоук инстинктивно обнял ее, притягивая ближе к себе. Блядь. Все должно было пойти не так. Тайлер разорвала поцелуй и подняла голову, подставляя ему свою шею. Хоук поцеловал ее, зная, как ей нравится, когда он посасывает и покусывает ее кожу. Ее дыхание стало учащенным и прерывистым, бедра задрожали. — Сними с меня лифчик, — нетерпеливо приказала она. Но Хоук, стянув вниз бретели, уже присосался ртом к ее напряженному маленькому соску. Она застонала и прижала ладони к его лицу, не позволяя отстраниться. — Хоук, — простонала она, раскачивая бедра взад-вперед, — как хорошо. Он зарычал, почувствовав через джинсы прикосновение ее руки к своему члену. Он был уже чертовски твердым. А чему удивляться? Каждый их с Тайлер сексуальный опыт оказывался лучше предыдущего, поэтому не требовалось много времени, чтобы у него встал. — Черт, Тайлер, — пробормотал он, проводя ладонями по ее телу и отстраняясь, чтобы взглянуть на ее вздымающуюся и опадающую грудь. — Проклятье. Хоук был не в себе. Он пытался уговорить свое тело не следовать желаниям, но было уже поздно. Тайлер обладала способностью затуманивать его рассудок и притуплять чувство ненависти к самому себе, ведь он вбил себе в голову, что она может быть с ним. И вот сейчас она сидит у него на коленях — с голой грудью и раскрасневшимся лицом — а его член твердый, как камень. Но он не может себя заставить сделать это, а в голове вертится одна только мысль: «Господи, какого хера ты творишь? Расскажи ей все, как было. Мать твою, она имеет право знать». Он закрыл глаза и замер без движения. — Хоук, — неуверенно прошептала она. — С тобой все в порядке? Он покачал головой. — Нет, Тайлер. Не в порядке. — Что не так? Он открыл глаза и, избегая встречаться с ней взглядом, подтянул лямки ее бюстгальтера, возвращая его на место. — Я должен кое-что тебе сказать, — наконец, произнес он, поднимая с земли и передавая ей майку. Тайлер прижала ее к груди, смущенно глядя на него. Воцарилась тишина. Он же не сделает этого, да? — Хоук, — настойчиво повторила она, — это что-то плохое. — Да, — ответил он. — Насколько плохое? — Очень плохое. — Это имеет какое-то отношение ко мне? Хоук поскреб зубами нижнюю губу. — Это полностью касается тебя. Ее поведение полностью переменилось. Похоть в глазах сменилась страхом, и Хоук увидел, как задрожали ее пальцы, сжимающие майку. Секунды таяли, а она не произносила ни слова. После этого ничто уже не будет прежним. — Я солгал тебе, — наконец, сказал Хоук, чувствуя, как заходится его сердце. — О Юрии. Думаю, я знаю, почему он хотел заполучить тебя, и это не из-за твоей внешности. Ее глаза округлились. Она по-прежнему молчала, и из-за этого все становилось еще труднее. — У тебя есть деньги, — продолжил он. — Охеренная куча денег, спрятанных на секретном счете, доступ к которому ты сможешь получить в свой двадцать первый день рождения. Тайлер нахмурилась, сбитая с толку. — О чем ты говоришь? Почему я об этом не знаю? — В клубе об этом знает только Гектор и еще… Борден. — Почему? Вот теперь начиналось самое трудное. Эта часть разговора разобьет ей сердце. — Это деньги клуба, — выдохнул Хоук, грудь словно сдавило тисками. — Миллионы долларов, украденные и положенные на твое имя. Нам стало известно об этом счете. Мы знаем о его существовании и о том, что получить эти деньги можешь только ты, но нам неизвестно ни где они, ни как связаться с ответственным лицом банка. Банковская система, работающая на мафию, а не на простых смертных, это очень преступный бизнес. С поникшим лицом Тайлер еще сильнее прижала майку к груди. — Теперь я вообще ничего не понимаю, Хоук. Почему деньги клуба лежат на каком-то счету, который открыт на мое имя. — Твой отец украл их. И собирался с ними сбежать. Тайлер застыла. В одно мгновение он увидел у нее целую гамму эмоций: замешательство, недоверие, гнев. — Этого не может быть, — ответила она. — Зачем отцу красть у нас деньги? Он не стал бы. Ты ошибаешься… — Он сам сказал мне, — серьезным голосом прервал ее Хоук. — Перед смертью он беспрестанно повторял, что сделал это. Почему, ты думаешь, нам приходится так хитрить и изворачиваться? Мы в долгах, детка. Дела совсем плохи, и нам нужны эти деньги, чтобы мы могли все выплатить и поправить дела клуба. С бледным лицом и дрожащими губами она отвернулась, соскользнула с его коленей и, отодвинувшись в сторону, вцепилась руками в траву. — Этого не может быть, — прошептала она. — Отец никогда бы не сбежал. Он никогда не стал бы красть у клуба. Этого просто не может быть. Ты обманываешь меня, — ее голос сорвался. — Пожалуйста, скажи, что ты обманываешь меня. — Я не обманываю тебя. Слезы потекли по ее щекам, когда она с ужасом посмотрела на него. — Почему он сказал это тебе? Зачем ему было воровать, Хоук? — Я не знаю. — Ты не знаешь?! — Нет, детка, я не знаю. Ее дыхание участилось. — Ты… ты убил его? — Нет, я нашел его истекающим кровью в номере мотеля. Он не сказал мне, кто его убил. Он был при смерти и едва ли уже что-то понимал. «Не доверяй». Старик повторял это снова и снова. «Не доверяй». — Незадолго до этого он вел себя довольно странно, — тихо пояснил Хоук, — и затем, когда однажды ночью он без предупреждения исчез, я обнаружил, что наши счета пусты. Я узнал, где его искать, потому что он был с одной из своих любимых девчонок. Дэннис никогда не мог устоять перед красивой женщиной. — Почему ты не рассказал мне? — бросила ему Тайлер переполненные гневом слова. — Почему ты не рассказал мне, Хоук? Ты скрывал это от меня и от клуба столько лет! Хоук прищурился. — Ты представляешь себе, какая охеренная буча поднялась бы, скажи я клубу, что твой старик обчистил нас до нитки? Ты можешь себе представить, до какой степени у них может снести крышу от злости? Ничто не остановило бы Джонни, или ненормального Кирка, или Маршалла от того, чтобы вломиться к вам домой и убить тебя и твою мать за его преступление. Я скрыл это от них, чтобы защитить тебя. Потому что, если ты не заметила, Тайлер, нам, блядь, закон не писан, и некоторые из нас — полные отморозки. — Поэтому ты до сих пор скрывал это! — А какой, блядь, у меня был выбор?! Тайлер даже подскочила, испуганная его громким криком. У Хоука вытянулось лицо, и он тут же пожалел, что наорал на нее. — Тайлер, — с раскаянием в голосе сказал он. — Прости. Она вздрогнула и прижала руки к груди, словно ощущала физическую боль. Все эти годы она восхищалась своим отцом, и Хоуку не хватало духа рассказать ей о том, что он сделал. — Этого не может быть, — повторила она дрогнувшим голосом. — Зачем ему класть деньги на мое имя? Какая, черт возьми, в этом логика, Хоук? — У него были деньги на собственном счету — достаточно, чтобы долгое время быть в бегах. Нам удалось вернуть их. Я думаю, остальную часть он положил их на твое имя на тот случай, если его убьют. Просто чтобы быть уверенным, что ты останешься обеспеченной. Она покачала головой. — Нет, этого не может быть.